Мила уютно ухватила Артема под руку. Ростом она с трудом доставала ему до плеча. Они вышли в холл, Милины каблуки гулко зацокали по плиточному полу.
– Что там стряслось с Богдановым? – Она, не останавливаясь, на ходу взглянула в зеркало, быстрым жестом взбила прическу. – Говорят, что-то ужасное?
– Приступ холецистита. Думаю, что через неделю он окончательно оклемается.
– Говорят, ты его чуть ли не спас! Ты что, разбираешься в медицине?
– Да нет, просто имею в таких делах кое-какой опыт.
Мила уважительно покивала головой.
Разбирается ли он в медицине! Еще бы ему не разбираться в ней, когда… Впрочем, откуда все они могут знать? Незачем вспоминать, все это опять же осталось там, в другой жизни, до того как было бледное лицо на мокром песке…
Подошел троллейбус. Салон был почти пустым, лишь на двух передних сиденьях развалилась подвыпившая компания подростков, две девчонки и трое парней. Все пятеро громко гоготали, ребята нещадно матерились, девчонки пронзительно визжали. Парни с вызовом оглянулись на вновь вошедших, но, оценив рост и комплекцию Артема, не стали нарываться и слегка поутихли.
Мила, как всегда, болтала, не требуя от собеседника ответных реплик, что было очень удобно. Артем слушал ее вполуха, погрузившись в свои мысли.
Жарко. Стеша, наверное, совсем измучилась. И соскучилась. Уже вторая неделя, как он возвращается домой лишь к вечеру. Целый день собака дома одна. Сегодня ей будет небольшой презент – в перерыве Артем взял в буфете говяжьей вырезки на смену вечному "Педигри"…
Почему Лариса так смотрела тогда, во время вступления к их квартету? Ведь у них с Ситниковым, кажется, все на пятерку с плюсом. Отчего же это смятение в глазах? Или все-таки показалось? Наверное, показалось…
– …Надо на вокзал, – громко закончила Мила фразу, начало которой Артем не уловил. – Там хороший курс почти всегда. Ведь правда?
– Правда, – подтвердил Артем, вовремя догадавшись, что она говорит про обменный пункт. Слово "вокзал" вызвало в нем какую-то неясную ассоциацию. Странно, вроде у него не было никаких дел, связанных с поездкой на вокзал.
Троллейбус сильно тряхнуло на повороте, девчонки завизжали громче. А, понятно, в чем дело. Это же Богданову надо было на вокзал. Он должен был встретить поезд. Артем даже номер его помнит – пятьдесят седьмой. И вагон – третий. Проводница Валя напрасно будет ждать, что за переданным с ней товаром кто-то придет. Женьке сейчас явно не до сестриных тряпок, или что там еще она посылает брату в столицу.
Внезапно Артему пришла в голову мысль, что он вполне мог бы выручить Богданова в этой ситуации. В самом деле, не возвращаться же передаче обратно в Астрахань. Времени уйма, поезд приходит только в девять вечера, а сейчас без малого шесть. Он все успеет. Побывает дома, покормит Стешу, погуляет с ней и сгоняет на вокзал. Что еще ему делать? Дома сидеть весь вечер, снова думать о Ларисе и Глебе? Лучше провести время с пользой для людей.
Он довел Милу до ее подъезда, за весь их совместный путь сказав не более десяти слов. Однако она отнюдь не выглядела обиженной. Чмокнула Артема в щеку на прощание, повернулась и побежала в парадное. А он зашагал к себе домой.
Намеченный в троллейбусе план Артем выполнил полностью. Нарезал мясо аппетитными ломтями, устроил Стеше пир. Потом долго гулял с ней по округе, стараясь компенсировать свое длительное отсутствие. В половине восьмого он поджарил себе яичницу, выпил чаю и ровно в восемь уехал на вокзал.
Поезд уже стоял на платформе, грязный, с покрытыми пылью оконными стеклами. Пассажиры только что вышли. На полу опустевших тамбуров валялся мусор, бумажки, бутылки. Проводники стайками стояли у вагонов, некоторые нетвердо держались на ногах.
Артем отыскал третий вагон. Рядом с ним никого не было. Он зашел внутрь. Купе проводников было заперто, из крана напротив капал кипяток, занавеска – на ближнем окне сорвалась и висела боком.
Артем прошелся по коридору, на всякий случай заглядывая в раскрытые двери купе. Там тоже было пусто. Так и не найдя Валю, он снова вернулся на платформу и направился к группе проводников, стоивших у первого вагона.
Их было четверо. Усатый мужик средних лет курил, то и дело сплевывая себе под ноги. Рядом молодой, белобрысый парень тискал тощую крашеную девицу в мятой голубой форме со съехавшим набок галстуком. Чуть поодаль, но явно принимая участие в общем разговоре, стояла другая девушка, стройная, высокая брюнетка. В отличие от своей товарки, вид она имела подтянутый и аккуратный.
Артем понадеялся, что черноволосая и есть Валя, которая отошла от своего вагона к друзьям.
– Ребята, – обратился он к расслабляющейся компании, – не подскажете, где можно найти проводницу третьего вагона? Ее Валентиной зовут.
Брюнетка не повела ухом. Зато тощая девица оживилась. Она оттолкнула белобрысого, норовившего залезть ей под блузку, и поглядела на Артема из-под густо и неряшливо накрашенных ресниц.
– Валька-то? Пойдем, отведу. Да пусти ты, козел белесый! – цыкнула она на бесцеремонного ухажера. – Пардон, это я не вам! – Крашеная улыбнулась, обнажив полный рот сверкающих металлических зубов, и, слегка пошатываясь, зашагала по платформе в хвост поезда. Блондинистый приятель тощей девицы рассеянно и тупо поглядел ей вслед, негромко икнул и, переместившись вбок, ухватил за грудь черноволосую подружку своей прежней пассии.
Артем невольно усмехнулся и поспешил следом за своей провожатой.
– Тебе Валька зачем сдалась? – на ходу оборачиваясь, полюбопытствовала та, кокетливо стреляя на Артема глазами, под одним из которых отчетливо проступал запудренный фингал. – Знакомый будешь ей или кто?
– По делу, – коротко пояснил Артем.
– По какому такому делу? – захохотала девица, замедляя шаг и пристраиваясь сбоку. – Ладно дурить-то! В поезде, что ль, познакомились? Да? Я Вальку знаю, ей всегда везет на знакомства. Вон, глянь, какого отхватила! – Она снова захохотала, и Артему стало ясно, что девчонка пьяна в доску, хоть каким-то невероятным образом держится на ногах.
– Далеко еще? – Он забеспокоился, что крашеная с пьяных глаз позабыла, куда идет. – Где ж она пропадает, ваша Валентина? Ей положено в третьем вагоне быть.
– А здесь! – насмешливо и с вызовом проговорила девица и указала на последний вагон. – Обожди, щас! – Она постучала кулаком по плотно занавешенному окну. Спустя несколько секунд одна из шторок приоткрылась, и в окне показалось девичье лицо.
– К тебе, – прокричала крашеная, сложив ладони рупором.
На лице девушки отразилось удивление. Она махнула рукой, приглашая подождать. Шторка упала.
– Видал, чем твоя знакомая занята? – развязно поинтересовалась тощая. – Это она с Лехой, бригадиром поезда. Теперь морду ей набьешь или как?
Почему-то Артема задело то, с какой легкостью и даже радостью крашеная закладывает подругу. Девушка в окне показалась ему вполне приличной. И лицо симпатичное, слегка ошалевшее, почти детское.
– Слушай, – обратился он к золотозубой проводнице, – тебя как звать?
– Вика, – с готовностью ответила та.
Так вот, Вика, шла бы ты по своим делам. За то, что проводила, спасибо, а на все остальное зря надеешься. Я девушкам морду не бью. Ясно?
– Вполне, – Вика хихикнула.
– Чего смешного? – Артем улыбнулся. Уж больно комично выглядела тощая, размалеванная Вика.
– Да так. Представила себе… Такой, как ты, если двинет, небось костей не соберешь. Надежно с тобой девчонкам-то, как за каменной стеной.
Артем почувствовал, как от этих мимолетных слов гулко застучало в висках. Как она его! В самую точку, сама того не желая! Гнилая оказалась стена, вовсе не каменная, не надежная. Ну и хватит об этом!
В тамбуре показалась Валя. Вблизи она выглядела еще миловидней, прямые русые волосы до плеч, серые глаза, редкие веснушки на курносом носу. Она одернула форму, легко и мягко спрыгнула с подножки.
– Вы ко мне?
– Я за посылкой, – Артем сделал шаг к ней навстречу. На Валином лице отразилось удивление.
– За посылкой? Вы?
– Ну да. Ведь вам передавали посылку в Астрахани?
Валя на секунду заколебалась, словно прикидывая что-то в уме. Потом сказала неуверенно:
– Мне описывали другого человека. Не вас.
– Тот, про кого вам говорили, должен был быть ниже ростом, темноволосый. Чуть постарше меня. Он заболел, попал в больницу. Я его знакомый.
– Я должна отдать ящик вам? – В глазах проводницы мелькнуло что-то, похожее на испуг.
"Боится, что ей не заплатят за работу", – догадался Артем.
– Да, отдайте посылку мне. Мы обо всем с вами договоримся. Где находится ящик? Тут?
Нет, он у меня в купе. В моем вагоне. Вам придется подойти со мной, одной мне не дотащить, он тяжелый.
– О чем речь!
Артем покосился на Вику, увлеченно слушавшую весь его разговор с Валей, и двинулся обратно к головному вагону. Молоденькая проводница молча шла рядом, время от времени бросая на Артема настороженные взгляды. Поравнявшись с третьим вагоном, девушка вынула из кармана форменной блузки ключ, вошла внутрь и отперла закрытую дверь купе.
– Вот, – она кивнула на внушительных размеров картонный ящик, стоявший на полу, под нижней полкой.
– Спасибо, – Артем нагнулся, вытащил посылку из-под сиденья.
Весила она будь здоров, тащить такой груз в общественном транспорте ему совершенно не хотелось. Придется брать машину.
Девушка стояла у окна купе, скрестив руки на груди, и по-прежнему молчала, выжидающе глядя на Артема. Он спохватился, полез в карман, достал бумажник, вынул оттуда три сторублевые купюры и протянул проводнице:
– Возьмите, это вам за хлопоты.
Валя слегка попятилась, лицо ее вытянулось, глаза растерянно заморгали.
"Мало, что ли, ей?" – удивился Артем и прибавил к трем бумажкам четвертую.
– Пожалуйста, возьмите, – он почти насильно вложил ей в ладонь деньги. – Еще раз спасибо и до свидания.
– До свидания, – почти шепотом проговорила Валя, глядя на Артема странно округлившимися глазами.
Он поудобней перехватил ящик и вышел из вагона.
Чудная, однако, девчонка. Может, Богданов платил проводникам больше? Хотя вряд ли, какая это работа, чтоб за нее получать большие деньги? Ну взяла коробку, провезла ее в своем купе. Разве это хлопоты?
и;. Артем не спеша пересек привокзальную площадь и вышел на улицу, по которой неслись машины. Ему пришлось пройти немного вперед, чтобы миновать зону, где висел знак запрещающий остановку. Достигнув места, где можно было беспрепятственно тормознуть частника, Артем скинул наконец на землю свою ношу.
Сзади кто-то легонько тронул его за плечо. Он обернулся. Рядом стояла Валя. Она была все в той же форменной короткой серой юбке, но вместо блузки с погончиками успела надеть открытый бирюзовый топик. Серые глаза смотрели на Артема пристально и решительно.
– Что-нибудь случилось? – Он с удивлением оглядел девушку.
– Нет, ничего, – она улыбнулась. – Просто… захотелось вас догнать.
– Зачем? – спросил Артем и понял, что выглядит как идиот.
– Ну, я подумала… – Валя замялась, но взгляда не отвела. – Хорошо бы… кто-нибудь показал мне Москву. Я ведь первый раз здесь. Работаю недавно. У нас всего сутки свободные, – она снова улыбнулась, мягко, обезоруживающе.
Вообще она была славная, эта Валя, совсем еще молоденькая и какая-то трогательная. Обижать ее не хотелось. Почему не показать ей столицу-матушку, раз уж и так сегодняшний день полон приключений?
– Предложение принято, – Артем улыбнулся ей в ответ. – Только есть два "но".
– Какие "но"? – Она испуганно вскинула светлые брови.
– Во-первых, давай на "ты". А во-вторых, с этим ящиком по городу не погуляешь. Нужно от него избавиться.
– Можно оставить его у меня, в гостинице, – с готовностью предложила Валя. – Тут близко.
– Не годится, – покачал головой Артем. – Лучше сделаем так. Поймаем машину и завезем посылку ко мне домой. Это тоже недалеко, минут двадцать – двадцать пять езды напрямую. А затем я к твоим услугам. Идет?
На круглом, простеньком личике девушки снова, как и недавно на перроне, отразилась кропотливая работа мысли. Потом она тряхнула головой и решительно произнесла:
– Идет.
– Ну и прекрасно, – Артем поднял руку, и тут же рядом затормозил голубой "Москвич".
Действительно, через двадцать минут они уже входили в Артемову квартиру. Артем поставил ящик на галошницу, и в этот момент в прихожей с рычанием появилась Стеша. Уши ее встали торчком, губа приподнялась, обнажая желтоватые клыки.
– Ой, – Валя испуганно прижалась спиной к входной двери, с лица ее мигом сбежала краска, и веснушки на носу стали видны отчетливей. – Я боюсь. Она меня загрызет.
– Не бойся, она не тронет, – Артем осторожно взял Валю за руку. Ее ладонь оказалась неожиданно большой для такой хрупкой фигурки. Кожа на ладони была загрубевшей, шершавой. – Фу, Стеша! Фу, кому говорю!
Собака тут же смолкла и удалилась в комнату.
– Она у тебя злая? – робко спросила Валя, так и не решаясь отойти от двери.
– Да нет, – Артем пожал плечами. – Просто не любит чужих. Ты проходи, не стесняйся. Предлагаю выпить по чашке кофе с бутербродами.
– Хочешь, я тебя накормлю? – оживилась Валя, скидывая туфли. – Что у тебя есть из продуктов?
– Все есть, – засмеялся Артем, – но ты не суетись. Не в кухарки же я тебя привел.
– Ерунда, – Валя уже раскрыла холодильник и придирчиво изучала его содержимое. – Я люблю готовить. И времени много это не займет. Отбивные будешь? У тебя тут свежее мясо в морозилке.
– Ну давай, – сдался Артем. Он уселся за стол, наблюдая, как Валя разделывается с остатками Стешиной вырезки, сначала размораживая ее в микроволновке, затем нарезая кусочками и отбивая молотком. Делала она все это действительно ловко и умело, так что Артем невольно залюбовался ее точными, уверенными движениями. Как давно в его доме никто не хозяйничал вот так, у плиты.
– Ты один живешь? – проницательно осведомилась Валя, прикрыв шкворчащую сковородку крышкой.
– Один.
– Для мужика у тебя здесь чисто, – похвалила она и скомандовала: – Ставь тарелки.
После сытного ужина, состоявшего из румяных, сочных отбивных и салата, а также пары чашек крепкого, обжигающего кофе, Артем понял, что ни на какую прогулку по Москве они не поедут.
– Вкусно? – Валя подсела ближе, руки ее обвили его шею, волшебным образом утратив свою шершавость и став вдруг необычайно мягкими и ласковыми.
– Вкусно. – Он вдохнул идущий от ее волос едва уловимый, холодноватый аромат духов, чувствуя, как постепенно отпускает напряжение, как меркнут в сознании мысли о Ларисе, Ситникове, обо всем на свете…
…Ему снилось что-то очень светлое. Судя по нереальной яркости красок, из глубокого детства. Кажется, это была бабушкина деревня. Точно, деревня. Он отчетливо видел пруд, заросший камышом, изумрудно-зеленую траву на берегу, апельсиново-желтое солнце. По траве навстречу шла стайка гусей, ослепительно белых, с красными перепончатыми лапками. Главный гусак, идущий впереди, угрожающе разинул клюв. Послышалось грозное, глуховатое рычание.
"Что за глупость? – во сне подумал Артем. – Гуси не рычат. Они гогочут. Вот так: га-га-га.
Но вожак все наступал на Артема, продолжая рычать, громче и громче…
. …Артем открыл глаза. В комнате было совершенно темно. Из коридора доносилось яростное рычание Стеши. Вали рядом не было. В следующее мгновение он различил ее тихий, жалобный голос, что-то неразборчиво говоривший собаке.
Артем вскочил, вышел в коридор. Валя стояла, вжавшись спиной в дверь, прижимая к груди ящик с посылкой. Лицо у нее было совершенно белым.
– Я… в ванную хотела, – виновато и жалобно пролепетала она, – а она… вот… Ты не сердись, я ее… от нее… ящиком…
– Степанида! – строго произнес Артем. – Я же сказал!
Стешу словно ветром сдуло.
– Иди в ванную-то, – Артем посмотрел на девушку ободряюще и тут только заметил, что она полностью одета и даже в туфлях. Интересно, для чего наводить марафет, если собираешься отправиться в ванную?
Он взял из дрожащих Валиных рук ящик, поставил обратно на галошницу и повторил как можно мягче:
– Ну чего ты? Не бойся, она больше не выйдет. Иди, куда хотела.
– Н-нет, – будто через силу выдавила Валя, – Я, пожалуй, пойду.
– Куда? – изумился Артем. – Ночь ведь. Ты на часы глядела? Небось часа два или три. Метро уже закрыто.
– Я машину возьму, – Валя цепко взялась за дверную ручку.
– А с чего такая спешка? Ты же говорила, у вас целые сутки?
– Я передумала. – Она смотрела на него, точно затравленный зверек.
Что с ней? Вспомнила о бригадире поезда? Боится, что тот приревнует? Кажется, в их проводницкой компании с девчонками не церемонятся, если исходить из слов тощей крашеной Вики.
– Ну, как знаешь, – он пожал плечами.
Девушка юркнула за дверь. На лестнице раздался дробный стук каблучков, сменившийся тишиной.
Артем вернулся в комнату, взглянул на будильник: так и есть, два тридцать. Дуреха, ей-богу. Наверное, не надо было ее отпускать. А впрочем, не маленькая, сама сюда напросилась, сама и убежала. Кажется, она не так уж плохо ориентируется в Москве для своего первого раза.
Артем лег обратно в постель, закрыл глаза, пытаясь снова погрузиться в мир детских впечатлений. Но сон больше не шел. Проворочавшись с боку на бок до пяти утра, Артем окончательно распростился с надеждой уснуть и включил телевизор. Большинство каналов не работало, по одному шел какой-то американский боевик, который он и просмотрел машинально до той поры, пока стрелка на часах не Достигла семи.
Приняв душ и позавтракав, Артем отыскал в телефонном справочнике телефон больницы, куда отвезли Богданова, позвонил. Ему сообщили, что у больного состояние средней тяжести, что в данном случае являлось нормой.
Повесив трубку, Артем сходил в коридор, принес оттуда ящик, аккуратно развязал веревку, которой он был перевязан. Внутри плотными рядами, одна на другой, лежали лаковые, расписные шкатулки.
Артем взял одну из них в руки, повертел, разглядывая. Что ж, неплохой товар. Неизвестно, почем брала его в Астрахани богдановская сестра, но в Москве на рынке он, Артем, видел такие шкатулочки и по пятьсот рублей, и даже дороже. Наверное, от такого бизнеса получается неплохая выручка.
Он аккуратно закрыл ящик, снова завязал веревку, оставив неупакованной одну шкатулку, ту, которую только что разглядывал. "Оставлю на память", – решил Артем, полагая, что Женька не будет против такой платы за его услуги. Потом он кликнул Стешу, минут двадцать погулял с ней во дворе, после чего собрался и отправился в театр.