§35. Порфирий и Иерокл
См. список литературы к §34.
Один из ведущих неоплатоников совершил прямое нападение на христианство и был в глазах отцов церкви его заклятым и самым опасным врагом. В конце III века Порфирий написал объемный труд против христиан в пятнадцати томах, за которым последовали многочисленные опровержения от самых выдающихся учителей церкви того времени, в частности Мефодия Патарского, Евсевия Кесарийского и Аполлинария Лаодикийского. В 448 г. все копии труда Порфирия были сожжены по приказу императоров Феодосия II и Валентиниана III, и теперь мы можем судить о нем только по отрывкам, которые цитируют отцы церкви.
Порфирий особенно нападает на священные книги христиан, о которых он знает больше, чем Цельс. Он постарался, и весьма критически, выявить противоречия между Ветхим и Новым Заветами, а также между учениями апостолов, тем самым опровергая божественное происхождение этих произведений. Он представляет пророчества Даниила как vaticinia post eventum и критикует аллегорическое толкование Оригена, приписывающего трансцендентальное значение книгам Моисея, как противоречащее их здравому смыслу. Прежде всего он воспользовался преимуществом, которое дал ему спор между Павлом и Петром в Антиохии (Гал. 2:11); первого он упрекнул в склонности к раздорам, второго - в ошибке и сделал вывод, что учение подобных апостолов должно быть основано на лжи и заблуждениях. Даже Иисуса он обвинил в противоречивости и непоследовательности, сравнивая Его поведение в Ин. 7:8 со стихом 14.
Однако Порфирий не отвергал христианство полностью. Как многие рационалисты современности, он разграничивал изначальное чистое учение Иисуса и вторичное, искаженное учение апостолов. В другом труде, "Об оракулах как источнике философии", часто цитируемом Евсевием, а также Августином, он говорит, что мы не должны хулить Христа, Который был выдающимся человеком в плане Своего благочестия, но стоит лишь пожалеть тех, кто поклоняется Ему как Богу. "Эта благочестивая душа, вознесенная на небеса, превратилась в повод для разочарований для тех душ, кого судьба лишила дара богов и знания о бессмертном Зевсе". Еще более примечательно в этом отношении его письмо к жене Марцелле, которое опубликовал А. Май в Милане в 1816 г., необоснованно считая, что Марцелла была христианкой. В этом письме Порфирий замечает, что рожденное от плоти есть плоть, что в вере, любви и надежде мы приближаемся к Богу, что зло существует по вине человека, что Бог свят, что самая угодная Ему жертва - чистое сердце, что мудрый человек является одновременно храмом Божьим и жрецом в этом храме. В свои на первый взгляд христианские идеи и выражения он, без сомнения, вкладывал и свой смысл, по сути отличающийся от того, который они имеют в контексте Писания. Но это показывает, насколько велико было в те дни влияние христианства на его оппонентов и как язычеству невольно приходилось соглашаться с ним.
Последним литературным противником христианства в тот период был Иерокл, который, будучи сначала губернатором Вифинии, а позже, при Диоклетиане, - Александрии, преследовал эту религию и с мечом в руках, и подвергая дев–христианок участи худшей, нежели смерть. Его "Правдолюбивые речи" были уничтожены, как и труды Порфирия, вследствие ошибочного рвения императоров–христиан и известны нам только из ответа Евсевия Кесарийского. По–видимому, он просто повторяет возражения Цельса и Порфирия, а также проводит параллель между Христом и Аполлонием Тианским в пользу последнего. Христиане, говорит он, считают Иисуса Богом на основании нескольких незначительных чудес, ложно приукрашенных апостолами, но язычники ближе к истине, когда считают более великого чудотворца Аполлония, а также Аристида и Пифагора просто любимцами богов и благодетелями человечества.
§36. Выводы по поводу возражений против христианства
В целом ведущие аргументы иудаизма и язычества того периода против новой религии были следующими.
1.Против Христа: Его незаконное рождение, Его общение с нищими, неграмотными рыбаками и невежественными мытарями, Его образ раба и позорная смерть. Но выступления против Него постепенно прекратились. В то время как Цельс называет Его обманщиком, синкретисты и неоплатоники были склонны считать Его по меньшей мере выдающимся мудрецом.
2.Против христианства: его новизна, его варварское происхождение, отсутствие национальной базы, предполагаемая абсурдность некоторых из его фактов и учений, особенно о рождении свыше и воскресении, противоречия между Ветхим и Новым Заветами, между евангелиями и между Петром и Павлом, требование слепой, иррациональной веры.
3.Против христиан: атеизм, или ненависть к богам, поклонение распятому преступнику, нищета, отсутствие образования и общественного положения, жажда инноваций, расколы и сектантство, отсутствие патриотизма, мрачная серьезность, легковерие, суеверие и фанатизм. Иногда христиан обвиняли также в противоестественных преступлениях, подобных тем, что связаны в античной мифологии с Эдипом и его матерью Иокастой (concubitus Oedipodei) и Фиестом и Атреем (epulae Thyesteae). Возможно, какие–то гностические секты предавались скандальным эксцессам, но, так как подобное обвинение против христиан в целом явно было необоснованным, даже Цельс и Лукиан не обращают на него внимания. Бессмысленное обвинение в том, что они поклонялись ослиной голове, могло возникнуть, как указывает Тертуллиан, на основании истории Тацита о нескольких иудеях, которых дикий осел однажды привел к источнику воды и тем самым спас от жажды; о нем стоит упомянуть лишь для того, чтобы показать, насколько страстным и слепым было противодействие, с которым христианству пришлось столкнуться в период гонений.
§37. Апологетическая христианская литература См. также список литературы в §§ 1 и 12.
I. Источники - все труды апологетов II - III веков; особенно Иустин Мученик: Apologia I и II; Тертуллиан: Apologeticus; Минуций Феликс: Octavius; Ориген: Contra Celsum (κατά Κέλσου) libr. VIII. Аристид: Philosophi Atheniensis, Sermones duo, Venetiis 1878 (с армянского перевода). Полные издания апологетов: Apologg. Christ. Opp. ed. Prud. Maranus, Par. 1742; Corpus Apologetarum Christianorum saeculi secundi, ed. Th. Otto, Jenae 1847 sqq. ed. III. 1876 sqq. Новое издание: О. ν. Gebhardt, Ε. Schwartz, начало выходить в 1888.
II. Fabricius: Delectus argumentorum et Syllabus scriptorum, qui veritatem rel. Christ, asseruerunt. Hamb. 1725.
Tzschirner: Geschichte der Apologetik. Lpz. 1805 (незаконченное).
G. H. van Sanden: Gesch. der Apol., перевод с голландского на немецкий Quack and Binder. Stuttg. 1846. 2 vols.
Semisch: Justin der Märt. Bresl. 1840. II. 56–225.
W. В. Colton: The Evidences of Christianity as exhibited in the writings of its Apologists down to Augustine (Hulsean Prize Essay, 1862), republ. Boston 1854.
Karl Werner (католик): Geschichte der apologetischen und polemischen Literatur der christl. Theologie. Schaffhausen 1861-'65. 5 vols, (к нашей теме относится т. I).
James Donaldson: A Critical History of Christian Literature and Doctrine from the Death of the Apostles to the Nicene Council. London 1864–66. 3 vols.
Adolf Harnack: Die Ueberlieferung der Griechischen Apologeten des zweiten Jahrhunderts in der alten Kirche und im Mittelalter. Band I. Heft 1 and 2. Leipz. 1882.
Перечисленные в предыдущем параграфе нападки и обвинения привели к возникновению во II веке христианской апологетической литературы, письменных оправданий христианства, направленных против иудейского зилота, греческого философа и римского государственного деятеля. Христиане действительно с самого начала были "всегда готовы всякому, требующему отчета в уповании, дать ответ с кротостью и благоговением". Но когда язычество стало бороться с ними не только огнем и мечом, но и аргументами и хулой, им пришлось добавить к своему простому практическому свидетельству теоретическую защиту. Христианская апология против неверующих оппонентов и возражения в адрес заблуждающихся христиан представляют собой две древнейшие ветви богословской науки.
Апологетическая литература начала появляться в правление Адриана, и количество таких произведений возрастало вплоть до конца рассматриваемого нами периода. Большинство отцов церкви в те дни принимали участие в этом деле. Первые апологии, Квадрата, епископа Афинского, Аристида, философа из Афин, и Аристона из Пеллы, адресованные императору Адриану, а также более поздние труды Мелитона Сардийского, Клавдия Аполинария из Иераполя и Мильтиада, жившего при Марке Аврелии, были полностью утрачены или сохранились только в виде отдельных ссылок у Евсевия. Однако недавно было обнаружено несколько интересных отрывков из Мелитона и Аристида. Большую ценность имеют апологетические произведения греческого философа и мученика Иустина (умер в 166 г.), которые дошли до нас полностью. Его последователями в греческой церкви во второй половине II века были Татиан, Афинагор, Феофил Антиохийский и Ермий, а в первой половине III века Ориген, самый способный из всех.
Самыми значительными из апологетов Латинской церкви являются Тертуллиан (умер ок. 220 г.), Минуций Феликс (умер в период между 161 и 200 г.), позже Арнобий и Лактанций, все из Северной Африки.
Сразу же наметилась характерная разница между греческим и латинским мировоззрением. Греческие апологии в плане выбора тем и стиля имеют более ученый и философский характер, латинские - более практический и законоведческий. Первые стараются доказать истинность христианства и его способность удовлетворить интеллектуальные потребности человека, последние отстаивают его законное право на существование и в основном говорят о его моральном превосходстве и оздоровительном влиянии на общество. Латиняне в целом более решительно выступают против язычества, в то время как греки признают в греческой философии определенное родство с христианской религией.
Иногда апологии были адресованы императорам (Адриану, Антонину Пию, Марку Аврелию) или губернаторам провинций; иногда - образованной публике. Их первой задачей было смягчить неприязнь, которую правительства и народ испытывали к христианству и исповедующим его людям, опровергнув выдвигаемые против них ложные обвинения. Вряд ли апологии когда–нибудь доходили до императоров; в любом случае, гонения продолжались. Обращение обычно происходит из сердца и воли, а не от понимания и знания. Но нет сомнений в том, что эти произведения помогали бороться с предубеждением в среде искренних и восприимчивых язычников, распространять более благоприятное мнение о новой религии и придать дух гуманности настроениям того века, системам моральной философии и законодательству Антонинов.
Однако основными задачами авторов было воодушевление верующих и развитие богословских знаний. С помощью их произведений церковь стала более глубоко и ясно понимать уникальность христианской религии, подготовилась защищать ее перед судом разума и философии, в то время как иудаизм и язычество оказались бессильными в этой схватке и вынуждены были прибегнуть к оружию лжи и брани. Софизмы и насмешки Цельса и Лукиана представляют не более чем исторический интерес; апологии Иустина и апологетика Тертуллиана, богатые нерушимыми истинами и прекрасные своим благочестием, до сих пор читаются с удовольствием и пользой.
Апологеты не ограничивались защитой, они атаковали иудаизм и язычество на его территории. Они сделали свое дело, доказав, что христианство - религия от Бога и единственная истинная религия для всего человечества.
§38. Аргументы против иудаизма
Что касается споров с иудаизмом, у нас есть два основных источника: диалог Иустина Мученика с иудеем Трифоном, по–видимому, основанный на реальных беседах Иустина с Трифоном, и труд Тертуллиана, направленный против иудеев. Еще один труд, написанный в первой половине II века Аристоном из Пелы, под названием "Спор Иасона и Паписка о Христе", утрачен. Он был известен Цельсу, который с презрением говорит об используемом в нем аллегорическом толковании. Ориген считал его полезным для простого читателя, хоть и не способным произвести большое впечатление на ученых. Его автор намеревался показать, как исполнились древние пророчества о Христе. Завершается произведение обращением иудея Паписка и тем, что Иасон крестит его. Автор был обращенным в христианство иудеем из Пеллы, города, в котором укрылись христиане Иерусалима перед его разрушением.
I. Защищаясь, апологеты так отвечали на возражения иудеев:
1) В ответ на обвинение в том, что христианство есть отступничество от иудейской веры, говорилось, что закон Моисея, касающийся внешних обрядов и церемоний, был лишь временным институтом, который для иудейского народа по сути предвещал христианство, и что моральные предписания Десяти заповедей были соблюдены в их глубочайшем духовном смысле только христианами; что в самом Ветхом Завете говорится о его отмене и учреждении нового завета; что Авраам был оправдан до того, как сделал обрезание, и женщины, которые не могли делать обрезание, все равно спасались.
2) В ответ на утверждение, что облик раба Иисуса из Назарета и Его смерть на кресте противоречат ветхозаветной идее Мессии, говорилось, что явление Мессии должно рассматриваться как двухчастное, сначала в облике раба, потом в славе, и что образ медного змея в пустыне, пророчества Давида в Пс. 21, Ис. 53 и Зах. 13 указывают на страдания Христа по пути к славе.
3) В ответ на возражение, что Божественность Иисуса противоречит единству Бога и является богохульством, отвечали, что христиане тоже верят в единого Бога; что в Ветхом Завете тоже есть разграничения Божественной природы; что на это указывают форма множественного числа в выражении "сотворим человека", явление трех человек в Мамре, один из которых явно был Богом, но при этом был отличен от Творца, и что все теофании (которые, по мнению Иустина, были явлениями Христа) и мессианские псалмы, приписывающие Мессии Божественное достоинство, также подтверждают это.
II. Что касается активных выступлений против иудаизма, то в апологиях или богословской полемике выдвигались следующие доводы:
1) Пророчества и символы Ветхого Завета прежде всего и в основном исполнились в Иисусе Христе и Его Церкви. Иустин находит в Ветхом Завете предсказания обо всех основных моментах евангельской истории: например, о происхождении Иисуса от Давида в Ис. 11:1; о Его рождении от девы в Ис. 7:14; о Его рождении в Вифлееме в Мих. 5:1; о бегстве в Египет - в Ос. 11:1 (даже более чем в Пс. 21:11?); о явлении Крестителя в Ис. 40:1–17; Мал. 4:5; о гласе с небес при крещении Иисуса в Пс. 2:7; об искушении в пустыне в борьбе Иакова из Быт. 32:24 и далее; о чудесах Господа нашего в Ис. 35:5; о Его страданиях и обстоятельствах Его распятия в Ис. 53 и Пс. 21. В своих стараниях Иустин, однако, впадает в характерные для его некритического века произвольные фантазии и аллегорические построения - например, когда утверждает, что два козла, один из которых прогонялся в пустыню, а второй приносился в жертву, символизировали первое и второе пришествия Христа; и видит в двенадцати колокольчиках на одеянии первосвященника символ двенадцати апостолов, нашумевших по всему миру.
2) Разрушение Иерусалима, в соответствии с ясным предсказанием Иисуса, показало, что Сам Бог осуждает иудаизм, и стало славным отмщением христианства. Иудейский священник и историк Иосиф Флавий, красочно описавший эту трагедию на основании личного опыта, тем самым предоставил мощный исторический аргумент против собственной религии в пользу истинности христианства. Тертуллиан, подводя итоги пророческих предсказаний тех бедствий, которые постигли иудеев за то, что они отвергли Христа, говорит, что "сказанное в Писании соответствует случившемуся".