- По словам Коры, что-то вроде плача раненого животного.
- А еще какие?
- Она описала их как стук кирки по щебню, - сказал Трейс.
- Кто-нибудь еще слышал или видел что-то подобное?
- Нет. - Трейс сделал глубокий успокаивающий вдох, прежде чем добавить: - Кора также утверждала, что видела Люси.
- Люси?
- Вашу прапрабабушку.
Тонкие ноздри Шайлер затрепетали.
- Где?
Где же еще?
- На наблюдательном пункте Люси.
Шайлер Грант откинулась на спинку стула и долгим пристальным взглядом смотрела на Трейса.
- Она впала в старческий маразм?
- Сомневаюсь, - ответил он. - Люси умерла относительно молодой - в сорок три года.
- Я имею в виду Кору.
Трейс был абсолютно уверен в своем ответе, когда сказал "нет".
- У нее были галлюцинации?
- Не думаю. Но она все больше и больше жила прошлым.
Ее вздох был отчасти печален, отчасти задумчив.
- Что не такая уж редкость среди старых людей.
- Да, это вполне нормальное явление.
- "Пусть призраки покоятся в мире". - Шайлер Грант помолчала. Затем взглянула на него. - Могу я задать вам вопрос?
- Конечно.
Она открыла и снова закрыла рот. В конце концов с ее губ слетели слова:
- Кора верила, что в Грантвуде есть привидения?
Трейс не собирался ей лгать.
- Да, - ответил он.
Глава 6
Так, костюм у него все же есть.
Шайлер было интересно, что Трейс - за последние двадцать четыре часа она перестала думать о нем как о мистере Баллинджере - наденет сегодня.
Помянуть Кору пришло слишком много народу, и почти всем пришлось стоять. Шайлер посадили в первом ряду часовни, и она толком не видела Трейса, пока они не вернулись в Грантвуд на трапезу, организованную миссис Данверз.
В настоящий момент ее поверенный находился в другом конце обитого шелком салона в стиле Людовика XIII с примесью голландского и итальянского влияния. Трейс стоял рядом с камином, сделанным по образу и подобию тех, что украшали венецианские палаццо XVI века, спиной к ней и беседовал со священником и несколькими другими местными жителями.
Он чувствовал себя весьма непринужденно.
Шайлер было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что костюм Трейса приобретен не в магазине. Дорогая ткань, великолепный покрой, пиджак сидит на нем идеально.
До сих пор Трейс Баллинджер казался ей, по крайней мере внешне, чем-то средним между ковбоем и ангелом преисподней. Теперь же Шайлер была просто поражена его перевоплощением.
- Как вы думаете, эти сандвичи не с тунцом? - раздался дребезжащий голос прямо позади нее.
Шайлер обернулась.
- У меня аллергия на тунца. Один кусочек, и я покрываюсь сыпью. Раздуваюсь, как воздушный шарик. Не могу дышать. Просто-таки падаю замертво. Если бы не это, мне было бы совершенно все равно, с чем эти сандвичи.
Мгновение она колебалась, но затем высказала свое предположение вслух:
- Должно быть, вы мистер Баркер?
Близорукие глаза смотрели на нее с гораздо меньшим любопытством, чем на тарелку с сандвичами.
- Ага. Я Джеффри Баркер. А кто вы такая будете, мисси?
Шайлер не узнала старого садовника, и было вполне очевидно, что и он ее не узнал. Оба сильно изменились с тех пор, как семья Шайлер в последний раз была в Грантвуде.
Молодая женщина расправила плечи, но вовсе не потому, что сутулилась.
- Я Шайлер Грант, внучатая племянница Коры.
Опершись для равновесия на свою палку, старик с большим риском для себя наклонился в ее сторону.
- Вы ничуть на нее не похожи.
Шайлер не нашла что возразить на это утверждение и вместо этого ответила на первый вопрос старика:
- Эти сандвичи с куриным салатом. Вон те, на другом конце стола, - с салатом из семги, огурца и лобстера.
- На курицу, семгу и лобстера у меня нет аллергии, - заявил бывший садовник.
Шайлер не представляла, как старик сможет взять еду со стола, - он и так уже тяжело опирался на свою палку, чтобы не упасть.
- Давайте я наполню вашу тарелку, мистер Баркер?
- Угу, давайте, - ответил он, небрежно мотнув своей снежно-белой головой.
- Чего бы вы хотели выпить?
- Виски. Безо льда. - Он погрозил ей шишковатым пальцем. - Уж поверьте мне, мисси. Рецепт долголетия состоит в том, чтобы не есть тунца и делать глоток виски каждый день. - С этими мудрыми словами старик направился к пустому стулу и тяжело опустился на него.
Шайлер положила на тарелку приемлемые, как она надеялась, для мистера Баркера кушанья, налила щедрую порцию виски в хрустальный стакан и отнесла все это старику.
Он заправил полотняную салфетку за манишку своего костюма-тройки, подцепил полную вилку салата с лобстером и отправил в рот. Затем хлебнул спиртного и провозгласил:
- Миссис Грант всегда умела устраивать первоклассные приемы.
Шайлер ничего не могла к этому добавить. Она, разумеется, ни разу не была на знаменитых вечерах Коры. Они устраивались еще задолго до ее рождения. Даже до рождения ее родителей. Но Джеффри Баркер, по-видимому, их застал.
- Заметьте, я никогда не был гостем на этих торжествах, - пояснил он с таким видом, будто, не упомянув об этом, он непоправимо исказил бы факты. - Но я устанавливал тенты для приемов на открытом воздухе, расставлял столы и стулья, развешивал огни на кромках крыш и вдоль садовых дорожек и даже носил с кухни угощения, когда нужна была помощь. А в конце вечера слугам разрешали любоваться фейерверком с южной лужайки. - Престарелый садовник резко поднял голову. - Фейерверки всегда были для меня самой любимой частью празднеств, - признался он.
- А сколько вы прожили в Грантвуде, мистер Баркер? - вежливо поинтересовалась Шайлер.
Прежде чем ответить, старик ненадолго задумался.
- Вот уже семьдесят лет. Я был семнадцатилетним пареньком, мелкой сошкой на служебной лестнице, когда меня наняли выполнять черную работу. - Он что-то пробормотал себе под нос, съел еще немного салата и сделал еще один оздоровительный глоток виски. - В тег дни здесь требовалось по меньшей мере тридцать рабочих, чтобы поддерживать сад в порядке. Конечно, мы обходились без всех этих новомодных приспособлений, которые используют сейчас. Мы все делали своими руками. Скажу вам, это была нелегкая работенка.
""Садоводству с нуля" придется многое объяснить", - подумала Шайлер.
Когда виски было выпито до последней капли, Джеффри Баркер отодвинул свою тарелку и пустой стакан в сторону и поднялся на ноги, гордо отвергнув помощь Шайлер. Он оперся на свою палку, оглядел комнату, полную болтающих людей, и смущенно сказал:
- Сейчас, верно, не самое подходящее время обсуждать планы насчет тайного садика миссис Грант.
Шайлер пристально посмотрела на старика. Казалось, его взгляд блуждает по каким-то неведомым ей далям.
- Тайный сад бабушки Коры?
Старик поджал губы.
- Он самый. Надо поторапливаться, если она хочет, чтобы к лету сад был готов. - Бывший главный садовник понизил голос. - Вы умеете хранить тайны, юная леди?
- Да.
Он пару раз кивнул убеленной сединами головой.
- Похоже на то. Вы не такая, как эти легкомысленные и ветреные современные девицы.
- Спасибо.
Баркер произнес доверительным шепотом:
- Мистер Грант подготовил необыкновенный сюрприз ко дню рождения своей жены. Не многие из нас знают об этом - а мы поклялись держать все в тайне.
Шайлер выжидательно смотрела на него. Восьмидесятисемилетний Джеффри Баркер казался весьма довольным собой, продолжая рассказ:
- В конце концов, не каждый день хозяйке Грантвуда исполняется тридцать.
Шайлер тихонько вздохнула и эхом повторила вслед за ним:
- Нет. Не каждый.
Старик захихикал и пихнул ее в бок костлявым локтем.
- Ее мечта вот-вот сбудется, понимаете, к чему я клоню?
- Боюсь, не совсем, - призналась она, ставя его тарелку и стакан на ближайшее свободное место - на раритетный итальянский комод XVIII века.
Ее собеседник почти перешел на шепот:
- Хозяйка всегда мечтала о колодце заветных желаний.
Шайлер знала, что на ее лице отразилось полное недоумение.
- Волшебный колодец?
Джеффри Баркер поднес трясущийся палец к своим плотно сжатым губам:
- Ш-ш, мисси. Это секрет.
- Я никому не скажу, - пообещала она.
Старик заметно утомился.
- Вы уж постарайтесь, а то я потеряю работу, - предупредил он ее.
- Будьте спокойны, мистер Баркер, я не выдам вашей тайны, - обнадежила его Шайлер.
Джеффри Баркер удовлетворенно кивнул.
- Хозяин выстроил колодец в центре тайного сада. Это было нелегко, скажу я вам. Ведь работа велась тайком от хозяйки. - Он вдруг заявил прозаичным тоном: - Ну, мне пора отправляться домой. Я сейчас хожу немного медленнее, чем когда-то.
- Спасибо, что пришли, мистер Баркер.
- Передайте мои наилучшие пожелания миссис Грант. - Старый садовник замолчал и потер рукой свою пунцовую щеку. - Хотя ведь она умерла, не так ли?
- Да, это так.
- Тогда мои наилучшие пожелания вам, мисс Грант. - Он еще раз почтительно кивнул.
Шайлер проводила садовника до двери, где его ждал племянник, и вернулась к гостям.
- Вы читали поэму Эдны Сент-Винсент Миллей, мисс Грант? - спросила ее одна из сестер Фрик, когда Шайлер обходила гостей, оставшихся в салоне.
- Нет.
Ответ Шайлер не был принят во внимание.
- Вы наверняка чувствуете то же, что и я, по отношению к поэзии Миллей, - уверенно заявила высокая, болезненно-тощая мисс Фрик.
Стараясь сохранить невозмутимый вид, Шайлер поинтересовалась:
- А что вы чувствуете?
- Я в полном восторге от нее, - в упоении произнесла Элламей Фрик. - Меня посещают печаль и меланхолия. А что же еще нам испытывать на похоронах, как не печаль и меланхолию?
- На поминальной службе, - поправила ее Шайлер.
- "Душа разделит небо на две части", - процитировала Элламей Фрик с истинным драматизмом и с явным удовольствием она продолжила: - Да, Кора определенно одобрила бы ваш выбор, мисс Грант.
- Спасибо, - сказала Шайлер, признавая поражение, столкнувшись с ним лицом к лицу.
Рядом с ними появилось еще одно существо. Подошедшая была столь же округла и пышна, сколь суха и угловата была мисс Элламей Фрик. При этом мисс Ида Фрик была на добрых шесть-семь дюймов ниже своей сестры.
- Ты пригласила мисс Грант к нам на чаепитие, сестра?
- Мы обсуждали поэзию Эдны Сент-Винсент Миллей, моя дорогая, а не угощения.
- Угощение удалось на славу, - прощебетала маленькая мисс Фрик. - Обязательно попробуй салат из лобстера на том конце стола. Пальчики оближешь! Совершенно изумительно! - Ида Фрик вперила в Шайлер взгляд поверх своих бифокальных очков. - Это ваш рецепт, дорогая?
- Нет, не мой.
- Я должна его знать. Если вы, конечно, не против. Вы же не из тех хозяек, которые настаивают на соблюдении тайны и держат в секрете все свои чудесные рецепты, правда? Вы ведь делитесь ими с другими родственными душами?
За последние несколько минут Шайлер потерпела поражение уже дважды.
- Я буду счастлива поделиться с вами рецептом этого салата, мисс Фрик.
- Ты слышала, сестра? - Толстушка в складках черной траурной ткани просто-таки задрожала от восторга. - Мисс Грант собирается дать мне свой рецепт. - Она сцепила пухлые розовые ручки под более чем пышной грудью. - Как это щедро. Как великодушно. Просто изумительно. - Мисс Ида Фрик внезапно остановилась и нахмурилась. - О, дорогая, о чем я говорила до того, как меня прервали?
- Ты говорила, что мы должны пригласить мисс Грант на чай, - напомнила Элламей.
- И этого душку мистера Баллинджера, с которым Кора всегда была так мила. Он тоже должен прийти. - У Иды Фрик явно была привычка менять тему разговора без всякого предупреждения. - Вы в родстве, моя дорогая?
Шайлер была сбита с толку.
- С кем?
Женщина часто заморгала.
- С мистером Баллинджером, конечно.
- Нет.
Но и этот ответ не смутил мисс Фрик.
- Должно быть, он родственник по другой линии, раз его фамилия Баллинджер, а не Грант.
Шайлер открыла было рот, но тут же закрыла его. Если нельзя бороться, остается только смириться.
- Кстати говоря, - начала Ида Фрик, выжидательно уставившись на молодую хозяйку дома, - я все думаю, когда же наконец Кора войдет с нами в контакт.
- Войдет в контакт?
- С той стороны.
На сей раз Шайлер была не просто сбита с толку - она была в полной растерянности.
- С той стороны чего? - спросила она.
Как это чего? Земного уровня, разумеется.
Элламей сочла нужным вставить свое замечание:
Вероятно, мисс Грант еще не посвящена, сестра.
- Возможно, пока нет, - ответила Ида. - Значит, в следующий четверг, в четыре часа?
- В следующий четверг?
- На чай?
Шайлер была в замешательстве.
- Я поговорю с мистером Баллинджером и позвоню вам, хорошо?
- Это было бы очень мило с вашей стороны. - Мисс Ида Фрик взволнованно заерзала. - Вы не забудете рецепт салата?
- Не забуду, - заверила ее молодая женщина. Шайлер вздохнула с неподдельным облегчением, когда сестры Фрик отошли к столу с закусками. Она чувствовала, что сейчас ей совсем не помешает большой глоток спиртного. Наверное, мистер Баркер был прав в своих рассуждениях о виски.
- Боже мой, этого не может быть! - послышался вкрадчивый мужской голос откуда-то из-за ее спины.
Шайлер обернулась.
- Это же ты… - утвердительно произнес мужчина. Она наморщила лоб.
- Ты стала совсем взрослой, кузина.
Шайлер не отрываясь смотрела на шикарного мужчину, стоявшего перед ней. Он был высокий и загорелый. Светлые волосы, карие глаза, великолепная стрижка, отличный костюм. Как она могла забыть, насколько он красив?
- Джонни! - воскликнула она.
Он улыбнулся:
- Кто же еще?
- Джонни, - повторила она, расцветая в улыбке.
- Сколько мы не виделись, Шайлер?
Она не могла оторвать от него глаз.
- Девять лет.
Легкая тень омрачила обычно безупречные черты его лица.
- Так долго?
- Да. - Шайлер знала это точно. Последний раз они встречались на поминальной службе по ее родителям и Кит.
Джонни отступил на шаг и окинул ее оценивающим взглядом. Он взмахнул рукой, будто держал в ней волшебную палочку.
- Тебе идет на пользу жизнь в Париже.
- Да уж.
Джонни Грант восхищался ею совершенно искреннее и очень по-мужски.
- Ты настоящая француженка, - провозгласил он, как бы зная в этом толк. - Очень элегантная. Очень модная.
На Шайлер было простое черное платье, на ногах - простые черные лодочки, а в руках - простая черная сумочка. Платье было от Гуччи. Туфли и сумочка от Прада. Все вместе стоило почти столько же, сколько простой черный "ягуар", стоявший в гараже.
- Как и ты, - сказала она, готовая рассмеяться впервые за долгое время. Она подошла ближе к своему кузену и понизила голос до шепота: - Джонни, ты нормальный?
Выражение, появившееся у него на лице, было непередаваемо. Изящная бровь поползла вверх.
- А кто сейчас нормальный?
- Ты знаешь, что я имею в виду, - торжественно произнесла она.
Его осенило:
- А-а, я вижу, ты уже встретила наших неподражаемых сестер Фрик.
- Верно.
Он издал короткий негромкий смешок и сказал:
- Довольно странные, правда?
- Хмм…
- Можно даже сказать, не от мира сего.
- Похоже на то.
- Они уже пригласили тебя на чай? - спросил он. Его темные глаза искрились смехом.
Она осторожно ответила:
- Да.
Джонни был в курсе чего-то такого, о чем она еще не знала. Шайлер прочла это у него на лице.
- Тогда тебя будут потчевать вкуснейшими кексами и прочими сладостями и заговорят до смерти. Не исключено, что ты даже примешь участие в сеансе. А может, тебе удастся еще и увидеть их брата Теодора, Тедди, - сообщил он ей, стряхивая несуществующую пылинку со своего дорогого костюма безупречного покроя.
Шайлер не оставалось ничего другого, как развить тему:
- А чем этот Тедди занимается?
Ее кузен явно забавлялся сложившейся ситуацией:
- Насколько я знаю, собирает всякую ерунду.
- Ерунду?
- Мох. Или грибы? - засомневался Джонатан Грант. Наконец неотразимый красавец решил, что его кузина уже достаточно истомилась. - На самом деле он что-то вроде ботаника. Насколько я знаю, хорошо известен в местных научных кругах.
Шайлер с облегчением выдохнула:
- Уф.
Джонни явно хотел загладить свою вину:
- Я знаю, что тебе сейчас нужно.
- Что?
На устах Джонни снова заиграла чудная улыбка.
- Утешающие объятия, дружеский поцелуй и глоток спиртного.
- Ты не нормальный, Джонни, - заявила Шайлер, взяв его под руку. - Ты совершенно исключительный.
Глава 7
"Возможно, мне и стоило предупредить ее насчет сестер Фрик", - с запоздалым раскаянием подумал Трейс.
Но слово "странный" как будто не в новинку для Шайлер. Кроме того, она уже вполне взрослая девушка. Женщина, если быть совсем уж точным и корректным. Женщина, которая с двадцати лет абсолютно самостоятельна. Она способна за себя постоять.
А если и нет, то златокудрый Адонис, увлекший ее за руку, явно горел желанием помочь ей.
Трейс видел, как безупречный красавец улыбнулся, глядя в глаза Шайлер, и сказал ей что-то такое, что заставило ее улыбнуться в ответ. Затем он запечатлел поцелуй на ее щеке, совсем рядом с губами.
И филадельфийскому юристу не понадобилось много времени (чертовски верно и то, что нью-йоркский тоже недолго пребывал бы в неведении), чтобы узнать лицо, которое улыбалось в рекламе "Ролекс": то был Джонатан Тибериус Грант.
Кузен Джонни.
Трейс почувствовал, что хмурится. Он придал своему лицу нейтральное выражение и напомнил себе, что его это совершенно не касается.
Хотя нет.
Все, что касается Шайлер Грант, касается и его тоже. Об этом позаботилась Кора. Он сам принял эту ношу.
- Вы не выглядите особенно счастливым, мистер Баллинджер, - произнес кто-то в непосредственной близости от него.
Трейс увидел хозяина соседнего поместья.
- Так ведь сейчас не лучший повод для веселья, мистер Коффин.
- Кора бы с вами не согласилась. - Адам Коффин, человек с изможденный лицом и тщедушным телом, - не однажды было замечено, что его внешность вполне соответствует его фамилии, - подошел и остановился рядом с Трейсом. Минуту-другую мужчины смотрели на сборище друзей и соседей. - Кора ничего так не любила, как приемы.
Но Трейс не отступался от своих слов.
- Я бы все же не назвал это званым вечером.
Шестидесятилетний джентльмен отпил немного из стакана, по-видимому, с томатным соком.
- Я думаю, этому вечеру не хватает нескольких важнейших элементов.
Нескольких?