7
ОДИН ЧУДЕСНЫЙ ВЕЧЕР
Я вышла с работы в великолепном настроении. Мне предстояли экспедиция по магазинам в поисках маленького черного платья и укладка от чудо-парикмахера, бесплатно в обмен на маникюр (в близлежащем салоне, о котором я когда-то писала), – в общем, следовало полностью привести себя в порядок перед свиданием. Я решила послушать Свена и выбрала простое черное платье на бретельках, которое эффектно подчеркивает мои плечи и спину – части тела, на которых у меня никогда не бывает лишнего жира. После некоторого сомнения по поводу туфель из крокодиловой кожи для этого наряда я не смогла устоять перед их элегантностью и примерила пару. Затем изучила свое отражение в зеркале – под нужным углом, слегка выгнув назад шею, что сделало меня похожей на Одри Хепберн в шикарном эпизоде фильма "Завтрак у Тиффани", где она приходит на прием. В итоге я еще надела коричневые бусы, и оказалось, что они прекрасно гармонируют с обувью и дополняют ее.
– И где же этот Расти Тролер? – спрашиваю я у зеркала, подражая известной актрисе.
Ну что ж, очень даже неплохо.
Лайам пришел раньше. Правда, может быть, это я немного опоздала. Я могла потерять счет времени, пока, стоя перед зеркалом, поднимала волосы, пытаясь понять, идет ли мне высокая прическа, и с выражением цитировала фильм: "Фред, ради твоих денег я готова выйти за тебя замуж в любой момент". Но, честно говоря, я задержалась не только из-за прически. Меня продолжали мучить сомнения по поводу туфель, и я панически испугалась, что какая-нибудь супермодница обратит внимание на мой промах и я буду унижена во время первого же свидания. Я то направлялась к выходу, уверенная, что не ошиблась с обувью, то возвращалась, решив, что выбор ужасен, – и так до тех пор, пока не подошло время моей встречи в ресторане с Лайамом. И хотя пешком можно было дойти минут за пять, я пулей влетела в такси, сжимая большую сумку с простыми черными лодочками на случай, если я все-таки почувствую себя неуверенно в крокодиловых туфлях. Затея с такси стоила мне пять долларов и кучу нервов, потраченных в пробке на Парк-авеню. Наконец добираюсь до места и вижу – Лайам сидит у барной стойки и потягивает виски.
– Сногсшибательно, – говорит он, увидев меня. – Просто божественно.
Потом наклоняется и целует в щеку, так близко к губам, что во мне тут же возникает желание отдаться сразу, не сходя с места. Пытаюсь избавиться от призрака Элли Макбил, возникшего у меня в голове, а он спрашивает:
– Как сегодня дела у нашего неподражаемого автора?
– Великолепно, просто замечательно, а твои? – Замечаю, что, как и он, повышаю голос в конце фразы.
– Я покорил мир, переделал массу дел и даже успел позаниматься в спортзале. Все как обычно?
– Да, конечно, – отвечаю я, думая, что сегодня преуспела не меньше: у меня трижды спросили телефон, пока мы с Тиффани ходили в кафетерий (это ли не покорение мира?); я не потеряла день, придумав, как правильно отказать Сету (распродажа образцов в интернет-магазине). Правда, была настолько занята подготовкой к свиданию, что не хватило времени на спорт. Хотя этот пункт также можно считать выполненным, потому что героиня книги, которую я сейчас читаю, "Джемайма Дж.", занималась сегодня за нас двоих в прочитанных мной с утра главах. Это тоже идет в зачет, ведь в противном случае мне придется постоянно втягивать в себя живот.
Нас подводят к столику, и Лайам устремляется к моему стулу, чтобы отодвинуть его и помочь мне сесть. Впервые в жизни мужчина так ухаживает за мной. Я и не думала, что кто-то еще способен на подобные поступки. Обычно мужчины цитируют лозунги феминисток и считают их прекрасным предлогом, чтобы не вести себя по-рыцарски. Я уверена, борьба женщин за равные права будет развиваться по такому сценарию – сначала право голоса, потом женщина-президент, а затем нам перестанут открывать дверь и пододвигать стул.
И все же я не настолько наивна! Поверьте мне, уж я-то знаю: если парень делает вид, что его интересует не только секс, это совсем не значит, что так оно и есть. Но я не буду сейчас забивать себе этим голову, ведь сегодня у нас только первое свидание, и еще не скоро проявятся все недостатки и грязные намерения. А с другой стороны, каким бы чудесным ни был мужчина (это, конечно, не относится к такому классному парню, как Лайам), вдруг оказывается, что он плохо целуется и, хуже того, ни на что не способен в постели. Как будто мне от этих отношений нужно еще что-нибудь, кроме секса!
Пребываю в блаженстве от первого свидания и, когда Лайам привычным жестом пододвигает мне стул, разрешаю себе глубоко вдохнуть запах его одеколона – он заставляет сердце трепетать в груди. Одного этого запаха достаточно, чтобы лишить женщину чувств, если в жизни (а не только в романах и сериалах) это вообще возможно.
– Ты часто здесь бываешь? – интересуюсь я, заинтригованная тем, что он, хотя и не живет здесь, знает лучшие рестораны города.
– Я знаком кое с кем из его владельцев. Деловые связи. Обычно у парней, с которыми я встречаюсь, есть знакомые официанты, но владельцы... Это что-то новенькое. И я тут же представляю, как лечу на побережье, трудно сказать какое именно, но о нем часто говорят: "Я отправляюсь на побережье".
На мне черные очки в стиле Джекки Онассис и жемчужное ожерелье.
И действительно, Лайам знает всех в этом ресторане, от официантов до шеф-повара в большом белом колпаке, который подходит узнать, как нам понравились суши, и затем присылает еще несколько блюд на пробу.
Я ощущаю себя знаменитостью, ну или по крайней мере знаменитостью в моем представлении. Меня немного волновало, о чем мы, люди из таких разных общественных слоев, будем разговаривать. Дома я даже подготовила небольшой список тем (вопросы о работе, ресторанах, избыточная коммерциализация в современном мире), но, как оказалось, все мои старания были напрасны. Лайам умный и веселый человек, поэтому прекрасно ведет беседу.
Мы заказываем фирменное блюдо – фруктовый коктейль, и Лайам поднимает бокал.
– Пожелаем голубому и розовому содержимому этих бокалов оставаться на своем месте и не попадать на мой пиджак, – говорит он и обворожительно улыбается.
– Давай выпьем за это, – отвечаю я, подражая британскому акценту и изо всех сил стараясь выглядеть сексуально. Пытаюсь разобраться с обилием фруктов, соломинок и примитивных палочек для размешивания, торчащих во все стороны из моего бокала. Что касается Лайама, он справляется с коктейлем со сверхъестественной ловкостью: аккуратно достает соломинку, надавливает на фрукты, чтобы они погрузились глубже, и спокойно кладет палочку для размешивания на стол. Интересно, а какие трюки он может проделывать с застежками, шнуровкой и завязочками, которых так много на моем белье?
– Лейн, что ты не любишь из еды? – спрашивает Лайам, изучая меню. – Блюда здесь рассчитаны на двоих.
Я уверяю, что всеядна, потому что боюсь оплошать в отношении суши. Такое впечатление, что в жизни есть два типа людей – те, что с удовольствием едят кожу угря и считают слово "жирный" милым прилагательным из области кулинарии, и другие, предпочитающие вареное мясо краба с авокадо. А я понимаю, насколько важно, чтобы вкусы людей совпадали. Поэтому ради идеального свидания готова забыть о нелюбви к покрытым слизью морепродуктам.
Официант возвращается, и Лайам делает заказ: несколько роллов из разных обитателей моря, и мне остается только гадать, как долго они томились в темных глубинах. Но я улыбаюсь, как будто нам сейчас принесут десять фунтов икры и горячие блины. Время от времени слышу знакомое слово – моццарелла, и радуюсь, что в блюдах будет хотя бы один известный мне ингредиент.
– А теперь расскажи мне о Лейн Силверман, – просит Лайам, и я оказываюсь на грани сердечного приступа, думая, что разговор пойдет о работе и мне придется выкручиваться весь вечер, но тут он добавляет: – Только не говори мне о журналистской карьере и полученных наградах. Наш ужин сегодня не связан с работой.
Мне удается сделать вдох – признак того, что на этот раз я не попала в эпицентр шторма и выжила. Приятно думать, что впереди тебя ожидает общение без разговоров о делах, журнале "Космополитен" и Эм-энд-Эмс. Мне это кажется вполне осуществимым, ведь с этим человеком я чувствую себя все комфортнее. А раз так, нужно начать разговор посексуальнее, и я пытаюсь придумать что-нибудь интригующее.
Оглядываюсь в поисках подходящей темы и вижу вокруг множество элегантных женщин с идеально прямыми волосами, сумочками от известных дизайнеров, по форме напоминающими багеты; мужчин в рубашках с накрахмаленными воротниками и джинсах, состаренных рукой профессионала, или свежевыглаженных брюках. Да уж, не особо вдохновляющий предмет для беседы. Но вот за столиком в углу я замечаю целующуюся пару.
И начинаю в стиле телевизионных шоу:
– Ну, например, я люблю долгие прогулки по пляжу с поцелуями при луне и водные виды спорта.
Как у людей, говорящих подобную чушь, может что-то получаться в отношениях?
– Боже мой, не могу поверить! Даже не мечтал, что мы так идеально подойдем друг другу, когда встретил тебя у барной стойки, вернее, твой бокал встретил мой пиджак под стойкой бара. – Удивленно поднимает брови. – Значит, еще ты должна любить развлечения, общение и, – глубоко вздыхает, – собак. – Лайам сентиментально прижимает ладонь к сердцу, ожидая ответа.
Неужели участники английских шоу так похожи на нас, американцев? Я почти не сомневалась, что жители этой страны любят тосты, послеобеденный чай и королевскую семью. Видно, правильно говорят, что люди всегда остаются людьми, где бы они ни жили.
– Так и есть! Нас, похоже, свела сама судьба! Еще я ненавижу играть в игры, классно целуюсь и у меня идеальная фигура. Ищу человека, готового остепениться и создать семью. – Меня вдруг охватывает паника. Вдруг Лайам не поймет, что я пошутила, и примет меня за полную дуру, которая хочет захомутать какого-нибудь парня и использовать для реализации мечты о сказочной жизни.
Но я ведь совсем не такая! Я прекрасно знаю, что мужчина – это живой человек со своими мыслями и чувствами, а не простой монтаж из любимых киногероев, который можно в любой момент включить и посмотреть в мире грез. (Хотя если взять Брэда Питта, скрестить его с Беном Аффлеком, добавить капельку от Джона Кьюзака – мог бы получиться просто потрясающий экземпляр.) Нет, все же мне еще рано думать о детях!
– Надеюсь, некоторые игры ты все же любишь, – подмигивает он мне. В другой ситуации я бы решила, что он просто противный приставучий мужик, но у Лайама это получается необычайно сексуально и он достигает своей цели.
Я снова расслабляюсь, ведь наши отношения дарованы судьбой (шутка), и понимаю, что сейчас идеальный момент для следующего этапа нашей беседы. Почти не сомневаюсь, что такого сексуального мужчину, как Лайам, могут интересовать только чувственные женщины.
– Я очень люблю игры с перьями и теплым шоколадным соусом, – отвечаю я.
– Посмотрим, предлагают ли это здесь в качестве десерта. Я сижу, положив ногу на ногу, и, сама не знаю почему, постоянно меняю их местами.
Лайам оказался совсем непохожим на других, пожалуй, даже слишком. Поэтому, когда приносят счет и близится момент расставания, сердце сжимается у меня в груди. Знаю, что не нужно слишком серьезно относиться к этому свиданию, ведь я еще плохо знаю Лайама. Я просто не могу дать волю чувствам. Ведь предполагалось, что этот вечер – всего лишь маленькая проба сил перед началом серьезной работы по поиску моего Эм-энд-Эмс, которая откроет мне дорогу к настоящей, с множеством призов и наград, журналистской карьере. К тому же я никогда не умела правильно прощаться!
Не понимаю, откуда у многих женщин берется хладнокровие, чтобы сразу после идеального свидания отправляться домой и потом не сожалеть об этом. Наверное, именно так и нужно поступать – со словами: "Спасибо, все было просто отлично, но завтра мне нужно рано вставать, поэтому я отправляюсь спать". Но решиться произнести эти слова не так просто, как может показаться. Пока Лайам передает кредитную карточку официанту (он не позволил мне даже достать кошелек – перехватил мою руку и покачал головой, а у меня зазвенело в ушах, бросило в жар, потом в холод), я погружена в фантазии о том, как он, крепко ухватив меня за волосы, нежно покусывает мне ухо. Дело в том, что большую часть вечера мы говорили о сексе. Это была легкая беседа, никакой похабщины. Случайная мысль: вполне вероятно, что ваши действия кажутся вам сексуальными и забавными, но для человека со стороны, или, правильнее сказать, для одинокой женщины, выглядят грубыми и дешевыми – она будет ревностно следить за вами, прислушиваться к разговору и таращить глаза. (Не могу похвастаться, что никогда не была на месте такой женщины.)
Я же, насладившись розовым, оранжевым и зеленовато-голубым коктейлями, готова прямо сейчас сорвать с Лайама одежду и потребовать большой пакет шоколада с собой. Особенно после того, как он медленно, ложечка за ложечкой, кормил меня теплым шоколадным пралине, пока я не съела все до последней капли. Во время ужина мне казалось, что я снимаюсь в кино, и, как только Лайам оплатит счет, последует команда "Снято!" и все резко закончится. Мы поднимемся из-за стола, и Лайам станет неумелым и неуклюжим, способным лишь на примитивный флирт, а я снова вернусь к своим мечтам. Ведь чудесам нет места в моей жизни!
Поэтому, когда мы наконец встаем и направляемся к выходу, я абсолютно не представляю, что будет дальше. С одной стороны, я надеюсь на приглашение на так называемую (хитро подмигнуть) чашку кофе, за которой следуют обычные в таких случаях занятия, ну а потом и атака; а с другой – не особо приветствую такое развитие событий и хочу все-таки видеть Лайама джентльменом, который не станет собирать все сливки прямо сейчас и перенесет самое сладкое на другое время. Так поступают, если действительно любят и уважают.
"Дурочка, разве у нас впереди так много времени?" – думаю я про себя, или мне только кажется, что про себя.
– Времени на что?
Боже, я произнесла эту фразу вслух. Наверное, со стороны кажется, будто я пробуюсь на роль в бродвейской версии фильма "Сибил".
– А-а... э-э... Прости, я просто посмотрела на часы.
– Торопишься на встречу с другим парнем?
– Естественно. Через полчаса он будет встречать меня около дома.
(Парень – как приятно звучит это слово, я в восторге.)
– Тогда пойдем скорее, я провожу тебя домой, – предлагает Лайам. – Мне не терпится отправить его куда подальше.
Я знаю, что мы ведем себя, как увлеченные игрой дети, но до чего хороша идея: мужчина ревнует тебя к якобы существующему сопернику, который будто бы оказывает тебе знаки внимания. И, несмотря на то, что грубые слова не будут сказаны, само по себе стремление Лайама убрать с дороги соперника – прекрасный повод для глубоких размышлений. Погрузившись в них, а также в бесконечные телефонные обсуждения на ближайшие несколько недель, я в итоге смогу понять, означает ли эта фраза его желание быть только со мной. Джоан придется очень быстро перейти ко второму этапу нашего общения, когда она просто перестает вникать в то, что я ей говорю.
Лайам идет провожать меня до дома, и я немного расслабляюсь, потому что у меня появилось еще двадцать дополнительных минут на фантазии.
Уверена, сейчас вам очень интересно, что же произойдет дальше. И вы думаете, окажется ли она стопроцентной "дивой", готовой к испытанию? Сможет ли после смеси разноцветных коктейлей устоять перед искушением? Ведь от этого англичанина просто дух захватывает – он только что фактически занимался с ней сексом с помощью шоколада; с первого раза понимает плохие шутки в стиле шоу знакомств; отдает предпочтение фактически несовместимым вещам – ванна с медными лапами вместо ножек и готовому завтраку из хлопьев "Какао пебблс" (вот это здорово!). Еще у него очень быстрые и ловкие руки, достойные хирурга, что выяснилось во время его манипуляций с джунглями во фруктовом коктейле. И ринется ли она, учитывая все вышесказанное, в тот омут, о котором мечтала весь вечер, ведь в любом случае перед ней стоит задача найти себе мистера Прямо Сейчас?
Или она поступит как неисправимая мечтательница, абсолютно безнадежная романтическая натура, и решит остаться загадкой для Лайама до следующего свидания, хотя прекрасно знает, что появление рядом с ней такого человека еще больше усложнит ее и так непростую жизнь?
И вот только теперь, когда я голышом удобно устроилась в кровати, закутавшись в одеяло, и мне тепло и приятно, а на лице сияет блаженная улыбка, я расскажу о том, что вам так не терпится узнать.
Самым лучшим в нашей прогулке было молчание. Он держал меня за руку и нежно водил пальцем по моему запястью, и все дома, мимо которых я ходила миллион раз, не замечая их, в этот вечер казались мне новыми и прекрасными, будто светящимися изнутри. (Когда же успели посадить эти саженцы? А это кафе с плетеными креслами – самое очаровательное, разве не так?) Каждое здание казалось мне по-королевски величественным, а свет в окнах согревал душу.
Мимо проезжали машины, но я их не замечала. А может быть, даже мы шли по пустынным улицам и каждый фонарный столб, линия на тротуаре, навес и табличка "Не парковаться!" были предназначены только нам. Обычно я считаю, что долго молчать нельзя, и глупо пытаюсь заполнить паузы болтовней на любые пришедшие на ум темы. (Вот, например, одна из них: почему не делают хлеб, который не крошится, ведь он был бы просто превосходен для сандвичей?)
Но в тот момент молчать было бесконечно приятно. Если бы нас снимала камера, она наверняка опустилась бы прежде всего вниз – ведь мы шли в ногу, – затем задержалась на руках, теплых и словно излучающих мерцающее зеленоватое сияние – проявление наших чувств, а в конце крупным планом показала наши спины, чтобы продемонстрировать, как постепенно уменьшается расстояние между нами.
У Юнион-сквер нашу прогулку прервал красный сигнал светофора, и мы медленно повернулись друг к другу. Лайам смотрел на меня улыбаясь, потом его веки опустились, и густые ресницы скрыли красивые глаза моего спутника. Меня бросило сначала в жар, потом в холод, сердце сжалось в груди, и волна чувств охватила все мое тело – эмоции, свойственные скорее шестнадцатилетним. А Лайам склонился ко мне, и я ощутила мягкие изгибы и влажное тепло его губ еще до того, как они соприкоснулись с моими. Я слышала его дыхание – потрясающе интимный звук – и понимала, что вся дрожу в предвкушении. Наконец с нежностью перышка, опускающегося на землю, мы коснулись друг друга – и ощутили колоссальный взрыв чувств (его силу можно сравнить разве только с размерами "Волшебного королевства Диснея"). Никогда не чувствовала ничего подобного за двадцать семь лет своей жизни!
Я думала, что не смогу устоять на ногах и упаду прямо там, на углу, но в этот момент мы слились в ненасытном французском поцелуе, исследуя глубины друг друга. Лайам нежно обхватил меня за шею и ласково гладил мои струящиеся по спине волосы.