Они стояли друг напротив друга - одетая, надменная Ольга и растерянная голая Алиса, почему-то прикрывающая грудь руками. На ее животе были видны капельки пота, а ниже - светлый пушок волос.
- Зачем ты это делаешь? - Глухо спросила она. - Зачем ломаешь?
- Ломать нечего, - сказала Ольга холодно. - За все это время ты ни разу не приехала ко мне в Москву, мы ни разу не поужинали в ресторане и не сходили в театр. Я приезжаю, мы трахаемся, и я уезжаю. В каком, интересно, месте ты разглядела здесь отношения?
- Для тебя я и Света - это одно и то же? - Спросила вдруг Алиса. - Ответь, только честно.
- Нет, не одно.
- Так в этом же и разница! - Она вдруг сорвалась на крик. - Ты можешь трахать кого угодно и сколько угодно раз, но ко мне ты испытываешь чувства, а к ним - нет.
Ольга засмеялась над логикой Алисиных рассуждений. Какая глупость. Какая несусветная глупость.
- Ты не поняла самого главного, - сказала она, опуская ладони на Алисины руки и убирая их от груди. - У Ольги Будиной нет и не может быть отношений с тем, кто не свободен. Ольга Будина может желать, может брать то, что желает, но ничего большего за этим стоять не может. И не будет.
Алиса закрыла руками лицо и вздохнула - длинно, тяжело.
- Ты хочешь, чтобы я ушла от Кати? - Спросила она, и голос ее из-за ладоней звучал глухо и потеряно.
Ольга растерялась на секунду. Хочет ли она? Нет, наверное, нет.
- Я хочу, чтобы ты здраво оценивала ситуацию.
- Нет.
Алиса убрала руки, и Ольга удивилась, увидев горящие глаза, в которых не было слез. Она предполагала, что Алиса заплачет, но девочка, видимо, оказалась сильнее, чем она думала.
- Ты пытаешься оперировать логикой, - сказала Алиса, - а мне это не подходит. Зачем считать, сколько раз кто к кому приехал? Зачем считать, сколько раз мы трахались, а сколько - выходили на улицу? Что тебе дают эти подсчеты? Я каждый раз вижу тебя и поднимаюсь на небеса от счастья. Я каждое твое письмо и смс до дыр зачитываю. Ты мне снишься каждую ночь, каждую! Разве это не важнее твоих подсчетов? Разве не это говорит об отношениях между нами?
Ольга растерялась. Привычка оценивать людей и отношения с ними в первую очередь по поступкам тут явно не работала - у Алисы была другая система отсчета.
- И ты обижаешь меня, и делаешь это нарочно, - продолжила Алиса. - Зачем? Хочешь сделать мне больно? Почему? Потому что я сделала больно тебе?
Ольгино лицо снова приняло непроницаемый вид. Она улыбнулась - старательно раздвигая губы.
- Нет, не поэтому.
Больше она не ответила ни на один вопрос. Нашла наконец сумку, махнула рукой на прощание, и вышла из студии, не расслышав ничего из того, что Алиса говорила ей на прощание.
На улице недавно прошел дождь - асфальт был влажным, небо затянулось серыми облаками и кругом стоял запах сырости. Ольга пошла по Рубинштейна, сунув руки в карманы джинсов и морща нос от падающих сверху редких капель.
Глупо все вышло с Алисой. Зачем она вообще затеяла этот разговор? Зачем стала задавать вопросы? Ведь дураку же было ясно - это не может привести ни к чему кроме ссоры.
В груди образовалась пустота, в которой молотило-молотило молоточками ноющее сердце. Ольга шла медленно, чеканя шаги, и ей очень хотелось обнять себя за плечи и немного успокоить.
Она достала телефон и посмотрела на экран. Смс не было.
- А чего ты хотела? - Подумала она. - Ты обидела ее, и обидела очень сильно. Думаешь, после этого она захочет с тобой разговаривать?
Впрочем, она знала, что захочет. Не из тех людей была Алиса, чтобы так просто отказываться от задуманного из-за одной ссоры.
А что, если она и правда готова уйти от своей Кати для того, чтобы быть с Ольгой? Эта мысль ошеломила и заставила остановиться. Ольга даже потрогала пальцами кирпичную кладку дома, рядом с которым стояла - чтобы немного вернуться в реальность. Нет. Она не может быть к этому готова, и самой Ольге это совсем не нужно. Нет.
Она прошла еще немного и нырнула во двор, пройдя через огромную арку. Встала посреди двора и замерла, задрав вверх голову. Дом был очень красивый - с овальным окнами, лепниной, длинной аркой с колоннами. Ольга наморщила лоб, пытаясь вспомнить уроки архитектуры, которым щедро кормила ее мама в юности, но не смогла. Посмотрела на свисающие бутоны фонарей, опустила голову и пошла дальше - к Фонтанке.
Тихая гладь воды напомнила ей о первом свидании с Алисой. Прогулка на кораблике, поцелуи под пледом и капли дождя. Должно быть, этот город и правда навевал меланхолию - ничем другим объяснить своего состояния Ольга не могла.
Она зашла в кофейню, попросила чашку кофе навынос, расплатилась идеально гладкими купюрами, вынутыми из кошелька, и отправилась дальше.
Шла долго, бесцельно, не зная, куда идет, и не желая этого знать. Переходила мостики, смотрела с них вниз на воду, останавливала взгляд на храмах и церквях, попадающихся так часто, будто она была не в Санкт-Петербурге, а на каком-то монастырском подворье.
В голову лезли рифмованные строчки, но Ольга никак не могла уловить их целиком - никогда не любила стихотворений, даже в школе учила их через силу и, ответив урок, тут же забывала.
- А что, если я упустила что-то важное? - Подумала она, когда начало темнеть и ноги принялись гореть огнем от долгой прогулки. - Что, если за этой бесконечной гонкой я упустила что-то важное и ценное?
Дружбу? Но у нее были друзья. Любовь? Было и это, и хоть финал оказался печальным, у них с мужем были несколько наполненных счастьем месяцев. Искусство? Она всегда любила театр, и с удовольствием посещала премьеры в "Современнике" и "Ленкоме".
И все это было правдой, да, но назойливая мысль, возникнув, уже не отпускала, и Ольга все пыталась поймать ее, осознать, понять - что же она упустила? Что же в этой жизни прошло мимо нее?
Она снова посмотрела на девственно пустой экран телефона и ясно поняла: Алиса не напишет первая в этот раз. Сколько раз бывало, что Ольга уходила, и уже через несколько минут приходило первое сообщение. А сейчас она не напишет. Действительно не напишет.
Ольга вспомнила тетку - мамину сестру, которую она видела всего несколько раз в жизни. Тетя Лена была отщепенцем в семье, ее не приглашали на праздники, ее не поздравляли с днем рождения. Она была другая. Отличалась от них всех. Носила не платья, а широкие брюки, работала геологом в какой-то разведывательной партии, была замужем третий раз за мужчиной на десять лет себя младше, и не скрываясь обожала его и свой образ жизни.
Однажды тетка привезла Ольге конструктор. Это было странно, потому что мама покупала только развивающие игры, а в подаренной игрушке не было ничего развивающего - только яркие детальки, из которых можно было собрать что угодно: хоть дом, хоть машину, хоть снеговика. Маленькая Ольга с упоением строила, перестраивала, и строила снова. Она забыла обо всем - об уроках музыки, о французском языке, о школе - ее целиком поглотило создание из деталей конструктора настоящего "принцесного" замка.
Она владела конструктором ровно три дня. После этого вернувшаяся из командировки мама тяжелыми шагами вошла в комнату, молча взяла Ольгу за руку, отвела к фортепьяно и открыла нотную тетрадь. Когда Ольга вернулась в комнату, конструктора уже не было.
Тетя Лена и мама тогда очень поругались - Ольга слышала через стенку, как тетка кричит, а мама отвечает ей холодно и отстраненно. Тогда она не понимала, почему мама так разозлилась, поняла гораздо позже. Мама хотела ей добра. Мама хотела, чтобы она развивалась быстрее других и была лучше других. А тетя Лена хотела, чтобы она была как все. А быть как все - это худшее, что может случиться с человеком.
С тех пор прошло лет пятнадцать, но Ольга хорошо помнила этот разговор. Вспомнила она его и теперь, глядя на телефон и осознавая, что никакие "обычные" радости ей недоступны.
Она не может написать Алисе "извини", потому что не считает себя ни в чем виноватой. Не может согласиться на то, что между ними отношения, потому что это не так. Обычный человек, наверное, смог бы и радовался тому, что дают, и наслаждался бы тем, что имеет - пусть малостью. Но Ольга Будина так не могла. И не хотела.
Пусть Алиса стала ее новым "конструктором". Пусть владеть этим конструктором очень хотелось и желалось. Пусть так. Но мама всегда учила, и Ольга хорошо впитала в себя эти уроки, что ничто никому не дается просто так. Хочешь довольствоваться малым? Будешь получать еще меньше. Хочешь убедить себя в том, что это именно то, что тебе нужно? А какой ценой?
Унижением она была платить не готова. А все шло именно к этому.
Погрузившись целиком в свои мысли, Ольга не заметила, как вышла к Эрмитажу. Ее вдруг осенило, что несмотря на выходной, Инга с самого утра сказала, что вечером обязательно должна сходить на работу. С улыбкой и радостью Ольга набрала номер подруги.
- Давай поужинаем? - Предложила она.
Инга замялась, и Ольгино хорошее настроение испарилось, как не бывало.
- Оль, я Пашке обещала, что мы сегодня съездим к его родителям, - грустно сказала она. - Они нас ждут очень.
- Нет проблем, - спокойно ответила Ольга. - Увидимся ночью у тебя дома.
Инга пролепетала еще что-то извинительное и повесила трубку. Ольга засмеялась над собой, глядя снизу вверх на скульптуры, украшающие Зимний дворец, и, вздохнув, пошла к набережной. К сожалению, больше позвонить ей было некому.
Алиса сейчас, наверное, ужинает на кухне вместе со своей Катей. Врет ей о том, как напряженно работала сегодня, и выслушивает Катины скучные новости. В том, что Катя скучная, Ольга не сомневалась ни на секунду. Неделю назад она потратила несколько часов на то, чтобы найти в интернете ее фотографии, и выводы сделала сразу. Ничего особенного. Обычная девочка, с обычным лицом и обычной прической. Ничего особенного.
- Может быть, в клуб? - Подумала Ольга. - Потанцевать, снять кого-нибудь, и…
А вот что дальше - она не понимала. Снимать никого не хотелось, секса не хотелось тоже. Хотелось сидеть на берегу Невы, смотреть на блестящую верхушку Петропавловки и разговаривать о вечном.
Какой-то парень пристально посмотрел на нее, когда она проходила мимо очередного питерского моста. Она, было, ушла вперед, но вдруг остановилась. Подумала секунду, и вернулась обратно.
- А я уж, было, подумал, что вы - это прекрасное видение, - улыбнулся парень, который вблизи оказался вовсе даже не парнем, а молодым мужчиной в строгих черных брюках и рубашке с коротким рукавом.
Ольгин придирчивый взгляд сразу же оценил и стоимость одежды, и чистоту туфель, и поблескивание часов на запястье - не "Ролекс", конечно, но и не дешевка. Очень мужская модель - простой круг на кожаном ремешке, ничего вычурного и показного. Пахло от мужчины дорогим парфюмом, а в голосе Ольга различила легкий акцент.
- Интересно, - сказал он, - сколько всего вы успели подумать обо мне за эти три секунды?
Ольга улыбнулась в ответ.
- Не так уж много.
Она ждала, и он оправдал ожидания.
- Игорь Александрович Бантыш-Каменский, - представился он, лихо наклонив голову. Не хватало только щелкнуть каблуками, - подумала Ольга.
- Ольга Яковлевна Будина.
Она первой протянула руку, которую он с готовностью пожал. Рукопожатие было сильным и очень мужским.
- У вас интересная фамилия, - сказала Ольга. - Бантыш-Каменский… Из тех?
- Если вы про историков - то да, из тех, - улыбнулся Игорь. - Очень странно встретить на улице Петербурга женщину, которая знает о моих предках.
- Как раз на улице Петербурга в этом нет ничего удивительного, - парировала Ольга. - Здесь сам бог велел разбираться в истории, живописи и архитектуре.
- А вы разбираетесь?
Игорь легко и естественно взял ее под руку и повел по набережной - в том же направлении, в котором Ольга шла до встречи с ним.
- Честно говоря, нет, - призналась Ольга, с удовольствием опираясь на его руку. - В истории побольше, в живописи поменьше, в архитектуре - совсем нет. Но я москвичка, так что мне простительно.
Они прошли до Марсова поля, беседуя легко и непринужденно. Игорь рассказал, что в Петербурге он по делам бизнеса, и что обычно живет здесь по нескольку месяцев в году. Ольга отказалась назвать свое место работы, но поведала о семье, традициях, знаменитых предках.
Сам собой разговор перешел в область семейных отношений, семейных ценностей и семейных правил. Неудивительно, что Игорь пригласил ее на ужин, и тем более неудивительно, что Ольга приглашение приняла.
Это было не совсем то, чего она хотела - он привел ее в дорогой ресторан, и провел к столику с таким видом, будто она была одета не в джинсы - пусть и очень дорогие - а как минимум в черное коктейльное платье. Ухаживал красиво, даже аристократически, улыбался в нужных местах и идеально наклонял голову, слушая.
- Вот оно, - думала Ольга, смеясь его шуткам и позволяя себе слегка пококетничать. - Вот то, что тебе нужно. Хороший мужик из хорошей семьи, со связями и деньгами. И неженатый, судя по всему. Умный, интеллигентный. Наверняка, в нем целая толпа своих мозговых тараканов, но с этим ты как-то справишься.
Думала она так, но телом постоянно прислушивалась к висящей на спинке стула сумке - не вибрирует ли. Ей казалось, что она ощутит вибрацию кожей, мышцами, нервами. Но вибрации не было.
После ужина Игорь вызвал шофера и отвез Ольгу домой. Поцеловал ладонь, оставил визитку, и скрылся с темноте питерской ночи.
Смс так и не пришло.
Глава 13. Прошу, посмей.
- Ольга, ты помнишь, что на следующей неделе день рождения у бабушки и ты обязательно должна на нем присутствовать?
- Да, мама.
- Оденься, пожалуйста, прилично. И не забудь сходить в парикмахерскую обновить прическу и маникюр. На приеме будут наши друзья.
- Хорошо, мама.
- И, кстати, если ты хочешь взять с собой мужа - я категорически против этого, этот человек совершенно не умеет вести себя в приличном обществе.
- Я поняла, мама. Сделаю так, как ты сказала.
Ольга повесила трубку и закрыла глаза, прислонившись затылком к холодной стенке. Мало было проблем - теперь еще и это.
- Что случилось? - Спросила Света, и глаза пришлось снова открыть.
- Ничего, - Ольга встала из-за стола и принялась убирать посуду после ужина. - Не обращай внимания, это просто моя мама.
- Воспитывала?
Ольга улыбнулась. Нет, почему же воспитывала? Скорее руководила. Всегда так было: не воспитание, а руководство. Не совет, а приказ.
- Идем в постель? - Предложила она ожидающей ответа Свете.
- Может, лучше поболтаем? - Та мгновенно смутилась и опустила глаза.
Поболтаем так поболтаем. Ольга послушно загрузила посудомоечную машину, накрыла стой для чаепития и включила чайник. Стоило ей присесть, как Света тут же оказалась у нее на коленях - села лицом к лицу, обняла за плечи и поцеловала в макушку.
- Я думала, ты не хочешь секса, - удивленно сказала Ольга. Светина грудь была очень близко от ее губ и она не удержалась - поцеловала выступающий через майку сосок.
- Я хочу тебя немного утешить, - услышала она сверху, и почувствовала поглаживания по голове. - Ты выглядишь очень несчастной в последнее время.
Еще бы ей было не выглядеть несчастной… Алиса хранила молчание, работа валилась из рук, и как будто этого было мало - Ольга завела дурацкую привычку думать о том, что, кажется, совершила большую ошибку.
- Расскажи, - попросила Света, продолжая гладить ее затылок. - Когда рассказываешь о своих бедах, всегда становится легче. Выговорись просто, ты же знаешь - я никому не скажу.
Ольга вздохнула, обняла Свету за талию и прижалась щекой в груди. Она бы и рада была рассказать, но как? Говорить с девушкой, которой ты очень нравишься, о другой - в которую ты, похоже, все-таки влюбилась? Верх цинизма. Верх подлости. Какой бы ни была Ольга Будина, на это она оказалась не способна.
Ей не хотелось причинять Свете боль. Девочка не сделала ей ничего плохого - напротив, всегда приезжала по первому зову, готовая подставить плечо, посмеяться вместе или просто посмотреть хороший фильм по телевизору. Она то и дело приглашала Ольгу на прогулки, научила кататься на лошадях, и отлично трахалась. И пусть за всем этим не стояло никакой великой любви, но при этом - Ольга знала - за этим стояло нечто куда более важное. Честное и теплое, спокойное и доверчивое. Детское, возможно, но такое привлекательное.
- Светка, - позвала она еле слышно, дождалась вопросительного "мм?" и спросила. - Скажи, а что тебе во мне нравится? Почему ты проводишь со мной время?
Света недолго думала, прежде чем ответить и ответила со своей обычной искренностью и теплотой.
- Ты хорошая. Прячешь это где-то глубоко, но все равно хорошая. Я с тобой могу не притворяться, ничего из себя не изображать, а просто сидеть рядом и молчать. У тебя очень нежные руки, когда ты гладишь мою спину. До тебя никто почему-то так не делал, а ты не просто трахаешься со мной, а еще и думаешь о том, как сделать мне приятно.
Ольга хмыкнула. Ну да. Как же.
Света чуть отодвинулась, взялась ладонями за Ольгины щеки и поцеловала ее в лоб.
- А еще ты просто стерва и сучка, и с тобой правда бывает страшно весело.
Они засмеялись обе. Ольга подумала, что, собираясь снять девочку на одну ночь, кажется, получила в итоге друга.
- Знаешь, что, - ее вдруг осенило. - А поехали со мной?
- Куда? - Удивилась Света. До сих пор все приглашения поехать куда-либо исходили от нее, и ни разу от Ольги.
- На бабушкин день рождения, - объяснила Ольга. - Это будет в Петергофе, мама арендует ресторан, и соберет целую толпу напомаженных идиотов.
Света улыбнулась и посмотрела, прищурившись.
- Очень соблазнительно. А что я-то там буду делать?
Ольге с каждой секундой нравилась эта идея все больше и больше.
- Веселиться, что же еще. Возьмем с собой Илюшу, поедем втроем на машине - в пятницу вечером уедем, в понедельник утром вернемся. Отпустит тебя твой на выходные?
Света пожала плечами, но было видно, что она уже почти согласна.
- Брось, поехали, - настаивала Ольга. - Оденемся втроем в рваную джинсу, притащим с собой кокос или что-то вроде, и испортим им весь праздник.
Она представила, как они вваливаются втроем - пьяные, веселые - в эту напыщенную толпу. Представила, как мамины брови поднимаются высоко ко лбу, как бабушка качает головой, сидя в своем кресле, а дядя Анатолий презрительно морщит нос.
Не хочешь мужа, мамочка? Так я привезу с собой любовников. Любовников? Или все же друзей?
- Я не хочу портить праздник твоей бабушке, - сказала Света. - Но поехать с тобой хочу. Давай сделаем так: мы поедем, но портить ничего не будем, а просто поучаствуем в банкете, а потом отправимся покорять ночные питерские клубы.
Ольга улыбнулась, глядя на серьезное выражение Светиного лица.
- И ты будешь танцевать со мной, целоваться и спать в одном номере?
- Обещаю.
Уговорить Илюшу не составило никакого труда.