В ноябре 1941 года полицией безопасности и СД в городе Луге Ленинградской области из уголовных элементов была создана разведывательно-карательная группа, которая в первый период насчитывала восемь человек. Руководителем этой группы немцами был назначен Николай Александрович Мартыновский, 1920 года рождения, уроженец города Омска, бывший студент 2-го курса Ленинградского медицинского института.
Группа с декабря 1941 года до весны 1942 года выходила в населенные пункты Лужского района, выдавая себя за участников советского сопротивления. Общаясь с населением, она выявляла места расположения партизан, подпольных организаций, советских разведчиков и лиц, оказывавших помощь партизанам.
Таким провокационным методом было вскрыто и уничтожено несколько советских разведывательно-диверсионных групп, а также много партизан и лиц, оказывавших им помощь.
К апрелю 1942 года группа "СД" была реорганизована в отряд, который насчитывал к тому времени около семидесяти человек. С апреля по май 1942 года отряд действовал в Лужском районе Ленинградской области, с мая по сентябрь - в Новоржевском, в сентябре и октябре - в Островском, с октября 1943 года по февраль 1944 года - в Себежском, с февраля по март 1944 года - в Островском и Пыталовском районах Псковской области.
Участники этого отряда, который к этому времени именовался "Ягд-командой", применяли исключительно коварные методы борьбы с советскими патриотами. Все они были одеты в гражданскую форму, а Мартыновский носил форму капитана Красной армии и золотую звезду Героя Советского Союза.
Каратели, выдавая себя за партизан, при выявлении лиц, оказывавших помощь партизанам, производили расстрелы, подвергали сожжению населенные пункты, грабили имущество советских граждан. Некоторых захваченных партизан вовлекали в "Ягд-команду", а для закрепления их дальнейшей службы у карателей заставляли расстреливать перед строем своих же товарищей.
За пассивные действия во время операций, трусость, малейшее недовольство, попытки перейти на сторону партизан Мартыновский или его заместитель Решетников расстреливали участников отряда перед строем.
В отряде процветали пьянство, массовое изнасилование женщин в местах расположения "Ягд-команды", а захваченные в плен партизанки после изнасилования расстреливались.
За время нахождения "Ягд-команды" на территории Псковской области ее участниками было расстреляно свыше ста человек, в том числе старики, женщины, дети, сожжено и разграблено несколько населенных пунктов.
В марте 1944 года "Ягд-команда" была переброшена в Белорусскую ССР, где в районе города Полоцка и Дрисском районе чинила массовые зверства над мирными советскими гражданами. Так, 1 мая 1944 года в местечке Крышборок карателями на почве мести за убитого партизанами командира взвода Пшика было расстреляно 30 ни в чем не повинных детей, женщин и стариков. А всего в этом районе было расстреляно около шестидесяти человек мирных граждан и партизан.
Из Белоруссии "Ягд-команда" была переброшена в Польшу, а затем в Югославию для борьбы с партизанским движением. На территории Югославии каратели также чинили массовые зверства, насилия, грабежи.
В сентябре 1944 года Мартыновский из-за личных счетов был убит своим заместителем Решетниковым, который с этого времени и возглавил "Ягд-команду".
В январе 1945 года под городом Иноврацлав (Польша) "Ягд-команда" была разбита войсками Красной армии. 39 карателей взяты в плен, арестованы и осуждены военным трибуналом. Десять человек из них были расстреляны.
Командира "Ягд-команды" Решетникова в 1947 году удалось арестовать, и он был осужден на 25 лет лишения свободы. Во время следствия он скрыл свое участие в массовых расстрелах и зверствах, но в 1963 году было проведено новое расследование, и этот военный преступник 4 декабря 1963 года Псковским областным судом был осужден по ст. 64 п. "а" УК РСФСР к расстрелу.
Так закончилась история этого лжепартизанского отряда, повинного в гибели сотен ни в чем не повинных людей.
Ленинградские партизаны регулярно сообщали в ЛШПД:
"Оккупанты стремятся всеми средствами расколоть связь населения с партизанами. Они организовывают шайки бандитов из числа эвакуированных жителей или "отрядчиков" (полиция, отряды самообороны и т. д.) по 10–15 человек, задачей которых является грабить мирное население под видом партизан и тем самым оправдывать название "партизаны - грабители", чтобы восстанавливать таким образом население против советского сопротивления".
Определенную поддержку нацисты смогли получить во время своего наступления на Северном Кавказе. В 1920–1930-е годы Сталин проводил там политику расказачивания, что вызывало сопротивление местного населения.
По политическому, экономическому состоянию и по географическому положению казаки делились на две группы: одну из них составляли солдаты и офицеры Белой армии и эмигранты 1920-х годов, проживавшие в разных странах Европы; другую - солдаты и офицеры Красной армии, оказавшиеся в немецком плену, а также те, кто проживал на родине в период оккупации и, предложив свои услуги противнику, стал коллаборационистом. Они приветствовали немецкие войска как своих освободителей, создавали вооруженные легионы в рамках Вермахта, сотрудничали с оккупационными властями.
К сентябрю 1942 года практически вся территория проживания казаков на Северном Кавказе оказалась захвачена Вермахтом. В этих условиях командование группы армий "Юг" стало формировать казачьи воинские части. На протяжении сентября этой акцией занимался полковник фон Панквиц. Через месяц его назначили командующим всеми казачьими частями. Атаманами казачьих войск были избраны полковник Духопельников (донское казачество), полковник Белый (кубанское казачество) и есаул Кулаков (терское казачество). Для идеологического обоснования своих действий нацистами была разработана теория, согласно которой казаки являлись потомками остготов, владевших Причерноморским краем во II–IV веках н. э. и, следовательно, были не славянами, а народом германского корня, "сохраняющим прочные кровные связи со своей германской прародиной".
Эта теория, нелепая и фантастическая, очень понравилась Гитлеру.
К сентябрю 1942 года в Краснодаре началось формирование 7-й добровольческой казачьей дивизии, которая вскоре в районе Майкопа приняла участие в боях против Красной армии. Ее название "добровольческая" весьма условно, ибо значительная часть казаков вступила в нее, польстившись на различные льготы. Их семьям выдавалось вознаграждение в 500 рублей, некоторым из них предоставлялись дополнительные земельные наделы в один гектар на человека и по две лошади на хозяйство. Налоги им уменьшались в два раза.
На помощь немецким властям в формировании коллаборационистских казачьих войск на Северный Кавказ прибыли атаманы времен Гражданской войны П. Краснов и А. Шкуро и представитель "Казачьего национального движения" Р. Алидзаев.
Генерал Краснов обратился к "родным казакам и братьям иногородним и пришлым из советчины русским, с кем довелось прожить казакам вместе и перестрадать 23 года тяжелой неволи под жидовской советской пятой на кровью залитом Тихом Дону, на вольнолюбивой Кубани и бурном Тереке" с призывом вступать в германскую армию.
На Кубани формированием воинской казачьей части "Свободная Кубань" занимался бывший полковник Красной армии М. М. Шаповалов. В Адыгею прибыл бывший командир Дикой дивизии генерал Султан-Гирей Клыч.
Казачьи роты, эскадроны и батальоны были обеспечены конским составом и насчитывали в своих рядах соответственно по 145, 300 и 900 всадников. Помимо оказавшихся в плену советских граждан, в казачьих войсках было значительное число белоэмигрантов. Эти формирования отличались особой жестокостью в борьбе с собственным народом. Так, например, 448-й немецкий казачий отряд был сформирован в марте - мае 1942 года на территории Смоленской области из изменников родины и военнопленных Красной армии. Отряд состоял из четырех эскадронов и насчитывал около пятисот человек.
С мая 1942 года до июля 1944 года казачий карательный отряд на территории Смоленской, Калужской, Брянской и Псковской областей активно участвовал в операциях по борьбе с партизанами. В июне 1942 года из отряда были отобраны наиболее враждебно настроенные казаки и направлены в Берлин, где из них сформировали "Казачью сотню СС". После формирования из числа личного состава сотни 30 человек в качестве делегатов посетили белоэмигранта генерала Краснова. Каратели этого отряда отличались исключительной жестокостью по отношению к мирному населению, проводили массовые аресты, расстрелы, истязания, сжигали населенные пункты.
Как свидетельствуют немецкие источники, гитлеровское руководство было удовлетворено деятельностью добровольческих формирований. В донесении командования 4-й немецкой армии в штаб группы армий "Центр" от 18 декабря 1942 года отмечалось:
"Большинство восточных и казачьих частей несет службу охраны в тыловом районе армии, в тылу корпусов, дивизий, а также они используются для охраны железных дорог. Часть из них ведет борьбу с партизанами… Во всех вышеперечисленных мероприятиях подразделения показали себя с хорошей стороны. Командные инстанции, которым подчинены восточные и казачьи части, особо отмечают, что личный состав подразделений охотно принимает участие в акциях против партизан. Все поставленные перед ними задачи были выполнены".
Альфред Розенберг, как было вскрыто на Нюрнбергском процессе, предлагал энергичнее использовать "исторически закоренелую ненависть между кавказскими народностями, развивая ее, идя навстречу гордости и тщеславию тех или других", обострять национальные противоречия с целью господства в районе.
В дополнение к этому рейхсминистр Восточных областей "позаботился" и о послевоенной судьбе кавказских национальных формирований, которые, по его мнению, необходимо было использовать в дальнейшем как особые охранные части, "так как этого потребует местная сложная обстановка". Определять места дислокации национальных частей следовало с расчетом на углубление противоречий между разными народами. По циничному замыслу Розенберга, "формирования кубанцев будут дислоцироваться в Азербайджане, или азербайджанские - на Тереке, или грузинские - среди горных народностей". Для достижения целей нацистской оккупационной политики он считал необходимым соблюдение следующих требований:
"…Во-первых, чтобы офицерские должности во всех воинских частях занимали только немцы, во-вторых, чтобы воинские подразделения путем вербовки на 10–20 лет могли бы обеспечить себе замену выбывающих, в-третьих, численность формирований должна быть такой, чтобы они ни в коем случае не смогли оказывать давление на немецкие оккупационные власти".
Для осуществления своих политических устремлений оккупационные власти создавали батальоны легионеров-добровольцев. Во второй половине 1942 года в составе немецкой группировки, наступавшей на Кавказе, насчитывалось 25 таких батальонов, а к 5 мая 1943 года было сформировано уже 90, в том числе 9 северо-кавказских. Как считает историк Р. Г. Трахо, на стороне Вермахта воевало 28 тысяч представителей народов Северного Кавказа.
Таким образом, немецкое командование выделяло следующие категории советских граждан, использовавшихся Вермахтом в своих целях:
1. Представители тюркских народностей и казаки, которые рассматривались как равноправные союзники, сражающиеся вместе с германскими солдатами против большевизма в составе особых боевых частей, таких как туркестанские батальоны, казачьи части и крымско-татарские формирования.
2. Местные охранные части из добровольцев, включая освобожденных военнопленных из числа эстонцев, латышей, литовцев, финнов, украинцев, белорусов и этнических немцев, используемых для обеспечения порядка и борьбы с окруженными группами Красной армии и партизанами.
3. Части из местных добровольцев и освобожденных военнопленных, привлеченные для несения полицейской службы.
4. Добровольцы из гражданского населения и освобожденных военнопленных, действующие при германских частях в качестве вспомогательного персонала.
5. Советские граждане, помогающие германской армии на дорожно-строительных, фортификационных и других работах.
6. Советские военнопленные, использовавшиеся для нужд германской армии на хозяйственных работах.
По инициативе немецких разведывательных служб и министерства пропаганды Рейха в середине 1943 года была создана Русская Освободительная армия (РОА), во главе которой был поставлен бывший генерал-лейтенант РККА А. А. Власов.
Первыми частями, являвшимися прообразом будущей Русской Освободительной армии, стали бригада под командованием Бронислава Каминского (район Брянск - Локоть) и бригада полковника Гиль-Родионова (Белоруссия). Вместе с немецкими карателями они воевали против советского сопротивления. Но в 1943 году бригада Гиль-Родионова почти в полном составе перешла на сторону партизан, а ее командир через некоторое время погиб в бою с карателями.
В районах, переданных немцами в состав "самоуправляющегося округа" с центром в поселке Локоть (западные районы Орловской области), отряды местной самообороны были объединены в бригаду во главе с локотьским обер-бургомистром Б. В. Каминским. К концу 1942 года в составе бригады, которая стала именоваться Русской Освободительной Народной армией (РОНА), имелись 14 стрелковых батальонов, бронедивизион и моторизированная истребительная рота общей численностью около десяти тысяч человек. В их распоряжение немецкие власти передали трофейное советское вооружение, включая артиллерию, бронемашины и танки.
Личный состав был представлен перебежчиками из партизанских отрядов, окруженцами, а также местными жителями (в основном молодежью 17–20 лет), набиравшимися в порядке общей мобилизации. Командование бригады было русским (за исключением Каминского, поляка по национальности), уровень его был весьма низким, на командные должности часто назначались бывшие сержанты и старшины, а то и рядовые красноармейцы. Соответствовали уровню комсостава военная подготовка личного состава и его дисциплина. По своему поведению "каминцы" напоминали банду уголовников. Немцы использовали их для выполнения самой грязной работы. Грабежи и насилие над мирным населением - таков был почерк этих "борцов за Новую Россию".
Несколько иначе процесс формирования РОНА освещался на страницах прессы. Так, в статье "Место русских - в Народной армии", опубликованной в локотьской газете "Голос народа", писалось:
"Мы - сыны русского народа, наша мать - Россия, мы любим ее, как может любить свою Родину истинный патриот. Ради этой любви, ради спасения наших отцов, матерей, жен, детей от варварства большевиков мы взяли в руки оружие и пошли в бой плечо к плечу с германским солдатом…
Мы были рабами большевиков и евреев. Больше не бывать этому! Германия доверила нам оружие, которое мы не выпустим из рук до окончательной победы. Мы будем храбро биться до последней капли крови, храбро и мужественно - как боролись наши предки".
Автор статьи с пафосом восклицал:
"Сегодня в наших рядах борются тысячи - завтра будут миллионы".
Но этого, конечно, не произошло. В результате успешного наступления частей Красной армии летом 1943 года Локотьский район был освобожден. Бригаду Каминского немцы перебросили в Витебскую область Белоруссии. Здесь сотни солдат РОНА перешли на сторону партизан. Оставались те, кто совершил военные преступления и не мог рассчитывать на снисхождение со стороны советского сопротивления. В августе 1944 года каминцы приняли участие в подавлении Варшавского восстания. Грабежи перемежались с убийствами. По утверждению польского историка А. Пшигоньского, они только за один день - 5 августа - уничтожили более пятнадцати тысяч мирных жителей польской столицы.
Эта кровавая вакханалия возмутила даже нацистов. Каминский был вызван в Лодзь, где располагался штаб обергруппенфюрера СС фон дем Бах-Зелевского, ответственного за подавление восстания. Там командующего РОНА предали суду военного трибунала, на котором в качестве доказательства фигурировал конфискованный немцами грузовик, доверху набитый ценностями. Вынесенный трибуналом смертный приговор был приведен в исполнение 19 августа в обстановке полной секретности. Солдатам же РОНА объявили, что их командир погиб в стычке с партизанами. После этого их влили в состав РОА.
С весны 1943 года деятельность РОА, характеристика ее целей и задач широко освещались в коллаборационистской печати. Пропагандистская акция "Русские воюют против русских" охватывала, по подсчетам генерала Гелена, до восьмидесяти миллионов человек. Населению объявлялось, что в частях РОА для солдат и офицеров вводится документ единого образца - "книжка военнослужащего". В нем рядом с графами, удостоверяющими личность, были вписаны слова из военной присяги:
"Я вступил в ряды "Русской Освободительной армии" для борьбы против Сталина и его клики, за светлое будущее русского народа.
Русский народ в союзе с Германией свергнет ненавистный большевизм и установит на своей Родине справедливый порядок".