Медиумы, о которых мы рассказали, были специально выбраны автором для того, чтобы дать читателю представление о различных видах спиритизма, однако существует еще много других, заслуживающих более или менее подробного рассказа. Автор неоднократно встречался со Слоаном и Фениксом из Глазго, причем оба они обладают замечательным психическим даром, охватывающим почти все из известных доселе психических явлений, и остаются абсолютно бескорыстными людьми, с почти монашеским пренебрежением к благам земной жизни. Миссис Фалконер из Эдинбурга известна своим трансмедиумизмом значительной силы. Из более раннего поколения медиумов автор хотел бы отметить Хаска и Креддока – оба они пережили мгновения наивысшего взлета и упадок своих психических сил. Миссис Сюзанна Харрис также оставила хорошие свидетельства о своем физическом медиумизме, подобном дару миссис Вагнер из Лос-Анджелеса. Стоит отметить медиумов-любителей Джона Тикнора из Нью-Йорка и мистера Нуджента из Белфаста – они находились в числе первых трансмедиумов.
Описание одного из экспериментов с Джоном Тикнором, проведенного в присутствии автора, опубликовано им в "Протоколах" Американского общества психических исследований. Медиум переносился в прошлое, в Англию, где жили его предки. Автор тщательно измерил пульс мистера Тикнора в нормальном состоянии, затем в тот момент, когда он находился под контролем сначала полковника Ли – одного из его духовных проводников, и наконец Черного Ястреба – духа индейского вождя. Измерения показали соответственно 82, 100 и 118 ударов в минуту.
Миссис Робертс Джонсон – еще одна леди-медиум, достижения которой трудно сравнить с другими. Она обладала замечательным даром речевого спиритизма. Религиозная направленность была неотъемлемой частью ее сеансов, и шаловливая молодежь северных районов, посещавшая их, создавала на сеансах несерьезную атмосферу, которая могла оттолкнуть тех, кто воспринимал предмет с чувством особого благоговения. Зычный низкий голос известного шотландского медиума из Глазго Дэвида Дюгида делал беспочвенными все подозрения том, что он мог имитировать женский голос.
Однако, пожалуй, самой удивительной и зрелищной формой физических явлений в истории спиритуализма были аппорты. Это явление настолько потрясающе, что трудно убедить скептиков в его реальности. Даже сами спиритуалисты с трудом верили в это, пока не убеждались воочию. Первое знакомство автора с оккультными науками произошло благодаря покойному генералу Дрейсону, который в те времена продемонстрировал вместе с медиумом-любителем целую серию невероятнейших аппортов, в которых были задействованы индийские лампы, амулеты, свежие фрукты и многие другие предметы. Это явление очень эффектно и легко поддается имитации, что вряд ли способствует прогрессу в его изучении. Позже автор встречался с редактором известной газеты, который использовал дар той же леди-медиума после смерти генерала Дрейсона, и он продолжал при жестко установленных условиях эксперимента получать сходные аппорты. Автор был вынужден пересмотреть свое мнение и поверить в то, что он преуменьшал честность медиума и здравомыслие генерала.
Мистер Бейли из Мельбурна был поистине выдающимся медиумом аппорта, и автор не испытывал доверия к его разоблачителям, которые устроили ему проверку в Гренобле. Сам Бейли считал, что он является жертвой заговора церковников. Из описания его замечательных сеансов видно, в чем его обвиняли; предполагалось, что он каким-то непостижимым способом принес живую птицу тайком в комнату для сеанса, в которой (и он прекрасно знал это) его должны были раздевать для проверки. Объяснение исследователей состоит в том, что птица была спрятана где-то в его внутренностях – верх абсурда, порожденного крайним недоверием. Автор имел возможность однажды видеть аппорт, вызванный Бейли, который трудно было как-либо объяснить. Вот как это происходило:
"Мы поместили мистера Бейли в углу комнаты, притушили свет и стали ждать. Он начал дышать очень тяжело, впадая в состояние транса, но затем успокоился и сказал что-то на иностранном языке, который я не смог определить. Один из наших друзей, мистер Кохран, сказал, что это язык индусов. Дух немедленно ответил ему, причем несколько предложений в его сообщении поменялись местами. На английском голос сказал, что он – дух индуса, который использован для того, чтобы сделать аппорты медиуму, и он очень надеется выполнить свою миссию. "Держите", – сказал он, и через минуту медиум почувствовал, что у него что-то находится в руке. Мы прибавили света и увидели у него в руках птичье гнездо, которое были свито из тонких волокон и мха, очень изящное. Гнездо было 5 см высотой, 7,5 см в диаметре и выглядело как новенькое, как будто в нем никогда не сидела птица. Внутри лежало малюсенькое яйцо, белое в мелкую коричневую крапинку. Медиум, или скорее дух индуса, действующий посредством медиума, положил яйцо на ладонь и раздавил его. Из яйца вытек белок, без каких-либо следов желтка. "Мы не можем вмешиваться в течение жизни, – сказал он. – Если бы оно было оплодотворено, мы не смогли бы взять его". Эти слова он произнес до того, как раздавил яйцо, значит, он знал о содержимом яйца, иначе он бы не сделал этого.
"Откуда Вы принесли его?" – спросил я.
"Из Индии".
"А что это за птица?"
"Ее называют тропическим воробьем".
Гнездо осталось у меня, и я провел все утро с мистером Чаббом из местного музея, пытаясь выяснить, действительно ли гнездо принадлежало птице из семейства воробьиных.
Оно казалось слишком маленьким для индийского воробья, мы также не смогли найти похожего яйца или гнезда среди австралийских представителей семейства. Но некоторые другие экземпляры гнезд и яиц из "коллекции" мистера Бейли были успешно идентифицированы.
Безусловно, это являлось надежным аргументом в его защиту. Можно было предположить, что все эти птицы были куплены и доставлены сюда, но вряд ли гнезда с только что снесенными яйцами можно свободно приобрести на рынке. Таким образом, я могу только приветствовать те продолжительные и сложные опыты доктора Маккартни из Сиднея и подтвердить, что я верю мистеру Чарльзу Бейли и полностью убежден в его способностях медиума, вызывающих такие поразительные результаты.
Не могу не признаться в том, что я взял с собой в Лондон одну из ассирийских табличек, полученных мистером Бейли в виде аппорта, и отвез ее в Британский музей. После внимательного изучения эксперты музея сказали, что табличка поддельная. Дальнейшее расследование доказало, что табличка действительно была поддельной, но могла быть изготовлена только одним определенным мастером, евреем по национальности, проживающим в пригороде Багдада. Здесь-то мы и столкнулись с необъяснимой загадкой. Конечно, подделку легче вывезти из страны, чем подлинник. Бейли получил по крайней мере около сотни подобных аппортов, и ни один таможенный офицер не смог объяснить, как они были ввезены в страну. По-видимому, использовавшийся в данном случае процесс перемещения при помощи человеческого магнетизма был возможен только с поддельными табличками, тогда как их оригиналы, скрытые толщей земли, оставались недосягаемыми для него. С другой стороны, Бейли ясно дал мне понять, что он предъявлял таблички в Британский музей. Таким образом, я боюсь, что его трудно полностью освободить от обвинений в подтасовке фактов. В этом и состоит главная сложность проблемы. Нельзя забывать, что физический спиритизм не зависит от личных качеств человека, точнее, зависит, но не больше, чем поэтический талант".
Мы часто забываем, как и те критики, которые любят цитировать историю разоблачения Бейли, что незадолго до случая в Гренобле он провел длительную серию экспериментов в Милане, в ходе которых исследователи прибегли к неслыханным и даже экстравагантным методам проверки медиума, подглядывая за ним в его собственной спальне. Комитет, состоящий из девяти бизнесменов и докторов, не смог обнаружить никаких изъянов в ходе всех семнадцати сеансов, даже после того, как медиума поместили в мешок. Эти сеансы продолжались с февраля по апрель 1904 г. и были полностью запротоколированы профессором Марцорати. Несмотря на успешное завершение опытов, медиум подвергся после этого обвинениям во Франции. Если бы вместо проявления упорного скептицизма и жажды разоблачений аналитики занялись тщательным изучением психических явлений, то общественное мнение давно бы изменилось к лучшему.
Ни одно из описаний физического спиритизма не может быть полным без упоминания замечательных результатов, полученных Марджери. Этот псевдоним выбрала для своих публичных выступлений миссис Крэндон – красивая и талантливая женщина, жена одного из самых известных хирургов в Бостоне. Она продолжала проявлять свой редкий талант в течение нескольких лет, и одной из заслуг автора явилось то, что он сумел привлечь к ней внимание комитета из "Сайнтифик америкэн". Приходится признать, что тем самым он подверг ее многим хлопотам и беспокойству, которые она и ее супруг переносили с героическим терпением. Трудно сказать, что более неприятно: фокусник Гудини с его абсурдными и невежественными теориями о мошенниках или такие "ученые" заседатели, как профессор Мак-Дугалл из Гарварда, который после проведения пятидесяти сеансов, где было исписано столько бумаги, в конце концов так и не смог дать определенного заключения относительно этих "чудес", ограничившись неясными намеками. Не помогло и участие мистера И. Дж. Дингуолла из лондонского Общества психических исследований, который пропагандировал с нескрываемым энтузиазмом истинность спиритических явлений в частных письмах, но отказался от своих признаний на публичном собрании. Такие, с позволения сказать, "эксперты" относились к спиритуализму с недоверием, но ведь около двухсот участвовавших в сеансах представителей общественности обладали достаточным здравым смыслом и благородством для того, чтобы засвидетельствовать все происходившее у них на глазах. Автор может добавить, что сам присутствовал на сеансе с миссис Крэндон и удостоверился в истинности ее дара и в его многогранности, хотя один сеанс может кому-либо показаться недостаточным.
Духом, руководившим этим сеансом, был Уолтер – покойный брат леди-медиума. Он так убедительно продемонстрировал свою индивидуальность – чувство юмора и местный диалект, что ни у кого не осталось сомнений в том, что это действительно был он. Его голос раздавался в нескольких дюймах от лица медиума. Силы развивались и проявлялись во всем своем разнообразии, пока не достигли пика спиритического проявления. Самопроизвольное дребезжание электрических звонков, которое мог не услышать только глухой или ученый-эксперт, было более чем убедительным доказательством демонстрации ее психического дара. Передвижение объектов на расстояние, свечение, поднимание столов в воздух, аппорты и, наконец, эктоплазма, которую она "выделяла" в лучах красного света, сменяли друг друга. Терпеливая работа доктора и миссис Крэндон будет, несомненно, оценена по заслугам, и их имена сохранятся в летописи психической науки, в отличие от имен многочисленных клеветников.
Из всех форм спиритизма наивысшей и более значительной можно считать "автоматическое письмо", так как именно в этой области мы сталкиваемся с реальным и непосредственным получением сообщений из загробного мира. К несчастью, этот метод ведет к самообману, потому что подсознание человека обладает значительной силой, природу которой мы еще не знаем до конца. Не следует воспринимать любую рукопись, полученную из загробного мира способом автоматического письма, как истину в последней инстанции. Подобно тому, как тонированное стекло преобразует проходящий сквозь него солнечный свет, так и человеческое естество никогда не бывает кристально чистым.
Истинность любого такого письма определяется правдивостью фактических деталей, общей несхожестью с личными особенностями пишущего и сходством с тем, кто является его вдохновителем. Когда, например, в случае с покойным Оскаром Уайльдом было получено длинное сообщение, которое не только содержало характерные особенности его стиля, но и ссылки на неизвестные эпизоды его личной жизни, то эти доказательства обладали невероятной убедительностью. Существует великое множество подобных письменных "памятников" в англоязычных странах. Есть среди них и хорошие, и плохие, и "никакие", но их отличает связь с внешним вдохновителем.
Среди исследований последних лет нет ничего равного по своей полноте и значению работам преподобного Джорджа Вэйл-Оуэна, чья знаменитая книга "Жизнь по ту сторону занавеса" является документальным подтверждением духовного влияния самого Сведенборга. Эта интересная точка зрения была предложена доктором А. Дж. Вудом. Он утверждал, что в значительной части чрезвычайно тонких и сложных вопросов можно найти близкое сходство между работами этих великих мэтров. При этом Вэйл-Оуэн, если и был знаком с работами великого шведского проповедника, то лишь поверхностно. Джордж Вэйл-Оуэн – выдающаяся фигура в истории современного спиритуализма, поэтому даже краткие заметки о его достижениях в этой области не будут лишними. Он родился в 1869 г. в Бирмингеме и получил образование в Институте Мидленда и Квинз-Колледже в Бирмингеме. Затем – приход в Сифорте (в окрестностях Фейрфилда), после него – в Ливерпуле на Скотланд-роуд, где Вэйл-Оуэн снискал особую известность среди бедного населения, и наконец стал викарием Орфорда, недалеко от Уоррингтона, где его энергия была направлена на создание новой церкви. Он оставался на этом посту в течение двадцати лет, и паства глубоко ценила его. С ним стали происходить странные явления, и наконец он понял, что обладает скрытым даром "автоматического письма". В первом случае он "получил" письмо от своей матери, которое было дополнено и продолжено неким Высшим Духом или ангелом. Это письмо вылилось в длинное послание, содержащее размышления о жизни после смерти, философские положения и совет от невидимого источника, который, как кажется автору, был отмечен печатью высокой организации. Эпически возвышенное послание написано архаичным английским языком, который придает ему необычную окраску.
Мистер Вэйл-Оуэн, как и все великие религиозные реформаторы, стал объектом нападок и сильно страдал от преследования своего церковного начальства. Однако он с достоинством переносил все лишения, вверив свою судьбу и судьбу своих близких Провидению. Его отважная супруга поддерживала его с такой самоотверженностью, какой могла бы позавидовать любая современная молодая пара. Все это поставило его в первые ряды многочисленной армии спиритуалистов. После краткого лекционного турне по Америке и Англии мистер Вэйл-Оуэн занял председательствующее место в собрании спиритуалистов Лондона, привлекая к нему огромное внимание общественности.
Поскольку автор включил это жизнеописание в главу о великих медиумах, опираясь на собственный опыт общения с преподобным, стоит подчеркнуть, что он гордится близкими дружескими отношениями с мистером Вэйл-Оуэном и имел возможность самолично изучать его дар и убедиться в его подлинности.
Глава IX
Спиритуализм и война
Многие люди не сталкивались со спиритуализмом и даже ничего не слышали о нем до 1914 г., когда во многие дома постучался ангел смерти. Противники спиритуализма полагают, что именно потрясшие наш мир социальные катаклизмы вызвали такой повышенный интерес к психическим исследованиям. Эти беспринципные оппоненты заявили, что отстаивание автором позиций спиритуализма и защита Учения его другом, сэром Оливером Лоджем, объясняются тем, что оба они потеряли сыновей, погибших на войне 1914 г. Из этого следовал вывод: горе помрачило их рассудок, и они поверили в то, во что никогда бы не поверили в мирное время. Автор много раз опровергал эту беспардонную ложь и подчеркивал тот факт, что его исследования начались в 1886 г., задолго до войны. Сэр Оливер Лодж, со своей стороны, говорил:
"Ни у кого не должно возникать мысли о том, что мои взгляды изменились коренным образом после этого трагического случая, якобы целиком перечеркнувшего все мои прошлые убеждения. Мои воззрения формировались постепенно, год за годом, и конечно же, основывались на собственном опыте. Трагедия моей семьи только усилила желание поделиться с другими своими наблюдениями и выводами. И теперь я буду это делать, опираясь на печальный опыт собственных переживаний, а не прибегая к опыту других. Пока кто-то анализировал случаи, связанные, пусть даже косвенно, с утратой, постигшей других людей, иные должны были скрывать подобные факты и быть осмотрительными. Только специальное разрешение могло заставить меня обнародовать часть этих фактов; но в особо важных случаях мне было в нем отказано. Мои собственные воззрения остались прежними, они лишь подкрепились событиями моей личной жизни".
Хотя еще до начала войны в мире насчитывались миллионы последователей спиритуализма, в то время это Учение, без всякого сомнения, не получило широкого признания, и в его существование верили с трудом. Война изменила эти взгляды. Смерть, коснувшись своим холодным дыханием почти каждой семьи, неожиданно возбудила интерес к вопросам жизни после смерти. Люди не только задавались вопросом: "Если человек умрет, то может ли он ожить снова?", но и страстно желали установить связь с душами любимых и близких, так трагически ушедших из земного мира. Они жаждали "прикосновения родной руки и звука до боли знакомого голоса". Тысячи людей занялись исследованиями, но, как и в ранний период развития движения, первые открытия зачастую были сделаны теми, кто уже покинул этот мир. Газеты и пресса не могли противостоять давлению общественного мнения: истории о возвращении погибших воинов и – глубже – проблема жизни после смерти получили широкое освещение в прессе.
В этой главе мы приведем очень краткий обзор событий, показывающих, как на разных этапах войны мир духов врывался в нашу жизнь. Подобное вмешательство неоднократно случалось и в прошлом: умершие солдаты посещали собственные дома, предупреждали своих товарищей об опасности вражеского нападения; они "оставляли" свои изображения на фотографических пластинках; реальные исторические фигуры и легендарные призраки появлялись на полях сражений. Одним словом, в дни народных трагедий потустороннее присутствие и деятельность духов становились более ощутимыми.