Дождь выстукивал скороговорку на крыше и стекал по лобовому стеклу. Я попыталась поднять свой дух свежим мазком губной помады. Поскольку большого прилива сил это не дало, я добавила голубую подводку, тушь и румяна. Я исследовала себя в зеркале заднего обзора. Чудо-Женщина, на зависть всем. Да, точно. Последний раз я изучающее посмотрела на фото Додда. Не хотелось бы причинить беспокойство не тому человеку. Я кинула ключи внутрь сумки, натянула капюшон и вышла из машины. Постучала в дверь и встала, в душе надеясь никого не застать дома. Дождь, окрестности и хмурый домишко наводили на меня ужас. Если на второй стук никто не ответит, подумалось мне, значит, на то воля Божья, что мне не суждено поймать Додда, и я уберусь к дьяволу отсюда.
Во второй раз никто не ответил, но я услышала звук спускаемой воды в унитаз, и посему поняла, что кто-то внутри все-таки есть. Черт. Я дала несколько хороших тумаков двери.
- Открывайте, - заорала я во всю мощь своего голоса. - Доставка пиццы.
В ответ дверь открыл тощий парень со спутанной шевелюрой до плеч. Он был на пару дюймов выше меня. Босиком и голый до пояса, на нем были только грязные низко сидящие джинсы с наполовину застегнутой молнией. Позади него я могла разглядеть гостиную, напоминающую мусорную свалку. Изнутри несло кошками.
- Пиццу я не заказывал, - заявил он.
- Вы Лонни Додд?
- Да. Что это за дерьмо с доставкой пиццы?
- Это была уловка, чтобы заставить вас открыть дверь.
- И что надо?
- Я работаю на Винсента Плама, вашего поручителя. Вы пропустили день суда, и господин Плам желал бы, чтобы вы назначили новую дату.
- Да пошли вы. Я не буду ничего назначать.
Вода сбегала по жакету, промачивая джинсы и обувь.
- Это займет всего несколько минут. Буду счастлива подвезти вас.
- У Плама нет проката лимузинов. Плам нанимает только две разновидности людей … баб с торчащими сиськами и дерьмовых охотников за головами. Ничего личного, хотя трудно определить что-то под этим плащом, но не похоже, чтобы у тебя были большие сиськи. Значит, остается дерьмовый охотник за головами.
Без предупреждения он шагнул под дождь, сдернул мою сумку с плеча и бросил содержимое на желто-коричневый грубый ковер позади себя.
- Ты можешь вляпаться в кучу дерьма, разгуливая в таком виде, - сказал он.
Я сощурила глаза.
- Ты собираешься сотрудничать?
- А ты как думаешь?
- Думаю, если ты умный, то наденешь рубашку, какие-нибудь башмаки и отправишься со мной.
- Знаешь, а я не настолько умный.
- Прекрасно. Отдай мне мои вещи, И я с удовольствием удалюсь.
Не произносилось еще слов, правдивее этих.
- Ничего тебе не отдам. Было твое – стало мое.
Я мысленно решала: не врезать ли ему по яйцам, когда он толкнул меня в грудь, швырнув на бетон. Я тяжело шлепнулась задницей в грязь.
- Давай сваливай, - заявил он, - или я застрелю тебя твоим же траханным оружием.
Дверь со стуком захлопнулась, и засов встал на место. Я поднялась и вытерла руки о жакет. Я не могла поверить, что стою здесь, как дурочка, и позволяю этому типу прикарманить свою сумку. О чем я только думала?
А думала я о Кларенсе Симпсоне, а не о Лонни Додде. Лонни Додд – это вам не жирный пьянчужка. Мне следовало подойти к нему с более защищенных позиций. И стоять следовало подальше от него, вне досягаемости. И в руках держать спрей, а не в сумке
Мне еще многому нужно учиться, как быть охотником за головами. Мне не хватало опыта, но даже более проблематично то, что не хватало серьезного подхода к делу. Рейнжер старался мне что-то втолковать, но я пропустила все мимо ушей. Будь настороже, говорил он. Когда идешь по улице, замечай все, каждую секунду. Только отвлечешься – и можешь умереть. Коли охотишься за преступниками, будь готов к худшему.
На тот момент это звучало слишком драматично. Сейчас же, глядя в ретроспективе на все происходящее, это был хороший совет.
Я протопала назад к джипу и встала около него, злясь и ругая себя, Додда и Е.Е. Мартина. Добавила несколько отборных замечаний насчет Рамиреза и Морелли и пнула перед.
- Что сейчас? - орала я дождю. - Что собираешься делать сейчас, ты, гений в юбке?
Ладно, только в одном я была уверена, что не уеду без Лонни Додда, в кандалах упакованного на заднем сидении. Видно, мне нужна помощь, и у меня было два выхода. Полиция или Рейнжер. В полиции у меня могут быть неприятности с оружием. Здесь необходим Рейнжер.
Я закрыла глаза. Мне на самом деле не хотелось звонить Рейнжеру. Мне хотелось все сделать самостоятельно. Хотела показать всем, на что я способна.
- Дьявол гордился да с неба свалился, - съязвила я. Не была уверена, что точно это означает, но чувствовала, что правильно.
Я глубоко вздохнула, стянула перепачканный грязью, насквозь промокший плащ, скользнула за руль и позвонила Рейнжеру.
- Йо, - ответил он.
- У меня неприятности
- Ты голая?
- Нет, я не голая.
- Очень плохо.
- У меня НЯС, засевший в своем доме, но нет ни одного шанса его арестовать
- Ты бы уточнила насчет этих недостающих шансов.
- Он забрал мою сумку, а меня выкинул из дома.
Последовала пауза.
- Не думаю, что тебе удалось сохранить оружие.
- Точно. Хорошая новость, что оружие не заряжено.
- У тебя есть запасные патроны в сумке?
- Может, просыпала несколько пуль.
- Где ты сейчас?
- Перед домом в джипе.
- И ты хочешь, чтобы я явился туда и убедил твоего НЯС вести себя хорошо.
- Да.
- Тебе повезло, что дерьмовые лавры Генри Хиггинса не дают мне покоя. Какой адрес?
Я дала ему адрес и впала в уныние, чувствуя к себе отвращение. Фактически вооружила преступника, а теперь посылаю Рейнжера разгрести это дерьмо. Я должна собраться, и приобрести ловкость и быстроту. Я намеревалась научиться заряжать этот чертов пистолет и обучиться стрельбе. Может, я не смогла бы никогда прострелить кишки Морелли, но точно была уверена, что в Лонни Додда могла бы выстрелить.
Я поглядывала на часы в ожидании Рейнжера, страстно желая разрешить это незаконченное дело. Прошло десять минут прежде, чем в конце улицы, плавно двигаясь, появился "мерседес", блестящий и зловещий, даже вода не осмеливалась задержаться на его отполированной краске.
Мы одновременно вышли из автомобилей. На Рейнжере были черная бейсболка, черные тесные джинсы и черная футболка. Его опоясывала черная портупея с кобурой, к ноге черной липучкой был пристегнут пистолет. На первый взгляд он мог сойти за копа из штурмового подразделения. Затянут он был в пуленепробиваемый жилет.
- Как зовут этого НЯС?
- Лонни Додд.
- Фотография есть?
Я сбегала к джипу, вытащила фото Додда и подала Рейнжеру.
- Что он натворил? - захотел узнать Рейнжер.
- Украл машину. Первое уголовное дело.
- Он один?
- Насколько я знаю, да. Но не могу гарантировать.
- Задний вход есть в доме?
- Не знаю.
- Давай проверим.
Мы направились прямиком на задний двор, рассекая сквозь высокую траву, не отрывая глаз от передней двери, наблюдая, нет ли движения в окнах. Жакет меня уже не заботил. Он казался лишней помехой в данный момент. Усилия мои были направлены на то, чтобы поймать Додда. Я вымокла до нитки, и к моему облегчению, знала, что больше уже не смогу намокнуть. Задний двор ничем не отличался от переднего: высокая трава, ржавые качели, пара баков, переполненных мусором, погнутые крышки от них валялись поблизости. Задняя дверь открывалась во двор.
Рейнжер потянул меня поближе в зданию, вне видимости из окон.
- Стой здесь и следи за задней дверью. Я собираюсь войти в переднюю дверь. Не хочу, чтобы ты геройствовала. Если увидишь, что кто-то бежит к железнодорожным путям, уберешься с дороги. Дошло?
Вода капала с кончика моего носа.
- Извини, что втянула тебя в это.
- Частично это моя вина. Я не воспринял тебя серьезно. Если собираешься дальше работать, тебе требуется кто-нибудь для разборок. И нам нужно потратить время на отработку техники ареста.
- Мне нужен напарник.
- Да. Тебе нужен напарник.
Он исчез, обойдя дом, дождь приглушил его шаги. Я задержала дыхание, прислушиваясь, уловила его стук в дверь, потом услышала, как он назвал себя.
Изнутри ответили, но что, ускользнуло от меня. Затем последовали неясные звуки, и события стали быстро развиваться. После предупреждения дверь с треском распахнулась, раздались крики. И звенящее эхо единичного выстрела.
Задняя дверь распахнулась, и вылетел Лонни Додд, направляясь не к дороге, а к соседнему дому. Он все еще был одет в одни джинсы. Явно в панике, он вслепую несся под дождем. Меня наполовину скрыл навес, и он пробежал справа от меня, не глядя по сторонам. И тут я увидала серебристый блеск пистолета, заткнутого за пояс. Знаете, что? В довершение всех остальных оскорблений, это ничтожество удирало с моим оружием. Четыреста долларов коту под хвост, и это, когда я как раз решила научиться пользоваться этой чертовой штуковиной.
Ни за что не позволю этому случиться. Я крикнула Рейнжеру и припустила за Доддом. Додд не намного опередил меня, и с моей стороны было преимущество – у меня была обувь. Он скользил в мокрой траве, наступая на Бог-знает-что. Он упал на одно колено, и я обрушилась на его спину, ударив нас обоих о землю. Он издал только - ух! в благодарность 125 фунтам разъяренной женщины, устроившейся на нем. Ну, хорошо, 127, но ни унцией больше, клянусь.
Пока он переводил дыхание, я схватила оружие, не столько из чувства самосохранения, сколько из собственнического инстинкта. Это мой пистолет, черт возьми. Я вскочила на ноги и направила 38-калибровый на Додда обеими руками, чтобы уменьшить дрожь. Мне не пришло даже в голову проверить, заряжен ли пистолет.
- Не двигайся! - Завопила я. - Одно на хрен движение, и я стреляю.
В пределах видимости появился Рейнжер. Он придавил коленом поясницу Додда, надел на него наручники и рывком поставил на ноги.
- Сукин сын выстрелил в меня, - жаловался Рейнжер. - Ты поверишь в это дерьмо? Вшивый автомобильный вор стрелял в меня.
Он толкал Додда перед собой по направлению к дороге.
- Я надел этот чертов бронежилет. Ты думаешь, он выстрелил в жилет? Ничего подобного. Он такой вшивый стрелок, он так перетрусил, что прострелил мне чертову ногу.
Я посмотрела вниз на ногу Рейнжера и чуть не опрокинулась.
- Беги вперед и вызывай полицию, - приказал Рейнжер. - И позвони Элу в мастерскую, чтобы он забрал мою машину.
- Ты уверен, что с тобой все будет в порядке?
- Сквозное ранение, милашка. Ничего страшного.
Сделав звонки, я вернула свою сумку, собрала свое имущество в доме Додда и дождалась Рейнжера. Додда мы скрутили как рождественского гуся, уткнув его лицом в грязь. Мы с Рейнжером сидели под дождем на обочине. Казалось, ему было наплевать на ранение. Он заявил, что бывало и хуже, но я видела, что от боли он согнулся, лицо его было напряжено.
Обхватив себя руками, я крепко сжимала зубы, чтобы они не клацали. Внешне, подражая стойкости Рейнжера, я закусила верхнюю губу, стараясь в тайне поддержать его. Внутри себя, я так тряслась, что чувствовала, как сердце выскакивает из груди.
9
Первыми приехали копы, потом "скорая", последним приехал Эл. Мы сделали предварительное заявление, Рейнжера увезли в больницу, а я последовала за полицейской машиной в участок.
Приближалось к пяти, когда я добралась до офиса Винни. Я попросила Конни выписать два чека. Пятьдесят долларов для меня. Остальное – Рейнжеру. Мне не хотелось совсем брать денег, но нужно было отслеживать телефонные звонки, а это была единственная возможность приобрести автоответчик.
Мне так хотелось поехать домой, залезть в душ, переодеться в сухую одежду и нормально поесть. Но я знала, что стоит обосноваться дома, как мне не захочется уже снова выходить, поэтому я завернула в "Бытовую технику Кунца", прежде чем отправиться прямо в свою квартиру.
Берни приклеивал прокаточной машинкой ценники к ящику с будильниками. Он поднял голову, когда я вошла в дверь.
- Мне нужен автоответчик, - заявила я ему. - Что-нибудь не дороже пятидесяти долларов.
Мои футболка и джинсы были уже относительно сухими, но из башмаков при ходьбе еще сочилась вода. Где бы я не вставала, вокруг меня собирались лужи амебообразной формы.
Берни вежливо старался не замечать сего прискорбного факта. Он вошел в роль продавца и демонстрировал модели автоответчиков, которые были мне по карману. Я спросила, что бы он порекомендовал. И последовала его совету.
- "MasterCard"? - осведомился он.
- У меня только чек на пятьдесят долларов от Винни. Можно, я перепишу его на тебя?
- Конечно, - заверил он. - Так пойдет.
С места, где я стояла, через переднее окно на другой стороне улицы можно было взглянуть на мясную лавку Сэла. Видно было не много – темную витрину с именем, написанным черной и золотой красками, и единственную стеклянную дверь с красно-белой надписью ОТКРЫТО, зафиксированной маленькой присоской посередине. Я представила, как Берни часами пялится в окно, уставившись на дверь Сэла.
- Ты говорил, Зигги Кулеша отоваривался у Сэла?
- Да. Конечно, у Сэла ты можешь купить, что хочешь.
- Я тоже такое слышала. Какие покупки делал Зигги, как ты думаешь?
- Трудно сказать, но не помню, чтобы он выходил с сумками, полными свиных щек.
Я засунула автоответчик под футболку и побежала к машине. Бросив последний заинтересованный взгляд на лавку Сэла, я рванула с места.
Под дождем поток транспорта двигался медленно, и я нашла свое призвание в гипнотическом созерцании ритма и шелеста стеклоочистителей и размазанных пятен красных тормозных огней впереди меня. Я вела на автопилоте, пролистывая события дня, переживая за Рейнжера. Одно дело – смотреть стрельбу по телевизору. И совсем другое - наблюдать истребление воочию. Рейнжер держался, уверяя, что ранение пустяковое, но для меня оно было вполне серьезным. У меня был пистолет, и я собиралась поучиться, как им правильно пользоваться, но растеряла весь свой прошлый энтузиазм по поводу того, чтобы вогнать свинец в чье-либо тело.
Вернувшись на родную стоянку, я обнаружила свободное место близко к зданию. Включив сигнализацию, я вылезла из машины и поднялась по лестнице. Я оставила обувь в прихожей и водрузила автоответчик и сумку на стойку в кухне. Потом откупорила пиво и позвонила в больницу справиться, как там Рейнжер. Мне сказали, что ему оказали помощь и отпустили. Это были хорошие новости.
Я набила рот крекерами Рекса и арахисовым маслом, смочила все пивом, чтобы легче проскользнуло, и, шатаясь, пошла в спальню. Сняла сырую одежду, почти ожидая обнаружить, что тело мое покрылось плесенью. Все проверить я не могла, но те части, которые были в пределах видимости, оказались свободны от плесневелого грибка. Ура. Вот счастье-то. Я натянула ночную рубашку типа футболки через голову, надела чистое нижнее бельишко и завалилась в кровать.
Проснулась я от беспричинного сердцебиения. Паутина сна развеялась, и до меня дошло, что звонит телефон. Я нащупала трубку и тупо уставилась на часы. Два часа. Кто-то, должно быть, умер, подумала я. Моя бабуля Мазур или тетя Софи. Или, может, у отца вышел камень из почки.
Затаив дыхание, я ответила, ожидая худшее.
- Алло.
На другом конце молчали. Я слышала тяжелое дыхание, звуки борьбы, а затем кто-то простонал. Издалека раздался женский голос.
- Нет, - умолял он. - О Боже, нет.
Ужасный вопль расколол воздух, сотрясая телефон у моего уха, я отбросила трубку, покрывшись холодным потом, когда до меня дошло, что услышала. Я резко положила трубку и включила ночник.
На трясущихся ногах я вылезла из кровати и, спотыкаясь, пошла на кухню. Включив автоответчик, я поставила его на ответ после первого гудка. Запись состояла из предложения оставить сообщение. Это все. Я не называла даже свое имя. Пойдя в ванную, почистила зубы и вернулась в кровать.
Телефон зазвонил, и я услышала, как автоответчик сработал. Звонивший обращался ко мне, наполовину напевая, наполовину шепча.
- Стефани, - монотонно пел он. - Стефани.
Я инстинктивно закрыла рукой рот. Рефлекторный жест, предназначенный подавить вопль первобытного человека, но вопль этот рвался из меня. В результате я только подавилась глотком воздуха. Отчасти задохнувшись, частично всхлипнув.
- Не вешай трубку, сука, - сказал любезно он. - Ты пропустила лучшую часть. Тебе следует знать, что может сделать Чемп, учти на будущее.
Я бросилась на кухню, но прежде, чем успела отсоединить автоответчик, на линии послышался женский голос. Судя по этому голосу, женщина была молоденькая. Из-за слез слова еле можно было разобрать, голос дрожал, когда она пыталась что-то сказать.
- Это было х-х-хорошо, - сказала она. Голос ее сорвался. - О Боже, помоги мне, мне больно. Мне ужасно больно.
Связь прервалась, и я немедленно позвонила в полицию. Рассказала про запись, и что она исходила от Рамиреза. Дала им его домашний адрес. Дала свой телефон на случай, если им потребуется отследить звонок. Я положила трубку и прошлась по квартире, трижды проверяя закрытые двери и окна, радуясь, что поставила засов.
Телефон зазвонил, и включился автоответчик. В трубку молчали, но можно было ощутить вибрации дьявола и безумие, пульсирующее в молчании. Он был там, вслушиваясь, наслаждаясь контактом, стремясь напугать меня. В отдалении, почти неразличимо я слышала, как тихо плачет женщина. Я выдернула телефонный шнур из розетки, оторвав маленький пластмассовый зажим, и бросила в раковину. Спасибо Господу, что придумал, куда сваливать мусор.
* * * * *
Проснулась я на рассвете с чувством облегчения, что эта ночь осталась позади. Дождь прекратился. Птицы еще не проснулись. По Сент-Джеймс не проезжали машины. Казалось, весь мир затаил дыхание в ожидании, когда солнце появится на горизонте.
В памяти я проигрывала телефонный звонок. Не нужен был плеер, чтобы воспроизвести запись. Хорошая здравомыслящая Стефани хотела сделать записи для судебного запрета. Новообращенная охотница за головами Стефани все еще беспокоилась о доверии и уважении. Мне трудно будет бегать в полицию каждый раз, когда мне угрожают, а затем ожидать, что меня примут за равную. Я прослушала запись просьбы о помощи замученной женщины на магнитофоне. Поразмыслив над этим, я решила оставить все как есть.
Позже я должна позвонить Джимми Альфе.
Я собиралась попросить Рейнжера взять меня на стрельбище, но поскольку он залечивал раны, решила переложить груз на Эдди Газарру. Взглянула еще раз на часы. Эдди должен быть на работе. Я позвонила в участок и оставила послание на автоответчике.
Я оделась в футболку и шорты и зашнуровала беговые тапочки. Пробежка не относилась к моим любимым занятиям. Но пора серьезно подумать о работе, а поддерживать себя в форме, кажется, является ее неотъемлемой частью.
- За дело. - Воскликнула я с энтузиазмом.