Шелби внезапно вспомнила о тюдоровском особняке на Мейн-лейн. О постоянной прислуге, на которой лежала обязанность не допустить даже мысли о дохлой мыши.
- Ты хочешь, чтобы я прикоснулась к мыши? Ты шутишь?
- Позвони Куинну. Он, наверное, дома.
Шелби закрыла глаза и, как могла, выпрямила спину.
- У тебя есть резиновые перчатки, Бренда?
- Вот так-то лучше. Под раковиной. Большие желтые. Надень одну, подойди к Принцессе, схвати за хвост - мышь, лапочка, а не кошку - и скажи Принцессе, чтобы шла прочь. Я вешаю трубку.
- Хорошо.
Шелби положила трубку, свесила босые ноги с дивана и прикинула расстояние между диваном и кухонной раковиной. Это она может. Ей придется это сделать. Или это, или позволить Принцессе съесть мышку. Ух! Или позвонить Куинну и попросить помощи, после того как он сказал, что увидится с ней вчера, а сам не пришел.
Шелби нашла перчатку, натянула ее и осторожно подошла к Принцессе, при каждом шаге прирастая босыми ногами к ковру.
- Хорошая Принцесса. Красавица Принцесса. Отдай Шелби мышку, Принцесса. Какая хорошая… черт побери!
Бренда истерически расхохоталась, когда Шелби позвонила ей еще раз.
- Дай угадаю, не получилось?
- Она зарычала на меня, Бренда. Я не знала, что кошки умеют рычать. И что мне теперь делать?
Бренда немного подумала.
- Вода. Иди к раковине, налей стакан воды и вылей кошке на голову. Ей придется выпустить мышь, а ты быстренько схватишь ее.
- Бренда, - спокойно возразила Шелби. - Я очень многое могу сделать быстро. Уверена в этом. Но взять быстро мышь не могу.
- Шелли, остановись. Я умираю, - смеясь, попросила Бренда. - Ладно, изменим план. Вылей воду Принцессе на голову, затем быстро подхвати кошку, брось ее в спальню и закрой дверь. Тогда тебе удастся взять мышь медленно.
Шелби набрала в стакан воду и вылила ее на голову Принцессе. Кошка выпустила мышь. Шелби нагнулась - быстро - и подхватила кошку.
- Проклятие!
- Что теперь? - спросила Бренда, включив громкую связь, чтобы все ее коллеги могли послушать. - Замолчите, ребята, и перестаньте смеяться. Я не слышу ее. Говори, Шелли. Что случилось?
- Она выпустила мышь, но когда я схватила Принцессу, она оказалась такой мокрой и скользкой, что выпала у меня из рук и снова подхватила мышь. И снова зарычала. Бренда, что же мне делать?
В трубке раздался мужской голос:
- Шелли? Это Стен, приятель Бренды. Послушай, не обращай внимания на кошку. Сядь на диван, покрути большими пальцами, посмотри в потолок - ну, понимаешь, не обращай на нее внимания. Затем, когда она выпустит мышь, не торопясь встань, подойди к ней, глядя в потолок, может, даже насвистывая, и быстренько схвати мышку. Это поможет, обещаю. "
- Неплохой план, Шелли. Перезвони мне. - Бренда прервала связь, но Шелби успела услышать хохот и слова: "Насвистывая? Ну, Стен, ты просто чудо! "
Шелби посмотрела на Принцессу, которая по-прежнему стояла рядом, совершенно мокрая, и периодически порыкивала. И по-прежнему держала мышь в пасти. Шелби положила трубку, улыбнулась кошке, откинулась на диване.
- С безразличным видом, - сказала она себе. - Просто сиди с безразличным видом. - Шелби снова улыбнулась Принцессе, потом взяла журнал и сделала вид, что читает, начала мурлыкать какую-то мелодию. Ведь мурлыканье мелодий успокаивает, она всегда это знала.
Через две минуты Принцесса раскрыла пасть и выронила мышь.
Шелби сосчитала про себя до десяти, затем отложила журнал в сторону. Медленно спустила ноги с дивана. Встала. Высоко подняв голову, пошла в сторону кухни. С равнодушным видом.
До мыши оставалось не более двух футов, когда Принцесса снова схватила ее, зарычала, махнула пушистым хвостом и переместилась к телевизору.
- Черт, черт, черт! - выругалась Шелби. - Если это не кончится, я опоздаю на работу. А это еще что? - спросила она себя, когда в дверь постучали.
Если повезет, то это миссис Бричта пришла проверить, как дела у ее постояльцев, - это было бы так по-матерински, однако миссис Бричта испытывала всякие чувства, но материнские среди них не значились.
- Минутку! - крикнула Шелби, поправляя чалму на голове и простыню, которой обмоталась после душа.
Она приоткрыла дверь и увидела улыбающегося Куинна.
- Привет! Бренда позвонила и сказала, что тебе нужен рыцарь в сияющих доспехах. Я готов.
Первым побуждением Шелби было захлопнуть дверь у него перед носом. Это длилось не более двух секунд, потому что он все-таки был ей нужен, и она это понимала, Шелби открыла дверь.
- Это из-за Принцессы. Она поймала мышь и не отпускает ее.
- Знаю. - Куинн старался смотреть на кошку, но видел только Шелби. Под одним полотенцем скрывались дивные светлые волосы. Под другим… много всего, о чем лучше сейчас не думать. .
- Где Бренда держит кошачий корм?
- Не… под раковиной, наверное. А что?
- Потому что Принцесса сытая кошка. Сытые кошки мышей не едят. Они с ними играют. Что Принцесса и делает. Играет с мышкой.
- Это же отвратительно. - Шелби поежилась и внезапно вспомнила, что под купальной простыней, закрывавшей ее лишь от груди до колен, на ней ничего нет. - Я… я принесу кошачий корм.
Две минуты спустя Принцесса поедала индюшачьи и гусиные потроха, мышь была выпущена на волю позади дома, а Куинн стоял в коридоре, снова стучась в квартиру Бренды и размышляя о том, какой награды в наши дни можно ожидать за спасение мыши.
- Я подумал, что надо зайти и сообщить тебе. Могучий мышонок не умер, он просто прикидывался дохлым. Он остался жив и еще не раз проберется сюда.
Шелби неуверенно улыбнулась.
- Не умер? О, как же приятно это слышать. Я, конечно, не в восторге от того, что по квартире разгуливают мыши, но и не хотела, чтобы он погиб. Спасибо, Куинн. Большое спасибо. Ну, мне пора одеваться, так что…
Она собралась закрыть дверь, но он уже выставил руку, не давая ей это сделать.
- Я хотел извиниться за то, что не повидался с тобой вчера, хотя сказал, что приду.
Шелби поискала какой-нибудь ответ и остановилась на словах, которые как-то слышала от Табби:
- Пустое, Куинн, не переживай. Ну а теперь мне действительно…
- Это из-за Гарри. Вчера он был в жутком состоянии, - продолжал Куинн, удерживать дверь. - Думаю, ты знаешь, что они с Брендой поссорились? Во всяком случае, я отвез его на игру в Филадельфию, чтобы он не ухудшил ситуацию.
Шелби отступила на шаг и, прищурившись, посмотрела на Куинна.
- Ты увез его? Мне вчера весь день пришлось возиться с Брендой. Она поедала все, что попадало в поле ее зрения. И все из-за того, что ты решил, будто Гарри не стоит с ней видеться или говорить. Тебе не следовало вмешиваться, Куинн.
- Правильно, - согласился он, проходя мимо Шелби в гостиную. - А тебе, Шелли? Гарри сказал мне, что всегда звонит Бренде после ссор и они проводят ночь у телефона, обсуждая свои проблемы и решая их. Только вот в субботу вечером она не отвечала на его звонки. Почему, по-твоему, она не отвечала на звонки в субботу вечером, если за последние двенадцать лет сложились именно такие правила игры?
- Понятия не имею. - Шелби потупила глаза. - Ну ладно, я вмешалась. И ты тоже. Но кто-то же должен вмешаться и положить конец этой глупости. Они любят друг друга, Куинн, они действительно любят друг друга. Но оба каждый раз привычно реагируют на привычные стимулы, продолжают дергать за те же ниточки, получая ту же самую реакцию, и они так и будут помолвлены, пока им не исполнится по восемьдесят шесть лет.
Куинн закатил глаза.
- Стимулы. Ниточки. Реакция. Я так и слышу лекцию психоаналитика.
Шелби подтянула купальную простыню повыше над грудью.
- Ну и что? Я права, и ты это знаешь. Старуха губит их, но вместе с тем Бренда позволяет ей это делать, и Гарри - тоже.
- А ты хочешь все изменить, да?
Шелби пожала плечами, избегая встречаться с ним взглядом.
- Возможно. А что ты собираешься делать, кроме того, что возить Гарри на бейсбол?
Куинн приблизился к ней и улыбнулся.
- Ничего. - Он покачал головой. - Я вообще ничего не собираюсь делать. Вчера я увез Гарри, чтобы дать ему время подумать о том, что он делает, может, даже посмотреть на проблему под другим углом. Сейчас он размышляет над дюжиной роз. Другими словами, ему предстоит пройти долгий путь, но он пытается. И я предлагаю тебе тоже отойти в сторону, Шелли. Люди не любят, когда кто-то вмешивается в их жизнь, даже из лучших побуждений.
Шелби вспыхнула, потому что его замечание напомнило ей о бегстве от всех тех людей, чьи лучшие побуждения так долго разрушали ее жизнь.
- Полагаю, ты прав.
Куинн подошел еще ближе, пальцем приподнял ее подбородок.
- Кроме того, мне кажется, у нас самих есть в чем разобраться, а?
- Я… я не знаю, о чем ты говоришь, - солгала Шелби, чувствуя дрожь в ногах.
- Нет, знаешь, Шелли, - негромко промолвил Куинн. - Потому что между нами кое-что происходит, и мы оба не хотим оставить это без внимания. Главные вопросы сейчас - почему мы это чувствуем и что нам с этим делать. А теперь я хочу поцеловать тебя.
Она облизнула внезапно пересохшие губы, выдав тем самым свое состояние, но на него это оказало совершенно неожиданное впечатление. Куинн почувствовал себя смелее, еще больше захотел попробовать ее губы на вкус.
- Шелли? Можно поцеловать тебя? Пожалуйста!
Это подействовало. Колени у нее подогнулись. Она чуть не упала на него, когда он положил руки на ее голые плечи и наклонился к ней. Она видела только черноту его волос, блеск ярко-серых глаз, слабую улыбку на губах. А потом ее веки сомкнулись, и она отдалась ощущениям, которые к зрению никакого отношения не имели.
Его нежный поцелуй ничем не напоминал их первый, субботний. Куинн целовал Шелби так, словно вообще не спешил, как если бы впереди у него был целый день, чтобы целовать ее, пробовать на вкус, вкушать ее сладость, сводить с ума безудержным желанием.
Его пальцы лежали на плечах Шелби, впивались в кожу, которую она смягчила лосьоном для тела, и Куинн почувствовал, как ее руки обвились вокруг него, дотянулись до плеч, притягивая ближе. Ближе.
Шелби принадлежала ему, готовая брать и отдавать. Ласковая и податливая, она горела внутренним огнем, который охватил Куинна от груди до бедер, когда он прижал к себе Шелби, а ее рот раскрылся навстречу его губам.
Куинн поднял голову, посмотрел на ее закрытые глаза, влажные губы - и поцеловал снова. Он хотел целовать Шелби, пока не погаснет последняя звезда и не померкнут навсегда небеса.
Куинн жаждал обнимать Шелби, любить, обладать ею. Он чуть отстранился, нашел узел купальной простыни и начал развязывать его. Никогда еще движения Куинна не были такими неуверенными. Но в то же время он не помнил в своей жизни ничего другого столь же важного.
И тут зазвонил телефон.
Он прервал поцелуй, прижал Шелби к себе и прошептал, уткнувшись в ее волосы:
- Не отвечай. Представь, что он не звонит.
Она, прижалась к нему, позволяя покусывать себя в шею, но на шестом звонке оттолкнула его, тихо пробормотав: "Извини, Бренда отключила автоответчик", и подошла к телефону.
- Алло. Бренда? Что? - Шелби обернулась и посмотрела на Куинна, который с трудом восстанавливал обычный ритм дыхания. - Ах да! Куинн зашел, а мышь спасена, Про… прости, что не перезвонила тебе, но Куинн все еще здесь и… Да, можно и так сказать. Нет, все нормально, правда. Я не сержусь, что ты позвонила, честно. Что? Когда? Сколько роз? - спросила она, посмотрев на Куинна, подняв руку и словно говоря: "Прости, но она продолжает".
- Все нормально, Шелли, у меня есть дела, - сказал Куинн уже на пути к двери. Нужно либо уйти, либо овладеть ею. Только так, по-другому не получится. Даже если он до сих пор не сказал Шелби правды, даже если в тот момент, когда он признается во всем, она влепит ему пощечину и прикажет убираться к черту.
Может быть, позже. Может, сегодня вечером. Может, он скажет Шелби сегодня вечером, а там уж будь что будет. Этим вечером, пока он не увяз слишком глубоко, пока они оба не увязли слишком глубоко. Если уже не увязли.
- Да, Бренда. Как это мило с его стороны. Значит, ты простила Гарри? До свидания, Куинн. - Шелби чуть отстранила трубку. - Э… позже?
- Позже. Обещаю. - Он нагнулся и поднял корреспонденцию, которую почтальон подсунул под дверь, так как все почтовые ящики внизу проржавели и не открывались. - Кладу на стол, - добавил Куинн и удалился. Он думал о холодном душе. А затем, возможно, о повторном холодном душе.
Шелби смотрела, как Куинн уходит, и удивлялась, почему позволяет ему уйти, когда больше всего ей хочется, чтобы он взял ее на руки, отнес на кровать, окруженную кантри-певцами и заваленную игрушками, и занялся с ней безумной и страстной любовью.
Пока Бренда продолжала распространяться о том, какой Гарри чудесный, Шелби взяла письма и стала лениво просматривать их, хотя там не было ничего, кроме счетов для Бренды и всякой макулатуры.
Потом Шелби увидела конверт, на котором значилось ее новое имя. Адрес был написан печатными буквами, обратного не было. Прижав трубку плечом, она открыла конверт и вытащила листок бумаги. В центре листа была только одна строчка, тоже написанная заглавными печатными буквами: "Немедленно уезжай из города. Есть места понадежней".
- Бренда? Мне пора заканчивать разговор, - сказала Шелби, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. - Да, у меня мокрые волосы, и они все еще завернуты в полотенце, и мне, видимо, придется вымыть их еще раз, чтобы привести хоть в какой-то порядок, прежде чем я пойду на работу. Хорошо. - Она подалась к телефону, чтобы положить трубку. - Да, потом, пока.
Затем Шелби села на диван - у нее дрожали руки, ее всю трясло - и перечитала эти несколько слов.
Глава 23
Куинн уже целый час сидел у Тони за столиком в углу, притворяясь, что обедает. Парень в потертых джинсах, застиранной майке и кожаных туфлях ручной работы - тоже.
Именно туфли и выдали его. А еще то, что он наблюдал за Шелби. Вообще-то за Шелби наблюдали все. В своей роскошной одежде, со струящимися волосами, с великолепной осанкой, широкой искренней улыбкой и всем тем, о чем Куинн грезил по ночам, она представляла собой выдающийся объект для наблюдения.
Но этот парень был чужаком. Его никто не знал, хотя он поздоровался со всеми так, словно всю жизнь прожил в Восточном Вапанекене. А так как люди в Восточном Вапанекене жили приветливые, они тоже поздоровались с ним. Потом, как видел Куинн, они смотрели на соседей по столу и шептали что-то вроде: "Кто это? Мы знаем его? "
Куинн мысленно погладил себя по головке за то, что просочился в город и в жизнь города без всякого шума.
А этот парень в туфлях ручной работы был так же незаметен, как пикапчик Мэка, въехавший в ресторан Тони. По крайней мере для Куинна.
Десять минут назад он вышел на улицу и проверил автомобили на парковке. "Кадди" мэра Бробст, занявший два места прямо перед входом. Три мотоцикла, так как троих завсегдатаев не было - половина парней не вернулась из конторы по трудоустройству. Три других автомобиля Куинн узнал, потому что видел их на стоянке раньше, но только два из них он мог соотнести с постоянными клиентами Тони.
Третий - "БМВ", последней модели, должно быть, принадлежал Туфлям Ручной Работы. Вот только до сегодняшнего дня Куинн не видел этого парня в ресторане. Он почесал затылок, перебирая в памяти свои первые дни у Тони, когда сидел, притворяясь, что делает заметки, а сам наблюдал за Шелби, и внезапно все вспомнил.
В самом конце прошлой недели здесь появился другой парень, высокий, худой, за тридцать, невыразительный. Один из тех невидимок, которых свидетели потом описывают как "среднего роста, среднего телосложения, в брюках цвета хаки… нет, кажется, он был в джинсах. И в рубашке. Да, на нем была рубашка, уверен… Ну как, я помог вам? "
Тот парень просто вошел, заказал кофе и пирожное, немного поговорил с Табби и ушел. Поговорил с Табби? Черт, это было лучше и гораздо продуктивнее, чем круглые сутки смотреть Си-эн-эн.
Куинн взглянул на свои часы, потом на Туфли Ручной Работы, расплатился по счету и на прощание помахал Шелби, разбиравшей меню. Кивнув, она вернулась к подсчету маленьких карточек со специальными блюдами, которые прикреплялись к основным меню. Шелби улыбнулась ему, но казалась настолько поглощенной своим занятием, словно пересчет карточек был для нее почти непосильной задачей.
Теперь, отметив это, Куинн понял, что она довольно бледна и ведет себя непривычно тихо, даже разговаривая с глухой Амелией Бробст. Проклятие, он должен был раньше обратить на это внимание, но был слишком занят, наблюдая, как Шелби двигается, восхищаясь ее длинными ногами, вспоминая вкус ее поцелуя, предвкушая сегодняшний вечер, когда они снова будут вместе.
И теперь обе его антенны - полицейского и телохранителя - задвигались. Из Куинна Делейни, полного надежд влюбленного, он превратился в Куинна Делейни - защитника невинных.
Еще не успев выйти на улицу, он вытащил из кармана свой сотовый.
- Сомертона Тейта, пожалуйста, - приказал Куинн тому, кто ответил в особняке Тейтов. - Не важно, кто звонит, черт побери, позовите его к телефону. Немедленно.
Через несколько секунд Сомертон был на линии.
- Делейни, это вы? По грубости с моим персоналом я сразу понял, что это можете быть только вы. Что-то случилось?
- Можно и так сказать, - ответил Куинн, нашаривая в кармане ключи от "порше". - Пусть Уэстбрук будет в вашей гостиной через час. Нам надо поговорить. - И дал отбой, прежде чем Сомертон успел задать хоть один вопрос.
Куинн пошел на стоянку за пансионом, затем в последний момент поднялся наверх и взял куртку, потому что, похоже, собирался дождь.
Направляясь по коридору к своей двери, Куинн подумал: "Надо бы предупредить Шелби, что я уеду почти на весь день. После моего исчезновения в воскресенье она вряд ли обрадуется этому сегодня". Он напишет записку и подсунет под дверь.
И затем его антенны заработали снова. Куинн не знал почему. Он никогда этого не знал. Но зато научился прислушиваться к своей интуиции.
Глянув вниз с лестницы и убедившись, что миссис Бричта не шныряет поблизости и ничего не вынюхивает по своему обыкновению, Куинн достал из бумажника кредитную карточку и подошел к двери. Замки в этом заведении, как он уже знал, были просто детской забавой. Чуть-чуть повозившись с ручкой и пару раз поднажав, Куинн оказался в квартире Бренды и закрыл за собой дверь.
Знать бы, что он здесь делает.
В гостиной Куинн пробыл недолго, так как уже видел ее и не ожидал найти какие-нибудь вещи Шелби. Для них здесь не нашлось бы места. Все поверхности Бренда заставила безделушками - от безвкусных до не очень безвкусных. Однако в комнате царила атмосфера тепла и уюта. Шелби повезло бы гораздо меньше, если бы она не встретила Бренду и если бы эта добрая женщина не приютила ее.
Что-то коснулось его ног. Куинн опустил глаза вниз и увидел, что Принцесса трется о него.