– По-моему, мне было гораздо хуже, чем тебе, – ровным голосом сказала она, понимая, что это его разозлит. – Поэтому мне и потребовалось больше времени, чтобы прийти в себя.
– Чушь собачья!
– Так, значит, ты отказываешься от шоколадных круассанов, я правильно понимаю?
– Да, черт подери, еще как отказываюсь, – и он склонился над компьютером.
– Прекрасно – мне больше достанется. – Джуно пошла на кухню за тарелкой. Проклятье! Опять они сцепились!
На кухне что-то изменилось, но она была слишком раздражена, чтобы задумываться над этой переменой.
Она вернулась в гостиную. Джей стучал по клавиатуре своего компьютера.
– Пойду в свою комнату, сделаю несколько звонков, – она вытащила телефон из розетки, чтобы взять его с собой.
– Не сделаешь, – он продолжал печатать. – Я подключил модем к телефонной линии.
– Вот что… – Она поставила телефон на место. – И надолго?
– На несколько часов, – он даже не взглянул на нее. – Я установил связь со Штатами. Буду работать до утра.
– И это ты называешь на несколько часов?
– Именно так, – он не собирался даже извиниться.
– Но мне нужно сделать кучу ответных звонков, – жалобно сказала она.
– Могла бы сделать их и раньше. Хотя ничего срочного там нет, правда?
Джуно спросила сквозь зубы:
– А тебе откуда известно?
– Я прослушал сообщения, – он оставил клавиатуру и защелкал мышкой.
– Ты не мог этого сделать, – она уставилась ему в затылок. – Я их стерла, случайно.
– Еще утром, тупица, – он раздраженно вздохнул. – Я прослушал их еще утром.
– А… хорошо, – тут до Джуно дошло, что он слышал все предназначавшиеся ей сообщения, в том числе и от Джона.
– По-моему, из слов Шона ясно, как тебе удалось нас отравить, – проговорил он, по-прежнему не глядя на нее.
– Что?
– Ты разве не слышала? Ты накормила нас собачьим кормом, Джуно!
– Чем-чем? – ужаснулась она.
– Ты ведь взяла мясо с нижней полки холодильника, не так ли?
– Да – и что из того? – Лучше бы он взглянул на нее, чем безотрывно пялиться в экран компьютера.
– Это был собачий корм, – ледяным голосом процедил он. – Шон говорит об этом в своем сообщении.
Джуно начала хихикать.
– Я не нахожу это столь забавным, – бросил он.
Она продолжала смеяться все громче и громче, потому что его неподвижная, склоненная над компьютером спина выводила ее из себя.
– Ничего удивительного, что ты не преуспела как комик, – прошипел Джей.
– Что? – Джуно смеялась и не могла остановиться. – Что ты сказал?
Наконец-то он обернулся к ней, критически глядя через плечо:
– Я нисколько не удивляюсь, что ты не можешь позволить себе уйти из редакции. Ведь чувство юмора у тебя весьма незрелое и примитивное.
Джуно сжала губы, но неуместный смех вырывался у нее из груди и застревал в горле:
– Кто тебе сказал, что я не могу уйти из редакции?
Он не ответил.
– Кто тебе это сказал? – повторила она, хотя какое это имело значение. Она действительно не могла – после четырех-то лет выступлений, это была горькая правда, и она этого бесконечно стыдилась.
Опять ничего не ответив, Джей просто повернулся к компьютеру и продолжил печатать. Затем он произнес:
– Мне это сказала ты, Джуно.
В этот момент ей показалось, что она люто ненавидит его. Она даже не в состоянии находиться в одной комнате с этим высокомерным выродком. Она совсем было собралась уйти с шоколадными круассанами в свою комнату, когда он бросил через плечо:
– Не хочешь ли ты меня поблагодарить?
– Поблагодарить – за что?
Холодно глядя на нее вполоборота, он кивнул в сторону кухни. Джуно понуро поплелась туда, чтобы взглянуть.
Там не было ни соринки, последствия вчерашнего пиршества были убраны, все сияло чистотой и порядком. Ничего удивительного, что он подкалывает ее. Он, конечно же, решил, что она все принимает как должное. И потом, никуда от этого не денешься – она накормила-таки его собачьим кормом прошлой ночью. Вернувшись в гостиную, она уже хотела поблагодарить его и попросить прощения, но тут он метнул в нее бомбу:
– Я решил переехать. Постараюсь подыскать себе что-нибудь к концу недели. Я не смогу жить здесь с тобой, Джуно.
Она смотрела на него, а он уже снова наблюдал за курсором, метавшимся по экрану.
– А как же…? – Слова застряли у нее в горле. Что она собиралась спросить? "А как же мы?" Она не смогла этого выговорить. Она осознала, что никакого "мы" не существует – есть только несколько постыдных сеансов игры в любовников. Они почти не разговаривали друг с другом, они не в состоянии нормально общаться, их ничто не объединяет. Они даже ни разу не вышли вместе за пределы квартиры. Все, что они могут делать вместе, – это заниматься сексом или ругаться. Поскольку сейчас секс не стоит на повестке дня, домашняя обстановка далека от идиллии.
– Послушай, мне жаль, что все так получилось, – произнесла она, подходя к нему. Она по-прежнему держала в руках тарелку с круассанами, как некий примирительный дар. Она хотела ее куда-нибудь поставить, но Джей по всему столу разложил диски и кабели, и она не смела поставить тарелку среди них, чтобы не вызвать еще большее неодобрение с его стороны.
– Тебе жаль, что ты нас отравила… или что мы спали вместе? – равнодушно спросил он.
– Мне кажется, и то, и другое – досадное недоразумение, не так ли? – Джуно сказала неправду, потому что была уверена – он хочет это услышать. – Давай признаем, что во всем виновата я. Сначала я попользовалась тобой, потом попыталась убить, а в конце разозлила. Давай подведем подо всем этим черту. Я избавлю тебя от своего присутствия, когда Джон продаст дом. Я получу достаточно денег, чтобы уехать отсюда. Это будет примерно через пару недель. Кое-кто уже интересовался и…
– Ты попользовалась мной? – прервал ее Джей. Его челюсть опустилась в недоумении, угол рта изогнулся в защитной усмешке.
Джуно кивнула. Похоже, он уязвлен, подумала она. В его умишке мачо из Бронкса не укладывается мысль, что женщина способна на такое, – по крайней мере, уж только не с ним. Нет, голубчик, это был мой разгульный уикенд, а не твой!
– Я была пьяна в пятницу вечером, – насмешливо сказала Джуно. – И потом, я совершенно тронулась умом из-за того, что мне уже тридцать, и из-за этой истории с Джоном, и вообще… – она чуть было не рассказала про Бруно и Лидию, но вовремя одумалась. – А ты был здесь, рядом, совершенно доступный, и в тот момент показался мне очень привлекательным, вот я и совершила эту ошибку, которой позволила слишком затянуться. Я приношу тебе свои извинения. И давай покончим с этим, хорошо?
Его челюсть по-прежнему была опущена, а бровь изогнута.
– Так мне следовало прислушаться тогда к твоим словам?
– К каким словам?
– Ты сказала, что практикуешь случайные сексуальные связи, помнишь? – ядовито уточнил он. – Это похоже на секс с Джоном, только более регулярно, так ты сказала. Я подумал, что это всего лишь шутка. Представь, я не предполагал, что ты такая раскрепощенная. Выходит, это сущая правда. Скажи мне на милость, – глаза его сузились, – сколько точно любовников было у тебя и как ты можешь гарантировать, что все они здоровы? Я ни в чем теперь не полагаюсь на тебя, детка. Я далее пальцем не прикоснулся бы к тебе.
Шоколадные круассаны полетели с тарелки на пол – Джуно отскочила назад.
– Наши чувства взаимны, – проговорила она.
– Так, сообщи мне, где тут поблизости можно сделать анализ крови?
– Анализ крови? Ты намекаешь, что я тебя чем-нибудь заразила?
– Если учесть, что ты трахаешься как шлюха, пьешь почти как алкоголичка и еще – судя по тем сообщениям, которые я услышал сегодня утром, – водишь весьма сомнительные знакомства, такая возможность не исключена, ты согласна?
– Сволочь! – прошипела она. – Убирайся! Выметайся к черту из этой квартиры!
– Я передумал, – он откинулся на спинку стула. – Я никуда не поеду. Если кто-нибудь и уедет отсюда, то это ты.
– У меня сейчас нет денег, черт подери! – заорала Джуно.
– Ну что ж, прекрасно, – он вернулся к компьютеру. – В любом случае – держись от меня подальше, а я буду держаться подальше от тебя.
– Это меня устраивает! – и с единственным оставшимся на тарелке круассаном она пошла к себе в спальню.
– Джуно, подожди! – позвал он, и у нее на долю секунды мелькнула надежда.
– Два правила внутреннего распорядка, – он бесстрастно посмотрел на нее. – Ты не должна курить в квартире – раз, ты должна убирать за собой сама – два.
Она сжала зубы.
– В таком случае, у меня тоже есть одно требование.
– Какое же? – он спросил, как потерявший терпение начальник, которому смертельно надоел дебошир-подчиненный.
Последовала дурацкая пауза. Проклятье! Джуно не могла придумать ничего остроумного или хотя бы умного, поэтому брякнула первое, что пришло ей в голову:
– Ты не должен… ммм… разговаривать со мной, – совершенно по-детски выпалила она. – Мне отвратителен звук твоего голоса.
Он спокойно кивнул и снова отвернулся к компьютеру.
Единственным источником звуков, которые раздавались в их квартире той ночью, был Пуаро. Получив полную свободу слова перед молчащей аудиторией, он отвел душу, выдавая самое непристойное из своего репертуара, и больше двадцати раз назвал Джея подонком.
С чем Джуно, мрачно сидевшая в своей комнате, была всей душой согласна.
ГЛАВА 11
В понедельник Джуно проспала, потому что все ее будильники остановились. В панике вскочив в 8.30, она обнаружила, что Джей основательно засел в ванной, принимая водные процедуры после утренней пробежки. Переминаясь с ноги на поту, она поинтересовалась, когда он выйдет. Не получив ответа, она вспомнила о введенном ею идиотском правиле внутреннего распорядка и сдалась. Все равно она безбожно опаздывала. Кроме того, у нее не оказалось чистого белья – ведь в выходные ей не удалось ничего постирать. К тому же она опять потеряла пропуск (это с ней случалось примерно раз в месяц, обычно в преддверии критических дней).
В результате на работу она отправилась с грязной головой и притом довольно странной походкой: пришлось надеть отделанные мехом трусики, подарок Трионы на тридцатилетие. Хуже всего было то, что ради проникновения на рабочее место пришлось вступить в переговоры с Мелом – игриво настроенным охранником.
– Ты не то что пропуск, ты бы и голову забыла, если б она не была прикручена к шее, – он, как обычно, старался блеснуть оригинальностью.
– Я ничего не забыла, Мел. Я просто потеряла.
– Чего – пропуск или голову? – Он был в восторге от собственного остроумия.
– И то, и другое, – честно ответила Джуно.
– Я могу возместить тебе потерю, если хочешь, – он плотоядно посмотрел на нее. – Как насчет сегодняшнего вечера?
– Прости?
– Ты свободна?
– Ну что ты, занята, так занята, что свободных мест нет. Полный аншлаг, – и Джуно рванула по лестнице, не дожидаясь лифта.
С пыхтеньем поднявшись наверх, она застала Лидию в настроении, характерном для понедельничного утра. Одета та была в свой обычный деловой костюм: едва прикрывающая ягодицы полосатая юбка и прозрачная блузка цвета зеленого лайма. Лидия метнула из-за монитора многозначительный взгляд на Джуно.
– У тебя телефон был занят вчера все время! Я уже собиралась прийти взломать твою дверь! Ты не представляешь, как мне нужно было поговорить с тобой! – ее огромные голубые глаза смотрели укоризненно.
– Я все понимаю, прости, что так получилось, – Джуно отодвинула на край стола скопившуюся почту и пошла к автомату за кофе для Лидии и для себя. – Но сейчас я уже здесь и ты можешь мне все рассказать.
– Не уверена, что сейчас я захочу. – Лидия скорчила гримасу. – Кроме того, спасибо тебе, конечно, но я предпочла бы чай с лимоном.
Джуно все-таки поставила кофе перед ней на стол и села на свое место.
– Ну что ж, в таком случае, если хочешь, я сама расскажу тебе, как провела выходные, – Джуно откинулась на спинку стула и вздохнула, приготовляясь облегчить душу подробной исповедью.
– Ну ладно, ладно, так и быть, расскажу тебе о моем свидании, – Лидия поспешно подъехала на стуле поближе к ней, предполагая, что Джуно собирается угостить ее длинной тоскливой историей о том, как она стирала белье и обучала Пуаро новой скабрезной шутке.
Джуно отхлебнула кофе и постаралась скрыть досаду.
– Он действительно великолепен, – Лидия вздохнула и мечтательно посмотрела на Джуно. – Я без ума от его ирландского акцента. И еще – эта дико сексуальная манера понижать голос почти до шепота, так что ты должна приблизиться к нему вплотную, чтобы расслышать…
– Это ты о Бруно, да? – Джуно с напряжением потерла глаза.
– О ком же еще? – нетерпеливо сказала Лидия. – Проснись, Джу, выпей кофе, ты чуть не вылила его на меня.
– Ну, может быть, о Клоде, – предположила Джуно. Она всегда путалась в любовниках Лидии.
– О, я дала ему отставку в субботу. Я никогда не проигрываю одну пластинку по второму разу, ты же знаешь. Это жестоко.
– Прости, – Джуно не удержалась от улыбки. – Какая я все-таки тупица. Куда вы ходили? В клуб "Гроучо"?
– Нет, в его любимый ирландский паб. Диковатое местечко. – Лидия наморщила носик. – Я предпочла бы какой-нибудь симпатичный ресторанчик или что-нибудь в этом роде, поинтимнее. В конце концов мы очутились в пивном дворике, на заляпанных пивом скамейках – мои шелковые брюки от Джозефа безнадежно испорчены.
– По крайней мере, день был солнечный, – заметила Джуно. – После грозы стояла прекрасная погода.
– Я знаю, но в этом году загар не в моде, – просто ответила Лидия, как будто других причин бывать на свежем воздухе не существует. – А еда была невероятно жирная. Мой куриный салат буквально плавал в масле.
– Ну хорошо, а что же происходило между вами?
– О, Джу, детка, все было прекрасно, – Лидия прикусила белоснежными зубами пухлую нижнюю губку и многозначительно улыбнулась. – Мне ужасно поправилось.
– А ему? Впрочем, тут и спрашивать нечего. Лидия засмеялась:
– Он все время повторял, что любит меня, – по-моему, даже слишком часто.
– А о чем еще вы говорили?
– Ну… Обычные в таких случаях разговоры – где работаем, где живем, где бываем, какие фильмы смотрим, какую музыку слушаем, – она пожала плечами.
– Обнаружили много общего?
– Так, кое-что, – Лидия призадумалась. – Он тоже любит "Слипер". И еще, у нас с ним очень чувствительные соски.
– Так ты спала с ним! – Джуно поперхнулась кофе и забрызгала письмо от бухгалтера средних лет, который просил совета по поводу своего сексуального влечения к пылесосу. Она совершенно упустила из виду, насколько секс для Лидии нечто само собой разумеющееся и естественное, как дыхание. А для Джуно секс скорее похож на приступ астмы – нерегулярный, связанный с риском для жизни и требующий восстановительного периода.
Лидия посмотрела на нее ясными глазами:
– Разумеется, я не спала с ним. Мы слушали "Слипер", а потом занимались сексом. Это большая разница. Если я и могу заснуть рядом с посторонним мужчиной, то только на втором или третьем свидании, ты же знаешь.
– Ах да, – спохватилась Джуно. – У тебя на редкость твердые правила.
– У него квартира в Ислингтоне – всего в пяти минутах ходьбы от этого паба, и я захотела посмотреть, как он живет, – Лидия озорно подмигнула. – Как оказалось, оба его приятеля свалили, и у нас было достаточно места и времени. Один раз, потом еще, и…
– Короче, вы трахались всю ночь напролет, – перебила Джуно.
– Точнее, весь день, – Лидия попробовала свой кофе и поморщилась – он был без молока. – Я пришла домой как раз вовремя, еще успела посмотреть последний выпуск новостей с Рут Ренделл и поболтать с Нэтом.
Лидия жила в огромной квартире, которую купил обожавший ее отец. Чтобы пополнить свой бюджет, она сдавала одну из комнат эксцентричному студенту-дизайнеру по имени Нэт, который почти каждый месяц декорировал ее по-новому. В настоящее время комната была задрапирована тканью на манер бедуинского шатра. При этом Нэт был отчаянно влюблен в Лидию, поэтому девушек в гости никогда не приводил.
– Ну, и как это было? – Джуно прикинула, что Лидия легла с Бруно в постель как раз в тот момент, когда у них с Джеем разгорелась ссора.
– Полный экстаз, – Лидия затрепетала. – Если честно, ужасно непристойно, зато божественно.
Джуно, которая до этого момента считала свое собственное приключение весьма авантюрным и разнузданным, почувствовала себя чопорной ханжой.
– Ты собираешься с ним встретиться еще раз? – Джуно подумала, что говорит тоном ворчливой старой матушки.
– Думаю, что придется, – пожала плечами Лидия.
– Придется? – Джуно понимающе посмотрела на нее. – И что же ты прихватила с собой?
Лидия изобразила шутливое негодование на лице.
– Что ты стащила, Лид? – настаивала Джуно.
– О, всего лишь несколько CD и часы, – Лидия невинно хлопала огромными голубыми глазами.
– Сущие пустяки, значит, – Джуно усмехнулась. – Что за часы?
Лидия потрясла запястьем, на котором оказалось нечто более массивное, чем ее обычные часики от Картье. Это были мужские часы – солидные, профессиональные, устойчивые к погружению на глубину нескольких сот метров. Потертые и поцарапанные, они показались Джуно до странности знакомыми.
– У Шона такие же, – пригляделась Джуно. – У Бруно не очень хороший вкус, прямо скажем.
И тут Джуно заметила синюю ленточку вокруг ремешка:
– Боже мой, Лид, но это и есть часы Шона!
– Чепуха – это часы Бруно. Они лежали на подоконнике у него в гостиной, – Лидия мечтательно понюхала запястье. – Они даже пахнут его лосьоном после бритья.
– "Ральф Лорен", спортивная серия? – поинтересовалась Джуно.
Лидия утвердительно кивнула, аккуратно выщипанные светлые брови взлетели вверх.
– А на обратной стороне выгравировано "Серфинг, секс, дерьмо".
Запястье у Лидии было таким тонким, что ей даже не пришлось расстегивать ремешок, чтобы взглянуть на оборотную сторону часов:
– Черт! А ты откуда знаешь? – выдохнула она, прочитав надпись.
– Это часы Шона, – уверенно сказала Джуно. – Не спрашивай меня, как это вышло, я не знаю, но это точно часы Шона.
Как-то само собой получилось, что Джуно не удалось рассказать Лидии о том, что произошло между ней и Джеем в выходные. Лидия была переполнена впечатлениями после своего свидания, и Джуно не могла ввернуть даже словечка. Кроме того, Джуно пришлось трудиться как проклятой, чтобы закончить страницу советов для журнала. Еще она позвонила Бобу Уорту и дала свое согласие насчет среды.
Лидия же, пребывавшая в эйфории, не была настроена работать. Он болтала с красавчиком Финлэем из рекламного отдела, который имел чрезвычайно романтический вид в белых джинсах и атласной рубашке того же светло-золотистого цвета, что и его кудрявая шевелюра.