Лола и Оливер поздравляют себя с тем, что их здравый смысл удержал их от логичного завершения пьяной свадьбы в Лас-Вегасе. Допусти они еще и эту ошибку, их "просто дружеские" отношения не были и вполовину такими замечательными, как сейчас… это согласно официальной версии.
На самом же деле Лола хотела Оливера со дня знакомства - и со временем еще больше увлеклась его сексуальным австралийским акцентом и легким характером. Дома, в мастерской и на людях Лола инстинктивно ощущает себя комфортно, когда рядом Оливер, что почти слишком хорошо, чтобы быть правдой. Поэтому зачем портить такие хорошие отношения?
Даже в то время как у него нет отбоя от фанаток комиксов, Оливер не может не думать о не случившемся с Лолой, когда у него был шанс. Он знает, чего хочет от нее сейчас… и это простирается далеко за пределы френд-зоны.
Когда книга Лолы начинает получать национальное признание - а затем дело стремительно идет к съемкам фильма - Оливер старается быть там, где нужен ей больше всего. Ведь она не та девушка, которая любит все это повышенное внимание, но, может быть, она та, кто полюбит его самого.
Иногда, чтобы заметить находящееся прямо перед нами, нужно сильно в это поверить. И иногда темная дикая ночь в Вегасе означает не конец дня, а начало новой яркой жизни…
Содержание:
Глава 1 - Лола 1
Глава 2 - Оливер 4
Глава 3 - Лола 6
Глава 4 - Оливер 11
Глава 5 - Лола 13
Глава 6 - Оливер 16
Глава 7 - Лола 18
Глава 8 - Оливер 22
Глава 9 - Лола 25
Глава 10 - Оливер 28
Глава 11 - Лола 32
Глава 12 - Лола 35
Глава 13 - Оливер 41
Глава 14 - Лола 42
Глава 15 - Оливер 47
Глава 16 - Лола 49
Глава 17 - Лола 52
Примечания 55
Темная дикая ночь
Кристина Лорен
Глава 1
Лола
Я мысленно рисую на панно, пока мы идем от ресепшн по коридору с мраморным полом: женщина в черных туфлях на пятнадцатисантиметровых каблуках и с просто бесконечными ногами покачивает бедрами с каждым своим шагом.
Покачивает бедрами влево.
Покачивает вправо.
Потом снова влево.
Мой агент Бенни наклоняется ко мне:
- Не нервничай, - шепчет он.
- Я в порядке, - вру я, но, выпрямившись, он только фыркает в ответ.
- Контракт уже составлен, Лола. Ты здесь просто показаться, а не кого-то впечатлять. Улыбайся! Сегодня интересная часть всего этого.
Я киваю, пытаясь сосредоточиться на происходящем вокруг - ах, какой офис! Ах, какие люди! Эти яркие огни большого города! - но все напрасно. Я сочиняла и рисовала свою "Рыбу Рэйзор" с одиннадцати лет и с интересом тратила каждую секунду своего времени на ее создание. Ужасающая же часть - это идти по коридору вдоль стеклянных сверкающих кабинетов и глянцевых плакатов в рамках с семизначными цифрами, затраченными на производство фильмов.
Мой желудок подпрыгивает куда-то в горло, и я снова возвращаюсь в свою тихую гавань.
Покачивает бедрами вправо.
Покачивает бедрами влево.
А ноги длиной, как от земли до небес.
Секретарь останавливается перед дверью и открывает ее.
- Ну вот мы и на месте.
Все офисы студии просто до неприличия изысканные; здание ощущается современным вариантом замка. Каждая стена отделана мрамором и алюминием, каждая дверь - стеклянная. Каждая деталь мебели выполнена либо снова из мрамора, либо из кожи.
Бенни уверенно идет впереди и пожимает руку каждой из бизнес-леди по другую сторону стола. Я следую за ним, но, когда отпускаю дверь, та захлопывается слишком сильно, и звук удара стекла о металл эхом раздается по комнате - и он сопровождается двумя испуганными вздохами на другом конце стола.
Твою мать.
Я достаточно видела себя на фотографиях в стрессовых ситуациях на публике, чтобы знать, что не выгляжу сейчас потрепанной. И даже не втягиваю голову в плечи. Не сутулюсь и не вздрагиваю, хотя, когда дверь с грохотом закрывается, внутри меня все становится словно стянуто сотнями тысяч узелков.
Видимо, я просто хорошо все это скрываю.
"Нью-Йорк Таймс" дал "Рыбе Рэйзор" превосходный отзыв, но описал меня как "отстраненную" во время интервью, хотя сама про себя я бы сказала, что была яркой и обворожительной. "Лос-Анджелес Таймс" дал определение нашему телефонному разговору как "серии длинных продуманных пауз и односложных ответов", хотя мой друг Оливер сказал, что от волнения я наговорила целую тираду.
Повернувшись лицом к присутствующим, я удивляюсь, насколько те выглядят отполированными статуями. Никто ничего не говорит по поводу моего не слишком изящного появления, но клянусь, в воздухе все еще висит эхо того хлопка, пока я иду к столу.
Бенни подмигивает мне и жестом предлагает сесть. Выбрав мягкое кожаное кресло, я разглаживаю платье на бедрах и осторожно сажусь.
У меня вспотели руки, а сердце грохочет. Я снова и снова считаю до двадцати, чтобы сдержать панику.
На панно изображена девушка с высоко поднятым подбородком и с огненным шаром в груди.
- Лорелей, приятно встретиться с вами лично.
Я смотрю на говорящую это женщину и пожимаю ее протянутую руку. У нее светлые блестящие волосы, идеальный макияж и столь же идеальная, несколько безликая, одежда.
Проштудировав с утра пораньше IMDb , я решила, что она - Анджела Маршалл, исполнительный продюсер, кто вместе с Остином Адамсом боролась за права снимать "Рыбу Рэйзор" в битве, о которой я даже ничего не знала.
Но на фото она была рыжей. Мельком взглянув на женщину слева, я взглядом изучаю темную кожу, черные волосы и большие карие глаза. Явно не Анджела Маршалл. Единственный человек, кого я часто видела на фото в журналах, - это Остин, но, кроме Бенни, здесь нет мужчин.
- Пожалуйста, зовите меня Лола. Приятно познакомиться… - говорю я с вопросительной интонацией, потому что в обычных ситуациях в этот момент происходит знакомство. Но вместо этого рукопожатие никак не кончается, и сейчас я не знаю, куда деть мой эмоциональный порыв. Почему никто не представляется? Разве я должна заранее знать каждого по имени?
Отпустив мою руку, женщина наконец отвечает:
- Анджела Маршалл.
Складывается впечатление, будто это был какой-то тест.
- Рада познакомиться, - повторяю я. - Не могу поверить…
Моя мысль на этом заканчивается, и все они смотрят на меня, ожидая, что я собираюсь сказать. Честно говоря, я днями напролет могла бы рассказывать, во что я не могу поверить.
Я не могу поверить, что "Рыба Рэйзор" станет известной на весь мир.
Не могу поверить, что люди ее покупают.
И я действительно не могу поверить, что такие интересные люди, работающие в этой огромной киноиндустрии, превратят мой роман в комиксах в фильм.
- Мы ни во что из этого не можем поверить, - приходит мне на помощь Бенни, при этом неловко посмеиваясь. - И в восторге от того, как все повернулось. Просто в восторге .
Женщина рядом с Анджелой всем своим видом показывает "О, ну конечно же, вы в восторге", потому как все мы знаем, что для Бенни это довольно солидная сделка: его двадцать процентов - это приличные деньги. Но это понимание тянет за собой еще одно: для меня случившееся имеет куда большее значение, чем для него. Вся моя жизнь изменилась после одной этой сделки.
И вот мы сейчас здесь, чтобы подписать контракт, обсудить кастинг и составить график.
На панно изображена девушка, вздрогнув, проснувшаяся от того, как ей в позвоночник вонзилась сталь.
Я пожимаю руку другой женщине.
- Привет. Извините, не расслышала ваше имя. Я Лола Кастл.
Она представляется как Ройя Лайани, затем смотрит на бумаги перед собой и готова пояснить, что происходило перед нашим приходом. Но прежде чем она начинает, распахивается дверь, и в стремительно вошедшем я узнаю Остина Адамса, чье появление сопровождается звуками телефонных звонков, стуком каблуков и гулом голосов из соседних помещений.
- Лола! - приветливо окликает меня он, после чего морщится, когда за его спиной резко захлопывается дверь. Глядя на Анджелу, он говорит:
- Ненавижу эту чертову дверь. Когда, блин, Джули организует ее ремонт?
Анджела отмахивается от него, чтобы не беспокоился, и наблюдает, как Остин, не обращая внимания на место рядом с ней, берет стул справа от меня. Он садится и, широко улыбаясь, изучает мое лицо.
- Я твой большой поклонник, - безо всяких вступлений и даже не представившись, говорит он. - Честное слово. Я от тебя просто в восторге!
- Я… Ну ничего себе, - неловко засмеявшись, отвечаю я. - Спасибо.
- Пожалуйста, скажи, что ты работаешь над чем-нибудь новым. Я пристрастился к твоему искусству, историям, - ко всему.
- Мой следующий роман-комикс выйдет этой осенью. Будет называться "Майский Жук", - я чувствую, как Остин взволнованно придвигается ближе, и инстинктивно добавляю: - Но он еще в процессе создания, - а когда снова смотрю на него, он с удивлением покачивает головой.
- Это нереально, да? - его взгляд теплеет, а улыбка смягчается. - Что ты вдохновитель очередного масштабного боевика?
Ситуации, подобные этой - когда я беспокоюсь, что услышу много пустых похвал - обычно заставляют меня затаить дыхание, чтобы сдержать свой скептицизм, но, несмотря на то, что он влиятельный режиссер и продюсер, Остин кажется таким искренним. Он очень привлекательный, но при этом какой-то растрепанный: его светлые золотистые волосы явно были расчесаны при помощи пальцев, он небрит, одет в джинсы и криво застегнутую рубашку, от чего правая половина длиннее левой. И его воротничок так же перекошен. Он являл собой довольно дорогой беспорядок.
- Спасибо, - отвечаю я, сцепляя руки вместе, чтобы не было соблазна теребить мочку уха или волосы.
- Я серьезно, - опираясь локтями на бедра, добавляет он, по-прежнему глядя только на меня. Сомневаюсь, что он заметил Бенни. Костяшки моих пальцев белеют. - Понимаю, что именно так мы и должны всем говорить, но в этом случае это действительно правда. Меня захватило с первой страницы, и я сказал Анджеле и Ройе, что мы должны заполучить этот роман.
- И мы согласились, - совершенно не к месту вмешивается Ройя.
- Что ж, - стараясь найти что-нибудь, кроме очередного "спасибо", отвечаю я. - Это замечательно. Рада, что роман вроде бы собрал свою небольшую аудиторию.
- Небольшую? - саркастически уточняет он, откидываясь на спинку стула и глядя на свою рубашку. - Охренеть. Я даже не успел нормально одеться.
Я прикусываю нижнюю губу, чтобы подавить смех, уже щекочущий горло. До его прихода вся эта ситуация повергала меня в безмолвную панику. Когда я была маленькой, мы делали покупки на Гудвилле, много лет использовали талоны на еду, и я по-прежнему езжу на Шеви 1989 года выпуска. Я еще толком не могу осмыслить, каково это - изменить свою жизнь, и присутствие этих идеальных Степфордских Сестер за этим столом только добавляет напряжения в эту незнакомую для меня атмосферу.
Но Остин мне кажется тем, с кем я вполне смогу работать.
- Знаю, у тебя уже об этом спрашивали, - говорит он, - я читал в интервью. Но хочу услышать непосредственно от тебя. Что заставило начать писать эту книгу? Что на самом деле вдохновило?
Меня действительно об этом спрашивали - и так много раз, что у меня появился стандартный ответ: мне нравятся женские супер-героини, потому что они отлично умеют справляться со сложными социальными и политическими ситуациями, в популярной культуре и искусстве. Я написала о Куинн Стоун, как об обычной девушке, в духе Клариссы Старлинг или Сары Коннор: они обе добились успеха своими собственными силами. Куинн встречает странного, похожего на рыбу мужчину из иного измерения. И это существо - Рэйзор - помогает Куинн найти в себе отвагу сражаться за себя и свое окружение, и при этом понимает, что не может отпустить ее домой, даже когда должен. Эта идея пришла ко мне во сне, когда огромный, покрытый чешуей мускулистый мужчина сказал мне прибраться в шкафу. Остаток дня я провела в раздумьях: а что, если бы он на самом деле появился у меня в комнате. Я назвала его Рыба Рэйзор. И представила, что он не наваляет мне за неубранный шкаф, а скажет послать это к чертям и сразиться за что-то на самом деле важное.
Но это не тот ответ, что стоит говорить сегодня.
- Я была в ярости, - выкладываю я. - И считала взрослых либо придурками, либо засранцами, - я выжидающе смотрю в зеленые глаза Остина, пока он не вздыхает и понимающе не кивает. - Я злилась, что мой папа был в раздрае, а мама такая трусиха. И уверена, что знаю, почему придумала Рыбу Рэйзор: он грубый и не всегда понимает Куинн, но в глубине души любит ее и хочет о ней заботиться. Рисовать его самого, как он поначалу не понимает ее человеческую природу, но потом тренирует ее для сражений и в конце концов уступает ей… Я позволяла себе погрузиться целиком в их историю, когда, закончив с домашними делами и уроками, я ночами в одиночестве проводила время в их компании.
В комнате становится совсем тихо, и я ощущаю незнакомое желание заполнить эту тишину словами.
- Мне нравилось наблюдать за Рэйзором, как он начинал ценить в Куинн то, что было не типичным. Она худая и молчаливая. Совсем не амазонка. Ее достоинства - в мелочах: она наблюдательна, доверяет самой себе, не сомневаясь. И я хочу убедиться, что это не упустят. В книге много действий и жестокости, но Рэйзор не строит иллюзий насчет нее, когда она только учится драться. Его поражает, когда она выясняет, как ему противостоять.
Я смотрю на Бенни - сейчас я говорю максимально откровенно о своей книге, и на его лице ясно читается удивление.
- Сколько тебе было лет, когда ушла мама? - догадывается Остин. Он разговаривает со мной так, будто в комнате больше никого нет, и из-за тишины легко представить, что это на самом деле так.
- Двенадцать. Сразу после того как папа вернулся из Афганистана.
Комната, кажется, погрузилась в еще большее безмолвие, и Остин тяжело вздыхает.
- Блин, это дерьмово.
Я наконец смеюсь.
Он снова наклоняется, и его взгляд становится настойчивым, когда он говорит:
- Я очень люблю эту историю. И этих персонажей. И у нас есть сценарист, который сделает из этого шедевр. Знаешь Лэнгдона Макафи?
Я мотаю головой, смущенная тем, что, мне кажется, я должна его знать, но Остин только отмахивается от меня.
- Он обалденный. Спокойный, умный и организованный. И хочет писать сценарий вместе с тобой.
От неожиданности я открываю рот - я буду писать сценарий - но ничего, кроме сдавленного возгласа у меня не выходит.
Не обращая внимания на мое потрясение, Остин продолжает:
- Я не хочу слишком много об этом говорить, ладно? - и сам уже кивает, будто подсказывая. - Я хочу, чтобы получилось все, чего ты хочешь, - наклонившись, он улыбается: - Хочу, чтобы ты увидела, как твоя мечта претворяется в жизнь.
* * *
- Расскажи еще разок и по-подробней, - говорит Оливер. - Не уверен, что в первый раз ты говорила по-английски.
Он прав. Я еле дышала - с трудом соображая, какие подобрать слова - с тех пор как ворвалась, болтая без умолку, в его магазин комиксов "Downtown Graffick". Оливер смотрел на меня, и его милая улыбка медленно таяла, превращаясь в замешательство, пока я фонтанировала сотнями бессвязных слов посреди магазина. Я провела два часа в дороге от Л-А, вися на телефоне с папой и пытаясь переварить, о чем говорили на встрече. Не то чтобы это действительно помогло, потому что, вот, пожалуйста, говорить об этом вслух в присутствии одного из важных для меня людей ситуацию становится еще более сюрреалистичной.
За все те восемь месяцев, что мы дружим, не думаю, что Оливер видел меня в таком состоянии: задыхающуюся и заикающуюся, на грани слез от потрясения. Я всегда гордилась собой, что я спокойная и невозмутимая даже в кругу друзей, и сейчас пытаюсь взять себя в руки, но это чертовски трудно.
Они снимают фильм на основе моих детских идей.
- Ладно, - я делаю большой вдох и медленно выдыхаю. - На прошлой неделе позвонил Бенни и сказал, с фильмом что-то происходит.
- Я думал, он только разослал…
- Несколько месяцев назад, - перебиваю его я. - Все верно. Или это была тишина перед взрывом? Потому что по дороге от его офиса к их он сказал мне, что была настоящая битва за право… - я прижимаю ладонь ко лбу. - Я вспотела. Ты только взгляни на меня: я вся мокрая.
Он смотрит на меня, и его взгляд смягчается, когда, засмеявшись, он слегка качает головой и возвращает свое внимание к только что вскрытой коробке к книгами.
- Это невероятно, Лола. Просто продолжай рассказывать.
- Всех сделали Columbia и Touchstone, - говорю я. - Мы были в их офисах и встречались кое с кем.
- И? - глядя на меня, он вытаскивает книгу из коробки. - Они были впечатлены?
- Думаю… - я останавливаюсь на полуслове, вспомнив, как это ощущалось, когда Остин перевел свое внимание на остальных, и встреча превратилась в мешанину названий и пометок внести в расписание Лэнгдона первую встречу по обсуждению сценария и посмотреть, можем ли мы к полудню предоставить Митчеллу план кассовых сборов, - да. Там были пара неразговорчивых, но исполнительный продюсер - Остин Адамс - был по-настоящему милым. А я была так потрясена, что не знаю, сколько мне понадобится времени, чтобы к этому привыкнуть, - проведя обеими руками по волосам, я поднимаю голову вверх. - Все это такое безумие. Этот фильм.