В случае с земельным вопросом Временное правительство уперлось в нешуточную, трудноразрешимую проблему. Дело тут даже не в сопротивлении помещиков - они-то как раз никакой особой силы в России к тому времени не представляли. Все было куда хуже. Дело в том, что уже в 1916 году половина всех помещичьих землевладений была заложена. По сути, поместья принадлежали банкам, и после национализации земли многие из них вылетели бы в трубу. А банки, как мы помним, в большинстве были иностранными. В результате правительство поссорилось бы как с местными предпринимателями, так и со своими иностранными друзьями. А чтобы выкупить землю у банков, не хватило бы никаких денег.
"Временные" поступили, как обычно и поступают политики такого сорта - виляли и тянули.
Результат вышел грустный. Захваты земли пошли по нарастающей. Причем помещиков далеко не всегда изгоняли, иногда им выделяли такой же участок, как и другим. Так случилось, к примеру, с известным советским писателем М. М. Пришвиным. Ему выделили 16 десятин, на которых он благополучно пересидел всю Гражданскую войну. Но иногда бывало, конечно, и хуже.
Летом все пошло еще веселей. Начали появляться уже целые районы, где крестьяне распоряжались по-своему. Самый знаменитый пример - Нестор Иванович Махно, который тогда еще не был "батькой".
Выйдя по амнистии из Лефортова, где он с 1907 года сидел за "экспроприацию" с убийством в составе анархистской группы, он появился в родном Гуляй-Поле, послал куда подальше комиссара Временного правительства и установил Советскую власть. В своем, анархистском понимании - но на три месяца раньше большевиков. Помещичью землю, естественно, крестьяне поделили. И ничего ему власти сделать не смогли.
Своей страусиной политикой Временное правительство старательно расшатывало положение и провоцировало крестьян на самоуправство. Хотя, с другой стороны - а что оно могло сделать?
Два медведя в одной берлоге
Тем временем отношения между правительством и Советами начали обостряться. В кратчайший срок Советы возникли по всей стране, впоследствии образовав центральный орган - Всероссийский исполнительный комитет (ЦИК). И что не менее важно - в Петрограде "низовые" Советы возникли в воинских частях и на заводах. Причем они были куда радикальнее, нежели подобные структуры более высокого уровня, потому как тут не игрались в политику. Именно из недр заводских организаций (так называемых фабзавкомов) вышел главный лозунг второй половины 1917 года: "Вся власть Советам!" Впервые он был озвучен еще в апреле, в Москве, на заводе Михельсона.
При этом тех, кто был готов силой свергать Временное правительство, в фабзавкомах первой половины года имелось не слишком много. А если точнее - просто мало. Да и сторонников продолжения войны там было достаточно. Другое дело, что работяги задавали резонный вопрос: а почему это мы несем основные тяготы войны, а предприниматели получают сверхприбыли? Не пора ли господам буржуям слегка поделиться?
Силу они имели очень серьезную. В случае конфликтов Петросовет вставал на их сторону, в Временное правительство предпочитало не связываться. Впрочем, бывали и случаи типичного "социального партнерства", когда администрация предприятий сама обращалась к фабзавкомам с просьбой решить ту или иную насущную задачу. Кстати, в армии солдатские комитеты тоже не всегда занимали пораженческую позицию. Хотя, конечно, обычно при слове "комитеты" офицеров трясло…
Но в Советах становился все более и более популярным вопрос: а зачем нам вообще нужно это Временное правительство? Мы и сами справимся. Правда, большинство рассчитывало добиться этого мирным путем. Но все ж власть в России все больше напоминала ее герб - двухголовую птицу. А слева уже поднимались радикальные силы…
Стоит кратко охарактеризовать тогдашнюю политическую палитру. Потому что 1917 год - это прежде всего время столкновения массовых политических организаций, а не игры отдельных политиков. Те, кто этого так и не понял, в итоге проиграли всё.
…Сразу же после Февральского переворота, в ожидании Учредительного собрания, партии начали массовую вербовку новых членов, благо для этого были созданы все условия. Мест "вне политики" в стране не осталось. Народ был чрезвычайно политизирован, и люди охотно откликались на призывы агитаторов.
Впрочем, отнюдь не всем наступила такая малина. Правые организации - то есть консервативно-монархические, были изящным пинком ноги выкинуты за пределы политического поля, где и остались, возродившись в довольно жалком виде только в эмиграции в двадцатых годах. Я уж не говорю о черносотенцах - их организации были вообще запрещены. Так что и в 1917 году, и далее шла борьба не старой и новой России, а двух вариантов новой. Российская империя была похоронена в феврале 1917 года.
На первом этапе аврального партийного строительства наибольших успехов добились две партии - социалистов-революционеров и социал-демократов (меньшевиков).
Эсеры - партия очень своеобразная. Как известно, в начале века они создали одну из самых мощных в мире террористических организаций, и несколько лет террористы увлеченно отстреливали и взрывали царских чиновников. Но эсеры не просто так стреляли - они боролись "за землю и волю", разработав радикальную аграрную программу, которую позже с успехом воплотили в жизнь большевики.
В 1906 году социалисты-революционеры отмежевались от террористических методов и стали очень белыми и пушистыми. Про свою аграрную программу они тоже предпочитали не вспоминать - до периода массовой агитации 1917 года, когда вспомнили старые лозунги. Тем более что с каторги и из эмиграции вернулась старая гвардия. Так что партия получилась очень рыхлой - от тех, кто фактически стоял на либеральных кадетских позициях, до радикалов, жаждущих продолжения революции (вскоре последние откололись от основной партии в качестве левых эсеров). Но "генеральная линия" была все же - "не обострять".
Как бы то ни было, но эсеровская пропаганда имела успех. Особенно хорошо получалось в армии, где в партию записывались как солдаты (то есть в основном крестьяне), так и младшие офицеры. В деревне опорой эсеров была "сельская интеллигенция" (учителя, землемеры, врачи).
С меньшевиками вышло еще интереснее. Самое смешное, что до сентября 1917 года они среди рабочих были куда популярнее, нежели большевики.
"Согласно их теории, перед переходом к социализму страна должна пройти длительный путь буржуазного парламентаризма и индустриализации, и лишь после того, как она экономически и политически сравняется со странами Запада, можно говорить о социализме. Молчаливо предполагалось, что все это время социалисты будут выполнять роль посредника между рабочим классом и буржуазией. Весьма удобная позиция, надо сказать… и весьма популярная. Так делали все приличные социал-демократические партии во всех приличных странах…
Войдя в правительство, меньшевики и эсеры попытались, в соответствии со своими принципами, "помирить" его с массами, установив нечто вроде "социального партнерства". Это привело к тому, что социалисты стали отклоняться вправо, все ближе смыкаясь с кадетами в одно правящее ядро. Массы они пытались тянуть за собой, однако те имели свой интерес в революции и дрейфовали влево, отчего буксирный трос между советской верхушкой и советскими массами все больше натягивался".
(Е. Прудникова, писатель)
Партия была еще более рыхлой, нежели эсеры. На одном фланге стоял убежденный эволюционист Г. В. Плеханов, на другом - будущий "демон революции" Л. Д. Троцкий.
…В первом составе Временного правительства левых было двое. После апрельского кризиса - уже шестеро. В Советах, а особенно в Петросовете и ВЦИК, эсеры и меньшевики тоже до поры до времени занимали командные высоты. Тем не менее, благодаря рыхлости партий, Советы и "временные" успешно и безостановочно бодались друг с другом.
И все бы хорошо, но чем дальше, тем более ощущался новый фактор - холодный ветерок с крайне левого фланга.
Глава 5
Противостояние
Откровенное нежелание Временного правительства решать насущные вопросы и половинчатая позиция Советов приводили к тому, что начинали расти радикальные настроения. На этом поле соревновались две силы - анархисты и большевики.
Мама анархия
При обсуждении событий 1917 года про анархистов вспоминают редко.
"Джон Рид, например, в своей эпохальной книге "Десять дней, которые потрясли мир", сумел попросту их не заметить. А все потому, что он, как нормальный американец, оперировал политическими партиями - а в российской реальности действовали не партии, а силы".
(Е. Прудникова)
Да и не только Джон Рид. Анархисты просто-напросто не влезают в привычную политологию. Дело в том, что они, являясь сторонниками неограниченной свободы, были не только противниками государства, но и принципиально отвергали партийную организацию и представляли из себя россыпь групп, которые объединялись по мере надобности.
В 1905–1907 годах анархистов было много, особенно на юге России. Они практиковали террор, причем куда более отмороженный, чем эсеровский. Впрочем, не только террор - будущий герой Гражданской войны Григорий Котовский мотался по просторам Бессарабии во главе отряда (или, если хотите, банды), работая местным Робин Гудом: немножко грабил и жег поместья, а добычей делился с крестьянами.
Во время "усмирения" анархисты, наплевательски относившиеся к конспирации, были практически полностью ликвидированы, оказавшись кто на виселице, кто на каторге. Но весной 1917 года движение вспыхнуло с новой силой и начало быстро набирать обороты. И это понятно. Основная идея анархистов проста как штопор - послать всю власть и всех буржуев куда подальше, а там разберемся. Идеи безвластия были очень популярны среди рабочих, но еще более - среди кронштадтских матросов.
Между прочим, анархизм имел под собой определенную почву. Русские рабочие традиционно организовывались в артели - и никакого начальства для этого им не требовалось. Вот многим романтикам и казалось, что так можно сделать и на более серьезном уровне.
В июне 1917 года в Россию вернулся знаменитый теоретик и "культовая фигура" мирового анархизма Петр Алексеевич Кропоткин, проведший в эмиграции 41 год. Его встречали с невероятной помпой. Кроме огромного числа анархистов на вокзале присутствовали даже члены Временного правительства. (Кропоткин был из первых народников, то есть живая история.)
Петру Алексеевичу, правда, анархисты образца 17-го года не понравились, и в движении он не участвовал, но сам факт его присутствия очень вдохновил сторонников безвластия.
Из-за своего раздолбайства анархисты за все время революции и Гражданской войны в качестве самостоятельной силы заявили о себе только как формирования батьки Махно. Однако роль сторонников безвластия в революционных событиях гораздо больше. В 1917 году они тащили народ влево. И агитаторам-большевикам - порой против воли - тоже приходилось "леветь", дабы не отстать от народа. Не говоря уже о том, что широкие массы анархистов впоследствии пополнили ряды большевиков - и играли там не последнюю роль. Анархистское прошлое имели Григорий Котовский, знаменитый комиссар чапаевской дивизии Дмитрий Фурманов и многие другие. Не говоря уж об Анатолии Железнякове, поставившем точку на российском парламентаризме. Он свои взгляды и не менял.
Именно анархисты начали бучу, которая закончилась июльским выступлением, имевшим очень серьезные последствия.
Кот, выросший в тигра
Ну вот, наконец, мы и дошли до главных героев той эпохи. Как вы, наверное, догадались, речь идет о партии большевиков.
Февральскую революцию ВКП(б) встретила, мягко говоря, не в самой лучшей форме. До войны партия довольно успешно росла и развивалась (в своих масштабах, поскольку и тогда она была не особо популярна). А вот с началом войны наступил полный облом. С одной стороны, пораженческую позицию большевиков в 1914 году как-то не очень понимали. С другой стороны, подсуетились власти. Одних арестовали, других отправили в армию. Последнее обстоятельство сыграло впоследствии на руку большевикам - но то будет потом…
К февралю 1917 года дело обстояло следующим образом. Руководство сидело в эмиграции, откуда, разумеется, ничем и никем руководить не могло. Недаром Ленин в 1916 году сказал, что революцию он и его товарищи увидят лишь в старости. О Февральском перевороте он узнал… из "буржуазных" газет. Что же касается петроградских большевиков, то они, угодив в Исполком Петросовета, вообще плохо понимали, что им там делать. И вот 2 апреля на Финляндский вокзал приезжает Ленин…
Отступление. О миллионах и пломбированных вагонах
И тут уж, разумеется, никак не пройти мимо двух популярных тем. О "немецком золоте" и о "запломбированном вагоне".
"Как известно", большевики получали огромные деньги от немецкой разведки. Но дело-то в том, что никаких убедительных доказательств этого нет! Так называемые "документы Сиссона", на которые любят ссылаться, очень сомнительны. Их даже такой убежденный антикоммунист, как историк С. П. Мельгунов, считал подделкой. Тем более что подлинников почти никто не видел, они наглухо скрыты в недрах Национального архива США. А единственный исследователь, Джордж Кеннан, познакомившийся с ними, вынес однозначный вердикт: фальшивка. Эти "документы" содержат огромное количество ляпов. К примеру, некоторые, якобы составленные немецкой разведкой, датируются… по российскому календарю!
Да и то сказать - уж чья бы корова мычала… Когда белые очутились в эмиграции, они брали деньги от кого угодно и на любых условиях. И сотрудничали с кем угодно, включая нацистов.
Что касается знаменитого запломбированного вагона… А вот такая уж штука политика: игра, где каждый хочет обдурить партнера.
Вот как об этом отзывался видный американский журналист Артур Буллард, находившийся в Петрограде как доверенное лицо советника президента США полковника Э. Хауза:
"Едва ли Ленина занимал вопрос, откуда он получал деньги, и в то же время естественно, что немцы одобрительно относились к идее возвращения Ленина в Россию после революции. Получили ли они в обмен на согласие транспортировать Ленина на Восток какие-либо обещания, не имеет значения. Ленин все равно не чувствовал себя связанным ими. Конечно, для человека с Запада, оказавшегося в России, факт согласия большевиков взять деньги является доказательством того, что они - орудие в руках немцев. Для русского революционера все представляется иначе. Очень возможно, что Ленин принял деньги с намерением в подходящий момент надуть своих благодетелей. Одним словом, у немцев был свой расчет, у Ленина - свой".
В самом деле: чего хотели немцы? Доставить в Россию группу товарищей, которые в силу своих политических взглядов неизбежно будут дестабилизировать обстановку и тем самым помогут Германии победить. Про приход к власти большевиков тогда и речи не могло идти. Это звучало несмешным анекдотом.
И ведь доставили в Россию в этом поезде не только большевиков. Вместе с Лениным и его товарищами там ехали и социалисты-оборонцы. Немцы их тоже отправили.
В чем был расчет большевиков? В том, что революция в России победит - и подтолкнет мировую. И Германия рухнет вместе со всеми остальными.
Итог? Германия войну проиграла. Более того, Второй Рейх накрылся медным тазом в результате Ноябрьской революции 1918 года - влияние русской революции на эти события очевидно. Большевики не сумели замутить мировую революцию, но они сумели удержаться и победить. Так что "по очкам" они перехитрили немцев.