– Эмма Харт – самая замечательная из всех женщин, и ее достоинства неисчислимы. Трудно, если вообще возможно, выделить какое-нибудь одно. Однако, присутствуй здесь сегодня Дэвид Каллински, я знаю, что он поднял бы тост за огромное и удивительное мужество Эммы Харт. Впервые семья Каллински убедилась в этом ее качестве в 1905 году, когда Эмме исполнилось всего шестнадцать лет. Позвольте мне рассказать вам эту историю. Однажды, блуждая по Лидсу в поисках работы, Эмма увидела, что банда хулиганов напала на мужчину средних лет. Он упал на землю и лежал, прижавшись к стене, пытаясь защищаться от града камней. Бедняге требовалась помощь. Не задумываясь о себе, – а Эмма тогда ждала ребенка, – юная леди, одна на пустынной улице, бросилась ему на выручку. Ее бесстрашие обратило мерзавцев в бегство. Эмма помогла незнакомцу подняться на ноги, осмотрела его раны, подобрала разбросанные по земле вещи и настояла на том, чтобы довести его до дома. Звали бедолагу Абрахам Каллински, и он приходился мне дедом. Провожая его до скромного жилища, Эмма спросила Абрахама, почему на него напали. Абрахам ответил: "Потому что я еврей". Его слова поразили юную Эмму, и Абрахам начал объяснять ей, что евреев в Лидсе преследуют за их религию, манеру готовить и чуждые местным обывателям обычаи. Он поведал ей об ужасных страданиях, которые претерпевали евреи от рук мародерствующих хулиганов, устраивающих налеты на район, где они жили, – по сути, еврейское гетто – и нападавших на них и на их дома. То, что Эмма услышала, возмутило ее до глубины души и, более того, привело в ярость. Она назвала случившееся жестоким и глупым занятием невежественных людей.
Ронни Каллински склонил голову и взглянул прямо в глаза Эмме. Его лицо выражало ту любовь и восхищение, которые он испытывал к ней. Он медленно произнес:
– С того дня и до сего момента сидящая здесь удивительная женщина всю свою жизнь боролась с глупостью, невежеством и любыми проявлениями дискриминации, постоянно обличала пороки, которые она научилась различать в людях с юных лет. Она всегда презирала религиозные и этнические да и вообще любые предрассудки. Мужество никогда не изменяло ей. С годами оно только возросло. Эмма всегда исповедовала одну религию – это справедливость, правда и честная игра.
Генри Россистер начал аплодировать, остальные последовали его примеру. В конце концов Ронни пришлось потребовать тишины.
– Отец как-то сказал мне, что Эмма, Блэки и он сами внесли свой вклад в процветание города тем, что вырвались из тисков нищеты, но именно Эмма в наибольшей степени повлияла на будущее Лидса. И он не ошибался. Ее вклад в промышленность и в благотворительные организации города всем известен. Однако я хотел бы кое-что добавить от себя: в характере каждого из здесь присутствующих есть что-то от Эммы – это касается не только членов трех тесно переплетшихся между собой кланов, но и ее друзей и деловых партнеров. Мы должны гордиться такой привилегией, ибо все мы стали лучше благодаря знакомству с ней, благодаря тому, что мы допущены в круг ее знакомых. Эмма Харт удостоила нас своей верной дружбой, любовью и глубоким пониманием. И для нас великая честь, что она присутствует здесь сегодня. Итак, от имени моего покойного отца, от имени всех Каллински, как пришедших сюда, так и отсутствующих – я прошу вас поднять бокалы в честь Эммы Харт. В честь женщины выдающегося мужества и огромной независимости, которая никогда не знала горечи поражения и всегда шла по жизни, выпрямившись во весь рост… Которая выше нас всех. – Ронни поднял бокал. – За Эмму Харт!
Когда все выпили, Ронни объявил:
– А теперь несколько слов скажет Блэки.
Блэки вскочил со стула.
– Спасибо, Ронни. Сам Дэвид не сказал бы лучше, и твои слова об Эмме были уместны и очень трогательны. Как уже говорила Дэзи, мы все знаем, что Эмма не захочет выслушивать многочисленные хвалебные речи. И, поскольку я знаю нелюбовь Эммы даже к коротким выступлениям, я буду совсем краток. – Блэки усмехнулся. – Ну, настолько краток, насколько смогу. Совершенно очевидно, что в торжественный день восьмидесятилетия Эммы я испытываю настоятельную необходимость сказать о ней несколько добрых слов.
Пока Блэки распространялся насчет силы ее характера, умения побеждать вопреки всем трудностям и о ее выдающихся достижениях в бизнесе, Эмма думала о своем. Блэки она слушала только краем уха. Во время речи Ронни ее мысли вернулись в далекое прошлое. Эмма вспомнила те места, где она начинала, оглянулась на пройденный путь и сама себе удивилась – как ей удалось совершить все это, причем почти в одиночку?
Однако вскоре она спохватилась, что множество пар глаз обращены на нее и на Блэки, и оставила воспоминания. Ее старинный друг закончил говорить о давних временах и перешел к настоящему. И в унисон его словам мысли Эммы вернулись к ее сегодняшней жизни.
"Что ж, – подумала она, – чтобы вы ни говорили о моей жизни, мои внуки представляют собой отличное доказательство, что она не прошла даром". Неожиданно Эмме все стало яснее ясного, как при вспышке молнии. У нее даже дух захватило. И она поняла, что ей следует сегодня сделать.
Блэки заканчивал свою речь.
– Ее дружба – одна из величайших привилегий всей моей жизни. Поэтому прошу вас присоединиться к моему тосту в честь Эммы, который я произношу от всего сердца.
Он взял в руки бокал и, высоко подняв, улыбнулся ей:
– Эмма, ты действительно состоятельная женщина в буквальном смысле этого слова – ты состоялась как человек. Живи долго и счастливо. За тебя, Эмма!
Кровь бросилась в лицо Эмме, когда она увидела, что заполнившие зал друзья и родственники с улыбками поднимают бокалы в ее честь, и от внезапно охватившего ее волнения у Эммы перехватило дыхание.
Когда все уселись, Блэки, все еще продолжавший стоять, сказал:
– А теперь к нам обратится виновница торжества – Эмма Харт.
Эмма поднялась, встала за спинку стула, положив на нее руки, и толкнула его ногой под стол. Она медленно обвела глазами комнату, ненадолго останавливая взгляд на каждом из присутствующих.
Наконец она заговорила:
– Благодарю вас за то, что вы пришли отпраздновать мой день рождения, а также за замечательные подарки и цветы, которые вы прислали мне сегодня. Меня очень тронуло ваше внимание. Еще я должна выразить свою признательность Блэки и Дэзи, организовавших сегодняшний праздник и так прекрасно справившихся с ролью хозяев.
Взгляд ее блестящих глаз под морщинистыми веками задержался на Ронни Каллински.
– Я так рада, что ты и твои родные сегодня со мной, Ронни. И спасибо за прекрасные слова, за то, что ты так хорошо говорил о своем отце. Нам очень не хватает Дэвида. – Затем она посмотрела на Блэки. – Ты тоже замечательно сказал обо мне… Спасибо, мой дорогой друг.
Перейдя на более деловой тон, Эмма продолжала:
– Как многие из вас знают, Эмили и Уинстон собираются пожениться в будущем году. Однако они просили меня именно сегодня официально объявить об их помолвке. Похоже, все перевлюблялись в семействе Хартов. Александр тоже просил меня объявить о том, что он обручился с Маргарит Рейнольдс. Итак, выпьем за счастливое будущее наших молодых.
Ее тост был встречен возбужденным шепотом и восклицаниями. Эмма выжидала, крепче, чем прежде, ухватившись за спинку стула. Лицо ее сохраняло безмятежное выражение, но взгляд не упускал ничего. Она точно знала, что сейчас скажет, хотя решилась на это только десять минут назад.
Глядя на Эмму, Пола отметила ее дружелюбный вид. Но бабушке не удалось ее обмануть. Пола хорошо знала этот беспокойный огонек в ее глазах. Это неспроста!.. Эмма явно что-то затеяла. Пола внутренне напряглась, недоумевая, в чем дело, но не рискнула строить догадки. "Как величественно выглядит сейчас бабушка, – подумала она. – Она такая стройная, такая гордая, так крепко держит в руках и себя, и всех в зале".
Эмма слегка шевельнулась, и в мягком свете многочисленных свечей ее изумруды засверкали еще ярче. Казалось, от самой Эммы сейчас исходило сияние. "Власть, – подумала Пола. – Моя бабушка излучает ауру власти".
В зале воцарилась гробовая тишина. Все, как и Пола, уставились на Эмму, предвкушая что-то неожиданное.
Наконец Эмма заговорила. Ее голос звучал звонко и отчетливо, заполняя все пространство:
– В жизни каждого наступает момент, когда самое мудрое – отступить в сторону, позволить звучать молодым голосам, не заслонять картину будущего другим, более молодым глазам. Сегодня такое время пришло и для меня.
Эмма выдержала паузу, чтобы сказанное дошло до каждого.
Вздох удивления прошелестел по комнате.
– Я ухожу. И ухожу по собственной воле. Сегодня я поняла, что мои старые кости наконец-то заслужили немного отдыха, что мне пора впервые в жизни расслабиться; и кто знает, может, мне удастся даже немного повеселиться напоследок.
Со звонким смехом она осмотрела лица гостей. Никому не удалось скрыть удивления.
– Какой у всех вас забавный вид, – словно мимоходом заметила она. – Что же, возможно, я и сама себе удивляюсь. Но когда я слушала речи, я все решила. Когда я прослушала рассказы о моей жизни, мне вдруг стало ясно, что пришло время уйти от дел. И уйти красиво. Все знают, что мы с Блэки собрались в кругосветное путешествие. Я счастлива объявить вам, что решила провести остаток моих дней в обществе самого старого, дорогого и преданного друга.
Полуобернувшись, Эмма легко прикоснулась к широкому плечу Блэки. Другим, более ласковым тоном она продолжала:
– Когда-то Блэки сказал мне: "Давай стареть вместе, лучшее еще впереди". И знаете, возможно, он и прав.
Никто не шевельнулся и не произнес ни слова. Все гости не сводили с нее внимательных глаз, понимая, что эта стройная седая женщина еще не все им сказала.
Эмма покинула свое место и быстрым шагом направилась к одному из столов. Она остановилась напротив Александра, который тут же вскочил на ноги. Его глаза ярко блестели на побледневшем лице. Понимая, что он тоже еще не оправился от потрясения, она успокоила его легким прикосновением руки.
Оглянувшись на полные ожидания лица вокруг, Эмма скороговоркой произнесла:
– Мой внук Александр только что стал главой "Харт Энтерпрайзиз". – Она протянула руку Александру, который стоял, не в силах вымолвить ни слова. – Поздравляю, Александр. – В ответ тот неразборчиво пробормотал какие-то слова благодарности.
Величественной походкой перейдя к противоположному столу, Эмма остановилась около Полы, отчетливо ощущая витавшее в воздухе напряжение. Пола встала так же быстро, как минутой раньше Александр.
Эмма крепко сжала руку молодой женщины, ее любимой внучки. "Какая холодная ладонь", – отметила она про себя. Своим пожатием Эмма хотела передать часть своей силы Поле, почувствовав, что ту начала бить дрожь.
Еще раз пронизывающие зеленые глаза Эммы оглядели всех в зале.
– С сегодняшнего дня моя внучка, Пола Макгилл Эмори Фарли, становится управляющей всей сети магазинов "Харт".
Она повернулась к Поле и долгим, пристальным взглядом посмотрела в фиолетовые глаза внучки. Потом Эмма улыбнулась своей неповторимой улыбкой, от которой ее лицо засветилось еще больше.
– Я доверяю тебе мою мечту. Удержи ее, – сказала она.
Примечания
1
Сэвил-Роу – улица в Лондоне, где расположены дорогие ателье мужской одежды. (Здесь и далее прим, пер.)
2
Haute couture (фр.) – высокая мода.
3
Георгианский – относящийся к периоду правления четырех королей Георгов в XVIII – начале XIX вв.
4
Мейфэр – фешенебельный район лондонского Уэст– Энда.
5
"Грэнд Нэшнл" – ежегодные скачки с препятствиями в г. Эйнтри.
6
Найтсбридж – фешенебельный район лондонского Уэст-Энда.
7
Аскотские галстуки и аскотские шарфы – часть костюма, который по традиции носят зрители на скачках в Аскоте (ипподром близ г. Винздора).
8
В Англии после обручения кольцо носят на правой руке, после свадьбы – на левой.
9
Смертельный удар (фр.).