Особенно упорные бои развернулись в районе Борисова. Во второй половине дня 30 июня передовые части 18-й танковой дивизии Неринга вышли к западной окраине Ново-Борисова. Бетонный мост через Березину был подготовлен к взрыву. Но советское командование все время оттягивало уничтожение переправы, так как на восточный берег переправлялись отходившие от Минска подразделения. 1 июля немецкие танки с ходу захватили мост и ворвались в Старо-Борисов, который обороняли отдельные части 13-й армии и курсанты Борисовского танкового училища с несколькими учебными машинами. В связи с обозначившимся обходом войск правого крыла фронта командующий приказал перебросить 1 июля на автомашинах в район севернее Борисова 1-ю Московскую мотострелковую дивизию с задачей организовать оборону на рубеже Крацевичи - Стахов и переправе у Чернявки и не допустить прорыва противника через Березину.
1-я Московская дивизия, сформированная в 1927 году, была, говоря современным языком, элитным подразделением Красной Армии. В январе 1940 года ее переформировали из стрелковой в механизированную в составе двух мотострелковых, одного танкового, одного артиллерийского полков, разведывательного и инженерного батальонов, зенитного и противотанкового артдивизионов, батальона связи. Все ее подразделения были полностью укомплектованы боевой техникой, в том числе танками Т-34 и KB, а личный состав хорошо обучен. Командовал дивизией талантливый военачальник полковник Я.Г. Крейзер.
2 июля дивизия нанесла контрудар вдоль автострады на Борисов. В центре наступал 12-й танковый полк с приданной ротой танков KB, а с флангов - пехота мотострелковых полков. Генерал Гудериан написал об этом бое: "18-я танковая дивизия получила достаточно полное представление о силе русских, ибо они впервые применили свои танки Т-34, против которых наши пушки в то время были слишком слабы". Москвичи потеснили немцев на запад, но выбить их с плацдарма не смогли, в частности, из-за господства немецкой авиации. На следующий день мотострелки отбивали атаки противника. В ночь на 4 июля части 1-й мотострелковой отступили за реку Нача и заняли оборону в районе Крупки. Боевые действия дивизии в междуречье Березины и Днепра развертывались обособленно, без соседей и в значительном удалении от своих войск - 20-я армия, в которую входила дивизия, находилась в 150 км позади. Теперь перед полковником Крейзером стояла задача максимально задержать продвижение немецких танков к Орше. И он ее решил как грамотный командир, первым сознательно применив тактику подвижной обороны.
Крейзер развернул дивизию на 20–25-километровом фронте, занял выгодные водные рубежи, оседлал важнейшие дороги. На подходившие колонны противника москвичи обрушивали сильнейший огонь, вынуждали немцев развертываться и тщательно организовывать бой. Так комдив сдерживал врага половину дня. А когда немцы переходили в решительное наступление, рассекали фронт дивизии на части или начинали обтекать открытые фланги, пехота под прикрытием темноты садилась на машины и, оставив арьергарды и засады, откатывалась на 10–12 км. Утром противник натыкался на прикрывающие части, а к полудню встречал организованную оборону уже на новом рубеже. Так день за днем изматывались силы врага, тормозилось его движение, выигрывалось дорогое время.
В результате германская 18-я танковая дивизия шла к Днепру девять дней, потеряв половину своих танков и почти всю мотопехоту. 1-я мотострелковая, тоже понесшая большие потери, 10 июля отступила в районе Орши в расположение своей армии и была выведена в резерв на доукомплектование. Полковнику Крейзеру одному из первых на Западном фронте было присвоено звание Героя Советского Союза за умелое руководство действиями дивизии в боях, ну и, конечно, за личный героизм. Вот с таких воинов можно брать пример, а лозунг политуправления - "Повторяйте смело подвиг Гастелло" -лично меня не очень вдохновляет, при всем уважении к погибшему летчику. Эффективность работы подразделений полковника Крейзера мы можем оценить и по сохранившемуся приказу генерала He-ринга по 18-й танковой дивизии: "Потери снаряжением, оружием и машинами необычайно велики… Это положение нетерпимо, иначе мы напобеждаемся до собственной гибели".
30 июня 3-я танковая дивизия генерала Моделя нанесла сильный удар севернее Бобруйска в районе Шаткова, форсировала Березину и захватила плацдарм. На следующий день немцы вошли в Бобруйск и продолжили наступление на рогачевском направлении. 1 июля 4-й танковой дивизии фон Лангермана удалось захватить мост через Березину у Свислочи, оттеснить от реки 8-ю воздушно-десантную бригаду и захватить плацдарм. Теперь немцы имели два направления для продвижения к Днепру: одно - на Могилев, другое - на Быхов. Войска 4-й армии не смогли задержать противника в междуречье Березины и Днепра. Ведя арьергардные бои, они откатывались за Днепр. 2 июля остатки войск генерала Коробкова были переданы в состав 21-й армии - около 7000 человек, 41 орудие, 3 бронеавтомобиля и 1 танк Т-38.
Оценивая обстановку в районе Бобруйска и севернее его, генерал Павлов пришел к выводу, что большая часть сил 2-й танковой группы нацеливается на Могилев. Поэтому он решил для непосредственной защиты подступов к городу создать Могилевский район обороны. Выполнение этой задачи возлагалось на 61-й стрелковый корпус, командир которого становился начальником обороны. Это было одно из последних распоряжений генерала армии Павлова.
30 июня в Москве был образован Государственный Комитет Обороны, который своим постановлением отстранил с 1 июля от командования войсками Западного фронта генерала Павлова, а также значительную часть руководящего состава фронтового управления. В командование вступил генерал-лейтенант А.И. Еременко, а со 2 июля - народный комиссар обороны маршал С.К. Тимошенко. В его распоряжение передавались четыре армии второго эшелона - 22, 19, 20, 21-я. В ночь на 2 июля фронтовое управление Западного фронта переместилось из Могилева в район Смоленска.
Жаркие бои в начале июля велись в полосе 13-й армии. Заняв полевые укрепления восточнее Минска, ее полки до 2 июля сдерживали натиск 46-го моторизованного корпуса генерала Фиттингофа. И здесь советские войска были вынуждены отходить за Березину. Части 20-го мехкорпуса генерала Никитина в течение 2 июля вели тяжелые бои в районе Пуховичей с дивизией СС "Рейх" под командованием группенфюрера Пауля Хауссера и, потеряв почти всю материальную часть, к исходу дня отошли на восток и соединились с 21-й армией. 3 июля 10-я танковая дивизия 46-го мотокорпуса ворвалась в Березино, проломив оборону 7-й воздушно-десантной бригады и 100-й стрелковой дивизии.
4 июля 4-я танковая дивизия Лангемана вышла к Днепру в районе Быхова, 3-я танковая - в районе Рогачева, 10-я танковая генерала Шааля к 7 июля прорвалась к Шклову. В это же время группа Гота двумя корпусами достигла рубежа Лепель - Улла - Полоцк и захватила небольшой плацдарм на восточном берегу Западной Двины в районе Диены.
Для организации мощного удара через Смоленск на Москву 3 июля фельдмаршалу Клюге были подчинены 2-я и 3-я танковые группы, которые вместе составили 4-ю танковую армию. Пехоту бывшей 4-й армии возглавило управление 2-й армии, прибывшее из резерва.
Советские войска располагались следующим образом.
22-я армия (генерал-лейтенант Ф.А. Ершаков), сформированная на базе Уральского военного округа, выдвинулась в район Полоцка. В ее состав входили 51-й и 62-й стрелковые корпуса - 6 дивизий - со штатным количеством танков, а также ряд артиллерийских и других частей. Армия должна была оборонять Себежский и Полоцкий укрепленные районы и участок по реке Западная Двина до Бешенковичей.
На рубеже Бешенковичи - Шклов готовила оборону 20-я армия (генерал-лейтенант Ф.Н. Ремезов), прибывшая из Орловского округа. В армию входили войска 61-го и 69-го стрелковых корпусов, 18-я стрелковая дивизия, а также 7-й механизированный корпус, артиллерийские и инженерные части. Кроме того, ей передавался 5-й мехкорпус.
В районе Витебска выгружалась и разворачивалась 19-я армия (генерал-лейтенант И.С. Конев), включавшая в себя 25-й и 34-й стрелковый корпуса, 38-ю стрелковую дивизию, 26-й мехкорпус. Армия Конева формировалась в Северо-Кавказском военном округе и по плану "Гроза" предназначалась для действий на Юго-Западном направлении, поэтому ее 25-й корпус - горнострелковый. Но планы изменились, вместо Карпат пришлось спешно отправляться в Белоруссию.
На рубеже Могилев - Быхов - Лоев стояла 21-я армия (генерал-лейтенант В.Ф. Герасименко), включавшая 63-й, 66-й стрелковые и 25-й механизированный корпуса. В ее состав вливались выходившие из окружения части 4-й и 13-й армий.
В состав Западного фронта вошли, таким образом, 48 свежих дивизий из внутренних округов. Группа армий "Центр" для наступления смогла выделить чуть больше половины своих сил. 25 дивизий, в том числе танковые и моторизованные, были скованы окруженными советскими группировками западнее Минска.
Генерал Ершаков организовал оборону укрепрайонов следующим образом: Себежский УР защищали три дивизии 51-го стрелкового корпуса, а Полоцкий - войска 62-го. Части постоянных гарнизонов укрепрайонов были подчинены командирам корпусов и дивизий, в полосах которых они занимали оборону. Дивизии строили боевой порядок в один эшелон, с выделением резерва 1–2 батальона. Кроме того, в каждой дивизии был создан подвижный резерв на автомашинах в составе одного стрелкового батальона с противотанковыми средствами. Опираясь на сооружения УРов, войска 22-й армии сдерживали натиск 3-й танковой группы, нанеся серьезный урон 57-му моторизованному и 23-му армейским корпусам. Генерал Гот доносил фон Боку: "Время, которое было предоставлено русским при нашем наступлении на Минск и при нашей остановке у Минска, было использовано ими для разрушения мостов и переправ, которое они произвели впервые в больших масштабах… Начатое с опозданием наступление на Полоцк многократно натыкалось на вражеские контратаки и неоднократно приостанавливалось перед новой линией дотов".
Об этом же докладывал генерал Гудериан: "…противник на всем фронте наступления оказывает ожесточенное сопротивление… Почти все мосты между р. Березина и р. Днепр… разрушены". Фон Бок, в свою очередь, сообщал в Ставку Гитлера, что "сопротивление перед нашими наступающими танковыми группами значительно усилилось… Противник оказывает ожесточенное организованное сопротивление…"
7 июля войска 3-й танковой группы совместно с частью сил 16-й армии группы "Север" возобновили наступление в полосе советской 22-й армии. Немцы намеревались, осуществив прорыв на правом фланге, выйти в тылы всего Западного фронта. Для достижения этой цели 2-й армейский корпус наступал через Себеж на Идрицу, 39-й моторизованный - через Дисну на Невель, а 57-й генерала Кюнтцена - из районов Улла и Бешенковичи - на Витебск и севернее его. Сосредоточив ударные группировки, немцы местами прорвали оборону войск генерала Ершакова и вклинились в глубину.
По воспоминаниям маршала А.И. Еременко: "Отражение атак противника началось неорганизованно. Противник перешел в наступление с утра 7 июля, а штаб армии не знал об этом до вечера(?), хотя имел связь со штабом корпуса и со штабами дивизий. 7 июля в 24.00 мы получили странную телеграмму от командира 62-го стрелкового корпуса генерал-майора И.П. Карманова: "В 23.00 противник атаковал 166-й полк 126 сд двумястами самолетов, нанес ему крупные поражения, и полк в беспорядке отходит".
8 июля немцам удалось преодолеть на некоторых участках Себежский укрепрайон. Советский гарнизон оставил УР, так как командир и комиссар посчитали, что "не смогут его удержать". Но затем германское наступление завязло в обороне 170-й стрелковой дивизии. Успех на севере Готу развить не удалось, зато 9 июля 39-му мотокорпусу Шмидта удалось форсировать Западную Двину и захватить плацдарм у Бешенковичей.
Чтобы ликвидировать угрозу прорыва 39-го моторизованного корпуса на витебско-оршанском направлении, советское командование решило нанести контрудар во фланг соединениям генерала Шмидта и разгромить его. Поэтому, одновременно с задачей на организацию обороны, командующий 20-й армией генерал Курочкин получил от маршала Тимошенко приказ на уничтожение вражеской группировки, наступавшей из Лепеля на Витебск. Решение этой задачи возлагалось на 5-й и 7-й механизированные корпуса, которые должны были нанести удар из района юго-восточнее Витебска. Глубина ударов была определена для 5-го корпуса до 140 км - из района Высокое на Сенно, Лепель и для 7-го корпуса до 130 км - из района Рудня на Бешенковичи, Лепель. Начало наступления намечалось на утро 6 июля.
Боевой порядок 7-го механизированного корпуса, которым командовал генерал-майор В.И. Виноградов, строился в один эшелон, состоявший из 14-й и 18-й танковых дивизий - свыше 700 танков (поскольку 1-я мотострелковая дивизия уже брошена в бой). Корпус - столичный, прибыл из Московского военного округа, полностью укомплектован, в том числе средними и тяжелыми танками, и, наверное, был не на худшем счету у командования РККА, если в нем служил сын Сталина - Яков Джугашвили.
5-й механизированный корпус под командованием генерал-майора И.П. Алексеенко имел двухэшелонное построение. В первом эшелоне находились две танковые дивизии, во втором - 109-я механизированная. Этот корпус также был полностью укомплектован и имел 1070 танков.
"Однако, - печалится маршал Еременко, - современных танков (KB, Т-34) было очень мало. Подавляющее большинство составляли машины устаревших типов (БТ-7 и Т-26). У противника насчитывалось до 1000 танков луч7 ших конструкций под командованием имевших большой боевой опыт немецких танковых командиров". Ему вторит генерал-лейтенант И.С. Лыков: "…лишь позднее выяснилось, что гитлеровское командование бросило на смоленском направлении через Лепель и Сенно бронированную армаду, которая по силе превосходила два наших танковых корпуса". Что там насчитывалось у противника, мы скоро увидим.
Наступление началось около 10 часов 6 июля. В первый день оно развивалось успешно, оба советских мехкорпуса продвинулись на 50–60 км и вышли в район севернее и южнее Сенно. Затем 7-й мехкорпус был остановлен на северо-восточных подступах к городу 7-й танковой дивизией генерала фон Функа. Германская "бронированная армада" имела около 200 танков, почти половину из которых составляли чешские машины. В двухдневных боях части генерала Виноградова были разбиты. Генерал Гот записал: "Противник силами примерно трех дивизий, две из которых (танковые) прибыли из Москвы, нанес сильный контрудар, который 7-я танковая успешно отразила, нанеся противнику большие потери".
Более подробно действия советских войск в этой операции рассмотрим на примере 14-й танковой дивизии под командованием полковника И.Д. Васильева. К 29 июля дивизия разгрузилась на станции Рудня и сосредоточилась в 60 км северо-западнее Смоленска. На четвертый день командир корпуса объявил боевой приказ: 14-й танковой в ночь на 5 августа сосредоточиться в районе станции Крынки, а 6-го начать наступление в направлении Бешенковичи - Лепель. К исходу 7 июля дивизия должна была овладеть Лепелем. Обойдя с юга Витебск, танкисты своим ходом преодолели 120 км и в указанный срок без потерь вышли на рубеж атаки. О том, что авиационного прикрытия не будет, их предупредили сразу. Кроме этого, наступать предстояло по неразведанной лесистой местности, при минимальном картографическом обеспечении. Штаб дивизии не имел никакой информации о задачах и местоположении своих войск, в частности 18-й танковой дивизии корпуса, и понятия не имел о противнике. "К сожалению, действовать пришлось фактически на авось. Мы не знали, что перед нами: батальон, полк или корпус. Доразведывать было некогда", - вспоминал бывший начальник отдела политпропаганды дивизии В.Г. Гуляев.
6 августа части Васильева начали наступление и, не встречая сопротивления, к полудню вышли в район населенных пунктов Тепляки и Панариво, разбив здесь разведывательный отряд противника. После этого из штаба корпуса один за другим, отменяя друг друга, последовали три приказа о дальнейшем направлении удара. При этом "приказы поворачивали дивизию, как роту на строевых занятиях. Мы метались по широкому фронту, били не кулаком, а растопыренными пальцами". Наконец, последовало подтверждение продолжить наступление на Бешенковичи с рубежа реки Черногостица. О лучшем подарке от советского командования генерал фон Функ не мог и мечтать. Речка Черногостица узкая и мелководная, но дно илистое, берега заболоченные, а западный берег, в соответствии с законом Кориолиса, обрывистый. Весь вечер и ночь наши танкисты готовили импровизированные переправы из бревен, а немцы им совершенно не мешали. Они в это время на западном берегу вкапывали в землю свои танки и расставляли противотанковые батареи напротив возводимых русскими гатей. Поскольку приготовления обеих сторон велись практически на глазах друг у друга, то полковник Васильев и весь его штаб понимали, что атаковать придется в самых неблагоприятных условиях. Однако командир корпуса генерал Виноградов подтвердил свой приказ.
Утром 7 августа 14-я танковая дивизия двумя колоннами начала фронтальное наступление через реку на хорошо оборудованную противотанковую оборону немцев. Советские танки преодолевали водный рубеж, поднимались на крутой противоположный берег и падали вниз, сбиваемые перекрестным артиллерийским огнем противника. Над переправами непрерывно висели немецкие пикировщики. Около сотни советских танков продолжали бесперспективную атаку: "…переправившиеся две машины ведут огонь по фашистам почти в упор. Вот зацепилась гусеницами за берег третья. Но прямое попадание то ли вражеского снаряда, то ли бомбы опрокинуло ее с крутого берега в речку. Это вызвало некоторое замешательство среди тех, кто шел сзади. На переправе образовалась пробка. А авиация противника прямо неистовствовала… Машины опять полезли на кручу. И снова начали опрокидываться. Я навел перископ на левую переправу. Там такая же картина".
В одной этой, естественно, провалившейся атаке дивизия потеряла половину своих танков, часть из них завязла в илистой речке. Погибли командир 27-го танкового полка и три командира батальонов, в иных ротах осталось не более пяти боевых машин. Теперь и генералу Виноградову стала ясна бессмысленность происходящего, и он приказал нанести удар в другом направлении - на Сенно.