…Китай нельзя сравнивать с Монголией, отсталой страной. Китай может стать первоклассной державой. Что касается форм экономики, то Китай в отличие от Монголии не является скотоводческой страной. В Китае сельское хозяйство очень развито в смысле интенсивности. Там дорожат каждым клочком земли. В Китае все имеется для того, чтобы создать свою промышленность. В Монголии не ценят земли. Монголы занимаются скотоводством, причем они являются малокультурными скотоводами. Там на зиму не обеспечивают скот кормом. Монголия – страна кочевая и, следовательно, отсталая. Поэтому нельзя на одну доску ставить Китай и Монголию ни в смысле социальном, ни в смысле экономическом. Базой в Монгольской Народной Республике является скотоводство, а в Китае – земледелие.
("Запись беседы с Цзян Цзинго, личным представителем Чан Кайши, 3 января 1946 года" т.18)
Великая дружба между Советским Союзом и Китайской Народной Республикой является надежной гарантией против угрозы новой агрессии, мощным оплотом мира на Дальнем Востоке и во всем мире.
2 сентября 1952 года
("Письмо товарищу Мао Цзэдуну" т.16)
Об отношениях с Кореей
Подтверждаю получение Вашего письма от 8 октября, в котором Вы сообщаете, что правительство Корейской Народно-Демократической Республики приступило к исполнению своих обязанностей, и предлагаете установить дипломатические отношения с СССР и обменяться послами, а также установить соответствующие экономические отношения между обоими государствами.
Советское правительство, неизменно отстаивающее право корейского народа на создание своего единого независимого государства, приветствует образование Корейского правительства и желает ему успехов в его деятельности на пользу национального возрождения и демократического развития Кореи. Советское правительство выражает готовность на установление дипломатических отношений между СССР и Корейской Народно-Демократической Республикой и на обмен послами и, вместе с этим, на установление соответствующих экономических отношений.
("Господину Ким Ир Сену, председателю Кабинета министров Корейской Народно-Демократической Республики 13 октября 1948 года" т.18)
Вопрос. Что Вы думаете об интервенции в Корее, чем она может кончиться?
Ответ. Если Англия и Соединенные Штаты Америки окончательно отклонят мирные предложения Народного правительства Китая, то война в Корее может кончиться лишь поражением интервентов.
Вопрос. Почему? Разве американские и английские генералы и офицеры хуже китайских и корейских?
Ответ. Нет, не хуже. Американские и английские генералы и офицеры ничуть не хуже генералов и офицеров любой другой страны. Что касается солдат США и Англии, то в войне против гитлеровской Германии и милитаристской Японии они показали себя, как известно, с наилучшей стороны. В чем же дело? А в том, что войну против Кореи и Китая солдаты считают несправедливой, тогда как войну против гитлеровской Германии и милитаристской Японии они считали вполне справедливой. Дело в том, что эта война является крайне непопулярной среди американских и английских солдат.
В самом деле, трудно убедить солдат, что Китай, который не угрожает ни Англии, ни Америке и у которого захватили американцы остров Тайвань, является агрессором, а Соединенные Штаты Америки, которые захватили остров Тайвань и подвели свои войска к самым границам Китая, являются обороняющейся стороной. Трудно убедить солдат, что Соединенные Штаты Америки имеют право защищать свою безопасность на территории Кореи и у границ Китая, а Китай и Корея не имеют права защищать свою безопасность на своей собственной территории или у границ своего государства. Отсюда непопулярность войны среди англо-американских солдат.
Понятно, что самые опытные генералы и офицеры могут потерпеть поражение, если солдаты считают навязанную им войну глубоко несправедливой и если они выполняют в силу этого свои обязанности на фронте формально, без веры в правоту своей миссии, без воодушевления.
("Беседа с корреспондентом "Правды" 17 февраля 1951 года" т.16)
Об отношениях с Монголией
Мой ответ о Монголии, должно быть, уже получили. Самое бы лучшее – обойтись без ввода войск. Нельзя смешивать Монголию с Казахстаном или Бурятией. Главное – надо заставить монгольское правительство изменить политический курс в корне. Надо оттеснить (временно) "леваков" и выдвинуть вместо них на места министров и руководителей ЦК Монголии людей, способных проводить новый курс, т. е. нашу политику. Из "леваков" нужно сохранить на постах лишь наиболее способных и рассудительных (с точки зрения нашей политики), сохранивших авторитет среди монгольских масс. Обновленное монгольское правительство должно объявить всенародно, что в области внутренней политики допущены ошибки (хозяйство, религия и т. п.) и что эти ошибки будут немедля исправлены. Оно должно объявить, что главари повстанцев являются агентами китайских и, особенно, японских империалистов, стремящихся лишить Монголию свободы и независимости, что оно будет ввиду этого вести с ними непримиримую борьбу до полного их уничтожения. Оно должно объявить амнистию всем рядовым повстанцам, сдающим правительству оружие и изъявляющим покорность. Все это, как и изменение в составе правительства, нужно проделать через хурулдан, срочный созыв которого нужно подготовить тщательно и разумно.
В этом теперь главное, а не ввод войск.
("Письмо Л. М. Кагановичу 4 июня 1932 года" т.17)
Считаю рискованной посылку наших войск в Монголию на основании информации Охтина, человека неопытного как в политическом, так и, особенно, в военном отношении. Монголия и Бурят-Монголия не одно и то же. Поспешное и недостаточно подготовленное решение в этом деле может развязать конфликт с Японией и дать базу для единого фронта Японии, Китая, Монголии против СССР. Было бы неправильно думать, что события в Монголии останутся секретом для внешнего мира. О них будут кричать сами монголы, китайцы, японцы, европейская пресса. Нас будут изображать оккупантами, борющимися против восстающего монгольского народа, а японцев и китайцев освободителями. Боюсь, что нынешняя обстановка в Монголии может навязать нашим войскам не свойственную им роль оккупантов, идущих против большинства населения. Мне кажется, что теперь уже поздно начинать дело с военного подавления. Формула "сначала подавить, а потом изменить политический курс" теперь уже нецелесообразна. Дело нужно начать с изменения политического курса. Этот акт должно проделать монгольское правительство. Только такой акт может создать перелом, расколоть повстанцев и вернуть монгольскому правительству утерянную политическую базу. После такого политического шага нетрудно будет изолировать и подавить крайних контрреволюционеров. При такой комбинации помощь наших хорошо замаскированных войск можно будет провести одновременно и незаметным образом.
…
Советую немедля и в самом секретном порядке вывезти из Монголии в СССР все и всякие документы, шифровки, протоколы, бумаги, свидетельствующие о работе советских людей и представителей СССР в Монголии. Это абсолютно необходимо при всяких условиях.
("Телеграмма В. М. Молотову, К. Е. Ворошилову, Л. М. Кагановичу 10 июня 1932 года" т.17)
Об отношениях с реакционными вождями
Допустима ли вообще работа коммунистов в реакционных профсоюзах?
Не только допустима, но иногда прямо обязательна, ибо в реакционных профсоюзах имеются миллионы рабочих, а коммунисты не имеют права отказываться от того, чтобы войти в эти профсоюзы, найти дорогу к массам и завоевать их на сторону коммунизма.
…
Допустимы ли вообще временные соглашения с реакционными профсоюзами, соглашения по линии профсоюзной или соглашения по линии политической? Не только допустимы, а иногда прямо обязательны. Что профсоюзы на Западе являются в большинстве случаев реакционными, это известно всякому. Но дело вовсе не в этом. Дело в том, что эти союзы являются массовыми союзами. Дело в том, что через эти профсоюзы можно получить доступ к массам. Вопрос в том, чтобы такие соглашения не стесняли, не ограничивали свободу революционной агитации и пропаганды коммунистов, чтобы такие соглашения облегчали разложение реформистов и революционизирование рабочих масс, идущих пока что за реакционными лидерами. При этих условиях временные соглашения с массовыми реакционными профсоюзами не только допустимы, а иногда прямо обязательны.
("Объединённый пленум ЦК и ЦКК ВКП(б)" т.10 стр.38.)
Итак, по Ленину выходит, что политические соглашения, политические блоки коммунистов с реакционными лидерами рабочего класса вполне возможны и допустимы.
…
Но для чего, собственно, нужны нам такие соглашения?
Для того, чтобы получить доступ к рабочим массам, для того, чтобы просвещать эти массы насчёт реакционности их политических и профсоюзных лидеров, для того, чтобы отрывать от реакционных лидеров левеющие и революционизирующиеся части рабочего класса, для того, стало быть, чтобы повышать боеспособность рабочего класса в целом.
Поэтому такие блоки могут заключаться лишь при двух основных условиях: при обеспечении свободы нашей критики в отношении реформистских вождей и при обеспечении условий, необходимых для отрыва масс от реакционных лидеров.
…
Вот условия блока, без которых никакие блоки, никакие соглашения с реакционными вождями профсоюзов недопустимы.
("Об англо-русском комитете единства" т.8 стр.186–188.)
Говорят, что у "ультралевых" имеются честные революционные рабочие, которых нельзя и не следует отталкивать. Это совершенно правильно. Мы и не предлагаем их отталкивать. Мы и не вносим, ввиду этого, в своём проекте резолюции никаких предложений об отталкивании или об исключении из партии кого бы то ни было из "ультралевых", тем более рабочих. Но как поднять этих рабочих до уровня сознания ленинской партии? Как спасти их от тех заблуждений, в которых они обретаются теперь, благодаря ошибкам и предрассудкам их "ультралевых" вождей? Для этого существует лишь один способ: это способ политического дезавуирования "ультралевых" вождей, способ вскрытия тех "ультралевых" ошибок, которые сбивают с толку честных революционных рабочих, и которые мешают им выйти на широкую дорогу. Можем ли мы допустить в вопросах идейной борьбы в партии и политического воспитания масс гнилую дипломатическую игру, замазывание ошибок? Нет, не можем. Это было бы обманом рабочих. Какой же выход в таком случае? Выход один: вскрыть ошибки "ультралевых" вождей и помочь, таким образом, честным революционным рабочим выбраться на правильную дорогу.
("О борьбе с правыми и "ультралевыми" уклонами" т.8 стр.7.)
Мне кажется, что Гансен проповедует какую-то поповскую мораль в деле внутрипартийной идейной борьбы, совершенно не идущую к коммунистической партии. Он, видимо, не против идейной борьбы. Но он иы хотел вести эту борьбу так, чтобы из этого не выходило никакого дискредитирования вождей оппозиции. Я должен сказать, что такой борьбы не бывает в природе. Я должен сказать, что кто допускает борьбу лишь условии отсутствия какой бы то ни было компрометации вождей, тот фактически отрицает возможность всякой идейной борьбы внутри партии. Должны ли мы вскрывать ошибки тех или иных руководителей партии? Должны ли мы эти ошибки выносить на свет божий с тем, чтобы можно было воспитать партийные массы на ошибках руководителей? Я думаю, что должны. Я думаю, что других путей для исправления ошибок не бывает. Я думаю, что метод замазывания ошибок есть не наш метод. Но из этого следует, что внутрипартийная борьба и исправление ошибок не могут обойтись без той или иной компрометации тех или иных вождей. Это, может быть, и печально, но ничего с этим не поделаешь, ибо мы бессильны бороться с неизбежностью.
("О борьбе с правыми и "ультралевыми" уклонами" т.8 стр.5.)
Я думаю, что наша критика реакционных вождей должна быть критикой с точки зрения общей линии руководства, а не с точки зрения индивидуальных особенностей этих вождей. Я не против того, чтобы индивидуальная критика была использована, как побочное, как вспомогательное средство. Но я за то, чтобы в основе нашей критики лежала принципиальная линия. В противном случае вместо принципиальной критики может получиться склока и личные дрязги, что не может не принизить уровень нашей критики в ущерб интересам дела.
("Об англо-русском комитете" т.8 стр.203.)
Говорят, что критика может привести к дискредитации некоторых реакционных вождей профсоюзов. Ну так что же? Я не вижу в этом ничего плохого. Рабочий класс может только выиграть, если старые лидеры, предающие его интересы, будут дискредитированы и заменены новыми лидерами, преданными делу рабочего класса. И чем скорее будут сняты с постов такие реакционные и ненадёжные лидеры и заменены новыми, лучшими лидерами, свободными от реакционных замашек старых лидеров, – тем лучше.
Это, однако, не значит, что можно будто бы одним ударом сломить мощь реакционных лидеров и в короткий срок изолировать их, заменить их новыми, революционными вождями.
("Об англо-русском комитете" т.8 стр.199.)
Об отношениях с Югославией
Я понимаю трудность Вашего положения после освобождения Белграда. Вы не можете не знать, что Советское правительство, несмотря на колоссальные жертвы и потери, делает все возможное и даже невозможное, чтобы помочь Вам. Но меня поражает тот факт, что отдельные инциденты и ошибки отдельных офицеров и бойцов Красной Армии обобщают у Вас и распространяют на всю Красную Армию. Нельзя так оскорблять армию, которая помогает Вам изгонять немцев и обливается кровью в боях с немецкими захватчиками.
Не трудно понять, что семья без урода не бывает, но было бы странно оскорблять семью из-за одного урода. Если красноармейцы узнают, что Джилас и те, кто ему не возражали, считают английских офицеров в моральном отношении выше советских офицеров, то они завыли бы от такой незаслуженной обиды.
("Из телеграммы И. Броз-Тито 31 октября 1944 года" т.18)
Мне представляется вполне правильным Ваше мнение, что данный вопрос является принципиальным и что в отношении территории Истрии – Триеста не должно быть допущено каких-либо действий, которые не будут полностью учитывать законные претензии Югославии и вклад, внесенный югославскими вооруженными силами в общее дело союзников в борьбе против гитлеровской Германии. Само собой разумеется, что будущее этой территории, большинство населения которой является югославским, должно быть определено при мирном урегулировании. Однако в настоящее время дело идет о временной военной оккупации этой территории. В этом отношении необходимо, по моему мнению, считаться с тем фактом, что именно союзные югославские войска изгнали немецких захватчиков с территории Истрии – Триеста, оказав тем самым важную услугу общему делу союзников. Уже в силу этого обстоятельства было бы несправедливым и явилось бы незаслуженной обидой для югославской армии и югославского народа отказывать Югославии в праве на оккупацию территории, отвоеванной от врага, после того, как югославский народ принес столько жертв в борьбе за национальные права Югославии и за общее дело Объединенных Наций.
Мне представляется правильным такое решение данного вопроса, при котором в районе Истрии-Триеста оставались бы на месте югославские войска и действующая сейчас в этом районе югославская администрация. Одновременно в этом районе был бы установлен контроль Союзного Верховного Командующего и была бы определена демаркационная линия по взаимному соглашению между фельдмаршалом Александером и маршалом Тито. При принятии этих предложений вопрос об администрации в районе Истрии – Триеста также получил бы правильное разрешение.
Поскольку югославское население составляет большинство на этой территории и еще в период немецкой оккупации здесь стала создаваться местная югославская администрация, пользующаяся в настоящее время доверием местного населения, следовало бы считаться с создавшимся положением. Подчинением имеющейся уже югославской гражданской администрации в этом районе югославскому военному командованию вопрос об административном управлении этой территории был бы урегулирован должным образом.
Я хотел бы надеяться, что недоразумения относительно положения области Истрии – Триеста, возникшие между Правительствами США и Великобритании, с одной стороны, и Югославским Правительством – с другой, будут устранены и весь вопрос будет благополучно разрешен.
(Переписка 2, № 323. ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г-ну Г. ТРУМЭНУ. 22 мая 1945 года.)
Из Вашего сообщения можно понять, что достигнуто принципиальное соглашение между Правительствами США и Великобритании, с одной стороны, и Правительством Югославии, с другой стороны, по вопросу об учреждении на территории Триеста – Истрии Союзного Военного Управления под руководством Союзного Главнокомандующего на Средиземном море. Однако мне представляется, что для полного урегулирования вопроса о теперешнем положении в Триесте – Истрии должно быть также достигнуто соглашение с Югославским Правительством и по конкретным предложениям Правительств США и Великобритании.
Я надеюсь, что после того, как Правительство Югославии заявило о своем согласии на учреждение Союзного Военного Управления на территории Триеста-Истрии, не встретится препятствий к тому, чтобы югославские интересы были должным образом удовлетворены и чтобы весь вопрос о теперешнем напряженном положении в районе Триеста – Истрии был благополучно разрешен.
(Переписка 2, № 334. ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕЗИДЕНТУ г-ну Г. ТРУМЭНУ. 8 июня 1945 года.)
Несмотря на то что Югославское Правительство приняло предложение Американского и Британского Правительств относительно района Истрии – Триеста, переговоры в Триесте, как видно, зашли в тупик. Это объясняется главным образом тем, что представители Союзного Командования на Средиземном море не хотят считаться даже с минимальными пожеланиями югославов, которым принадлежит заслуга освобождения от немецких захватчиков этой территории, где к тому же преобладает югославское население. Такое положение нельзя считать удовлетворительным с точки зрения союзников.
Не желая обострять отношений, я до сего времени не упоминал в переписке о поведении фельдмаршала Александера, по теперь приходится подчеркнуть, что нельзя согласиться с тем, чтобы в этих переговорах применялся тот заносчивый тон, которым иногда пользуется фельдмаршал Александер в отношении югославов. Никак нельзя согласиться с тем, что фельдмаршал Александер в официальном публичном обращении допустил сравнение маршала Тито с Гитлером и Муссолини. Такое сравнение несправедливо и оскорбительно для Югославии.
Для Советского Правительства был неожиданным также тон ультиматума в том заявлении, с которым англо-американские представители обратились к Югославскому Правительству 2 июня. Как можно рассчитывать такими методами обеспечить прочные положительные результаты.