Захватив губами мой рот, он глубоким поцелуем поглощает мой удивленный вздох и стонет, когда мой жар превращается в лихорадочную потребность, и я еще больше выгибаюсь под ним.
- О боже.
Он выдыхает у моих губ: "Да?" - и нежно поглаживает меня, одновременно с этим медленно целуя, затем быстро и резко шлепает меня еще три раза.
В следующий раз от его нежных круговых поглаживания по клитору я кричу, ощущая наполненность теплом - оно взрывается во мне, скользя по коже и дымкой наполняя кровь. Он настойчиво и с нажимом потирает меня пальцами, широко раскрытыми глазами наблюдая, как я кончаю. Когда я закрываю глаза, ощущая себя расплавленной прямо на кровати, он наклоняется и целует мою шею, рукой скользя по бедру, раскрывая меня еще шире.
- Тебе понравилось, - говорит Оливер, губами поглаживая мою скулу. - Я отшлепал твою киску, и тебе понравилось.
Я издаю стон, и все, о чем могу думать, - это его губы, прижатые к моим.
- Ты совершенно испорченная, - когда он облизывает мою нижнюю губу, его слова звучат, как похвала. - И великолепная.
Я сажусь, притягиваю его ближе, расстегиваю ремень и ширинку и нетерпеливо стаскиваю с него джинсы. Мой рот наполняется слюной от предвкушения, а он, готовый, уже кладет руки мне на плечи. Его член почти чрезмерно огромный, и я чувствую, как Оливер резко сгибается пополам, когда я сдвигаю вниз крайнюю плоть, обвожу языком головку и погружаю ее в рот.
Я не так много минетов делала в своей жизни, но каждый раз это было чем-то вроде целенаправленных усилий, сопровождаемых кучей мыслей:
ему вообще хорошо?
о боже, у меня челюсть болит
нужно ли проглотить?
А сейчас ничего этого нет; в голове гуляют совсем другие мысли: как глубоко я его могу взять, как плотно его обхватывает мой рот, как я чувствую его отклик, когда провожу по нему влажным языком. Как от сосания из уголка рта сочится слюна, как вбираю его настолько глубоко, насколько могу. Моя рука тянется к его яйцам, будто касалась его там уже не раз. Его тело - мое, я знаю его и могу прикасаться повсюду. Он помогает мне двигаться и найти ритм, подаваясь бедрами мне навстречу и подбадривая хриплыми стонами. Я обожаю, как он становится еще тверже. Сосу его, и он уже близко
близко
о черт
так близко
и я сама уже не могу ждать.
Хочу, чтобы он кончил в меня и на меня. Его толчки становятся грубее, руки хватают меня за волосы; он предупреждающе громко и с усилившимся акцентом что-то говорит, но я не хочу выпускать его изо рта, хочу его именно таким: когда, чуть согнув колени, он изливается мне в горло, а я проглатываю. Прижавшись губами к моим волосам, Оливер стонет, содрогаясь от финальных спазмов, а у меня ощущение, будто по коже моей головы танцуют миллионы маленьких молний.
Пытаясь отдышаться, он смотрит, как я провожу языком вверх и вниз по члену.
Никогда раньше я не любила делать это, но, мать вашу, теперь я просто фанатка. Падаю на спину и, прикусив губу, широко улыбаюсь.
Оливер подается вперед и наклоняется надо мной, опираясь на кулаки по обе стороны от моего тела.
- Ты из меня душу высосала.
Я поворачиваюсь на бок и хихикаю, ощущая просто охрененную гордость за свой минет, потому что даже просто смотреть на Оливера было неописуемо. Отпихнув штаны в сторону, он возвращает меня на спину и, нависнув надо мной, целует мою грудь, живот… И сквозь туман в голове я понимаю, куда он направляется и что собирается сделать.
- Нет, - шепчу я и тут же добавляю: - Все в порядке, - я провожу пальцами ему по челюсти, притягивая его назад.
Оливер замирает. Он целует меня один раз и больше не двигается. Изучающе смотрит на меня.
Чем дольше я смотрю на него в ответ - на взлохмаченные каштановые волосы, еще полные удовлетворения голубые глаза, но теперь его взгляд стал особенно проницательным - тем сильнее сжимается сердце, и мне хочется закрыть глаза, чтобы уменьшить эту боль, потому что пока я не остановила его, все было просто идеально.
- Посмотри на меня, - он ждет, а потом с нажимом говорит: - Лола.
Я открываю глаза и смотрю на его рот. На мягкую нижнюю губу и темную щетину на подбородке.
- Ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя здесь? - его пальцы замирают у меня между ног.
- Хочу…
- Тогда почему ты меня остановила?
- Просто…
- Что просто?
- Просто подумала.
- "Подумала"? - он резковато подается назад, и по его движению я понимаю, он не в восторге от услышанного. - Не понимаю, о чем ты.
Господи, мне бы научиться получше излагать.
- Я про предысторию.
- Про что?
Вздохнув, я накрываю лицо рукой и молча благодарна ему, что он не убрал ее в ту же секунду.
- Ты же знаешь. По поводу обучения у соседок. Ну как ты стал легендой орального секса. А дело ведь просто в большом количестве женщин, которым ты это делал.
Убрав руку с лица, я замечаю, как у него на лице промелькнуло веселье.
- Ты только что организовала мне отсос века.
- Я удивлена не меньше тебя, - честно отвечаю я. - Ты меня вдохновил. Этому я не училась.
Он глубоко вздыхает.
- Не могу понять, это тебя беспокоит или ты прикалываешься надо мной.
Протянув руку, я пальцем обвожу по контуру его рот.
- Это меня не беспокоит и не заставляет ревновать. Скорее заставляет меня хотеть заполучить тебя так. Хотя я не люблю оральный секс. Но с тобой… Если я не кончу, дело будет во мне, - он хочет что-то сказать, но я прижимаю пальцы к его губам. - У меня не очень получалось расслабиться, когда парни делали это. И у меня никогда не было такого оргазма; мой ум слишком беспокойный и начинает думать обо всем подряд… Понимаю, все это звучит немного странно.
Он закрывает глаза.
- Ты чувствуешь себя со мной так же, как и с другими мужчинами?
Это почти смешно.
- Нет! Конечно, нет.
- Ты решила, что тебе не нравилось, потому что они были не очень хороши в этом?
- Да, но еще потому что им тоже не нравилось.
Оливер рассматривает меня, склонив голову набок, но выражение его лица совершенно невозможно понять, когда он шепотом спрашивает:
- Или может, чтобы ты смогла расслабиться, тебе просто нужен человек, с которым комфортно?
- Нет… Я просто имею в виду, - так же шепотом говорю я, впервые за этот вечер ощущая себя по-настоящему обнаженной, - что, если тебе со мной это не понравится?
Его взгляд смягчается.
- Как такое вообще возможно?
Когда я ничего не отвечаю, он еле слышно продолжает:
- Лола, я ведь уже касался тебя. Пробовал на вкус.
- Знаю.
- На своих пальцах. На твоих. Ты помнишь мои реакции?
Я закрываю глаза и киваю. Я помню стоны, что он издавал и, казалось, хотел большего. Оливер берет мою руку и целует.
- Я буду очень осторожен с тобой.
- Я верю…
- Начну медленно, - перебивает меня он и снова целует мою руку. - Сначала просто поцелую тебя там.
Моя улыбка испаряется, когда он языком мягко очерчивает большой круг на моей ладони. После чего нежно втягивает в рот кончик каждого пальца.
- Никаких сильных посасываний, никакого торопливого языка.
Скользя по моей ладони, его язык сужает круги, моя ладонь становится влажной и теплой от его поцелуев, а у меня перехватывает дыхание от ноющего желания.
- И потом, это же я. Оливер. Не какой-то там парень.
Улыбнувшись, я немного высвобождаю свою руку, чтобы погладить его по щеке.
- Пусть будут круги, - размышляет он. - Я буду кружить и кружить, нежно и не останавливаясь, пока с широко раздвинутыми ногами ты не начнешь истекать влагой и, смяв в кулаках простыни, будешь просить, чтобы я дал тебе кончить на свои губы. Хочу, чтобы ты просила мой рот для себя каждый раз, когда мы с тобой остаемся наедине.
Он вглядывается мне в лицо.
- Я хочу сделать это для тебя, Лола, - с напором, но тихо говорит он. - Хочу высосать твое сладкое удовольствие. Я не стал бы с тобой играть. Если твое удовольствие в моих силах, я сделаю это, и это будет так часто, как только захочешь, - он проводит языком по всему моему указательному пальцу. - И хочу, чтобы тебе настолько было хорошо, что ты никогда меня не отпустишь.
Мой стон получился хриплым и просящим. Я уже не могу себе представить свою жизнь без него.
- Но после этого мне нужно тебя почувствовать.
- Правда?
Он прижимает мою руку к своему члену.
- Посмотри, даже сама мысль об этом делает меня тверже, а ведь я только что кончил. И уже как камень для тебя.
Спустя долгое мгновение, что я вглядывалась в его лицо, я киваю, и он передвигается и усаживается у меня между ног.
Он наблюдает за тем, как прикасается ко мне, а я изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не закрыться руками, и закрываю глаза. Когда он наклоняется, я чувствую его дыхание и прикосновение его мягких волос, а потом и нежный поцелуй. Затем еще один, после чего он накрывает меня приоткрытыми губами и медленно проводит языком.
- Охуеть, - рычит он и подрагивающими руками раздвигает мои ноги шире и помогает поставить ступни на матрас. - Просто охуеть можно, Лола!
И мне больше не хочется, чтобы он был осторожным.
Не хочется, чтобы был и нежным.
Если он заставляет меня так чувствовать себя всего лишь после одного поцелуя, то хочу, чтобы он проделал со мной каждый блядский трюк, каким только владеет. Умираю, как хочу узнать, как это будет ощущаться, если он перестанет сдерживаться.
Поставив мои ноги, чтобы ему было удобно, он возвращается ко мне, стараясь не торопиться. Он с меня глаз не сводит, и у меня трепещет в груди, когда я вижу, как сильно его волнует мое удовольствие. Откинув голову назад, я выгибаюсь над матрасом и шепчу: "Да, хорошо, так хорошо", - и от этого он слетает с катушек. Я без понятия, что он делает; не знаю, есть ли вообще у меня мышцы, которые он использует, но это идеально, стремительно и лучше любой секс-игрушки, какую я когда либо пробовала.
Охренеть…
Мне хочется наблюдать, но тут так много всего, чтобы прочувствовать. Скольжение влажного языка, вибрации его стонов, как начинают дрожать мои бедра и живот от наплыва удовольствия. И о-о-о… Как его голова смотрится у меня между ног, как крепко держит меня раскрытой. Длинные линии его спины, отражение его задницы в зеркале напротив. Как он подается бедрами вперед, ублажая меня всем телом, но прикасаясь ко мне только своим…
Усиливающиеся ощущения разметали мои мысли; это как чувствовать себя поглощенной, все происходящее будто не наяву, это больше чем просто хорошо, это - все и сразу. Его стоны и дыхание подталкивают удовольствие, которое уже блуждает у поверхности кожи и захватывает меня, пока наконец у меня не остается ни одной связной мысли, и оно ракетой пронзает мое тело.
Я чувствую это.
Это произойдет прямо сейчас.
- Я кончаю, - задыхаясь, вскрикиваю я.
И - господи боже - я кончаю безумно сильно.
Он глухо одобрительно стонет, глядя на меня, когда я кричу это снова и снова, попутно удивляясь, как еще не потеряла голос. Ощущения кажутся нескончаемыми, не теряя накал и не исчезая, а я продолжаю произносить это так много раз, что он с гордостью смеется и держит ритм, давая мне все больше - и лучше. Блин, как только у меня находятся силы поражаться происходящему? Ведь это совершенно новый опыт для моего тела, а любой другой оргазм, что у меня был, словно печальный дальний родственник этому, который, кажется, не закончится никогда.
- Ну хорошо, - мне удается произнести, когда он, целуя, поднимается вверх по моему телу. Он так тяжело дышит. - Признаю: ты выиграл этот раунд.
Он смеется и прижимается поцелуем к моим губам.
- Я бы сказал, мы оба его выиграли.
* * *
Мы еще не спали, когда начало вставать солнце, освещая комнату Оливера. Простыни валяются на полу, подушки зажаты между изголовьем кровати и матрасом, а я расположилась в центре огромной кровати, заботливо укрытая его обнаженным телом.
- Ты сегодня сможешь работать? - спрашиваю я, пытаясь разглядеть время на часах.
- Куда важный вопрос: сможешь ли ты ходить? - бормочет он мне в плечо.
А это хороший вопрос.
Со смехом я выползаю из-под него, встаю с кровати и, пошатываясь, иду по коридору в ванную. Чувствую себя гиперчувствительной повсюду, и мне так хочется весь день оставаться в кровати, свернувшись калачиком рядом с ним. И не думать вообще ни о чем. Совсем. Хочу, чтобы все вокруг исчезло. Впервые в жизни мне хочется послать свою работу куда подальше.
Оливер присоединяется ко мне в душе. После долгих часов отсутствия сна и дикого секса, думаю, мы оба слишком устали для чего-то, кроме поцелуев. Но тут, под горячими упругими струями воды, чувствуя, как его мыльные пальцы скользят по моему телу, спускаются к ягодицам и поглаживают расщелину между ними, - все это заставляет меня просить его о том, чего я никогда раньше не хотела.
Я поднимаю голову.
- Я хочу почувствовать тебя там.
По его лбу стекает вода, а темные и слипшиеся ресницы обрамляют сверкающие голубые глаза, когда он изучает меня взглядом.
- Ты уверена?
- Уверена, - встав на цыпочки, я провожу зубами по его подбородку.
Оливер разворачивает меня лицом к стене и, целуя шею, ведет пальцами вниз по спине, пояснице, ягодицам, пока осторожно не погружает скользкий палец внутрь, а затем наружу. Он добавляет еще один, нежно меня растягивая. Постанывая и шепча, как он будет аккуратен и как сильно любит меня, он наконец, сантиметр за сантиметром, входит в меня.
- Ты в порядке?
Я киваю. Я и в порядке, и нет. Ошеломлена и расколота надвое, желая его повсюду и одновременно.
Он без защиты, дрожащими пальцами поглаживает меня спереди; я чувствую его восторг и точно знаю: начав двигаться, он долго не продержится. Это потрясающе - слышать звуки, что он издает, как дрожит всем телом и скользит без какого-то ритма. Слышать эхо его удивленного финального крика. Все это выпускает на свободу страх его потерять, который я так старалась сдерживать.
Страх, что все хорошее в моей жизни может исчезнуть, а он уйдет от меня.
Что мы выстроим совместную жизнь, а я ее уничтожу.
Что даже когда все вокруг пойдет наперекосяк, для меня ничего не будет иметь значения, кроме этого.
Прямо сейчас он для меня - все.
Оливер моет меня, поглядывая из-под отяжелевших век и благодаря меня каждым поцелуем.
- Как моя девочка?
Я отвечаю на его вопрос, но игнорирую подтекст - а он там огромный - потому что ментально и эмоционально прямо сейчас я совсем не в порядке. Я тону в своих чувствах к нему. Но физически со мной все хорошо.
- Хорошо.
И его влажный рот жадно набрасывается на мой.
Я понимаю, это ужасная банальность, но во мне все изменилось после этого душа. Не думаю, что я способна любить кого-то, как этого мужчину.
Пока мы одеваемся в молчании, он продолжает наблюдать за мной с незнакомой смесью благоговейного страха и облегчения во взгляде.
- Ты точно в порядке? - снова спрашивает он с другого конца комнаты, доставая одежду из шкафа.
Я молча киваю.
Я люблю его. Люблю больше всего на свете, и это вычеркивает из моей жизни все остальное.
Он подходит ко мне, обхватывает руками мое лицо и пристально вглядывается мне в глаза.
- Сладкая Лола, ты не в порядке. Это из-за меня? Из-за того, что мы сделали? - его лицо напрягается.
Мотая головой, я приподнимаюсь и, обняв его за шею, прижимаюсь губами к его теплой коже. Наклонившись, он крепко стискивает меня в своих объятиях. Все, что я сейчас хочу, - это удерживать остальной мир на расстоянии, а самой просто остаться здесь, с Оливером, пока не придет пора снова отправиться в кровать.
* * *
Я ощущаю себя такой заторможенной, будто напилась. Медленно поднимаюсь по лестнице домой, изнуренная, но в самом лучшем смысле слова.
В квартире тихо - Лондон, скорее всего ушла с доской на пляж - и, сделав себе кофе, я иду в свою комнату начать работать над стремительно пополняющимся списком срочных задач. Я не проверяла почту весь вчерашний день и до сих пор не хочу ее открывать. Мне нравится этот безопасный пузырь.
А еще я практически не спала. Я смотрю на свой компьютер, на так невинно лежащий стилус рядом с графическим планшетом, и вспоминаю, как много всего мне нужно сегодня успеть сделать, но так же знаю, что немного вздремнуть поможет делу.
Рухнув на кровать, я закрываю глаза и пытаюсь сосредоточиться на "Майском Жуке", на героине и ее истории. Но вместо этого мой ум отправляет меня к собственному телу и его ноющим частям. В ушах все еще слышен голос Оливера, а губы помнят каждый из его поцелуев.
Я проснулась, когда на улице уже стемнело, а живот заурчал от голода.
Беру телефон и удивленно моргаю несколько раз от количества напоминаний на экране.
Я пропустила четыре звонка от неизвестных мне номеров, плюс еще два Саманты, моего рекламного агента. Тут же ей перезваниваю.
- Сэм, - быстро говорю я. - В чем дело? Я спала.
Я слышу улыбку в ее голосе, когда она старается оставаться спокойной, чтобы не волновать меня. До сих пор я ни разу не видела и не слышала ее в стрессе.
- А-а, ладно. Я перенесла звонки, не беспокойся.
- Какие звонки? - спрашиваю я, садясь и прижимая ладонь ко лбу. - Черт, Сэм, что за звонки?
- Сегодня звонили из The Sun, - отвечает она и тут же добавляет: - Post и Wall Street Journal. Прости, знаю, в субботу - это слишком, потому что проще будет поработать с ними в понедельник. Я перенесла их на следующую неделю.
Внутри меня что-то ломается, и паника, взорвавшись, разливается повсюду.
Извинившись, я отключаюсь и в ужасе смотрю в стену. Пропустила сегодня три интервью. На две недели запорола дедлайн. Я больше не знаю, кто я такая, а ведь единственное, что я про себя всегда знала, - это как писать и рисовать. Заниматься любимым делом.
Телефон жужжит в руке и, посмотрев на экран, я вижу имя Оливера. Первым моим порывом было ответить, лечь в постель и купаться в его медовом голосе.
Вместо этого, затаив дыхание, я с ненавистью к себе кладу его экраном вниз на стол, после чего сбрасываю на пол. Мне нужно работать! Нужно погрузиться и все закончить. Отодвинуть все отвлекающее - и не просто отодвинуть: устранить. Всего-то нужно нарисовать одну линию, потом еще одну, потом еще и еще, и я закончу.
Все, что мне надо сейчас сделать, - это встроить слова и изображения в сюжет, и я буду в порядке.
Все будет в порядке.