- В Химках. Я там снимаю квартиру… А что?
- Точно хотите отсюда уехать?
- Точно.
Вадим сделал знак телохранителю, сидевшему возле аквариума. Вот и все. Кажется, мы с ним обо всем договорились…
Я вдруг испытала что-то близкое к разочарованию… Я" долго шла к этому моменту, готовилась, боялась - оказаться не на высоте, не справиться. И вдруг все произошло так легко, даже незамысловато… У меня было чувство, что, собравшись нырнуть в глубину, я попала на мелководье…
К Вадиму подошел охранник.
- Скажи Виталику - пусть отвезет эту девушку в Химки… - сказал ему Вадим. - И проводит до квартиры. А потом пусть подъезжает в офис.
То есть - как?.. Я опешила. Я просто испугалась и, кажется, не смогла скрыть своих чувств:
- Нет, нет!.. - воскликнула я. - Не надо!.. Зачем?!
К счастью, Вадим истолковал мой испуг по-своему:
- Не бойтесь. Можете смело ехать.
- Спасибо… - проговорила я и, вовремя вспомнив уроки Феликса, вспомнив, что инициатива всегда должна оставаться за мужчиной - даже если этот мужчина отправляет тебя против твоей воли домой, - покорно поднялась и побрела за охранником.
В дверях, страшась увидеть спину Вадима, я оглянулась: он улыбался и смотрел мне вслед. Это было моим единственным утешением. И, честно говоря, очень слабым.
У выхода из ресторана стояли Катя и Феликс. Они уже прощались. Я, можно сказать, выполнила свою задачу досрочно и теперь в сопровождении оруженосца покидала поле боя: не на щите, не под щитом, а так, налегке…
Кинув взгляд на телохранителя Вадима, Феликс изобразил изумление:
- Полина, вы куда? - воскликнул он.
- Домой! - отозвалась я почти злобно и услышала, как Катя сказала за моей спиной:
- Вот и девушка твоя обиделась!.. Иди, догоняй! Я вышла из ресторана, зная, что Феликс не станет меня догонять и разбор полетов ждет меня дома.
Телохранитель распахнул передо мной дверцу джипа, дал указания водителю, повторив слово в слово все, что сказал ему Вадим, и машина тронулась.
Я сидела на заднем сидении и с трудом сдерживала слезы. Было ясно, что затея провалилась. Я, конечно, сумела обратить на себя его внимание, но ничего, кроме сочувствия, не вызвала. Только сочувствием можно было объяснить готовность этого крутого парня доставить меня до дома. Ведь он не поехал со мною сам,, он не попросил телефона, не назначил свидания… Он, наверное, никогда не изменял своей жене… Деловой человек: умный, правильный, отутюженный. Зачем ему приключения? Зачем ему я?.. И главное - что мне теперь делать?.. Снова случайно попасться на глаза, чтобы он задумался, не судьба ли это?.. Может быть… Но задумается ли он? И когда представится такой случай? Представится ли вообще - где гарантия?.. Найти кого-нибудь другого? Но кого? И станет ли Феликс, положивший столько сил на Вадима, выстраивать новую комбинацию? Вряд ли…
Водитель, как и было приказано, проводил меня до квартиры, не проронив ни слова. В квартире я упала на матрас и наконец позволила себе расплакаться. Впрочем, плакала я недолго - хотя бы потому, что в этом не было никакого смысла. Я поднялась. Побродила по комнате. Писать не было сил, да и желания тоже… Я достала из-за батареи свою заначку - в этой квартире больше негде было прятать деньги, разве что в духовке. Пересчитала. У меня оставалось двести десять долларов.
Когда явился Феликс, отперев дверь своим ключом, я уже была почти спокойна. Только повернулась к нему спиной, чтобы он не сразу заметил опухшие от слез глаза.
Он лучезарно улыбнулся мне и сказал:
- Мои поздравления!
- С чем?.. - мрачно поинтересовалась я.
- С Вадимом.
Я знала, Феликс любил поиздеваться, и даже привыкла к его циничным шуткам и витиеватым колкостям, но сейчас это показалось мне перебором. Я резко повернулась к нему:
- Хватит издеваться!
Он удивленно поднял брови.
- Хватит, хватит, Феликс!.. Он же просто отправил меня! И все! Мы с тобой оба знаем, что это значит!..
- Ты меня удивляешь… - неожиданно мягко сказал Феликс. - А где наше хладнокровие? Где железная логика?..
Я махнула рукой и снова отвернулась от него… Разумеется, он не оставит меня в покое так просто - сначала он разотрет меня, смешает с пылью, а уже потом вышвырнет вон. Ладно. Плевать.
- Если бы он дал тебе денег на такси, - продолжал Феликс, - тогда было бы из-за чего расстраиваться… Но ведь он отправил тебя со своим личным водителем… И тот наверняка проводил тебя до квартиры…
От порыва ветра дрогнула тюль на окне. Феликс, мягко ступая, подошел ко мне. Над чашкой со свежим чаем вился легкий дымок… Все понемногу оживало, и я, кажется, тоже.
- Откуда ты знаешь? - спросила я. - Откуда ты знаешь, что водитель проводил меня до квартиры?
Феликс улыбнулся лучшей своей улыбкой - когда глаза сияют и легкие нежные морщинки делают человека родным:
- Я много чего знаю, голубушка. И много чего понимаю про эту жизнь… Так что? Водитель проводил тебя до квартиры?
- Да.
- Вот и прекрасно. - Он провел ладонью по моим волосам, и на секунду мне захотелось прижаться к нему и снова заплакать, но уже с облегчением.
Я сдержалась. Только спросила:
- И что теперь делать?
- Ждать, - ответил Феликс. - Просто ждать!.. Умеешь?
- Умею, - ответила я и, подумав, добавила: - Если знаю, что дождусь.
- Умница, - улыбнулся Феликс.
И мне мучительно захотелось, чтобы он ушел - ушел как можно быстрее, а я бы открыла его рукопись и начала писать на оборотной стороне.
Он ушел минут через двадцать, удостоверившись, что со мной все в порядке и я больше не буду плакать. Я же, в свою очередь, удостоверившись, что он сел в машину и уехал, бросилась к рукописи, ждавшей меня на подоконнике, и, торопясь, не слишком заботясь о знаках препинания, стала записывать последние события.
Потом я слонялась по квартире. Она вдруг показалась мне меньше, чем я ощущала прежде. За окном была ночь. В доме напротив еще оставались люди, которые не спали так же, как я. Но их были единицы. В течение получаса они - один за другим - покинули меня. Окна погасли. Я осталась в одиночестве. Я снова ждала.
"Хорошо ждать, если уверен, что дождешься…" - вспомнила я последние записанные мною слова и с ужасом почувствовала, как моя уверенность тает, гаснет с каждым погасшим окном. Особенно остро я ощущала это сейчас, ночью… Кто я была? В сущности, никто и ничто. Шансы, что Вадим вспомнит обо мне, стремились к нулю…
Под утро, уже засыпая, я услышала шум мотора во дворе. Измученная ожиданием, я вскочила и подбежала к открытому окну. Конечно, глупо было думать, что Вадим приедет ко мне на рассвете. Я и не думала. Просто я слишком ждала его, и каждый звук, любой голос заставляли меня вздрагивать.
За окном в пустынном, влажном от ночного дождя дворе кто-то заводил автомобиль. Я вгляделась: он был красный, как алые паруса… Разумеется, он не имел никакого отношения к Вадиму, но - господи! - должен был бы иметь. До чего же слепа и неразборчива, бывает Жизнь, или Судьба - не важно, как называть, важно другое: жизнь несется вперед впопыхах, не разбирая дороги, проскакивая мимо интересных поворотов. Сколько сюжетов не завязывается из-за этого, или завязывается, но ни к чему не приходит, или приходит, но к невыразительным каким-то концовкам…
Я стояла, опершись на подоконник, и про себя ругала жизнь за отсутствие в ней интереса к идеальным ситуациям. Если бы в красной машине сейчас сидел Вадим, если бы он вышел из нее, поднял голову и улыбнулся мне, ситуация стала бы именно такой: идеальной. О ней можно было бы написать целый роман с завязкой, кульминацией, развязкой или пересказать одной фразой: "Поселковая девушка мечтала о красном автомобиле и получила его от красавца-мужчины за свое умение ждать…". Так мне впервые пришла в голову крамольная мысль о том, что я могу поправить нелепости жизни на бумаге. Если она не додумалась прислать ко мне Вадима на автомобиле-мечте, я сделаю это сама: возьму - и напишу об этом.
Красная машина снялась с места и медленно проплыла по двору, скрывшись в арке…
Я вернулась к рукописи, вооружилась ручкой и вдруг - задумалась… Ну, хорошо: Вадим вышел из машины, поднял голову, улыбнулся мне - и что дальше? Предположим, я сбежала вниз, перепрыгивая через ступени. Мы обнялись, поцеловались. Что дальше?.. И, кстати, с чего это мы вдруг так сразу обнялись и так сразу поцеловались? Мы ведь не знаем друг друга, разговаривали всего один раз в жизни… Я заставила себя еще раз выбежать из подъезда во двор, где на мокром асфальте стоял Вадим. Все, что мне оставалось, просто улыбнуться ему. И он улыбнулся. И я опять улыбнулась. И так мы улыбались друг другу, как два придурка, совершенно не зная, что делать дальше… Потом я вспомнила, что, выбегая из квартиры, забыла одеться - стало быть, в этой идеальной сцене я фигурировала посреди двора в трусах и майке…
Я засмеялась и легла на матрас рядом с рукописью… Жизнь, конечно, глупа и слепа, но ведь и я не лучше: взялась улучшать и совершенствовать пустое пространство двора, в котором всего-то и случилось, что проехал красный автомобиль… Это от нетерпеливости, призналась я себе, засыпая. Я обязательно подкорректирую жизнь на бумаге, но для этого надо, чтобы произошло хоть что-нибудь, чтобы у меня был материал… а пока надо расслабиться и дать жизни просто идти…
Я заснула. И жизнь, избавившись, наконец, от такого назойливого контролера, как я, пошла вперед. Пока я отсутствовала, произошло все, что должно было произойти, и - раздался звонок в дверь.
Раздался звонок в дверь. Я резко села на матрасе. Еще не до конца проснувшись, я точно знала, что это - Вадим. Кроме него, никто не мог позвонить в мою дверь (у Феликса были свои ключи).
Устраняя вчерашний недочет, я накинула на себя длинную рубаху. Поправила волосы. Закрыв папку, кинула ее на подоконник. И бросилась открывать, боясь, что слишком долго провозилась и Вадим ушел.
Мало того, что он не ушел, он и не был Вадимом. За порогом стоял улыбающийся Феликс.
- О господи… - выдохнула я. Феликс прищурился и спросил весело:
- А ты думала - Вадим?..
- Зачем ты позвонил в дверь?! - крикнула я. - Нарочно?!
Конечно, нарочно - это было написано на его лице.
- Вовсе нет, - возразил он. - Ключи забыл. Торопился…
Он вошел в квартиру, оглядел меня с ног до головы - кажется, не без удовольствия.
- Жаль, что я - не он, - заметил Феликс. - Выглядишь как надо…
Мне тоже когда-то было жаль, что Феликс - не Вадим. Когда-то я считала, что Феликс и есть моя мечта. Но это было когда-то, а теперь мне хотелось убить его за этот звонок в дверь, прозвучавший как ложный сигнал судьбы.
- Ого!.. - засмеялся Феликс, глядя мне в глаза. - А взгляд у тебя, как у волчонка! Причем, голодного… Это почти опасно.
- Не бойся.
- Ладно. Расслабился… - Феликс вдруг загасил улыбку, как сигарету в пепельнице, и спросил другим тоном: - Где она?
- Кто? - удивилась я.
- Рукопись.
И я невольно вздрогнула.
- На подоконнике… А что?..
Я быстро подошла к подоконнику и взяла в руки папку, чтобы перехватить инициативу.
Но Феликс и не собирался брать папку, открывать ее - ему и в голову не приходило, что рукопись надо проверить на предмет ее целостности и неприкосновенности. Он уселся на единственный стул и сказал:
- Мне нужна твоя помощь. Сыграешь роль моего агента?
- Агента?
- Ну, да. Литературного агента. Я - писатель. Ты - мой агент. Отвезешь издателю рукопись.
Оказывается, его разговор с Катей в фойе ресторана крутился вокруг этой самой рукописи. Нужна была тема для беседы, чтобы отвлечь Катю и оставить нас с Вадимом вдвоем, - и Феликс выбрал ту единственную тему, которая и в самом деле волновала его. Он хотел издать книгу и попросил Катю посодействовать ему - у Кати, как у всякого телевизионщика, был самый широкий и разнообразный круг знакомств… Этот разговор неожиданно принес свои плоды: Катя договорилась с одним из крупнейших издателей в Москве о том, что он внимательно отнесется к рукописи Феликса.
Феликс был доволен и даже окрылен. А я - наоборот - напряглась.
- А что - издателю надо отдать именно эту рукопись? - осторожно спросила я. - Она у тебя в одном экземпляре?
- Вообще, на дискете, - отозвался Феликс. - А какая разница?..
- Я… просто я еще не дочитала…
- Дочитаешь потом. Сейчас твоя главная задача - переговорить с издателем лично. Я хочу, чтобы он тебя увидел. - Феликс улыбнулся. - Он - мужчина… Возможно, ему захочется увидеть тебя во второй раз. И рукопись прочтут быстрее…
- Поняла, - отозвалась я, лихорадочно соображая, как мне быть, как выкрутиться из дурацкой ситуации, которую я сама и создала. Ну, почему мне не хватило ума пойти и просто купить тетрадь или пачку чистой бумаги?! Дело было, конечно, не в уме и не в жадности, а в той самой нетерпеливости, на которой я поймала себя сегодня ночью. Мне захотелось что-то написать, и я, не раздумывая, воспользовалась тем, что было под рукой…
- Оденься построже, - скомандовал Феликс.
- Да.
- Но не слишком!
- Да.
Я молча переоделась. После того, как мой костюм был одобрен Феликсом, так же молча взяла папку и прижала ее к груди…
- Ты чего молчишь? - вдруг спросил Феликс. А что я могла сказать? Извини, Феликс, я тут немного загадила твою рукопись… Распечатай новый экземпляр… Пусть издатель подождет…
- Волнуюсь, - ответила я.
Через тридцать минут, уже возле издательства "ACT", самого крупного и влиятельного издательства в Москве, я увидела, как волнуется Феликс. В этом было даже что-то пугающее: остановившийся волчий взгляд в сочетании с пересохшими губами, суетливыми движениями и отрывистыми фразами.
- Паспорт взяла?
- Ой!..
- Ой! - передразнил Феликс. - Где паспорт?!
- В сумке.
- А сумка?!
- В машине.
Феликс выдохнул с облегчением:
- Клуша! - и, нырнув в салон, подал мне сумку. Я растерянно смотрела на него - он осторожно прикоснулся к папке в моих руках, словно в ней заключена сама жизнь, как для Кощея Бессмертного - в яйце…
- И поувереннее… Слышишь?.. Ты должна ему понравиться… Ты умеешь…
- Феликс… - жалобно проговорила я. Но он не слышал меня и не слушал:
- Не говори ему ничего лишнего… Только улыбайся… Обязательно спроси, когда позвонить! Обязательно!..
- Феликс…
- Если спросит обо мне, скажи: он сейчас работает над следующей книгой… Не спросит - ничего не говори. Поняла?
- Феликс…
- Что?..
И я поняла, что ничего не смогу ему сейчас сказать…
- Что "Феликс"? - повторил он.
- Все будет хорошо, - выдавила я. - Не волнуйся.
- Я не волнуюсь, - проговорил он побледневшими губами. - Иди. Иди уже.
Получив пропуск, я поднималась на нужный этаж, все время повторяя про себя, что как-нибудь выкручусь.
Между этажами я остановилась. Пристроив рукопись на подоконнике (странная у нее судьба, все время связана с подоконниками!), я стала методично перечеркивать написанные мною страницы. Крест-накрест. Крест-накрест… Возможно, издателю будет лень разбирать под крестами мой почерк…
Когда я вошла в кабинет и увидела издателя, я успокоилась окончательно. У него были сонные глаза, медленные спокойные движения. Он не производил впечатления взволнованного искателя. Увидев меня, он неторопливо откинулся на спинку кресла и, приподняв бровь, слегка улыбнулся:
- Вот какие нынче пошли агенты у писателей… - вежливо заметил он. - Славно, славно…
Интонации были ровные и убаюкивающие.
- Кладите папочку сюда… - он показал на край стола, где уже высилась изрядная стопка таких же толстых "папочек", как та, что я держала в руках. - Хороший роман? - спросил он.
- Да… - отозвалась я и, почувствовав фальшивость собственной интонации, повторила с энтузиазмом: - Да!
- Хороший нужен позарез!.. - отозвался издатель. - Ну, позвоните мне в следующем месяце - числа, скажем, двадцатого… Ладненько?..
- Да.
Я ждала дальнейших расспросов, смутно помня о наставлениях Феликса, но издатель молчал, глядя на меня.
- Можно уходить?.. - спросила я.
- Да… - удивленно отозвался он. - Конечно… Всего доброго…
Феликс пытал меня о подробностях моего разговора с издателем гораздо дольше, чем длился сам этот разговор. Он хотел знать все: как выглядел издатель, что он говорил, с какими интонациями, как смотрел, какой у него кабинет… Я подумала не без злорадства, что теперь Феликс оказался на моем месте: он, как и я, тоже получает информацию из вторых рук. Только теперь эти руки мои. Я отвечала на его вопросы не слишком подробно. Он злился, сидя за рулем.
- И что же, он вообще не обратил на тебя внимания?
- Обратил, - возразила я.
- Каким образом?
- Ну… Сказал что-то вроде "ах, какие нынче пошли агенты у писателей"…
- Ну?
- Ну, и все… Интима не предлагал, если ты об этом…
- Но ты как сама-то почувствовала?.. Он сразу прочтет рукопись или отложит ее в сторону?
Я не торопилась с ответом:
- Знаешь… По-моему, читать он начнет сразу, но…
- Что?
- Но закончит не скоро…
- Почему ты так думаешь?
- Понимаешь… - тянула я с наслаждением, - он сам такой неторопливый..
- Еще бы!.. Куда ему торопиться? Он в порядке…
- В отличие от нас с тобой, - подлила я масла в огонь.
Феликс, изменившись в лице, вдруг затормозил посреди арки и резко дал задний ход.
- Феликс, ты что! - вскрикнула я, едва не ударившись головой о приборную доску.
- Тихо!.. - прошипел Феликс, выруливая назад из арки.
- Что случилось?
- Там у подъезда стоит его джип…
- Чей джип?.. - прошептала я.
- Вадима…
- Нет… Не может быть…
Мне вдруг стало страшно. Я не была готова к этой встрече. Слишком свежо было воспоминание о моей собственной фантазии: как мы стоим с Вадимом посреди двора и молча улыбаемся друг другу, а я в трусах и майке, как дура…
- Выходи, - скомандовал Феликс.
Я не двигалась. Вот я выйду, подойду к Вадиму и что дальше?.. Что мне делать, как себя вести, что говорить?..
- Ну, что ты сидишь? - спросил Феликс. - Выходи. Дойдешь пешком. Не надо, чтобы он видел нас вместе…
- Я боюсь… - проговорила я, задыхаясь.
- Ерунда!.. Чего тебе бояться?..
- Не знаю…
Я помедлила, а потом резко дернула ручку двери - так резко, что ручка выскочила из моих пальцев и дверь не открылась.
- Погоди… - сказал Феликс и придвинулся ко мне. Волчьи глаза оказались совсем рядом, и я, без того уже достаточно напуганная, оцепенела вовсе.
- Ничего не бойся. У тебя все получится, - медленно проговорил Феликс. - Главное, помни: его жена читает учебники по психологии, она все делает правильно… Значит, ты должна быть неправильной… Неумелой… Смешной… Ты любишь праздники… Тебе всегда весело…
Наверное, такими бывают сеансы внушения…
- Помни обо всем, что мы знаем о них… И у тебя получится… Иди!