Джорджия решила, что Расс не сообщил ей о беременности Гретхен, так как не придавал этому большого значения или не хотел выдавать кого-нибудь из своих приятелей.
- В сущности, - сказала она, - нам незачем знать, кто отец ребенка. Это дело Гретхен. Мы здесь ни при чем.
- Будем надеяться, - пробормотала Карен, когда из-за поворота показался школьный автобус.
Взвизгнув тормозами, автобус остановился. Двери с шумом раскрылись. Первой выскочила Джули, потом близнецы. За ними Томми с Элли, которые бросились обнимать Джорджию. Как только они направились к дому, на улице появилась машина Расса, возвращавшегося с ленча.
В окружении мужа и детей Джорджия забыла о беременности Гретхен и вспомнила о ней только вечером.
Гретхен стояла у окна столовой. Даже сквозь корявые сучья дубов, которые росли во дворе, она хорошо видела стоявших у обочины женщин. Ей всегда хотелось иметь подруг. Выходя замуж за Бена, она думала, что сможет подружиться с его соседками. Она ошиблась.
Дай им время, говорил Бен. Они смягчатся.
Но они не смягчились. Да, иногда они заходили к ней, как Карен вчера. Но дружбы не получилось. Будь Гретхен пообщительнее, возможно, все сложилось бы иначе, но она всегда была замкнутой.
Ты моя красавица, часто говорил ей Бен. Второго такого, как Бен, нет. Но он умер, и вот она стоит в столовой, прячась за занавески, завидуя дружбе соседок. Гретхен многое отдала бы, чтобы оказаться рядом с ними. Но она им не нужна. Им нужна Джун, спокойная, ласковая и мудрая, которая была им как мать.
Или какая-нибудь дурнушка, чтобы их мужья не заглядывались на нее, но Гретхен и по этой статье не подходила. Ее внешность позволила ей выбраться из сельского захолустья штата Мэн. Внешность - это все, что у нее есть. Нет, уже не все. У нее был Бен. От него ей остался дом. И ценные бумаги. И еще у нее будет ребенок.
Улыбнувшись этой своей мысли, она медленно провела ладонью по животу. Ее ребенок. Только ее. В не таком уж отдаленном будущем она тоже будет стоять у обочины, дожидаясь школьного автобуса. Примут ли ее тогда эти женщины? Быть может, тогда ей будет все равно.
Отвернувшись от окна, она прошла в гостиную. Осторожно опустилась на диван, скинула туфли и стала смотреть на висящую на стене напротив картину.
"La Voisine". В переводе с французского - "Соседка". Свадебный подарок Бена, который купил эту картину в Париже во время их медового месяца - уже только поэтому она могла бы занимать особое место в сердце Гретхен. Но картина ей нравилась и сама по себе. Мягкими мазками пастельных тонов художник запечатлел простую сцену: женщина срезает цветы с розового куста. Она в желтом платье с мягкими сборками на шее и запястьях, за спиной соломенная шляпа. От зрителя ее отделяет белая изгородь.
Что делает эту картину такой чувственной? - думала Гретхен. Просиживая перед ней часами, она пришла к выводу, что чувственность заключалась в отсутствующем взгляде женщины.
Гретхен сумела разгадать смысл этого взгляда. То был взгляд женщины, думающей о такой любви, о которой она сама мечтала всю жизнь. Такую любовь она ненадолго испытала с Беном. С ним она стала такой же чувственной, такой же сияющей, как женщина на картине.
На какое-то время ей показалось, что тот, другой, похож на Бена. Но она ошиблась. И это хорошо. Ее ребенок не нуждается в отце. У него есть любящая мать.
Сыновья Бена будут не в восторге, когда узнают, что она беременна. Оба они были женаты, имели детей, оба были старше Гретхен. Им не понравилось, когда Бен оставил ей все, что имел. Теперь они снова поднимут шум. Захотят узнать, кто отец.
Она глубоко вздохнула и сосредоточилась на "La Voisine". Женщина на картине была сдержанной. Возможно, именно поэтому она была близка Гретхен. Бен всегда называл ее сдержанной. Но под сдержанностью скрывалось одиночество. Она была одинока с восьми лет, с того момента, когда отец залез к ней ночью в постель, а мать обвинила ее в том, что это она его заманила.
Потом-то ее жизнь изменилась. Бен дал ей свое имя. Свою любовь. Материальную независимость. Ей нравилось думать, что он дал ей этого ребенка, что, если взглянуть на вещи глубже, было правдой.
Встречи с родителями прошли успешно. Одну супружескую пару она убедила позволить ей провести курс психотерапии с их дочерью, проявлявшей признаки стресса в связи с предстоящим поступлением в колледж. Недавно разведенную пару она уговорила нанять психотерапевта для своего сына. В обоих случаях наблюдение за отношениями родителей помогло ей лучше понять ребят.
Покидая школу второй раз за день, Аманда чувствовала себя лучше, но ее хорошее настроение мгновенно улетучилось, когда, придя домой, она обнаружила, что Грэм еще не вернулся. Он оставил сообщение на автоответчике, по тону которого нельзя было догадаться, что у него на уме. "Привет, я на пути в Провиденс. Мне позвонил заказчик. Возможно, я вернусь поздно. До встречи". Сообщение было оставлено всего полчаса назад. Значит, он вернется действительно поздно.
Было на автоответчике и сообщение от Эмили: "Привет, Аманда. Я знаю, ты разочарована, но отчаиваться еще рано. Позвони мне завтра, и мы спланируем следующий шаг".
Аманда стерла оба сообщения. Меньше всего ей сейчас хотелось думать об Эмили и клинике.
Она съела тарелку хлопьев, потом пошла в кабинет, легла на диван, накрылась пледом и включила телевизор. Следующие два часа она бездумно переключала каналы. Потом, выключив телевизор, тихо лежала, дожидаясь Грэма.
Его пикап подкатил к дому около десяти. Аманда притаилась в темноте, прислушиваясь к его перемещениям. Вот он поднялся по лестнице, прошел по коридору. Она посмотрела на него, когда он появился в дверях кабинета. Его лица не было видно, только силуэт.
Не прошло и десяти секунд, как он зашел в спальню. Она слышала, как он принимает душ, ложится в постель, выключает свет.
Но она не пошевелилась.
Глава 4
Когда на следующее утро Аманда зашла в спальню, Грэма в ванной уже не было. Дверь душевой кабинки была мокрой, полотенца висели криво. Она приняла душ, оделась и спустилась вниз. Он пил кофе на кухне.
- Привет, - сказала она с осторожной улыбкой.
- Ты спишь одна вторую ночь подряд.
Перчатка была брошена.
- Вечером я уснула. А ты меня не разбудил. - В этот момент она хотела одного - мира, поэтому спросила: - Как прошла встреча?
- Замечательно. Ты говорила с Эмили?
- Да. Я сказала, что позвоню ей через месяц.
- Она согласилась?
Аманда не умела лгать.
- Нет. Она считает, что нужно сделать третью попытку.
- Я тоже считаю, что не стоит откладывать.
Но от одной мысли об этом у Аманды закружилась голова.
- Я не могу, Грэм. Мне нужен перерыв.
Грэм отвел глаза, допил свой кофе и поставил кружку в раковину.
- Сегодня я снова поеду в Провиденс. И вероятно, снова задержусь.
Он вышел из кухни, хлопнув дверью. Аманда подошла к двери, открыла ее и смотрела вслед пикапу, пока тот не скрылся из виду.
На улице появился школьный автобус. Когда он проехал назад с двумя ребятишками Ланге и четырьмя - Коттеров, Аманда поспешила к вышедшей на свою лужайку Джорджии.
Джорджия обняла подругу и спросила:
- У тебя есть время выпить кофе?
Аманда покачала головой:
- Я спешу на работу. Просто мне нужно хоть ненадолго почувствовать дружеское участие.
- Ты так расстроилась из-за этой истории с ребенком?
- Да. Мы с Грэмом зашли в тупик.
- Что значит "зашли в тупик"?
- Разошлись во мнениях. Раньше у нас никогда такого не бывало.
- Разошлись во мнениях о том, заводить ли ребенка?
- Нет, о том, что делать дальше. И о Гретхен. Я сделала ужасную вещь: допустила мысль, что Грэм - отец ребенка.
- Не может быть.
- Может, - огорченно проговорила Аманда. - Он не отец ее ребенка. Я знаю. Но у меня возникло искушение проверить, раздражает ли его, как и меня, то, во что превратился для нас секс. Раньше все было замечательно. А теперь мы постоянно должны соблюдать какие-то правила: где этим заниматься, когда и сколько раз. Я попросила месяц передышки… А вдруг у нас никогда не будет детей?
- Есть и другие способы стать родителями.
- Например, усыновление. Наверное, нужно об этом подумать.
- А Грэм согласен?
- Он считает это преждевременным. Думает, мы не исчерпали всех возможностей. Но я боюсь, что мы их исчерпаем, и тогда будет поздно.
Утром в четверг Карен приводила в порядок книги из школьной библиотеки. Когда пришли остальные добровольцы, она немного успокоилась. Карен была рада, что рядом с ней работают другие матери. Разговоры с ними отвлекали ее от мыслей о Ли.
Вернувшись днем домой и все еще нуждаясь в утешении, она подошла к Аманде, которая как раз выходила из машины. Пока они беседовали, из-за угла своего дома появилась Гретхен с садовым шлангом в руках. Когда она посмотрела в их сторону, Аманда в знак приветствия помахала рукой. Гретхен кивнула, повернулась к ним спиной и стала поливать клумбы.
- Не слишком любезно с ее стороны, - пробормотала Карен. - Она пренебрегает нами.
- Возможно, ей просто неловко.
- Потому что она забеременела от одного из наших мужей?
- Нет. Потому что мы вместе, а она одна.
- А кто в этом виноват? - спросила Карен и махнула подъехавшему на велосипеде разносчику газет. - Эй, Дейви, - позвала она.
- Да, миссис Коттер, - откликнулся Дейви, но остановился он перед домом Гретхен и подождал с газетой в руках, пока та к нему подойдет.
- Блондин и недурен собой, но, кажется, вне подозрений, - пробормотала Аманда, в изумлении глядя на вдову.
Когда Гретхен улыбнулась Дейви, в ее улыбке было искреннее расположение. И застенчивость.
Подъехав к Аманде с Карен, разносчик остановился, опершись одной ногой на парапет. Вручив им газеты, он помчался дальше по улице.
Аманда привычным жестом развернула газету, но, увидев броский заголовок, чуть не поперхнулась. БЕЙСБОЛЬНУЮ ЗВЕЗДУ ОТСТРАНИЛИ ОТ ИГР ЗА ПЬЯНСТВО. Далее в подробностях рассказывалось о случившемся во вторник.
- О господи, - тихо пробормотала Аманда.
- Вот так новости…
- И напечатаны даже не на спортивной странице.
У Аманды перед глазами стоял Куинн Дэвис, нервно потирающий руки. Вчера вечером он вовсе не был воплощением спокойствия и уверенности в себе. А если вспомнить, с каким упорством его родители пытались замять скандал, разоблачение на первой странице должно привести их в ярость. Но как все это отразится на самом Куинне?
Не успела Аманда войти на кухню, как раздался телефонный звонок. Это была Мэгги Додд, которую, как и Аманду, встревожила газетная статья. Скорее всего, репортер получил информацию от игроков команды и друзей Куинна. Мэгги на некоторое время прервала разговор, чтобы принять другой звонок. Вскоре в трубке вновь раздался ее напряженный голос:
- Звонили родители Куинна. Они в бешенстве.
Аманду охватила тревога за Куинна.
- Давай я им позвоню, - предложила она Мэгги. - Я хотела бы подъехать к ним для разговора, если они позволят.
Но они не позволили.
- У вас была возможность помочь нам вчера, - сказал отец Куинна. - Но вы не на нашей стороне.
- Дело не в том, кто на чьей стороне, - возразила Аманда. - Сейчас мы должны помочь Куинну. Он видел статью?
- Разумеется. Звонили его друзья. Звонили наши друзья.
- Он в порядке?
- Нет. Но это вас не касается.
- Касается. Это моя работа. Я бы очень хотела с ним поговорить.
- Спасибо, мы справимся сами. - Он повесил трубку.
Аманде захотелось поговорить с Грэмом. У него хорошая интуиция. Он мог бы успокоить ее или предложить какой-нибудь выход.
На какое-то время ей показалось, что ее желания начинают сбываться: сразу же после разговора с отцом Куинна позвонил Грэм.
- Привет, - произнес он осторожно. Она слышала, что Грэм звонит из машины.
- Привет. Где ты? - спросила Аманда, как не раз спрашивала раньше.
Однако сейчас в ее голосе звучала та же настороженность, что и в голосе Грэма.
- В данный момент направляюсь в Провиденс. Я поздно выехал.
- Так будет каждый день?
- Не знаю. Это хорошая работа. Она помогает коротать время, пока ты пропадаешь в школе.
- Я бываю в школе не каждый вечер.
- Во вторник ты снова оставалась там допоздна.
- У меня было важное дело.
- То, что я делаю, тоже важно.
- Когда ты вернешься?
- В десять-одиннадцать.
- Всего хорошего.
- Пока.
Грэм вернулся после одиннадцати. Услышав, как он поднимается по лестнице, она решила ждать его появления в спальне. Но вместо этого он пошел в кабинет и включил телевизор. В полночь она заглянула в дверь кабинета. Грэм спал.
Аманда тихо вернулась к себе в постель и еще долго без сна лежала в темноте, пытаясь разобраться в своих печальных мыслях.
Утром она проснулась в половине седьмого, когда Грэм зашел в спальню. Он открыл шкаф, вынул чистую одежду, снял ту, в которой спал, бросил в бельевую корзину и направился в ванную. До нее донесся звук льющейся воды, и на долю секунды ей захотелось зайти туда к нему - но она не решилась.
- Привет, моя прелесть, - сказал попугай Мэдди, когда Аманда вошла в кабинет.
- Привет, моя прелесть, - ответила Аманда, села за компьютер и по электронной почте послала Грэму сообщение: "Ты у себя?" Она понимала, что поступает малодушно. Но если этот способ годился для самых замкнутых из ее подопечных, возможно, он сгодится и для нее.
Она побеседовала с одним из учеников, а потом еще минут десять поискала в коридорах Куинна, когда пришел ответ: "Я здесь, - писал Грэм. - Что случилось?"
"Нам нужно поговорить", - набрала она и послала сообщение, потом провела полчаса в учительской за разговором с учительницей Куинна по английскому. Мальчик утром присутствовал на занятиях и выглядел так, словно ничего не случилось.
Когда Аманда вернулась в кабинет, ее уже ждал ответ Грэма: "Хорошо. Поговорим".
"Ты сердишься?" - напечатала она.
Его ответ пришел немедленно: "Да, сержусь. Наш брак оказался не таким, как я ожидал".
"Наш брак был чудесным, - написала она, подчеркнув слово "чудесный" и выделив его жирным шрифтом. - Это наша первая проблема".
"Что ты имеешь в виду: ребенка или недоверие?"
"И то и другое. Это взаимосвязано".
"Но вопрос о доверии не связан с вопросом о ребенке".
"Нет, связан".
"Каким образом?"
Во время перемены, бродя по коридорам, Аманда обдумывала ответ. Вернувшись в кабинет, она написала Грэму о своих затаенных страхах: "Что, если у нас никогда не будет детей? Захочешь ли ты остаться моим мужем?"
Ответ Грэма пришел через несколько минут. "Это оскорбительный вопрос", - написал он, подчеркнув и выделив жирным шрифтом слово "оскорбительный".
"Но я знаю, что ты очень хочешь иметь детей. Я нуждаюсь в поддержке. В последнее время я не чувствую себя женщиной".
"Что ж, в последнее время я не чувствую себя мужчиной. Особенно когда ты спишь в кабинете. Мне начинает казаться, что ты меня избегаешь".
"А кто спал в кабинете вчера? - написала Аманда и тут же добавила: - Наш разговор принимает нежелательный оборот. Я не обвиняю тебя. Просто я не понимаю, что ты чувствуешь".
"Я чувствую себя отвергнутым", - пришел ответ.
Сердце у нее сжалось.
"Может, поужинаем сегодня вместе? Я приготовлю бифштексы и салат, и мы поговорим".
В ожидании ответа Аманда побеседовала с еще одним учеником, потом перекусила в кафетерии с группой ребят, обсудив с ними текущие школьные дела. Прошло еще полчаса, и наконец пришел ответ от Грэма: "С тобой невозможно говорить. Сначала бросаешься обвинениями, а потом берешь свои слова обратно".
"Этому я научилась в детстве, - написала она, но ей тут же захотелось стереть эту фразу. Сколько бы она ни винила своих родителей, это не спасет ее собственный брак. Но эти слова объясняли причину ее поступка. Поэтому она оставила их, приписав: - Помоги мне измениться, Грэм".
Ответ пришел через несколько минут: "Я буду к ужину".
Из офиса Грэм отправился прямо домой. Ему хотелось поддержать Аманду. Но ее дома не было.
Он чуть было не вернулся обратно в офис. Он не хотел навязываться, не хотел испытывать разочарование из-за того, что Аманда не разделяет его беспокойства. Но он любил свой дом, и у него здесь было достаточно дел. Грэм мыл свою машину, когда к нему подошел Джорди Коттер.
- Вам помочь?
- Конечно. - Грэм протянул ему тряпку. - Вытри хорошенько вокруг фар. Туда забивается грязь. Послушай, а разве сегодня нет игры? - Обычно в пятницу родители валом валили на бейсбол.
Джорди сжал губы:
- Сегодня была тренировка. Играли мы вчера. И проиграли двенадцать - три.
- Ну и ну!
- Это из-за того, что на площадке не было Куинна, - объяснил мальчик. - Мистер Эдлин должен был это понимать, когда его отстранял.
- Но что-то нужно было делать, - сказал Грэм. - Нельзя же безнаказанно являться пьяным на тренировку. Так, значит, команда имела бледный вид?
- Да. - Джорди наскоро протер габаритные огни. - Из башни выпало еще несколько камней.
- Знаю. Я был там вчера.
Они с Джорди оба любили лес. Вскоре после того, как Грэм с Амандой здесь поселились, Джорди отвел Грэма к башне. Они тогда посидели рядом с ней, порассуждали о ее происхождении и выдвинули несколько оригинальных теорий.
- Как вы думаете, она упадет? - спросил Джорди.
- До сих пор не упала.
- Вы знаете про ребенка Гретхен?
- Теперь - да, - ответил Грэм. - Вчера узнал.
- А кто, по-вашему, отец?
- Да кто угодно. Мы не знаем, с кем встречается Гретхен.
- Она ни с кем не встречается. Вчера вечером я слышал, как мама с папой спорили об этом. Она его прямо не обвиняла, но все и так было ясно. Вы думаете, это он?
- Нет, - ответил Грэм.
Он должен был так ответить. Джорди был с ним откровенен, как ни с кем из взрослых - возможно, потому, что Грэм всегда был откровенен с ним. Но сейчас они говорили об отце Джорди, к тому же никаких доказательств виновности Ли не имелось.
- Он любит твою маму.
- До сих пор это его не останавливало, - пробормотал Джорди, и Грэм подумал, что Джорди уже совсем не тот мальчик, который когда-то бродил с ним по лесу.
По улице проехал маленький красный БМВ. Увидев его, Джорди преобразился.
- Ну и ну! - воскликнул он - Глядите, какая машина!
Грэм поглядел. За рулем сидел мальчик, который показался ему слишком маленьким, чтобы водить машину, не говоря уж о том, чтобы ее купить.
- Кто это?
- Алекс Стауэр. Ну, я побежал. - Он сунул тряпку Грэму.
Через секунду Джорди уже протиснулся на заднее сиденье, и машина с ревом сорвалась с места.
Грэм смотрел ей вслед, когда подъехал Ли Коттер.
- Там сидел мой парень? - крикнул он из окна.
- Да, - ответил Грэм, возвращаясь к работе.
Ли остановился и вышел из машины.
- Роскошная тачка.