- Да. - Она посмотрела на него с большим интересом. - Мне нужно этого стыдиться?
Шейду не понравилось, как этот спокойный и разумный вопрос повлиял на него. У Колби тоже когда-то были свои идеалы, и он знал, как больно разочаровываться в них.
- Не нужно, - добавил Шейд через мгновение. - Просто будь осторожнее.
Они ехали уже долго. Днем Брайан принялась за брошенную Шейдом газету, а он сел за руль. Единогласно было принято решение съехать с шоссе и продолжать путь по второстепенным дорогам. Тишину в машине изредка нарушал разговор. Ближе к вечеру путешественники пересекли границу с Айдахо.
- Лыжи и картошка, - сказала Брайан. - Вот что приходит мне в голову, когда я думаю об Айдахо. - Поежившись, она закрыла окно. На севере лето наступало позже, и на закате его тепла не чувствовалось. Брайан смотрела сквозь стекло на сгущавшиеся сумерки.
Овцы - сотни овец - лениво паслись на жесткой траве вдоль дороги. Мозаика из белых и серых шкур, казалось, растянулась на несколько километров. Брайан, городская женщина, привыкла к скоростным автострадам и офисным зданиям. Шейд удивился, если бы узнал, что ей еще ни разу не доводилось забираться на машине так далеко на северо-восток.
Акры спокойных овец ее поразили. Она уже потянулась за камерой, когда Шейд выругался и резко ударил по тормозам. Брайан упала на пол.
- Зачем ты это сделал?
С первого взгляда было ясно: Брайан не ударилась и совсем не сердится. В ней говорило только любопытство, Шейд не стал извиняться.
- На дороге эти чертовы овцы!
Брайан вскочила и бросилась к лобовому стеклу. Поперек дороги преспокойно стояли, вытянувшись цепочкой, голова к хвосту, три овцы. Одна из них повернулась, посмотрела на фургон и отвела взгляд.
- Будто автобус ждут! - Брайан схватила Шейда за запястье, прежде чем он успел посигналить. - Нет, подожди минутку. Я их еще никогда не гладила.
Прежде чем он успел что-то сказать, она выскочила из фургона и пошла к овцам. Одна из них немного отодвинулась назад, увидев человека, но в целом животным было все равно. Раздражение Шейда пошло на спад, когда он увидел, как Брайан наклонилась и прикоснулась к овце. Другие женщины с таким упоением гладили только соболей в магазине шуб. Брайан же казалась довольной, внимательной и почему-то сексуальной. Да и свет падал удачно. Взяв камеру, Шейд выбрал фильтр.
- Ну и как они?
- Мягкие, но жестче, чем я думала. И живые. Пальто из овечьей шерсти на ощупь совсем другое.
Не убирая руки с овечьей спины, Брайан взглянула вверх и с удивлением обнаружила, что на нее направлен объектив камеры.
- Это еще зачем?
- Фото на тему "Открытие". - Шейд уже сделал два кадра и хотел еще. - Открытия напрямую связаны с летом. Как овцы пахнут?
Заинтересовавшись, Брайан наклонилась ниже к спине животного. Шейд поймал в кадр ее лицо, почти скрывшееся в шерсти.
- Как овцы. - Брайан засмеялась и выпрямилась. - Давай теперь ты поиграешь с ними, а я тебя поснимаю.
- Как-нибудь в другой раз.
На фоне длинной пустынной дороги, окруженная простиравшимися до горизонта полями, она смотрелась очень органично. Это поразило Шейда. Он почему-то думал, что ей больше подходит Лос-Анджелес с его блеском и иллюзиями.
- Что-то не так? - Брайан знала, что Шейд думает о ней, только о ней, когда смотрит вот так. Она вроде бы и хотела узнать, что творилось в тот момент в его голове, но с облегчением поняла, что это невозможно.
- Ты быстро адаптируешься.
Она неуверенно улыбнулась.
- Так проще. Я же говорила тебе, что не люблю трудности.
Шейд отвернулся и посмотрел в глубину кузова, решив, что думает о Брайан слишком много.
- Давай попробуем прогнать овец с дороги.
- Шейд, мы не можем бросить их на обочине! - Она побежала к фургону. - Они снова выйдут на дорогу, и тогда их кто-нибудь собьет.
- И что я должен сделать? Построить загон?
- Завести их за изгородь - это меньшее из того, что мы можем сделать.
И, будто бы Шейд уже на все охотно согласился, Брайан повернулась и побежала обратно к овцам. Он увидел, как она, добежав, схватила одну и подняла. Две другие, заблеяв, побежали в разные стороны.
- А она тяжелее, чем кажется, - выдавила Брайан и потащила овцу в сторону забора, видневшегося у дороги. Та блеяла, брыкалась и всячески сопротивлялась. Это было непросто, но после нескольких попыток воля и сила победили, и Брайан перекинула животное через забор. Вытерев пот со лба рукой, она повернулась к Шейду и прокричала:
- Ты будешь мне помогать или нет?
Представление ему понравилось, но он прислонился к фургону без улыбки.
- Минут через десять они, скорее всего, найдут дыру в заборе и снова выйдут на дорогу.
- Может, и найдут, - прошипела Брайан сквозь зубы, - но я все равно сделаю то, что должна.
- Идеалистка, - бросил Шейд.
Уперевшись руками в бока, Брайан повернулась.
- Циник!
- Как тебе будет угодно. Лишь бы между нами царило взаимопонимание. - Шейд выпрямился. - Ладно, я помогу.
Оставшиеся овцы оказались умнее. Несколько изматывающих минут Шейд ловил второе животное, пока Брайан бегала рядом. Дважды ее резкий хриплый смех отвлекал Колби, и тот упускал добычу.
- Две есть, еще одна, - сообщил он, опуская овцу за забор.
- Но она, кажется, самая упрямая. - "Спасатели" и "жертва" изучали друг друга, стоя по разные стороны дороги. - Глазки так и бегают, - пробормотала Брайан. - Наверное, он лидер.
- Она.
- Да какая разница? Ты, главное, веди себя спокойно и заходи с той стороны. Я зайду с этой. Когда овца будет посередине, делай цап!
Шейд с опаской посмотрел на нее.
- Цап?
- Просто делай как я. - Она засунула большие пальцы рук в задние карманы джинсов и, насвистывая, перешла на другую сторону дороги.
- Ты пытаешься перехитрить овцу!
Она снисходительно посмотрела на него через плечо.
- Вдвоем у нас есть шанс это сделать.
Вряд ли она шутила. Шейду захотелось вернуться в машину и сидеть там до тех пор, пока Брайан не надоест выставлять себя дурой. Но они уже столько времени потратили на этих овец! И он пошел влево, в то время как Брайан огибала животное справа. Овца смотрела то на нее, то на него, мотая головой из стороны в сторону.
- Вперед! - закричала Брайан и бросилась вперед.
Не давая себе времени задуматься над абсурдностью происходящего, Шейд набросился на овцу с другой стороны. Та, пританцовывая, отбежала в сторону. Шейд и Брайан - остановиться уже было нельзя - столкнулись и, сцепившись, скатились на мягкую землю обочины.
Брайан упала на спину, дыхание перехватило, на бок давил Шейд. Его тело было тяжелым и очень мускулистым. Дышать Брайан, возможно, и не могла, но способности мыслить не утратила, понимала, если они сейчас не поднимутся, возникнут трудности. Набрав полную грудь воздуха, она уставилась на нависавшее над ее головой лицо Колби.
Его взгляд был спокойным, понимающим и вместе с тем не очень дружелюбным. Инстинкт подсказывал, что вряд ли ее спутник нежен в постели. На эту мысль наталкивали глаза, темные и глубокие. В этого мужчину явно не стоило влюбляться. Чувства к нему переполнят быстро, и пути назад не будет. Сердце Брайан забилось чаще, и ей пришлось напомнить себе о том, что она предпочитает легкие отношения.
- Промахнулись, - выдавила она, не пытаясь пошевелиться.
- Ага.
У нее было восхитительное лицо, точеные черты и мягкая кожа. Шейд почти убедил себя в том, что испытывает к этой женщине чисто профессиональный интерес. Ее можно снимать при любом освещении и в любом ракурсе, можно сделать королевой и крестьянкой, и все равно она останется женщиной, которую хочет каждый мужчина. Та ленивая сексуальность, которую он уловил в ней, прослеживалась бы и в фотографии.
Просто глядя в ее лицо, Шейд уже представил себе с полдюжины кадров, которые хотел бы с ней сделать. И почти дюжину мест, в которых хотел бы заняться с ней любовью. В списке мест первой значилась лужайка у обочины тихой дороги, залитой светом заходящего солнца.
Брайан уловила желание в его взгляде почти сразу, у нее хватило бы времени что-то предпринять. Но она не стала ничего делать. Можно было бы просто откатиться в сторону, выразить протест словом или жестом, но она осталась лежать. Мозг пытался как-то на нее повлиять, но проиграл в борьбе с возбуждением, которое носило чисто физический характер. Брайан не знала, что потом будет спрашивать себя о том, почему не прислушалась к голосу разума. В опускающейся вечерней прохладе под темнеющим небом она жаждала новых ощущений. И не могла не признать, что хочет Шейда.
Когда он наклонился к ней, ничто не напоминало об их первом поцелуе. Теперь Шейд лучше знал Брайан и хотел испытать на себе действие ее чувственности. Их губы встретились и слились в жадном поцелуе, будто эти люди пытались обогнать друг друга в гонке, где финишем было блаженство.
По телу Брайан моментально разлилось тепло, трава под ней, казалось, стала холодной, как лед. И как она только не таяла? От этой мысли Брайан пришла в замешательство. Тихим гортанным звуком потребовала большего. Шейд запустил пальцы ей в волосы, забранные в косу, будто не хотел или не осмеливался прикоснуться к ее телу. Она подвинулась, но не от него, а к нему. "Держи меня, - будто призывала Брайан, - дай мне больше". Он продолжал целовать ее. И это было восхитительно.
Она слышала ветер. Тот шуршал в траве возле самого уха и дразнил. Шейд не хотел открываться. Она поняла это по тому, как сильно напряжено его тело, он явно сдерживался. Губами слой за слоем срывал с нее защиту, а сам держался отстраненно. Расстроившись, Брайан провела руками по его спине. Он все равно сдастся.
Шейд не привык отдавать, и теперь не понимал, почему хотел этого. Мечтал соединиться с Брайан, хотя считал, что поборол подобные желания много лет назад. Эта женщина, казалось, не притворялась, ее губы были мягкими, требовали многого, но и обещали немало. Нежное тело двигалось, пробуждая желание. Ее аромат витал в воздухе, простой и соблазнительный. Когда она позвала Шейда по имени, никакого скрытого смысла в этом не было. Он не помнил, когда в последний раз хотел вот так самозабвенно, не обращая внимания ни на что, дарить кому-то удовольствие.
Тут он решил, что должен остановиться. Обман можно искусно замаскировать. А Шейд, хотя и настороже, постепенно уступал Брайан и ничего не мог с этим поделать. Она тянула его за собой с такой непосредственностью, что сопротивляться было невозможно. Он мог бы ругаться, проклинать ее, проклинать себя, но мозг отказывался думать. По его телу пробежала дрожь.
Они оба почувствовали, как задрожала земля, и решили, что это дрожат они сами. От страсти. Потом до их слуха донесся шум. Что-то громыхало все громче и громче, они решили, что это звенит у них в ушах. Мимо пронесся грузовик, его водитель сигналил. Раздался грубый долгий гудок. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы вернуться в реальность. Впервые за долгое время по-настоящему испугавшись, Брайан вскочила на ноги.
- Надо наконец помочь той овце и ехать дальше. - Ее голос дрожал, она, молча отругав себя за это, скрестила руки на груди. "Уже холодно, - подумала она, - причина только в этом". - Почти стемнело.
Шейд и не заметил, как сумерки переросли в ночь. Он перестал наблюдать за тем, что происходило вокруг, чего раньше никогда себе не позволял. Забыл, что они с Брайан валяются в траве на обочине дороги и обнимаются, как глупые подростки. Поднялась волна злости, но Шейд остановил ее. Он чуть не потерял контроль над собой несколько минут назад, и теперь точно этого не допустит.
Брайан успела поймать овцу на другой стороне дороги, та мирно паслась, уверенная, что люди про нее забыли. Животное заблеяло, почувствовав, что его подняли и куда-то несут. Выругавшись, Шейд забрал овцу у Брайан, пока она еще раз не упала, и бесцеремонно перекинул животное через ограду.
- Теперь довольна? - спросил он сердито.
Брайан уловила в его вопросе злобу, хотя Шейду неплохо удалось ее замаскировать, и вскипела. Она тоже расстроена. Все ее тело пульсировало, ноги подкашивались, и только раздражение помогало не обращать на это внимания.
- Нет, - бросила она, - как и ты. Мне кажется, этот случай доказал, что нам обоим следует соблюдать приличную дистанцию.
Как только разговор повернул в такое русло, Шейд схватил Брайан за руку.
- Я тебя ни к чему не принуждал!
- И я тебя тоже, - напомнила она. - Я отвечаю за свои поступки, Шейд, - посмотрела на пальцы, сжимавшие ее руку, - и за свои ошибки. Если хочешь переложить всю вину на меня - твое право.
Его хватка на мгновение стала сильнее, но этого оказалось достаточно, чтобы глаза Брайан расширились, она не знала, что ее спутник настолько зол. Нет, она не привыкла к резким перепадам настроения и не любила вызывать их у других.
Постепенно Шейд разжимал пальцы. Ему это явно стоило немалых усилий. Брайан попала не в бровь, а в глаз, возразить было нечего.
- Нет, - он заговорил намного спокойнее, - я тоже виноват, Брайан. И нам действительно будет легче, если мы оба станем соблюдать дистанцию.
Она кивнула, успокаиваясь, губы тронула легкая улыбка.
- Хорошо, давай веселее, - сказала Брайан сама себе, - от этого всем будет легче. Было бы проще, если бы ты оказался толстым и страшным.
Шейд в то же мгновение улыбнулся.
- Или ты.
- Ну, раз уж ни один из нас не горит желанием толстеть, придется придумать что-нибудь другое. Мир? - Она протянула руку.
- Мир. - Шейд пожал ее.
Но это оказалось ошибкой. Они еще не оправились от телесной встряски. И рукопожатие - контакт, вроде бы ничем не примечательный, - лишь ухудшило ситуацию. Брайан спрятала руки за спиной, Шейд засунул ладони в карманы.
- Ну… - протянула Брайан, не зная, с чего начать.
- Давай где-нибудь поужинаем перед тем, как ехать в лагерь. Завтрашний день надо начать рано.
Услышав это предложение, она сморщила нос, но пошла к пассажирскому месту.
- Я умираю с голоду. - Она положила ногу на приборную панель, стараясь этим показать, что взяла себя в руки. - Как ты думаешь, мы скоро сможем поесть нормально, или мне стоит подкрепиться шоколадным батончиком?
- Километрах в шестнадцати есть город. - Шейд завел мотор, пытаясь убедить себя в том, что руки не дрожат. Ну или почти не дрожат. - Там должен быть какой-нибудь ресторанчик. Вероятно, сможем поесть отбивных из ягнят.
Брайан посмотрела на пасшуюся неподалеку овцу, а потом перевела взгляд на Шейда.
- Это отвратительно.
- Да. И поможет тебе не думать о еде, пока мы не доберемся до ресторанчика.
Они вывернули на дорогу и дальше ехали молча. Каждый знал: проблема, с которой они только что справились, была холмом, а впереди ждали настоящие горы, крутые, скалистые.
Глава 4
Брайан снимала отдыхающих, которые, как пробки, плавали в Большом соленом озере. Когда этого требовал кадр, она использовала широкоугольный или длиннофокусный объектив, чтобы на фотографии была видна какая-либо необычная деталь пейзажа, правда, большую часть времени работала с людьми.
На расположенных чуть западнее соляных равнинах Шейд пытался поймать в кадр фанатов гоночных автомобилей. Старался запечатлеть скорость, пыль и выдержку. Чаще всего люди на этих фотографиях оставались неузнаваемыми, их изображения были мутными и расплывчатыми, Шейду было важно передать лишь суть.
Периодически они посещали крупные города с аккуратными предместьями, летними садами, пробками, в которых все потели от жары. Совсем юные девушки в тонких платьицах, мужчины с голым торсом и младенцы в колясках. На все это уходили целые катушки пленки.
Дорога петляла по Айдахо и Юте, путешественники ехали дальше на восток. Оба были довольны темпом движения и списком мест, которые было решено посетить. После неприятного происшествия в Айдахо Брайан и Шейд научились вести себя в обществе друг друга. Впрочем, команды из них не получилось, они продолжали работать поодиночке.
Уже были сделаны сотни снимков (правда, до печати потом дойдет лишь малая часть, а в журнал попадет и того меньше), когда Брайан поняла, что количество отснятых кадров превышает количество слов, которыми они с Шейдом обменялись.
Ежедневно они проводили в дороге восемь часов, останавливаясь что-то отснять или просто сделать паузу. На съемку уходило столько же времени, сколько на сами переезды с места на место. В общем, из двадцати четырех часов они проводили вместе около двадцати, но ближе друг другу не становились. Любой из них мог бы с легкостью исправить это дружеским жестом или парой ничего не значащих слов, но ни один не решился на такой шаг.
Брайан узнала, что можно силой заставить себя ничего не чувствовать к другому человеку, даже если живешь с ним вместе. Как оказалось, в такой ситуации трудно игнорировать то, что Шейд называл химией. Чтобы держать себя в руках, Брайан старалась не разговаривать с ним подолгу и обсуждала в основном проект. Вопросов больше не задавала, и Шейд перестал рассказывать о себе.
К тому моменту, когда они пересекли границу Аризоны в конце первой недели путешествия, Брайан поняла, что так работать практически невозможно.
Было невыносимо жарко. Солнце палило нещадно. Кондиционер фургона спасал, но во рту пересыхало от одного взгляда на расстилавшиеся вокруг бесконечные пустыни, где рос только жухлый шалфей. Брайан держала в руках огромный бумажный стакан газировки со льдом. Шейд вел машину, прихлебывая из бутылки холодный чай.
За последние девяносто два километра они не сказали друг другу ни слова, Брайан специально засекала. Утром, когда снимали Глен-Каньон в Юте, работали по отдельности и тоже почти не разговаривали. Брайан, конечно, могла похвалить себя за тщательное изучение машин, припаркованных в ряд у входа в парк, но вместо этого сердилась из-за негласного пакта о молчании.
Она постоянно напоминала себе, что журнал нанял их как команду. Каждый будет снимать свое, это понятно, но нужно общаться, ведь между фотографиями должна быть хоть какая-то связь. Они должны перекликаться, если их авторы хотят добиться успеха. Только авторы забыли самое важное слово - компромисс. Так думала Брайан.
Шейд вряд ли сделает первый шаг, Брайан уверена, казалось, она довольно хорошо изучила этого человека. Он мог проехать по Штатам тысячу миль, произнося ее имя не чаще раза в день. Только "Передай соль, Брайан" - и все.
Но она может быть упрямой. Брайан думала об этом, скользя взглядом по расстилавшимся за окном широким просторам Аризоны. Она может быть такой же равнодушной, как и Шейд, хотя с улыбкой призналась самой себе, что в данном случае сойдет с ума от скуки уже первые двадцать четыре часа.
Нужен контакт - это ясно. Без общения она не выживет. Сгодится даже разговор с бескомпромиссным и грубым циником. Значит, проглотить гордость и самой сделать первый шаг. Брайан стиснула зубы, раскусывая льдинку, и подумала над этим еще минут десять.
- Ты был когда-нибудь в Аризоне?