– Не думаю, что могу тебе ответить на этот вопрос.
Наверное, она совсем сошла с ума.
Аманда открыла было рот, чтобы извиниться, как вдруг кто-то окликнул ее.
– Эй, Аманда!
Она обернулась, и в глаза ей ударил свет вспышки. Аманда едва различила человека с прилизанными черными волосами, в фиолетовой рубашке, который целился в нее объективом.
– А теперь улыбнись.
Чуть было не перевернув стол, Пирс схватил фотографа в охапку и прижал его к стене.
– Убирайся!
На лице незадачливого фотографа отразилась паника – Пирс был на пятьдесят фунтов тяжелее и лет на десять моложе его.
– Эй, не надо так, ребята, – бормотал он. – Мне ведь тоже надо зарабатывать на жизнь. Ну что вам стоит сделать вид, что вы обсуждаете "великую войну телекомментаторов"?
Пирс с такой силой схватил его за ворот рубашки, что кровь отлила от лица фотографа. – Послушай, мерзавец! Если ты немедленно не уберешься отсюда через дверь, мне придется показать тебе другой выход.
Вокруг них начали собираться люди.
– Потише, потише, – бормотал фотограф. – Мне ведь платят за каждую фотографию. Не надо думать, что вы можете бить меня только потому, что привыкли получать в этой жизни все, чего хотите.
– Так ты хочешь, чтоб я тебя побил?
Отпустив фотографа, Пирс выхватил у него камеру и вынул оттуда пленку. Размотав ее, он с отвращением швырнул катушку на пол.
– Вот тебе вместо этого. Я не стану портить ни твою камеру, ни твою физиономию. Считай, что легко отделался.
Горе-фотограф не стал дожидаться, пока Пирс передумает, и поспешно ретировался.
Аманда встала. Ей было не по себе. Все кругом смотрели на них.
Не в силах справиться с собой, Аманда кинулась прочь из ресторана.
– Черт побери! – Быстро швырнув на стол пятидесятидолларовую бумажку, Пирс поспешил за ней.
Аманда слышала, что он призывает ее остановиться, но даже не оглянулась в ответ. Она понятия не имела, куда бежать. Просто ей хотелось оказаться от этого всего как можно дальше.
Пирс поймал ее за руку на полпути к автостоянке. Почему она убегает? Что он такого сделал? Просто избавился от этого негодяя.
– Да что с тобой происходит, Аманда?
Аманда резко обернулась с горящими от гнева глазами.
– Откуда он узнал, что мы здесь?
Вопрос настолько ошеломил Пирса, что он не сразу обрел дар речи.
– Не знаю. Может быть, нас или тебя узнала официантка. Или кто-то из сидящих за столиками. Этот парень явно из тех, кто приносит в разные газеты скандальные снимки. А твое лицо красуется сейчас во всех газетах. Откуда мне знать, кто вызвал его сюда?
И только в этот момент до Пирса дошло, что означал на самом деле вопрос Аманды. Он схватил Аманду за плечи и как следует встряхнул ее.
– Так ты думаешь, что это подстроил я?
– Ведь ты знал заранее, куда мы отправимся. А он был наготове.
С перекошенным от отвращения лицом Пирс отпустил Аманду и спрятал руки в карманы, понимая, что почти не способен отвечать за свои действия.
Аманда никогда еще не чувствовала себя такой несчастной, такой запутавшейся. Ей так хотелось верить Пирсу, но в то же время она не могла не опасаться предательства.
– Я больше не знаю, что думать по этому поводу.
Пирс тяжело вздохнул и впервые за месяц ему захотелось вдруг закурить. И выпить. Причем выпить по-настоящему, так, чтобы забыться. И может быть, спиртное поможет ему наконец выкинуть из головы Аманду.
– Ну да, конечно. – Пирс кивнул в сторону машины: – Садись, я отвезу тебя домой.
Аманда забралась в машину и подождала, пока Пирс сядет рядом. Ей было очень плохо – она никак не могла понять, что же происходит между ними. Почему всякий раз, когда они начинают сближаться, случается что-нибудь ужасное.
– Пирс, я… – Голос Аманды предательски дрогнул – она не знала, что говорить дальше.
– Да, – Пирс не стал дожидаться продолжения. – Я тоже.
Они молча доехали до дома Аманды. Пирс открыл перед ней дверцу, но не стал выходить из машины. Он был так зол на Аманду, что предпочитал не разговаривать, чтобы не нагрубить. Надо скорее уезжать.
Аманда растерянно смотрела вслед удаляющейся машине. Пирс даже не оглянулся.
Он очень злился на Аманду, но гораздо больше его беспокоило сейчас другое – Пирсу было больно от ее слов. Почему Аманда не доверяет ему? Она должна, просто обязана понимать, что, как бы ни сложились их отношения, он не способен предать ее. Она должна была это почувствовать.
Что ж, все женщины одинаковы – в конце концов они опускают тебя с небес на землю. Пирс знал это. Он усвоил этот урок с детства. Тогда почему ему так больно сейчас?
Всю дорогу до дома Пирс мысленно проклинал себя и Аманду. Но это ни капельки не помогло. Он все равно любил эту женщину.
40
Аманда быстро выключила новости. Лицо Пирса исчезло с экрана. Она едва сдерживала слезы. Идиотка! Безнадежная идиотка! Ну почему ее ничему не научила история с Джеффом? Сколько раз надо ударить ее по голове, чтобы она наконец хоть что-нибудь поняла? Почему она упрямо продолжает надеяться, что встретит порядочного человека?
Отвернувшись от телевизора, Аманда обняла себя руками за плечи. Вскочив с дивана, она принялась беспокойно мерить шагами крошечный кабинетик. Аманде не хотелось выходить в гостиную, чтобы ее состояние не заметили Карла и Кристофер.
Что ж, может быть, ей необходимо выплакаться, чтобы забыть наконец об этой истории. Но слезы и сожаления – все это для слабых духом. У нее нет времени ни на то, ни на другое.
Крепко сжав руки в кулаки, Аманда продолжала ходить по комнате.
Она любила Пирса. Боже правый! Даже оценив ситуацию, в которую попала, Аманда все равно безнадежно любила этого негодяя. Но даже любовь не поможет преодолеть разделявшую их пропасть. Любовь не способна своротить горы. В реальной жизни все не так, как в кино и на открытках ко дню Святого Валентина. А в жизни она принесла Аманде одни несчастья.
Ей требовались доказательства того, что Пирс нисколько не уважает ни ее, ни ее чувства, – что ж, она их получила. С того самого злополучного вечера в ресторане он не предпринял ни одной попытки увидеться с ней. Прошло уже девять дней. И ни единого звонка, ни единого слова – ничего.
Может быть, она была права, обвинив его? Может, это действительно Пирс позвонил фотографу? Ведь если он не виноват, то почему не показывается ей на глаза?
Аманда всегда была мечтательницей. Наверное, она просто придумала, что Пирс относится к ней как-то особенно. С его стороны все это были лишь уловки, чтобы заставить ее отказаться от иска. А когда Аманда ясно дала понять, что этого не будет, Пирс просто исчез из ее жизни.
Аманда глубоко вздохнула, как будто это могло помочь ей справиться с чудовищным чувством пустоты, которое она испытывала.
Черт побери, один раз она уже пережила эту боль и вполне способна справиться с нею снова. Но на этот раз она по-настоящему запомнит урок, преподанный судьбой.
В конце концов, у нее есть Кристофер. И у нее есть ее карьера. Этого больше чем достаточно, чтобы заполнить и ее дни, и ее ночи. И даже если это означало, что ее постель будет холодной, а душа пустой, что ж, пусть будет так. Все равно она имела куда больше, чем многие другие, и не стоило искушать судьбу, горюя о том, что она потеряла.
С решительным видом Аманда открыла дверь кабинета и вышла в гостиную.
На следующее утро Аманде позвонил Стоун. Он попросил срочно приехать, отказавшись сообщать какие-либо подробности по телефону. По тону адвоката Аманда так и не смогла понять, что за новости он хочет сообщить ей – плохие или хорошие.
Она пообещала приехать немедленно.
По дороге Аманда попала в дорожную пробку и добиралась до офиса Стоуна почти час вместо обычных пятнадцати минут.
Войдя в здание, Аманда невольно вздрогнула – навстречу ей шел отец.
Неужели Стоун решил попытаться помирить их и попытка сорвалась из-за того, что она опоздала? Нет, этого просто не могло быть. Стоун не из тех, кто станет вмешиваться в личные дела клиентов. К тому же ее отец никогда не позволил бы этого.
Генри Фостер заметил дочь в тот момент, когда она вошла в фойе. Он внимательно оглядел ее с ног до головы. За последние годы фигура Аманды чуть округлилась, стала не такой угловатой. Она стала такой же красавицей, как ее мать. Но, в отличие от его покойной жены, у Аманды был упрямый, решительный характер. Хотя дочь и не пошла по его стопам, Генри втайне гордился Амандой.
Что ж, в один прекрасный день она обязательно поймет, как ошиблась, не последовав его советам, если уже не поняла. Но пока Аманда отказывается прислушиваться к доводам рассудка, он ничем не может ей помочь.
– Аманда, – кивнул Генри, поравнявшись с дочерью.
– Неужели мы всегда будем встречаться случайно? – Генри без всякого выражения смотрел на Аманду. Она попыталась вспомнить, слышала ли хоть раз в жизни смех отца, но не могла. – Извини, отец, я пошутила.
Генри Фостер никогда в жизни не испытывал ничего похожего на душевный дискомфорт, поэтому сейчас ему было довольно трудно определить охватившее его чувство. Он знал только, что оно ему не нравится.
Но все же он должен сказать ей то, что собирался.
– Раз уж мне снова представилась возможность повидать тебя, – начал Генри, – я хотел сказать, что, хотя сам никогда в жизни не выбрал бы ту профессию, которую выбрала ты, все же, твердо придерживаясь своих убеждений, ты показала себя достойным членом клана Фостеров.
Нет уж, хватит. Аманде не нужны больше обтекаемые фразы.
– Могу я сделать вывод, что ты гордишься мною, отец?
– Что ж, возможно.
Аманда только вздохнула в ответ.
– Наверное, это самая большая похвала, на которую ты способен. – Она внимательно посмотрела на отца. – А хотелось бы чего-то большего.
Только сейчас Аманда почувствовала, что все ее обиды на отца остались наконец в прошлом.
– Большего? – Генри явно не понимал, что она имела в виду.
– Например, поддержки.
– Я поддержал бы тебя, если бы ты пошла по верному пути.
По правильному пути. Как сэр Галахар к Святому Граалю. Только Аманда должна была стремиться с таким же рвением к профессии юриста.
– Женщины иногда проявляют слабость, отец. И выбирают менее значительные профессии. – Она тяжело вздохнула.
Генри кивнул, соглашаясь с ее словами.
– Да, кстати, тебе, наверное, будет интересно узнать, что я добился для Уитни условного наказания?
Аманда всегда знала, что ее отец – первоклассный адвокат. Так же как знала почти с самого раннего детства, что природа не наделила этого человека способностью любить.
– Это просто здорово. Скажи Уитни, что я очень за него рада. – Надо не забыть позвонить ему, как только она вернется домой. Отец действительно сообщил ей очень радостную новость, вот только у Аманды не было сейчас сил радоваться.
Что ж, Генри сказал все, что хотел сказать. Пора было уходить.
– Удачи тебе, Аманда.
– Тебе тоже. – Прежде чем войти в офис, Аманда обернулась. – Отец!
Генри беспокойно взглянул на нее через плечо. Что еще?
Аманда улыбнулась. Генри Фостера словно вырубили из куска гранита.
– Знаешь, у Кристофера твои глаза.
– У Кристофера?
Он даже не помнил о его существовании. Что ж, Аманда и не ждала от него большего – Крис ведь не был клиентом Генри Фостера.
– Это твой внук. Возможно, ты когда-нибудь захочешь его увидеть.
– Возможно.
– Что ж, мой адрес есть в справочнике. – С этими словами Аманда вошла в приемную Стоуна. Секретарша провела ее прямо в кабинет адвоката.
– Здравствуйте, Аманда, – воскликнул Стоун – Я как раз консультировался по поводу этого дела с вашим отцом.
– Да, знаю. Я только что видела его.
– У него потрясающей остроты ум. Впрочем, вам это хорошо известно. Садитесь. – Стоун указал ей на стул и подождал, пока Аманда устроится поудобнее.
– Вы хотите сообщить мне дату слушания дела? – попробовала догадаться Аманда. Это само по себе было бы уже небольшой победой – суды были перегружены делами, и она рассчитывала ждать дольше.
– Нет, – в глазах его светилась улыбка. – Гораздо лучше.
Что же могло быть лучше? Аманда никак не могла сообразить.
Стоун сцепил перед собой пальцы и внимательно посмотрел на Аманду.
– Оказывается, Гримзли умеет не только доводить людей до инфарктов – у него они тоже бывают.
Аманда крепко сжала подлокотники.
– Он умер?
– Нет. Но довольно долго будет не у дел. А потом владельцы студии рассчитывают уговорить его уйти досрочно на пенсию. Его место займет Гарольд Абрамс.
Аманда вздохнула с облегчением. С Абрамсом она наверняка сумеет сработаться.
– Абрамс хочет, чтобы вы вернулись. Ему не терпится покончить с безобразным делом о вашем увольнении. Судебные дела всегда обходятся недешево, к тому же это не лучшая реклама для студии. Дело в том, что общественное мнение, судя по всему, на вашей стороне. – Глубоко вздохнув, он произнес официальным тоном: – Так что вам официально возвращено ваше место. – Глаза его сверкнули. – Если, конечно, вы по-прежнему хотите его занять.
Ей возвращено ее место. Это означало, что Пирс Александр должен освободить его. Аманда старалась не думать об этом. Пирс показал себя в истинном свете. Так ему и надо! Но тогда почему она не испытывает радости?
– Конечно, я хочу снова занять свое место, – сказала Аманда, стараясь, чтобы это прозвучало как можно убедительнее. – Но есть еще один нюанс. Из-за меня уволили оператора Пола Родригеса.
Стоун кивнул.
– Мне это известно. Но вы должны понимать, мисс Фостер, что Пол Родригес – это совсем другое дело. Он действовал незаконными методами.
Но Аманда не собиралась вдаваться в подобные тонкости. Она не может оставить Пола на произвол судьбы после всего, что он для нее сделал.
– Но ведь эти документы должны быть в свободном доступе, чтобы с отчетами могли ознакомиться все заинтересованные стороны. А Гримзли скрывал их и даже подделывал. Я хочу, чтобы Полу вернули работу, или нам все-таки придется передать дело в суд.
– Аманда, вы хоть сами понимаете, что говорите?
– Да, понимаю. Я считаю, что Пол Родригес пострадал из-за меня, и не могу бросить его на произвол судьбы. Иначе я ничем не буду отличаться от негодяев вроде Гримзли. – Аманда улыбнулась адвокату. – А ведь если бы я ничем от них не отличалась, вы не согласились бы вести мое дело.
Стоун понимающе кивнул. Он восхищался этой женщиной.
– Им хочется поскорее замять это дело. Я посмотрю, можно ли что-нибудь сделать, чтобы восстановить Родригеса. Но пока что можете праздновать победу, Аманда. Примите мои поздравления. – Стоун встал и наклонился через стол, чтобы пожать ей руку.
Аманда улыбнулась, хотя ей было почему-то совсем невесело. Она снова подумала о Пирсе. Выиграв дело, она потеряла любимого мужчину. Ее победа обернулась неудачей для Пирса. Что ж, ей придется научиться жить с ощущением этой потери. Она ведь всегда знала, что рано или поздно это произойдет.
– Спасибо, – сказала она Стоуну. – Большое вам спасибо.
Адвокат улыбнулся в ответ.
– Не надо благодарить меня, Аманда. Это не я довел Гримзли до сердечного приступа.
41
Вернувшись на студию, Аманда чувствовала себя немного странно – словно она ушла отсюда несколько месяцев, а не несколько недель назад. Ведь за эти несколько недель она прожила целую жизнь, а здесь все осталось по-прежнему.
Почти сразу вокруг собралась толпа любопытных. Всем не терпелось поздравить ее, и все вели себя так, будто с самого начала были на стороне Аманды. Впрочем, возможно, так оно и было – просто все слишком боялись потерять свою работу, чтобы высказать это вслух. Кроме Пола.
Стоуну удалось уговорить руководство студии пересмотреть дело Пола. Это было единственным условием ее возвращения. Аманда не потребовала ни прибавки к зарплате, ни компенсации, отказалась даже от своего требования, чтобы ей принесли публичные извинения. Единственное, о чем она просила, это о том, чтобы Полу вернули его работу, а ее снова сделали комментатором шестичасового выпуска новостей. И когда руководство студии предложило ей новый контракт, на этот раз на два года, она с удовольствием согласилась его подписать.
Минут через десять толпа рассосалась так же быстро, как и собралась. Аманда постояла немного одна и медленно направилась к себе в кабинет.
Прямо перед дверью ее перехватил Джон Феннелли.
– Здравствуй, прекрасная незнакомка! – воскликнул он. – С возвращением тебя! – Джон обнял Аманду, затем взял ее руки в свои. – Я очень рад, что все так обернулось, Аманда. Всегда знал, что ты настоящий боец и всегда тебя поддерживал.
Тогда почему же он не пришел поддержать ее, когда она так в этом нуждалась? Но Аманда только улыбнулась и кивнула.
– Я знаю об этом. Спасибо тебе.
– Послушай, может быть, сегодня после выпуска мы сходим куда-нибудь вместе? Ну, чтобы отметить твое возвращение.
Открывая дверь кабинета, Аманда покачала головой.
– Не думаю, Джон. Мне очень многое надо наверстать.
– Может быть, в другой раз? – Джон выглядел разочарованным.
– Может быть.
Не раньше, чем замерзнут костры преисподней. С нее хватит. Аманда не станет больше ни с кем встречаться. Пора возвращаться к работе, может быть, она поможет забыть обо всем остальном.
– Я могу что-то для тебя сделать? – не отставал от нее Феннелли.
Аманда очень нравилась Джону, и не только внешне. Он действительно сочувствовал, когда Гримзли уволил ее, но тогда ничем не мог ей помочь.
– Да, – кивнула Аманда. – Никогда больше не заставляй меня участвовать в бейсбольных матчах.
– Обещаю тебе. – Джон рассмеялся.
– Спасибо.
Закрыв за собой дверь, Аманда вздохнула. Приятно было вернуться сюда, но все же… Все же она не чувствовала себя счастливой. Впрочем, возможно, это естественное состояние человека – никогда не быть счастливым до конца. В глубине души Аманда знала, почему ей так неспокойно, но она отказывалась даже думать на эту тему.
Она села за стол. Как ни удивительно, в ее кабинете почти ничего не изменилось. На краю стола скопились газеты и журналы. Аманда начала пролистывать их, отделяя то, что требовало особого внимания, от обычной почты.
Занятая своими делами, Аманда буквально подпрыгнула от неожиданности, когда раздался стук в дверь. Она продолжала читать, не отзываясь на стук. Ей не хотелось сейчас ни с кем разговаривать. Надо было собраться перед сегодняшним выпуском новостей. И попытаться забыть о Пирсе.
Стук повторился, на этот раз более настойчиво. После третьего раза Аманда с неохотой встала. Тот, кто стучал, явно знал, что она находится внутри, и не собирался уходить. Может быть, это Феннелли пришел спросить, не передумала ли она насчет сегодняшнего вечера. Он не привык смиряться с отказами.
Аманда открыла дверь, и улыбка, которую ей удалось из себя выдавить, тут же исчезла.
– Я знал, что найду тебя здесь. – Пирс чувствовал себя так, будто ноги его сковало льдом. С большим трудом он заставил себя переступить через порог.