– Так вот, Джилл, когда у тебя появится ребенок, Джем может… Словом, действительность может оказаться не такой безоблачной и прекрасной, какой ты ее сейчас представляешь. Жизнь семьи, в которой есть маленький ребенок, состоит в основном из бессонных ночей и перепачканного белья, а не из романтических ужинов в ресторанах. Я говорю это к тому, что Джем может оказаться не таким… не совсем таким, каким он был до сегодняшнего дня. Впрочем, справедливости ради следует сказать, что он, возможно, и сам не очень хорошо себе представляет, как все сложится. – Она сделала паузу, чтобы отпить глоток вина. Джиллиан, слегка насупившись, ждала продолжения. Они с Мелиной слишком хорошо знали друг друга, и она была уверейа, что продолжение обязательно последует. Наконец Мелина решилась высказать то, что ее больше всего тревожило: – Так вот, Джилл, я действительно боюсь, что, когда твой ребенок появится на свет, Джем может повести себя не лучшим образом. Вряд ли даже ты можешь предположить, как он будет относиться к тебе и к ребенку – ведь это будет ребенок другого мужчины, и следовательно… Мужчины обычно реагируют на подобные вещи весьма болезненно. В лучшем случае Джем может отнестись к нему настороженно, а в худшем – враждебно.
– Враждебно?
– Да, враждебно. Особенно если Джем втемяшит себе в голову, что чужой ребенок отнимает у него тебя.
– Вообще-то я могу ожидать подобной реакции, – сказала Джиллиан, – но я думаю, что до откровенной неприязни дело не дойдет. Тем не менее я постаралась учесть все возможности. И все же, Мелли, я не могу до бесконечности спрашивать себя, "что будет, если…". Мне скоро исполнится тридцать шесть, и я должна действовать, пока не стало слишком поздно.
– Ох, не напоминай мне о возрасте! – поморщилась Мелина. – Ведь и мне через пару месяцев тридцать шесть стукнет.
– Ты – другое дело, но в последнее время я словно слышу зловещее тиканье часов – моих биологических часов. И с каждым днем мне становится все труднее держаться.
– Да, я понимаю тебя, дорогая.
Джиллиан швырнула вилку.
– Понимаешь? Как ты можешь понимать меня?!
Всю жизнь, сколько они себя помнили, Джиллиан и Мелина старались не делать ничего, не посоветовавшись друг с другом. Мелина ставила мнение Джиллиан превыше всего, и наоборот – Джиллиан не делала ничего без одобрения сестры. Старалась не делать.
– Да, понимаю, – повысила голос Мелина. – Просто я… не понимаю твоего безумного желания иметь ребенка. Я никогда не хотела детей. – Она криво улыбнулась. – Наверное, ты меня осуждаешь? Возможно, ты права, но, с другой стороны, моя жизнь и будущее зависят только от меня.
С этими словами она потянулась через стол и взяла Джиллиан за руку.
– Материнский инстинкт – вот, наверное, единственное, что отличает тебя от меня. Должно быть, при рождении тебе досталась и моя порция того, что обычно называется инстинктом продолжения рода. Но если твое желание иметь ребенка действительно столь велико, было бы непростительной ошибкой подавить его. Поэтому я считаю твое решение абсолютно правильным, Джилл!
– О, Мелли, я так надеюсь, что все будет хорошо! – Голос Джиллиан дрожал от волнения. Мелина и предположить не могла, что для сестры вопрос о детях был так важен. – Я так хочу этого ребеночка, Мелли, но… Что, если… Что, если ребенку со мной будет плохо?
– Боже мой, это-то еще почему?!
– Что, если я окажусь плохой матерью?
– Этого не может быть!
– Ты говоришь это, просто чтобы успокоить меня.
– Послушай, Джилл, разве я когда-нибудь тебе врала? Из тебя выйдет самая лучшая, самая заботливая, самая внимательная мать. Я уверена!
Джиллиан улыбнулась.
– Да, я хочу стать такой матерью, – твердо сказала она. – Из всех решений, – сказала она, – какие я когда-либо принимала, это, возможно, самое важное. И мне не хотелось бы ошибиться. Я просто не могу ошибиться, Мелли!
– И ты не ошиблась, – твердо сказала Мелина и приподняла бокал. – Я хочу выпить за тебя и за достижения современной медицины.
Они чокнулись, и Джиллиан сказала:
– Процент успеха даже у совершенно здоровых матерей на самом деле очень невелик. Как мне сказали, с первого раза зачатие происходит только у двадцати – двадцати пяти женщин из ста. Поэтому не исключено, что операцию придется повторить, быть может – не один раз.
– Как-то это не очень похоже на то, что мамочка говорила нам перед первым свиданием, Джилл!
Они обе рассмеялись, припоминая, как их мать краснела и смущалась каждый раз, когда разговор касался секса.
– Ты тоже помнишь ее лекцию? Я и не знала, что в английском языке существует столько эвфемизмов для обозначения некоторых частей тела! – воскликнула Мелина. – И все же я поняла, что хотела сказать нам мама. Что достаточно одного разика, чтобы потом принести в подоле!
– Вообще-то так чаще всего и бывает, – уточнила Джиллиан. – Но только не при искусственном оплодотворении. Впрочем, врач уверял меня, что мои шустрики свое дело знают.
– Он так и сказал – "шустрики"?
– Клянусь!
Обе захихикали, как школьницы над сальной шуточкой. Потом Мелина знаком подозвала официанта и попросила убрать тарелки и принести кофе.
– Ну а твой донор? Кто он – ты знаешь?
– Нет, конечно. Я выбирала его по номеру в специальном каталоге. Из всех кандидатов он лучше всего соответствовал моим требованиям.
– Цвет глаз, цвет волос, рост, сложение?..
– Да, это и еще многое другое.
– Например?
– Интересы, краткая биография, коэффициент интеллекта…
– Там не было фотографии? Ты выбирала просто каталожный номер? – недоверчиво улыбнулась Мелина.
– Да, естественно. Ведь это строго научная процедура. Хотя, с другой стороны, конечно, интересно было бы…
– Естественно, что тебя это волнует, – кивнула Мелина. – А ты правда о нем ничего не знаешь?
– Ничегошеньки! Очевидно, это кто-то из студентов-медиков, которому понадобились деньги на карманные расходы и кто любит развлекаться с веселыми девицами.
– Как, впрочем, и большинство мужчин, не так ли? – И она лихо подмигнула толстяку за соседним столиком. Толстяк немедленно расцвел.
– Веди себя прилично! – одернула Джиллиан сестру громким шепотом.
– Он же все равно не знает, о чем мы говорим! – пожала плечами Мелина.
В этом отношении сестры тоже отличались друг от друга. Джиллиан была поскромнее, Мелина же никогда не стеснялась высказывать вслух то, что думала, предпочитая называть вещи своими именами. В сходных обстоятельствах у них появлялись одни и те же желания, однако, чтобы удовлетворить их, Джиллиан часто не хватало решимости и презрения к условностям. Мелина, напротив, всегда бросалась вперед очертя голову, не особенно задумываясь о последствиях. Эта разница, однако, нисколько не мешала их отношениям. Мелина восхищалась рассудительностью сестры. Джиллиан завидовала смелости Мелины.
– Когда ты будешь знать, вышло что-нибудь из сегодняшней процедуры или нет? – спросила она.
– Через неделю сдам анализ крови – тогда и будет ясно.
– Ждать целую неделю! – воскликнула Мелина. – Небось тебе велели все это время беречь себя, не поднимать тяжестей и вообще ходить на цыпочках, будто у тебя на голове стакан с водой!
– Ничего подобного, – возразила сестра. – Мне можно абсолютно все.
– И работать?
– Почему бы нет? Кстати, у меня вечером встреча с клиентом.
– А секс? Тебе можно заниматься сексом?
– Только с женщинами.
– Очень смешно! Ты прекрасно поняла, что я имела в виду.
– Я поняла, что ты имела в виду. В этом отношении меня тоже никто не ограничивал. Наоборот, доктор сказал мне, что если у меня есть друг, для которого мой ребенок станет приемным сыном или дочерью, то было бы неплохо, если бы в самое ближайшее время мы с ним занялись любовью. Как он сказал, с психологической точки зрения, это очень полезно для бесплодных пар, прибегнувших к искусственному оплодотворению. Если партнеры будут близки в день проведения операции, всегда есть шанс, что…
– …Что яйцеклетка будет оплодотворена спермой партнера?
– Вот именно. Во всяком случае, ничто не будет мешать ему так считать, и впоследствии он будет лучше относиться к ребенку.
– Господи, Джилл, я никогда не думала, что все это так… серьезно!
– Очень серьезно, Мелли! Этический, религиозный и другие факторы, их тоже нельзя не учитывать… Да всего и не перечесть! Единственное, что я могу сказать точно, это то, что я ни о чем не жалею. И если зачатия почему-либо не произойдет, я не поверну назад, а снова пойду в клинику и буду стараться до тех пор, пока у меня не будет этого ребенка… Я хочу этого ребенка, Мелли, мне нужен сын или дочь, о которых я могла бы заботиться, – кто-то, кому была бы нужна моя любовь. Кто-то, кто любил бы меня… – Джиллиан несколько раз моргнула, стараясь справиться с набежавшими на ресницы слезами. – Это будет очень длинная неделя, Мелли!.. Не знаю, как я вытерплю.
– Тебе необходимо развеяться, – решительно заявила Мелина. – Придумать что-то такое, что отвлекло бы тебя.
– Например?
– Например?.. Дай-ка подумать… – Мелина потерла лоб кончиками пальцев. В следующую секунду ее осенила блестящая идея. – Есть идея! – воскликнула она. – Хотя не знаю, могу ли я предлагать тебе такое!
– О чем ты говоришь?
– А впрочем, почему бы и нет? – Мелина решилась. – Давай поменяемся местами, а? – Она подалась вперед. – Как в детстве. Ты заменишь меня, а я – тебя!
– Ну и зачем все это?
– Как – зачем?! Да ты хоть знаешь, кого я сопровождаю сегодня вечером?
– Не знаю. Да какая разница!
– Я сопровождаю самого Кристофера Харта!
– Астронавта?
– Ну да! Гляди-ка, у тебя даже глаза заблестели!
– Даже если они заблестели, в чем я сомневаюсь, то только потому, что моя сестра будет сопровождать такую важную персону, как Харт, – парировала Джиллиан. – Кажется, Кристофер Харт только что вернулся из космоса, я не ошиблась?
– Он вернулся три месяца назад. Харт был командиром космического "челнока" и спас дорогостоящий военный спутник. Что-то у них там поломалось, и он летал его чинить. Как говорили в новостях, это задание имело огромное значение для всего мира…
– А что он делает в Далласе?
– Он приехал сюда, чтобы получить какую-то награду от Ассоциации выпускников Техасского университета. Он ее почетный член. По этому поводу должен состояться роскошный банкет в "Адольфусе". – Мелина улыбнулась. – Хочешь с ним познакомиться?
– Но ведь это твоя работа! – возразила Джиллиан. – И я не знаю, справлюсь ли я с ней. А ты не знаешь, как надо продавать недвижимость, чтобы не остаться внакладе.
– Да, твоя работа сложнее, чем моя. Нужно знать цены на рынке, уметь читать схемы и поэтажные планы и все такое прочее, но я как-нибудь справлюсь. А ты с моей работой справишься еще лучше меня – ведь мне только и приходится, что языком болтать.
– Ну, не скажи.
– Все очень просто, Джилл! – Мелина и сама загорелась своей идеей. – Просто встретишь Харта в аэропорту, поездишь с ним немного, а потом снова отвезешь к самолету!
Она, конечно, немного упрощала, описывая свою работу пиар-сопровождающего. Самой Мелине пришлось несколько лет работать в качестве ученицы, прежде чем ее босс решил удалиться от дел и продал ей свое дело. Пришлось Мелине засучить рукава, но ее старания окупились – теперь эскорт-агентство приносило реальную прибыль.
Как правило, агентство занималось сопровождением знаменитостей. Если кто-то из них прибывал в Даллас без свиты, Мелина или кто-то из ее прекрасно обученных и подготовленных служащих принимал на себя всю ответственность за организацию визита, пока гость не отправлялся дальше. Всем им приходилось поочередно выступать в роли шофера, доверенного лица, пресс-секретаря, гида, горничной – в зависимости от того, кто был необходим гостю в каждый конкретный момент времени. Правда, сама Мелина порой ворчала, что ей-де слишком часто приходится работать по ночам, когда все нормальные люди спят, однако это было чистой воды притворством. На самом деле ей очень нравилась эта работа, и она не поменяла бы ее ни на какую другую, да и агентство процветало под ее руководством.
Мелину нисколько не беспокоило, что Джиллиан что-то испортит или сделает не так. Во-первых, они должны были поменяться местами всего на один день, а во-вторых, Джиллиан – как и сама Мелина – никогда не боялась незнакомых людей. Она была общительна и дружелюбна и сумела бы занять разговором кого угодно. В конце концов, Джиллиан с успехом продавала объекты недвижимости людям, которые были и важнее, и знаменитее прославленного астронавта.
Кроме того, Мелина решила, что Джиллиан будет полезно хотя бы денек отдохнуть от Джема Хеннингса.
– Ты знаешь, где находится отель "Адольфус"?
– Забудь об этом, Мелли! – с расстановкой ответила Джиллиан. – Я вовсе не собираюсь…
– Харт остановился в "Мансоне". Заберешь его оттуда и отвезешь в пресс-центр на..
– Ты совсем меня не слушаешь!..
– Я не слушаю, потому что терпеть не могу пустых отговорок. А ты пока не привела еще ни одной веской причины, которая помешала бы тебе встретить полковника Харта вместо меня.
– Прежде всего, Мелли, я не понимаю, как ты себе все это представляешь. Ведь мы давно не дети, а взрослые люди в подобные игры не играют!
– Просто не у каждого взрослого человека есть сестра-близнец. Нет, Джилл, я уверена: у нас все получится.
– Я знаю, что получится. Вопрос в другом – зачем нам все это?!
– Не будь занудой, Джилл! Полковник Харт даже не знает, как я выгляжу. Ничего не случится, если мы на денек поменяемся местами.
– У меня есть свой бизнес, – продолжала гнуть свое Джиллиан. – У меня на подходе выгодный контракт почти на три миллиона. Мой клиент – молодое, но очень успешное рекламное агентство. Их босс, правда, уже научился привередничать. Как раз сегодня я должна встретиться с ним и уладить все вопросы. Эта встреча очень ответственная. Мне придется убедить его в том, что помещение, которое я предлагаю, идеально подходит для его нового филиала. А вечером ко мне приедет Джем. Сама видишь – не могу принять твое предложение.
– Полковник Харт – настоящий мужчина, Джилл! – продолжала искушать сестру Мелина. – Настоящий мачо!
– Вот и отлично. Потом расскажешь мне о нем подробно, – откликнулась Джиллиан.
– В последний раз спрашиваю: ты согласна?
– Нет.
Мелина вполголоса пробормотала что-то нелестное по адресу сестры и, потребовав счет, расплатилась по нему прежде, чем Джиллиан успела достать свою кредитную карточку. Сестры вышли из ресторана и остановились на ступеньках, ожидая, пока парковщики подгонят их машины.
– Ты еще пожалеешь, что упустила эту возможность, – сделала последнюю попытку Мелина, после того как они попрощались.
– Возможно, и все равно мой ответ останется прежним – нет.
– Но, Джилл, ведь Кристофер Харт – национальный герой! А я предлагаю тебе провести с ним целый вечер! Мне кажется, это едва ли не лучший мой подарок с тех пор, как я познакомила тебя с достоинствами лифчика "Вандер-бра".
– Спасибо за заботу, дорогая. Я тебе очень признательна, и все же..
– О, я поняла! – перебила Мелина. – Ты все еще дуешься!
– Дуюсь? За что?
– За то, что в прошлом месяце мне не удалось познакомить тебя с Кевином Костнером. Но ведь я тысячу раз говорила тебе – у него было слишком напряженное расписание. Я просто не могла организовать эту встречу!
Джиллиан рассмеялась и, наклонившись вперед, поцеловала сестру в щеку.
– Я нисколько на тебя не сержусь, Мелли! Ну, пока… Я люблю тебя, сестренка!
– Я тоже тебя люблю.
– Передавай привет астронавту. Желаю вам обоим приятно провести время.
– За меня можешь не волноваться, – ответила Мелина и озорно подмигнула.
– Ладно, потом расскажешь подробно. – Джиллиан уже садилась в машину.
– Обещаю. Я позвоню, как только вернусь домой.
Сильный холодный ветер дул над пустыней. Он взметал целые тучи песка и обрушивал их на крутые склоны одинокой горы. Песчинки атаковали голый базальт и оседали в зарослях черных кустов у подножия. Ближе к вершине, где воздух был более разреженным и прохладным, ветер яростно трепал шафраново-желтые листья осин и красные – вязов.
Поселок, размещенный в самом центре осиновой рощи, был почти невидим для водителей машин, проносившихся по шоссе у подножия горы, в нескольких милях от вершины. Все здания поселка были выстроены из гранитных блоков, привезенных из Шотландии. Сам гранит был глухого темно-серого цвета, но вкрапления сланцев и слюды отливали сиеной, охрой, сепией и марсом, образуя цветные ручейки, словно стекавшие по стенам, благодаря чему поселок еще больше сливался с окружающей средой.
Небольшая затененная терраса на третьем этаже главного здания поселка служила чем-то вроде молельни, рассчитанной на одного-двух человек. Сейчас в ней находился только один мужчина. Молитвенно сжимая руки перед грудью и подняв лицо вверх, он стоял на коленях на небольшой подушечке малинового бархата, расшитой золотыми и серебряными нитями и мелким речным жемчугом.
Подушечка эта была настоящим произведением искусства. Человеку, который неподвижно стоял на ней в молитвенной позе, преподнес ее один из его почитателей и последователей. Он утверждал, что когда-то она принадлежала царствующей династии Романовых и была привезена в Соединенные Штаты русскими иммигрантами. Подушечка была не только исторической реликвией, но и едва ли не единственным фамильным сокровищем, принадлежавшим семье дарителя… Что ж, тем ценнее был его дар, тем величественнее жертва, которую он принес во имя мира и любви.
Мужчина опустил голову, упершись подбородком в грудь, так что его длинные белокурые мягкие волосы упали ему на лоб. Глаза его были закрыты, губы чуть заметно шевелились, произнося слова молитв. Руки по-прежнему сложены под подбородком. Воплощение набожности и смирения. Благословенный. Боговдохновенный. Богоизбранный мессия…
Таким он казался…
Из дверей темного стекла, отделявших террасу от просторной внутренней комнаты, появился другой мужчина в строгом темном костюме. Не произнеся ни слова, он приблизился к молящемуся и, наклонившись, положил рядом с ним лист бумаги, подсунув его край под уголок подушки, чтобы документ не унесло ветром. Затем он вышел так же бесшумно, как появился.
Мужчина на подушечке перестал возносить свои молитвы небу. Взяв лист бумаги, он первым делом посмотрел на напечатанную в верхнем левом углу дату и время. Документ был помечен сегодняшним числом. Судя по времени, сообщение было получено меньше часа назад.
По мере того, как мужчина читал документ, по его губам расползалась довольная улыбка. Наконец он закончил чтение и благоговейно прижал бумагу к груди. Запрокинув голову, он снова обратил свое прекрасное лицо к небу.
Он, однако, не воззвал к господу, не произнес святого имени. Вместо этого он с трепетом и волнением назвал другое имя, и оно прозвучало так, словно мужчина имел в виду саму мать божественного младенца:
– Джиллиан Ллойд!