Мэг, конечно, хотелось поскорее взять трубку и позвонить домой, но вместе с тем было интересно узнать о Паркере побольше.
– Для меня Новый Орлеан – город, состоящий из отдельных районов. – Паркер скрестил руки на груди и прислонился к краю стола. – В данный момент, например, вы находитесь в одном из жилых кварталов города. Первоначально – примерно двести лет назад – мои предки обосновались во Французском квартале. Между тем районом и этим расположен Парковый квартал.
Мэг кивнула. Понимая, о чем говорит Паркер, она не очень хорошо представляла места, о которых шла речь.
– Сразу видно, что вы любите свой город. У него такая богатая история.
– Да, я люблю его. – Паркер улыбнулся. – И рад, что это заметно. – Он отошел от стола. – Ладно, звоните, а то нам пора ехать к Гасу.
Мэг сняла трубку, но не спешила набирать номер. Она ни в коем случае не собиралась разговаривать с детьми в присутствии Паркера Понтье. Лучше не посвящать его в те подробности ее личной жизни, которых он пока не знает. Кстати, нужно не забыть спросить у него, зачем он сказал, что знает ее родителей. Когда Мэг услышала это заявление, ее сердце буквально подпрыгнуло: как, наверное, любая сирота, она всю жизнь втайне мечтала, что когда-нибудь воссоединится со своими родителями.
– Я буду ждать вас у бокового выхода, через который мы вошли в дом.
Паркер повернулся и пошел к двери.
Испытывая слабые угрызения совести из-за того, что Понтье придется оплачивать еще один ее междугородний звонок, Мэг набрала номер миссис Феннистон. У Мэг было предчувствие, что, до того как она наконец выпутается из этой истории, ей придется еще не раз позвонить домой.
В трубке раздался голос миссис Феннистон. Мэг вздохнула с облегчением:
– Как хорошо, что я застала вас, миссис Феннистон.
– Надеюсь, у вас все в порядке? – Спокойствие миссис Феннистон ничто не могло нарушить.
– Пожалуй, да. – Мэг очень хотелось рассказать обо всем почтенной вдове, с которой за последние несколько месяцев они так сблизились, изложить ей всю историю, но она не могла признаться во всех подробностях своей работы в Новом Орлеане. – Но дела пошли не совсем так, как я планировала.
– Как мне кажется, именно поэтому полковнику и нравилось изучать квантовую физику, – заметила миссис Феннистон. – Но за детей можете не беспокоиться, мы отлично проводим время. Вчера они водили меня в парк водных аттракционов.
Мэг улыбнулась. Женщина, приютившая ее и детей, вызывала у нее искреннюю симпатию и даже восхищение. И миссис Феннистон, и сама Мэг овдовели примерно в одно и то же время. Миссис Феннистон пятьдесят пять лет прожила в браке с выдающимся британским ученым, проводившим свои исследования в испытательном центре в штате Невада.
– Им там, наверное, понравилось.
– Да, очень, и мне тоже. Тут некоторые приплясывают от нетерпения, так им хочется с вами поговорить.
– Я только хотела предупредить, что мне, вероятнее всего, придется задержаться.
– Ничего страшного, делайте все, что вам нужно, а за нас не беспокойтесь. Мы прекрасно проводим время, но у вас, судя по голосу, что-то не ладится.
– О, у меня все в порядке, – с наигранной бодростью заверила Мэг, снова пожалев о том, что не может поделиться своими проблемами с миссис Феннистон. Но она сама ввязалась в эту историю и сама должна из нее выпутаться.
– Ну, передаю трубку Элен.
– Ма-а-ма! Мы ходили в аквапарк, Тедди оказался таким трусишкой! Представляешь, даже Саманта съехала с большой горки, а Тедди отказался!
– А ты? Ты съезжала с большой горки?
– Конечно! – В голосе десятилетней девочки послышалось возмущение тем, что мама усомнилась в ней. – Только малыши боятся с нее съезжать.
В трубке послышался какой-то шум и возня, и Мэг не удивилась, когда затем раздался голос ее сына:
– Элен такая глупая, она не понимает, что я слишком взрослый, чтобы кататься с горок!
Мэг вздохнула. За последний год Тедди действительно повзрослел, даже слишком быстро. Она понимала, он скорбит по отцу на свой лад и считает своим долгом взять на себя его роль, и как могла пыталась ему помочь, вместе с тем стараясь, чтобы Тедди все-таки вел себя как маленький мальчик.
– Тебе понравилось в аквапарке?
– Ужасно понравилось! А еще миссис Феннистон разрешила мне купить три хот-дога.
– Я рада. – Такой разговор куда больше подходит для десятилетнего мальчика.
– С тобой хочет поговорить Саманта.
– Мама, вчера ночью у меня болел живот, но миссис Феннистон мне помогла.
– Детка, тебе уже лучше?
– Да.
– Вот и хорошо. Я по тебе соскучилась. – Мэг так крепко сжала телефонную трубку, что, наверное, могла бы ее раздавить.
– Агамеммема вырвало, – сообщила Саманта.
Агамемноном (Саманта все еще не научилась выговаривать сложное имя) звали огромного, фунтов в двадцать весом, кота миссис Феннистон, который чувствовал себя в доме полноправным хозяином.
– Я вас всех люблю, – добавила Мэг, мечтая обнять всех своих детей сразу и никогда не отпускать их от себя.
– Миссис Феннистон сказала, что он наглотался своих волос.
Мэг рассмеялась, хотя в глазах у нее стояли слезы. Похоже, дети прекрасно обходятся и без нее.
– Саманта, передай, пожалуйста, трубку миссис Феннистон.
– Пока, мамочка, я люблю тебя.
– Ну что, дорогая, вам полегчало? – спросила миссис Феннистон.
– Да, спасибо, просто не знаю, как вас благодарить.
– Пустяки, мне не трудно. Я чувствую себя так, будто помолодела лет на десять.
– Я попытаюсь вернуться поскорее, может, дня через два. Мне правда жаль, что приходится задерживаться, но иначе нельзя, возникли кое-какие сложности. – И это еще очень мягко сказано!
– Сообщите нам, когда будете возвращаться, и мы встретим вас в аэропорту.
– Спасибо.
– Мне пора прощаться, я обещала детям, что они смогут построить лимонадный киоск.
– До свидания, миссис Феннистон. – Следовало бы сказать "миссис Ангел", подумала Мэг. Закрыв глаза, она шепотом вознесла молитву за здравие этой доброй женщины.
Собираясь повесить трубку, Мэг услышала на линии какой-то щелчок. Она заволновалась, посмотрела на телефон, оглядела комнату. Неужели ее разговор кто-то подслушивал? Покачав головой, Мэг встала и направилась к двери.
В коридоре за дверью она увидела Понтье-старшего. Старик сидел в своем инвалидном кресле и смотрел во двор в большое, от пола до потолка, окно. Вид у него был хмурый, брови почти сошлись на переносице. Заметив Мэг, он пристально взглянул на нее.
В сущности, старик – неплохой человек, только чересчур властный. Убедившись, что нигде поблизости от инвалидного кресла не видно телефона, Мэг вздохнула с облегчением. Может, на самом деле никакого щелчка в трубке не было, просто у нее разыгралось воображение, подстегиваемое чувством вины? Она принужденно улыбнулась.
– Я готова ехать с Паркером.
Старик хмыкнул и поднес к лицу правую руку. Когда он это сделал, Мэг разглядела, что из кармана в подлокотнике кресла торчит переносная телефонная трубка.
– Как только вы вернетесь из Миссисипи, – сказал глава клана Понтье, – я хочу, чтобы вы пришли ко мне. Мне нужно поговорить с вами о ваших детях. Наедине.
Глава 7
Наедине? Означает ли это, что старик пока не намерен делиться своим открытием с родственниками? "Вероятно, так и есть", – думала Мэг, поскольку на лице патриарха Понтье вместо ожидаемого и вполне понятного гнева прочла нечто вроде невольного уважения.
– Теперь мне ясно, почему вы согласились сообщить новость Гасу.
Мэг улыбнулась старику, но не удержалась от колкости:
– А вам раньше никто не говорил, что подслушивать – очень дурная привычка?
Старик издал короткий смешок:
– Как бы не так, говорили. Но те, для кого успех гораздо важнее хороших манер, утверждали также, что, подслушивая, можно узнать массу полезного о конкурентах. Естественно, речь шла о бизнесе.
– Естественно.
Мэг сгорала от любопытства. Много ли он подслушал? Сколько из того, что услышал, он оставит при себе?
– Э-э…
В это самое время на лестнице, расположенной в дальнем конце коридора, послышались шаги Паркера, и Мэг замолчала.
Потрясающе! От семьи Жюля она узнала о своем так называемом муже вполне достаточно, поэтому заключила: Паркер никогда не поверит, что его брат женился на вдове неизвестного происхождения с тремя детьми – будь то даже пример великой любви с первого взгляда. Человек, отправивший собственного десятилетнего сына в закрытый пансион, не самый подходящий кандидат на роль любящего отчима трех малолеток.
Помня, как высокомерно Паркер вел себя в отеле, когда подверг сомнению честность ее мотивов и обращался с Мэг, как с девушкой по вызову, она вовсе не хотела, чтобы у него снова проснулись подозрения. С тех пор как Мэг вошла в этот дом, Паркер показал себя совсем с другой стороны, держался весьма любезно и мило. Для Мэг это было неожиданностью. И очень приятной.
Паркер на ходу натягивал черные кожаные перчатки. Он был в темно-синем плаще. Мэг заметила, что у него через руку перекинут ее плащ.
Она бросила быстрый взгляд на Понтье-старшего. Старик смотрел на своего внука так же пристально, как пару минут назад – на нее. "Ради Бога, ни слова о моих детях!" – мысленно повторяла Мэг, от волнения затаив дыхание.
– Готовы? – с улыбкой спросил Паркер.
Мэг снова покосилась на его деда. Старик барабанил пальцами здоровой руки по подлокотнику кресла. Глядя прямо в глаза Мэг, он сказал:
– Не забудьте зайти ко мне, когда вернетесь, не важно, в котором часу это будет.
– Обязательно, – ответил Паркер за них обоих.
Мэг облизнула пересохшие от волнения губы и молча кивнула, спрашивая себя, почему старик решил дать ей отсрочку.
Наверняка какой-нибудь наставник давным-давно научил его, что информацию, как и богатство, можно накапливать.
Паркер подал ей пальто. Мэг сунула руки в рукава, благодарная ему за это обычное проявление вежливости, и пошла за ним к двери бокового выхода. У нее возникло очень странное ощущение, будто переступать порог этого дома вместе с Паркером – самое естественное на свете дело.
– Мы поедем на "инфинити", – сказал Паркер, – думаю, в нем вам будет удобнее.
У себя дома Мэг удалось сохранить старушку "короллу", купленную лет десять назад. Тед ездил на взятом в лизинг "мерседесе" – роскошь, от которой дилер, не тратя времени даром, избавил Мэг сразу же после похорон. Мэг сомневалась, что вообще когда-нибудь видела "инфинити", разве что на рекламных фотографиях. В районе, где они жили с Тедом, семейные люди предпочитали "тойоты" да иногда еще микроавтобусы "шевроле".
Следуя за Паркером к старинному каретному сараю, Мэг спросила:
– Удобнее, чем на чем?
– Обычно я езжу на "порше".
– Понятно. – Мэг подумала, что это объясняет его черные шоферские перчатки. – Кажется, "порше" двухместный?
Паркер кивнул, нажал кнопку на брелке для ключей, и одна из дверей каретного сарая, который с виду казался совсем древним, бесшумно поползла вверх. По-видимому, у Мэг был ошарашенный вид, потому что Паркер пояснил:
– Гараж в стиле ретро, я сам его спроектировал.
– Очень мило.
В гараже стоял сияющий черный автомобиль. Оглядевшись, Мэг увидела еще три, и среди них – длинный спортивный автомобиль с низкой посадкой.
– Наверное, такой автомобиль очень приятно водить, но для Гаса в нем явно не хватит места.
– Для Гаса?
Паркер открыл дверцу, и Мэг села в машину. Мягкая кожа сиденья словно обняла ее, и она невольно вздохнула. Пока Паркер обходил вокруг капота и открывал дверь с другой стороны, Мэг мысленно строго сказала себе: "Не вздумай привыкнуть к роскоши, очень скоро ты вернешься домой, к своей старенькой "королле"".
Паркер бросил плащ на заднее сиденье и сел за руль. Как только он по-хозяйски занял место водителя, Мэг вдруг показалось, что просторный салон роскошного автомобиля съежился, словно Паркер заполнил собой все пространство. Глядя на Паркера, она незаметно чуть-чуть отодвинулась к двери. Мэг хотелось получше изучить брата Жюля, но близость Паркера подавляла ее, и у нее возникло желание как-то отгородиться от него. А еще от его близости у нее захватывало дух, причем ощущение это оказалось на удивление приятным.
Выезжая из гаража, Паркер заметил:
– Гас, может, еще не захочет возвращаться с нами домой.
– Не захочет присутствовать на похоронах отца? – удивилась Мэг.
Они выехали с подъездной дороги и свернули в узкий переулок, где не было даже тротуаров, а выщербленный асфальт составлял странный контраст с внушительными особняками. К счастью, Паркер умело объехал почти все выбоины на асфальте. Только когда они выбрались из переулка на широкую улицу, по которой Мэг приехала на такси, Паркер нарушил молчание:
– Не знаю, что рассказывал вам мой брат. Порой мне кажется, что он вообще не рассказывал вам о себе. Пока я могу утверждать с уверенностью только то, что он сказал вам "да" в церкви у алтаря – во всяком случае, если верить той бумаге, которой вы размахивали у меня перед носом.
Мэг попыталась возразить.
– Нет, подождите, дайте мне закончить. Вы спросили, почему Гас может не захотеть приехать на похороны отца, и я вам отвечаю. Жюль жил только для себя. Он и мать Гаса, Марианна, – два самых эгоцентричных существа, какие только существуют… простите, существовали на нашей планете. – Паркер пожал плечами и, покосившись на Мэг, подытожил: – Если сказать вкратце, они были паршивыми родителями.
– Но семья есть семья. – В голосе Мэг прозвучало упрямство, и она поняла, что спорит только потому, что сама в детстве была лишена семьи. Если абстрагироваться от личных переживаний и рассуждать трезво, Мэг не могла не признать, что существует немало детей, которым гораздо лучше живется вдали от их биологических родителей, чем под одной крышей с ними.
– Семья, говорите, – медленно повторил Паркер. – Семья порой может свести с ума.
Мэг вспомнила об обществе, встретившем ее в Большой гостиной.
– Пожалуй, в ваших словах есть резон.
– А как насчет вашей семьи? – Паркер посмотрел на Мэг с любопытством, потом снова переключил внимание на дорогу. Как раз в это время они выезжали на скоростную автостраду.
– Вы имеете в виду моих родителей, с которыми якобы знакомы? С какой стати вы это сказали?
– Честно говоря, сам не знаю зачем, просто вырвалось, и все. – Паркер снова повернулся к Мэг. – Пожалуй, только так я мог хоть как-то вас защитить. Не в силах, знаете ли, смотреть спокойно, как моя семья маринует и поджаривает человека на гриле.
– Спасибо за помощь. На гриле может быть очень жарко. – Мэг улыбнулась и была рада, что он улыбнулся в ответ.
– Особенно если у плиты стоит мой дед или Матильда. Но не уходите от темы, расскажите о своей семье.
– Зачем?
Паркер выглядел удивленным.
– Когда человек защищает институт семьи с таким жаром, как вы, поневоле начинаешь думать, что он, наверное, разгадал некий секрет семейного счастья, которым могли бы воспользоваться и все остальные. Вероятно, вы знаете, как осуществить на практике семейный идеал: одна мать, один отец, две целые пять десятых ребенка, одна собака, один кот… ах да, чуть не забыл про длиннохвостого попугая.
– Откуда эта горечь в голосе? – чуть слышно прошептала Мэг, но по тому, как поморщился Паркер, она поняла, что он все слышал. – Вы женаты?
Паркер не носил обручального кольца, но и Тед не носил.
– Я? – Паркер замотал головой. – Нет, однажды я был помолвлен, но, как оказалось, с неподходящей женщиной.
– А-а.
Мэг хотелось разузнать побольше, но проявлять любопытство она сочла невежливым.
– Потолкайтесь некоторое время среди Понтье, и вы еще Бога поблагодарите, что овдо… – Паркер оборвал себя на полуслове и досадливо покачал головой. – Простите, самому не верится, что я чуть было не сморозил такое.
– То есть, по-вашему, я буду рада, что овдовела? – Мэг пожала плечами. – Когда умирает кто-то из близких, мы не желаем признавать правду, которая характеризует покойного не с лучшей стороны, но порой у нас что-то срывается с языка даже против воли. По-моему, в том, чтобы выразить свои мысли, нет ничего страшного. Это лучше, чем притворяться.
– Когда вы научились так философски относиться к смерти? Не может быть, чтобы только после смерти Жюля – вы узнали о ней только сегодня. – Паркер прищурился. – И… вы даже не пожелали увидеть тело, попрощаться с покойным.
Мэг уставилась на свои руки. Ей и в голову не пришло пойти взглянуть на тело Жюля, даже мысли такой не промелькнуло. Она была больше всего озабочена тем, чтобы дозвониться до детей. Но для вчерашней новобрачной такое поведение, конечно, неестественно. Мэг почувствовала на себе пристальный взгляд Паркера и поняла, что в нем снова проснулись подозрения. Она знала, что должна срочно что-то сказать, но что? Может, правду? – мелькнула робкая догадка. Мэг уже открыла было рот, но передумала. Паркер обольет ее презрением, чего доброго, еще отвезет ее сейчас же в аэропорт и там бросит. Так, может, оно и к лучшему? Она вернется домой, в Лас-Вегас, а Понтье пусть решают свои проблемы без нее.
– Или вся ваша мудрость – чистая теория? – Паркер обеими руками вцепился в баранку руля. – Вы когда-нибудь видели покойника? Видели застывшее лицо, которое когда-то смеялось и плакало? Он умер, Мэг, его больше нет с нами. Душа улетела, и кажется, будто этот человек никогда и не существовал вовсе, потому что телесная оболочка совсем не похожа на того, кого вы знали живым.
Паркер натужно сглотнул. У Мэг защипало глаза от слез.
– Я знаю, о чем вы говорите, – прошептала она. – Я уже была замужем, именно так выглядел мой покойный муж.
– Вы пережили двоих мужей?
Мэг кивнула.
Паркер на секунду оторвал руку от руля и коснулся ее сцепленных вместе пальцев.
– Простите, я не имел права вас осуждать. Человек, который однажды видел смерть, не захочет увидеть ее снова. Я вас понимаю, вам было бы слишком тяжело видеть Жюля мертвым.
Мэг снова кивнула. Никогда еще она не чувствовала себя так отвратительно. Вытирая глаза, она думала, что если когда-нибудь Паркер узнает правду, он не просто станет ее презирать, но, быть может, переедет своим "порше". Вперед-назад, вперед-назад, и так до тех пор, пока она не станет совсем плоской. Ну и дрянь же она!
– Мне очень жаль, что вам пришлось увидеть Жюля таким, – наконец пробормотала Мэг.
– Мне тоже. И ведь какая глупая смерть! – Паркер в сердцах стукнул правой рукой по рулю. – Жюль почти повторил историю нашего отца.
Мэг уже думала об этом отсутствующем члене семейства Понтье.
– А что случилось с вашим отцом?
– Полагаю, – сухо сказал Паркер, – его история попадает в разряд того, что Матильда называет грязным бельем.
От такого заявления любопытство Мэг разыгралось еще сильнее. Ей хотелось засыпать Паркера вопросами, но это было бы невежливо. Поэтому она отвернулась и стала смотреть в окно. Быстро лавируя в потоке транспорта, Паркер выехал на мост, протянувшийся, казалось, до бесконечности.
– Где мы?
– На мосту через озеро Пончартрейн. Едем на восток.
– Школа Гаса так далеко от города?
– Она находится в штате Миссисипи.
– Миссисипи?!