- Не знаю. Наверное, ты просто не слышала. Или он не догадался. Или не дозвонился. Вот придешь домой и спроси! Все, мне некогда, не занимай телефон.
- Пока. - Юлька нажала отбой, сообразив, что Аня продолжает ждать звонка от Вадима.
Как выяснилось позже, чужой опыт не всегда можно применить в личной практике. Аня, обиженная на жизнь вообще и на сильную половину человечества в частности, слишком примитивно оценивала умственные и эмоциональные способности мужчин. Сергей ревновал. Осознав сей прискорбный факт, он с изумлением прислушался к внутренним ощущениям. Душа бурлила, клокотала и требовала немедленно прояснить все темные моменты. Юля отсутствовала, фотография исчезла, а юноша имел наглость звонить домой, да еще дважды. Выяснив, что жена не у подруги, он растерялся. Где еще могла быть вечером Юля, которая, как ему казалось, никуда, кроме как домой и на работу, не ходила, он не знал. И даже предположить не мог. Сергей забегал по комнате, ероша остатки волос и поминутно утыкаясь лбом в темное холодно окно. Звонить ей на мобильник он посчитал унизительным. Вести ее в ресторан он передумал, тем более что настроение для романтического ужина было неподходящим. Он очень некстати вспомнил рассказ одного из своих ныне разведенных друзей о том, как тот уличил жену. Все началось с того, что супруга пришла домой поздно и сытая.
- Запомни, Серега, - пьяно таращил на него глаза обманутый муж, - если баба вернулась домой сытая, сразу поперлась в душ, а потом легла спать, сказав, что у нее болит голова, то это все! Кранты!
У друга действительно оказались те самые кранты, поскольку нанятый частный детектив предоставил ему через неделю изумительного качества фотографии, переводившие некогда счастливого мужчину в категорию сохатого лося, о чем он некоторое время спустя и сообщал окружающим, пребывая в хмельном угаре и пытаясь по извечной русской привычке утопить горе в водке. Горе долго не тонуло, зато сердобольные друзья вызвали к нему в гости похмельную команду, вернувшую страдальцу человеческий облик и веру в жизнь. Особо расстаралась молоденькая медсестра, взявшая шефство не только над реанимированным мужичком, но и над его круп негабаритной квартирой с евроремонтом и окнами на набережную.
Сергею очень не хотелось повторять судьбу обманутого друга, но он не был уверен, что сможет должным образом повести себя в случае разоблачения.
В замке заскрежетал ключ. Сергей замер посреди темной комнаты, не решаясь включить свет. Ему почему-то было страшно начинать этот судьбоносный разговор.
Юля повозилась в прихожей и вошла в гостиную.
- Ты чего впотьмах? - удивилась она, уставившись на застывшего, как памятник, Сергея.
- Ужинать будешь? - невпопад спросил он.
- Нет, не хочу.
Сердце бешено заколотилось, и Сергей осторожно присел на диван, наблюдая за действиями жены. Она разделась, накинула халат и вытащила большое полотенце.
- Я в душ, бросила она, скрываясь за дверью. "Катастрофа", - подумал он, не находя в себе сил встать.
Замерзшая сначала на остановке, а потом в сугробе, Юлька решила отогреться в ванной. Поскольку она еще не определилась, как вести себя с подозреваемым мужем, то, ощущая себя достаточно скованно, подсознательно постаралась избежать его общества.
"Сейчас полежу в теплой водичке, соберусь с мыслями", - подумала она.
Когда она вышла из ванной, ситуация так и не прояснилась. Несмотря на то, что было еще не очень поздно, все семейство словно вымерло. Сергей неровным кулем уже лежал под одеялом, а из комнаты свекрови не доносилось ни звука.
"Странно", - подумала Юлька, на всякий случай проверив время по телефону. Решив, что Тамару Антоновну подкосила магнитная буря, а Сережа просто устал, она осторожно легла.
- У тебя голова болит? - вдруг глухо поинтересовался Сергей.
- А что, должна? - удивилась Юля его странному тону.
- Тебе виднее, - непонятно ответил муж и затих. "Ну и денек", - подумала она, проваливаясь в сон.
Утром Тамара Антоновна так пристально разглядывала невестку за завтраком, что Юлька еле досидела до конца трапезы, проходившей в непривычном молчании, и побежала к зеркалу, решив, что бдительная свекровь узрела на ее лице некий косметический дефект катастрофического масштаба. С лицом все было в порядке, зато во всем остальном привычного порядка не наблюдалось. Сергей смурной тенью скользил по квартире, заставляя Юльку придумывать предлоги для беседы. Ни одну из тем ей развить так и не удалось, поскольку отвечал супруг крайне односложно, неприятным отстраненным тоном. Припомнив предыдущий вечер, она так и не смогла обнаружить в своих поступках криминала, который бы мог вызвать такие тяжелые последствия.
- Неужели я не имею права сходить в гости? - пробормотала она в спину мужу, тщательно повязывающему перед зеркалом галстук. Он старался словно пионер, готовящийся к торжественной линейке.
- Смотря к кому, - тут же отреагировал Сергей, твердо решивший делать вид, что ничего не произошло.
К кому? К Марусе, - пробормотала Юлька, пытаясь вспомнить, предупреждала ли она его о том, что пойдет к Брусникиной. По логике - нет, поскольку шла она туда по своему секретному женскому делу. Юлька расстроилась: "Надо же, забыла сказать, а он как раз домой рано вернулся. Выбрала я денек! Нет, все-таки я невезучая!"
Сергей поймал в зеркале растерянный взгляд Юлькиного отражения:
- Понятно. Пусть будет так.
- Что значит "пусть будет", - слегка надулась Юлька. - Именно так и было. Не веришь, у Маруси спроси.
- Конечно, - понимающе кивнул Сергей. - Ты умная девочка, мне дуры никогда не нравились. Только не надо считать меня глупее себя. Ясно ведь, что я не буду позориться и допрашивать собственную сотрудницу по такому щекотливому поводу.
Юлька онемела от неожиданности. Похоже, назревала первая семейная ссора. Несправедливость обвинений была тем обиднее, что утром она твердо решила попытаться наладить отношения, невзирая на свои подозрения.
"Вот, значит, как! - внутренне вскипела Юлька. - Сам шляется вместе со своим дружком по ресторанам, а мне тут скандалы устраивает! Ладно, я тебе покажу!"
Если бы Сергей знал, о чем сейчас думает его жена, то очень удивился бы. Все было написано у нее на лице, но он, занятый собственными переживаниями, даже не смотрел в ее сторону.
- Я жду тебя в машине, - бросил он и взялся за ручку двери.
Сережа, - выплыла в коридор мама, а ты сказал Юленьке, что ей вчера молодой человек звонил?
- Думаю, молодой человек сам ей об этом доложил, - огрызнулся Сергей и вышел, хлопнув дверью.
Вот как? - поджала губы Тамара Антоновна и тоже удалилась, оставив Юльку в полнейшем недоумении.
"Может, я сплю? - неуверенно подумала она. - Или нахожусь в бреду?"
- Кто мне звонил? - требовательно спросила Юлька, впорхнув в машину. - Почему ты мне вчера не сказал?
- А что говорить? Что звонил неизвестный мужик, чтобы ты начала обзванивать всех своих кавалеров по списку? - процедил Сергей и включил приемник.
В салон ворвалось жизнерадостное обещание Верки Сердючки, что "все будет хорошо". Юлька нервно выключила радио и возмущенно дернула мужа за рукав:
- Во-первых, невежливо отворачиваться, когда к тебе обращаются! А во-вторых, кто дал тебе право разговаривать со мной в подобном тоне? Ты мне что, мама?
- Я тебе муж, - напомнил Сергей. - А ты жена, которая шляется неизвестно где и позволяет себе неизвестно что!
- Что я себе позволяю? - завопила Юлька, изумленная голословными обвинениями.
- Честная женщина, вернувшись домой, не лезет первым делом в душ!
- В душ? - Ей показалось, что она ослышалась. Но, судя по тому, что Сергей далее уточнять не стал, он сказал именно то, что хотел сказать. - А что, честные женщины не моются?
- Они приходят домой вовремя и не начинают совместный вечер, запершись в ванной, - пояснил наконец Сергей свое глубокое наблюдение.
- Ты спятил! - Юльку разобрал смех. - Ты намекаешь, что я пришла домой и сразу побежала отмываться после любовника?
- Я этого не говорил, - напрягся Сергей.
- Тогда, следуя твоей логике, зубы я сегодня с утра почистила, поскольку собираюсь целоваться, причесалась, чтобы нравиться мужикам, а оделась, чтобы, придя на работу, начать раздеваться.
- Перестань делать из меня идиота, - психанул Сергей. - Или я тебя сейчас высажу!
Юлька попыталась заглянуть ему в лицо, чтобы понять, шутит он или в самом деле ревнует. Анька была права в одном, реакция ревнивца непредсказуема и очень опасна. Муж эмоционировал совсем не так, как это представляла себе неопытная Юлька. То, что сейчас происходило между ними, ей совершенно не нравилось.
- Но я правда была у Маруси, - примирительно сказала она. - Я же нигде не бываю, каждый вечер сижу с твоей мамой дома, вот и не сообразила тебя предупредить.
Сергею уже было стыдно за то, что не смог сдержаться. Почему-то в отношении Юльки его хваленая логика постоянно давала сбои. Действительно, ситуация была двойственная, но он допускал, что жена вполне могла его обманывать. Почему нет? Ведь других-то обманывали, чем он лучше?
- Так кто тебе звонил? - задал он самый волнующий на данный момент вопрос.
- Это я у тебя первая спросила, - хихикнула Юлька. - Откуда ж я могу знать, ты мне имя не сказал.
- А сама как думаешь?
- Не знаю, что и подумать, - честно ответила она.
Это Сергея не убедило. Он напрягся:
- Ты не помнишь, кому давала наш домашний телефон?
Слово "наш" от произнес с таким нажимом, что Юлька почувствовала себя крайне неуютно, словно умыкнула общественную собственность для личных нужд.
- Никому не давала, - убежденно сказала она, припомнив, что действительно так оно и было.
- Юля, обращайся со словами осторожнее, - раздраженно ответил муж, явно не поверив. - Ты, как минимум, давала этот номер родителям, подругам, на работе…
- Да нет же! - чуть ли не со слезами выкрикнула она. Едва начав налаживаться, ситуация снова осложнилась. - Только родителям и Аньке. Больше никому.
- И как же с тобой люди связываются? - припер ее к стенке дотошный супруг.
- Никак! - вспылила Юлька. - Кому надо, звонят на мобильный, а с подругами я из-за тебя перестала общаться! Я думала, что мне будет достаточно твоего общества, а оказалось, что семейная жизнь - это просмотр сериалов и чаепития с твоей мамой.
Ну ладно, - рассердился он. - Не перекладывай с больной головы на здоровую. Я уже два дня прихожу домой с мыслью сводить тебя куда-нибудь, а тебя все время нет. И почему нельзя честно ответить, что за парень звонил? Получается, тебе есть что скрывать?
Юльку внезапно осенило:
"Лучшая защита - это нападение. У него самого рыльце в пушку, вот он и нападает на нее. А она-то, дурочка, решила все простить".
Расстались супруги, крайне недовольные друг другом. Каждый остался при своем мнении и чувствовал себя униженным.
Для очистки совести Юлька опросила всех возможных мужиков, не звонил ли ей кто домой, вызвав у коллег и шефа чувство недоумения. В полной растерянности она позвонила Ане и получила от нее нагоняй:
- Во-первых, мужа ты должна была предупредить о том, что попрешься не домой борщ варить, а гулять, во-вторых, звонок домой в исполнении неизвестного мужика выглядит крайне подозрительно. Вдвойне неприятно, что мама оказалась в курсе. В-третьих, раз ревнует, значит, ему не безразлично, где ты шастаешь. Поставь себя на его место: когда он приходил поздно, ты из этого целую трагедию устроила, а сама, получается, имеешь право гулять?
- Но я-то по делу…
- Вот и он по делу!
- Но ты не представляешь, каким тоном он со мной разговаривал!
- Имеет право. Сама виновата. Значит, так, чтобы не злить любимого, скажешь, что звонили с работы, ты документы забыла отдать. Важные. В это он поверит. Только без самодеятельности, скажешь именно так! Поняла?
- Поняла. А еще ему не понравилось, что я сытая пришла и в душ сразу пошла.
- В душ? - удивилась Аня. - А зачем сразу-то?
- Так замерзла я.
- Ну, и объяснила бы ему.
- Вот еще. Он так со мной разговаривал…
- То есть ты решила поскандалить и вошла в штопор. Понятно. Не ожидала я от тебя. Это на тебя беременность так влияет. Характер у тебя, Юлька, стал портиться.
- Так чего делать-то?
- Улыбаться и гладить по шерстке. Ты провинилась, встань в угол, - хихикнула Аня.
- А он?
- Отцепись от него. Не пойман - не вор. Все, мне работать надо, отстань! - И Аня отсоединилась.
Сергей тоже не сидел сложа руки. Он зачастил в отдел кадров и даже в обед подсел к Марусе за ее столик в кафе в надежде, что она упомянет в ходе беседы о вчерашнем визите Юльки, если таковой, конечно, имел место быть. Но Брусникина, вежливо поддерживая беседу, ни словом не обмолвилась о прошлом вечере, утвердив Сергея в его подозрениях.
На самом деле Маруся посчитала неприличным афишировать свою близкую дружбу с женой шефа. Кроме того, тема их девичьих посиделок была слишком щекотливой, вряд ли Юлька захотела бы, чтобы суть разговора дошла до мужа. К концу дня изнывающий от отсутствия информации Сергей предпринял последнюю попытку поговорить с начальником отдела кадров.
Маруся уже собиралась домой, когда в кабинет тихо вошел шеф и присел на стул, задумчиво уставившись на нее. Решив бить на жалость, Сергей завел невразумительный разговор об одиночестве, душевных терзаниях и моральной усталости. Прислушиваясь к собственному выступлению, он изумлялся плавному потоку романтического бреда, льющемуся из его уст. Час назад он страшно удивил Нину, попросив у нее недавно купленный ею любовный роман. Полистав этот слащавый опус, он получил приблизительное представление о том, что нравится женщинам. Сергей осознавал, что сотрудники начинают косо посматривать в его сторону, но работать он не мог. Как оказалось, проблемы на личном фронте действительно могут выбить из колеи, хотя раньше он воспринимал это как отговорку и откровенное нежелание трудиться на благо фирмы. Принесенный на подпись договор он никак не мог прочитать дальше первого абзаца, поскольку мозг отключался, зациклившись на странной ситуации, сложившейся в его недавно созданной семье. Сергей издергался, но заставить себя не думать о Юле он не мог.
Маруся откровенно испугалась и даже не пыталась вникнуть в суть жалоб. Уловив, что визит Сергея Михайловича не имеет отношения к ее непосредственным обязанностям, она попробовала осознать смысл выдаваемого текста. Но когда он для пущей убедительности взял ее за руку и начал с энтузиазмом поглаживать, Маруся поняла, что шеф к ней клеится. Похолодев от этого предположения, она с грацией испуганного слона начала носиться по кабинету, пытаясь угостить дорогого гостя кофе и не дать ему приблизиться к телу. Сергей кофе не пожелал, он хотел, чтобы в ответ на его откровения Маруся сказала бы, что вчера к ней в гости приходила Юля. Ему было так мало надо от Брусникиной, и он приложил так много усилий, чтобы выведать правду, что остановиться и уйти ни с чем Сергей уже не мог. Вскочив, он начал перемещаться вслед за Марусей, страшно ее пугая и заставляя крутиться волчком, поскольку Брусникина боялась оказаться к нему спиной.
Марусе нужна была эта работа, и самый распространенный выход из ситуации - дать по лицу - ей никоим образом не подходил. А как красиво обставить отступление, она не знала.
"Неужели Юля была права, и Сергей - неуправляемый бабник? - судорожно соображала Маруся, выписывая синусоиды между столами. - Раньше ничего подобного не наблюдалось. Что делать-то?"
Бессмысленная беготня Сергея утомила, и он наконец изловчился и загнал Брусникину в угол.
- Я закричу, - дрожа всем телом, пролепетала Маруся.
- Зачем? - не понял Сергей.
- Что вам надо? А? - Она уже почти плакала. - Какое одиночество? Вы же недавно женились? Вас что, Юля не устраивает?
Женская логика, как всегда, шла вразрез с мужской. Маруся отреагировала совсем не так, как он планировал, поэтому от неожиданности Сергей выпалил:
- Это она вам вчера сказала?
- Мы про вас вчера вообще не говорили! Брусникина, оправдывая свою фамилию, начала наливаться равномерной брусничной краснотой.
- А о чем говорили? - Его губы непроизвольно начали расплываться в улыбке. Напряжение отпустило, и он был снова спокоен и счастлив.
- О своем, о женском, - холодея, заморгала Маруся, глядя в блаженно улыбающуюся директорскую физиономию. Шеф внезапно развернулся и почти бегом выскочил из кабинета, крикнув на прощание:
- Вы сегодня очаровательно выглядите! Маруся обессиленно опустилась на стул, пытаясь унять дрожь в руках и ногах. Как расценивать произошедшее, она не поняла, но была твердо уверена, что говорить о случившемся Юле не стоит. Возможно, директор выпил или у него от усталости слегка заплелись извилины. В любом случае все закончилось вполне мирно.
Беседа с боссом капитально выбила Марусю из колеи. Немного успокоившись, она передумала уходить домой и решила поработать. Грядущее сотрудничество с итальянцами требовало расширения штата. Основной проблемой на сегодняшний день было отсутствие переводчицы с итальянского. В принципе, эта штатная единица была номинальной, поскольку общение с итальянцами шло на английском и русском языках, но оказаться стрелочницей в какой-нибудь пиковой ситуации Марусе не хотелось. Раз есть итальянцы, должна быть переводчица. А как ее эксплуатировать, это отдела кадров не касается. Единственной кандидатурой, которая имелась на примете у Брусникиной, была очаровательная скромная Леночка, работавшая с итальянцами в их прошлый приезд. Худенькая, стеснительная, она вызывала у Маруси ярко выраженные материнские чувства. Может, это и плохо, когда девушка будит в окружающих не восторг, а острую жалость, но безобразно одетая Лена, смущенно переминавшаяся на пороге и робевшая испачкать офисный ковролин своими детскими тупоносыми ботинками на толстой подошве, запала в душу начальницы отдела кадров именно своей неухоженностью. Маруся прекрасно понимала, что значит хорошая работа и как кардинально она может изменить жизнь обычной непрезентабельной внешне женщины. Работа - это все: деньги, общение, самоуважение и уверенность в завтрашнем дне. Ничего этого у Лены Кораблевой не было, но все еще могло появиться. В жизни все зависит от везения и стечения обстоятельств. Ощущая себя перстом судьбы, Маруся откопала папочку с анкетой переводчицы и набрала ее домашний телефон. Судя по всему, девушка была еще на работе, как и Маруся. С одной стороны, это минус, поскольку неизвестно, удастся ли переманить ценный кадр к себе, с другой стороны, получалось, что девушка работящая. Хотя не факт, что она не сидит сейчас в кафе. Побарабанив маникюром по столу, Маруся прислушалась. Подоконник дребезжал то ли от дождя, то ли от капели. Все относительно. Везение тоже. Даже безупречный во всех отношениях шеф ее сегодня сильно удивил.
На ходу влезая в пальто, Сергей набрал домашний номер.
- Мам, Юля пришла? - крикнул он снявшей трубку Тамаре Антоновне.
- Нет. А в чем дело?
- Я идиот. У меня потрясающая жена, я ее недостоин! Твой сын - кретин!
Напевая так удачно срифмовавшиеся строки "сын - кретин", он нырнул в машину и помчался домой. По дороге он купил в цветочном салоне гигантский букет, названный любезной продавщицей "Признание в любви". В глубь букета ему посоветовали вложить открыточку с сердечком.