- Какое-то время деньги у него точно были.
Когда средства кончились, он впал в отчаяние. Пытался достать денег у меня, хотя все это было уже после разорения и все знали, что у нас нет ничего.
Но он думал, что я что-то припрятал от кредиторов в тайнике. Полагал, что мне пора передать ему ."долю" Бьянки.
- Да, он мыслил именно так, - припомнила она. Никогда не верил, что все является таким, каким кажется, особенно если речь шла о деньгах. Может быть, он думал, когда они поженились, что у нее есть припрятанное состояние?
- Джеймс фактически признался в этом. Не думаю, что он женился на ней только по любви. А может быть, и совсем не по любви.
- Полагаешь, это должно привести меня в восторг? - со злостью спросила Джулия. - По-твоему, мне не наплевать, кого он там любил?
- Я не знаю, что ты чувствуешь. Когда-то ты очень сильно его любила.
- В другой жизни.
Он с усмешкой кивнул.
- Вот и я все время твержу себе, что то или это случилось в другой жизни. Но странно, как эти жизни накладываются друг на друга, когда этого меньше всего ждешь. Так или иначе, я, как дурак, взял в долг под залог ресторана - ради сестры.
- А через какое время он явился за добавкой?
- Очень скоро. На этот раз мы подрались, и ему пришлось поплавать в канале.
- Отлично, - просто сказала она.
- Единственной хорошей чертой, какую я в нем заметил, было то, что он, похоже, действительно любил Розу. Он был по-своему хорошим отцом.
- Хорошим отцом? После того, как разлучил девочку с матерью, не думая ни о той, ни о другой?
- Я имел в виду лишь то, что он проявлял по отношению к ней большую привязанность и интерес. Если она пыталась что-то рассказать ему, то он, чем бы ни был занят, откладывал свое дело и выслушивал ее до конца. Многие родители так не могут, как бы ни любили ребенка…
- Ладно, хорошо, - перебила его Джулия напряженным голосом. - Ты прав, он был хорошим отцом. Я теперь вспомнила, как он любил с ней общаться.
- А она его обожала. Бьянку она тоже полюбила. Тебе нелегко это слышать, но ты должна знать, с чем имеешь дело.
- Спасибо, - сказала она каким-то бесцветным голосом. - Сегодня кое-что показалось мне странным.
- Наверное, ты заметила, что она не плакала и не выказывала никаких чувств, да? Прошло уже четыре месяца, а она…
Джулия пристально посмотрела на него.
- Ты хочешь сказать, что она вообще не плакала?
- Ни разу. Даже в первый день, когда нам сообщили… - Он замолк и беспомощно пожал плечами; - Она просто замкнулась в себе.
- Да, - выдохнула Джулия. - Иногда это единственный способ самозащиты, которым можно воспользоваться.
- Розе всегда нравился карнавал, но сейчас она отказывается даже думать о нем.
- Карнавал?
- В феврале. Все надевают маски и яркие костюмы. В прошлом году она чудесно повеселилась с Джеймсом и Бьянкой. Может быть, именно поэтому она и не интересуется нынешним. Я не оставляю попыток увлечь ее, говорю ей, как это интересно, но… - Винченцо пожал плечами.
- Насильно в душу к человеку не влезешь, - сказала Джулия.
- Да, наверное.
Неожиданно ее прорвало:
- Что же мне делать? Знаешь, как я мечтала о том, что скажу ей, когда мы встретимся? А теперь что бы я ни сказала, все будет плохо. Что мне делать?
- Например, довериться мне..
- Вряд ли я к этому готова, - сказала она прежде, чем подумала.
Он поморщился.
- Видимо, нам лучше закончить этот разговор.
Нам обоим придется расхлебывать эту ситуацию, так что мы не можем позволить себе ссориться.
- А тем временем я целиком и полностью в твоих руках! - Хотя она решила воздерживаться от подобных высказываний, это оказалось выше ее сил.
Напряжение этого дня, беспомощное ощущение того, что она так близка к цели и в то же время так далека от нее, находили выход в горечи.
- В моих руках ты как раз в безопасности, - возразил Винченчо.
- Но моя дочь с тобой, а не со мной, - воскликнула она. - Как я могу с этим смириться?
- Ты хочешь сказать, простить это. Возможно, ты никогда и не простишь. Мы еще поговорим об этом.
- Когда я ее увижу?
- Адрес у тебя есть. Приходи в любое время.
- Ты знаешь, что я так не поступлю.
- Правильно, потому что ты хорошая мать. Тебя удерживает именно это, а вовсе не я.
- И это будет удерживать меня всегда, не так ли? На это ты и рассчитываешь.
- Не говори больше ничего, Джулия. Не говори таких вещей, от которых потом будет только хуже.
- Хуже? Что может быть хуже того, что уже есть? Неужели ты не понимаешь, что произошло?
Последний раз, когда я видела свою девочку, она цеплялась за меня и кричала: "Мамочка, не уходи!" А сегодня она.., даже.., не узнала.., меня.
Джулия сильно дрожала, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Но все усилия оказались тщетными. Она разразилась рыданиями, похожими на истерические крики.
- Джулия! - Винченцо кинулся к ней, но она заслонилась от него руками.
- Нет.., нет.., не подходи… Я в порядке.
- Нет, не в порядке. Позволь хотя бы помочь тебе.
- Как ты можешь мне помочь, когда мы с тобой враги? - задохнулась она. - Это ведь так, разве нет?
- Нет, мы не враги. Мы по-разному смотрим на некоторые вещи, но врагами быть никак не можем.
- Это просто слова, - бросила она ему. - Если мы не враги сейчас, то потом все равно ими станем. Разве ты этого не знаешь?
По его лицу она догадалась, что он согласен с ней.
- Нет. - Он постарался придать голосу убежденность. - Нас слишком многое связывает.
- Между нами ничего нет, - вспылила она. Ничего.., ничего…
Закончить она не смогла: ее снова душили рыдания. Винченцо прекратил спорить и сделал то, что должен был сделать с самого начала, - обнял ее и крепко прижал к себе.
- Не пытайся говорить, - пробормотал он. - Это не поможет. - Он вздохнул, прижался щекой к ее волосам. - Я на самом деле не знаю, что помогает в таких случаях, но точно не слова.
Ответить она не могла. Ее захлестнули волны горя. Казалось, что все слезы, пролитые за последние несколько лет, снова вернулись, чтобы пролиться еще раз.
Откуда-то издалека Джулия слышала, как он произносит ее имя, и ощущала, как его голова прижимается к ее голове. Он прав: слова бесполезны.
Единственным утешением было разделяемое с другим человеком тепло, которое она могла найти только возле него.
- Все эти годы, - плача говорила она, - я думала о ней каждый день, тосковала по ней, любила ее, мечтала о той минуте, когда снова увижу ее, о том, что мы друг другу скажем…
- Я знаю, знаю, - шептал он.
- Чего я ожидала? Я обманывала себя - ведь у нее была другая, новая жизнь, но я не позволяла себе понять это…
- Джулия… Джулия…
- Я ей не нужна.
- Об этом слишком рано судить.
- Нет, не рано. Разве ты не видишь, что я обманывала себя все это время? Я ей чужая. Я не нужна ей и никогда не буду нужна.
Джулия плакала не переставая. Она пришла к концу пути, и конец этот оказался горьким и безнадежным. Винченцо отчаянно пытался ее утешить, покрывая поцелуями ее лицо. Горе Джулии рвало его сердце на части, и в какой-то момент он готов был сделать для нее все на свете, чтобы ей стало легче.
Все на свете - кроме того единственного, что ей было нужно.
Винченцо уже однажды видел у нее такое лицо той ночью, когда она ходила во сне, а он обещал ей помочь. Каким далеким это казалось теперь!..
Он целовал ее слезы, потом ее губы, сначала нежно, потом неистово, словно пытаясь вернуть ее обратно из какого-то отдаленного места.
- Ты сказала, что между нами нет ничего, - проговорил Винченцо охрипшим голосом. - Но ты ошибаешься. Есть вот это.., и это…
В какой-то момент она почти уступила. Ощущение было таким приятным и желанным!
- Да, - сказала она тоскливо. - Но этого недостаточно. Пожалуйста, Винченцо…
Он вздохнул и отпустил ее.
- Ты права. Этого недостаточно. Я, пожалуй, пойду.
Винченцо вышел, тихо закрыв за собой дверь.
Джулия осталась стоять в немом отчаянии, глядя на эту закрытую дверь, испытывая желание разбить об нее голову.
Этой ночью ей снились крики ребенка, зовущего мать, с которой его собирались разлучить. Она ощущала, как отчаянно цеплялись за ее шею детские ручонки.
- Нет, мамочка, нет!
Джулия проснулась и поняла, что сидит в постели, уставившись в темноту.
После этого, не осмелившись снова заснуть, она встала и провела остаток ночи, бродя по тихим улочкам.
Когда Джулия пришла на работу, Винченцо на месте не было. Кто-то сказал, что его сегодня и не будет.
Джулия приняла решение.
- Мне полагается выходной, - сказала она старшему официанту, - и мне хотелось бы взять его сейчас. Извините, что без предупреждения, но так получилось…
- Все в порядке, - успокоил тот дружелюбным тоном. - Сегодня работы не очень много.
Джулия выскочила на улицу и побежала в сторону Большого канала. Достигнув воды, она села на один из паромов, перевозивших через канал.
Как и другие пассажиры, она проделала весь путь стоя; запахнув плотнее куртку для защиты от ледяного ветра и снега, который стал снова падать.
Изучив карту, она направилась по данному Винченцо адресу.
Что, если их там нет? Что, если он ее куда-то увез? Куда бы они ни уехали, она их найдет.
Вот и входная дверь, на той стороне небольшого канала. Через минуту…
Ты хорошая мать. Тебя удерживает именно это, а вовсе не я.
Эти слова, казалось, прогремели у нее в ушах.
Только вчера вечером она говорила, что не собирается вламываться к ним внезапно. А сейчас делает именно это.
Джулия понаблюдала несколько секунд за домом, а потом стала медленно отступать глубже в тень, пока не свернула за угол. Там она бросилась бежать обратно и успела прыгнуть на возвращавшийся паром.
Переправившись, Джулия зашла в ближайший магазин художественных принадлежностей, где накупила красок, карандашей, кистей и пигментов, а в заключение приобрела большую брезентовую сумку, какими пользуются художники, погрузила в нее все покупки и пошла к Палаццо ди Монтезе.
Подходя к зданию, она скрестила пальцы в надежде, что сможет войти внутрь. Вот и маленькая задняя дверь. Она уперлась в нее плечом, дверь открылась.
Войдя, Джулия тщательно закрыла за собой дверь и быстро поднялась наверх. В коридоре она остановилась и посмотрела на потолок, расписанный фресками, которые еще раньше привлекли ее внимание. Сейчас, при дневном освещении, она увидела, насколько они действительно хороши, а также и то, что они нуждаются в ее заботе.
- Надо было бы уже давно это сделать, - пробормотала Джулия.
В отличие от большинства других потолков в палаццо этот был не слишком высок, к тому же она теперь знала, где можно найти стремянку. Джулия установила ее в нужном месте и взобралась наверх, но этой высоты оказалось недостаточно.
Неподалеку стоял пустой книжный шкаф. С верхней площадки стремянки ей удалось на него вскарабкаться. Лежа там на спине, она получила именно тот обзор, какой был нужен. Джулия ощутила, как в ней стало расти старое, хорошо знакомое возбуждение, когда она увидела, какие следы время оставило на фреске, и поняла, что надо сделать, чтобы их убрать.
Она так увлеклась, что не услышала слабых звуков, доносившихся снизу. И только голос Винченцо вернул ее к действительности:
- Смотри под ноги. Держись за мою руку.
Потом послышался детский голос:
- Какой он огромный, дядя Винченцо. Ты и мама правда жили здесь раньше?
- Когда были детьми. Она тебе рассказывала о нем?
- Иногда рассказывала. Обещала сводить меня сюда, но папа услышал и рассердился. Только почему?
- Не знаю, сага. У него был свой взгляд на вещи. Может быть, нам действительно не следовало сюда приходить.
- Но ты же обещал. Мне так давно этого хотелось.
- Тебе это покажется мрачным местом.
- Оно не всегда было мрачным, правда?
- Нет, моя дорогая, не всегда. Когда-то оно сияло огнями и здесь было полно гостей. Но это было очень давно.
Джулия лежала на верху шкафа и невольно подслушивала разговор; ее сердце забилось сильнее при звуках голоса дочери. Но и голос Винченцо тоже поразил ее. В нем сейчас не было резкости. При разговоре с ребенком он звучал нежно и ласково.
Они, по-видимому, находились на лестнице прямо под ней, и Джулия ясно слышала его, когда он рассказывал о прошлом палаццо. Иногда девочка смеялась, и Винченцо смеялся вместе с ней. Им было здорово вместе. Джулия лежала наверху и слушала, разрываясь между печалью и восторгом.
Но она не могла оставаться в этом положении и ждать, когда ее обнаружат. Она стала потихоньку пододвигаться к краю шкафа, откуда могла перебраться на стремянку.
Она почти уже добралась, дотянулась одной рукой до стремянки.., еще чуть-чуть…
Но лестница от ее прикосновения сдвинулась.
Джулия отшатнулась назад, и в следующее мгновение вся эта конструкция обрушилась на пол, придавив ее.
Какое-то время она лежала не шевелясь, пытаясь отдышаться. Боли она вроде бы нигде не ощущала.
Раздался голос Винченцо:
- Роза, вернись сейчас же…
В следующий момент девочка подбежала к лежащей Джулии.
- Дядя Винченцо, иди сюда скорее!
Он появился через несколько секунд, нахмурился при виде аварии, потом узнал Джулию и издал удивленное восклицание.
- Это та леди, которую мы видели вчера, - закричала Роза.
- Джулия, какого черта? Джулия!
- Я в порядке, - простонала она. - Если бы еще убрать с меня этот хлам…
Девочка тут же потянулась руками к шкафу.
- Отойди-ка, - резко сказал ей Винченцо. - А то поранишься.
Убедившись, что девочка отошла, он отодвинул стремянку, потом приподнял шкаф и отвалил его в сторону.
- Не пытайся встать, - приказал он Джулии, когда она пошевелилась.
- Я в порядке, - решительно повторила она. Все кости целы.
- У вас на лбу кровь, - заметила Роза.
Джулия потрогала лоб и обнаружила струйку крови. Потом почувствовала, что Винченцо обхватил ее руками и помогает ей подняться.
- Ты можешь идти?
- Да, конечно, мо.., эй!
Он подхватил ее на руки и понес в соседнюю комнату, которая была когда-то спальней графа. Роза побежала вперед и открыла дверь, чтобы он мог пройти и положить ее на огромную кровать. Стащив с себя куртку, Винченцо подложил ее под голову Джулии вместо подушки. Потом уселся рядом и сердито уставился на женщину.
- Ну, с тобой не соскучишься. Какого черта ты тут делала?
- Смотрела на твои фрески.
- Зачем?
- Давно пора ими заняться.
- И надо было это делать здесь и сейчас? спросил он, в одинаковой степени изумленный и раздраженный. - Нет.., постой.., это потом. Тебе нужен доктор.
- Я отделалась лишь парой ушибов. Но не отказалась бы от воды.
- Сейчас принесу тебе воды из колонки. Роза, останься с ней. Не разрешай ей вставать.
Он вышел из комнаты, а девочка сразу же подошла к кровати, словно заступила на пост.
- Все нормально, - сказала Джулия. - Я никуда не убегу.
- Это хорошо, ведь дядя Винченцо говорит, что вы не должны этого делать.
- А люди всегда делают так, как говорит дядя Винченцо?
Роза подумала над этим.
- Иногда.
- А ты?
Роза с серьезным видом покачала головой.
Джулии почудилось, будто в глазах девочки мелькнула озорная искорка.
- Ведь вы - та леди, с которой я познакомилась вчера?
Джулия кивнула.
- А почему вы здесь?
- Я - реставратор картин.
- Это то же самое, что и художник?
- Нет. Я просто ухаживаю за картинами других людей.
- Вы делаете эту работу для дяди Винченцо?
- Честно говоря, я не предупреждала его, что приду сюда. Боюсь, у меня просто очень любопытный нос.
Это признание, похоже, нашло у девочки отклик.
- Ну да, так бывает, когда смотришь книгу с картинками и не можешь остановиться, а все перелистываешь и перелистываешь страницы.
- Точно, - согласилась Джулия. - Картинки такие красивые, что, сколько ни смотри, все мало.
- И так хочется рисовать такие же! - мечтательно сказала Роза. - Но не получается…
Джулия подняла голову и увидела стоявшего в дверях Винченцо. Она не слышала, как он вошел.
Интересно, давно ли он тут стоит.
Роза заговорила взахлеб:
- Дядя, эта леди понимает все о картинках и о том, что на них хочется смотреть, даже если уже пора идти спать.
Винченцо усмехнулся:
- У нас в доме идут непрерывные споры о том, когда ложиться спать.
Он подошел к кровати со стаканом воды и протянул его Джулии, которая со стоном села в постели.
- Спасибо, - выдохнула она, неловко протянув руку за стаканом.
Но Роза была тут как тут. Она быстро взобралась на кровать, надежно взяла стакан и велела Винченцо поддерживать Джулию в сидячем положении. Он просунул руки ей под плечи, а девочка поднесла стакан к ее губам.
- Дай мне, пожалуйста, твой платок, дядя.
Винченцо вручил Розе чистый носовой платок, и девочка промокнула кровь на лбу Джулии. На ее личике было выражение сосредоточенности, словно она выполняла самую важную на свете работу.
Прикосновения ее рук были осторожными.
- Ну вот, - серьезно произнесла Роза. - Пока этого достаточно, а потом вас посмотрит доктор.
- Спасибо, - поблагодарила Джулия, когда Винченцо снова уложил ее на куртку, и улыбнулась Розе. - Ты мне очень помогла.
- Когда вырасту, буду работать медсестрой, сказала ей девочка. - А может быть, реставратором картин. Если успею прочитать все книги. Но это трудно, потому что Джемма каждый раз велит мне выключать свет и засыпать.
- Я тоже всегда попадала в неприятности по той же причине. Моя мама никак не могла понять, что для меня книга по искусству так же увлекательна, как для других остросюжетный детектив.
- И что вы делали? спросила Роза.
Джулия подалась вперед и сказала заговорщическим шепотом:
- Я стала брать книги меньшего размера и прятала их под одеялом.
Роза лишь ахнула. В ее глазах застыло восхищение.
- А теперь нельзя ли мне узнать, что ты здесь делаешь? - спросил Винченцо. - Почему ты ничего не сказала мне, а пришла сюда одна и полезла наверх таким рискованным способом?
- Я сделала это импульсивно, чтобы занять голову чем-то другим вместо мыслей о.., ну, о том, о чем мне не хочется думать.
Боковым зрением она увидела, что Роза вдруг замерла и насторожилась.
- Наверное, у тебя есть масса такого, о чем тебе не хочется думать, - обратилась Джулия к девочке.
Роза кивнула.
- Но все равно думается, - посетовала она.
- Я знаю. Чем больше стараешься об этом не думать, тем больше думаешь, пока неприятная мысль не превращается в огромный камень, навалившийся на тебя. И ты никак не можешь из-под него выбраться.
На этот раз Роза не кивнула, но в глазах у нее вспыхнул какой-то огонек. Девочка продолжала внимательно смотреть на Джулию.