Я поставил сумку со своими вещами у двери и стал дожидаться ее возвращения.
- До какой степени вы собираетесь напиться, доктор Козак? Тут достаточно вина для целой вечеринки. Нас ведь всего двое.
- То, что мы не допьем, останется на следующий раз. А это тебе.
Я протянул ей коробку.
- Наверное, я должна была бы сказать: "Это лишнее", но, честно говоря, это совсем не лишнее. Спасибо, я ценю твое внимание.
Она опустилась на диван и положила коробку на колени. Я наблюдал за тем, как она развязала ленту и достала конверт, спрятанный под ней. Я заметил, что она какое-то время подержала конверт в руках и лишь потом стала вскрывать его. Когда она достала открытку и прочитала мое ответное послание, то не смогла удержаться от смеха.
- У меня была точно такая же реакция. С такой аналогией ты превзошла саму себя.
- Что ж, по-моему, сходство между нами становится все более очевидным, доктор Козак.
- Почему, черт побери, ты так часто называешь меня доктор Козак? Меня зовут Иван.
Я сел рядом с ней на диван.
- Мне нравится, как это звучит. Тебе идет.
- Это чертовски официально. У меня возникает такое чувство, будто я стою перед курсом.
- Хочешь, чтобы было неофициально?
- Да, и я не имею в виду все те слова, какими ты меня называла в последнее время.
- Я тоже не имею их в виду. У меня совсем другое предложение. У моего отца был друг по имени Иван. Его жена всегда называла его Ваня. Я тоже стала называть его так, но отец объяснил мне, что это особое, ласковое обращение к человеку с именем Иван. Он сказал, что только самые близкие люди могут его так называть, что это означает то же, что "дорогой" или "любимый". Если ты не против, я хотела бы иногда называть тебя так, а не только твоим привычным именем.
Я ответил не сразу, так как ее слова сбили меня с толку.
- Иван, с тобой все в порядке?
- Извини, я не ожидал услышать подобное. Единственным человеком, который называл меня так, была моя мама. Я не слышал этого слова с тех пор, как она умерла.
- Я не знала. Если это слишком личное, я откажусь от этой затеи.
- Нет, мне на самом деле очень хотелось бы, чтобы ты называла меня так.
Я замолчал, не решаясь сказать ей всю правду. Но что-то - может, воспоминание о матери, а может, даже прикосновение ее руки - заставило меня продолжить.
- Она так и не научилась хорошо говорить по-английски. Дома отец и мать всегда говорили по-украински. Самые ранние мои воспоминания об этом имени связаны с колыбельной, которую она пела мне по-украински. Я не знаю, какое имя звучало в этой песне изначально, но она всегда вставляла вместо него мое имя - Ваня. Когда я видел ее последний раз, она напела мне эту колыбельную на ухо.
Я почувствовал, что еле сдерживаю слезы, и замолчал. Мне пришлось достать свой носовой платок.
- Может, ты все-таки откроешь коробку или подождешь, пока они завянут внутри?
- Мне может понадобиться твой платок, как только ты будешь в порядке, - сказала она. Ее глаза блестели от слез.
- Тем, что принадлежит тебе, пользуешься ты и только ты. Помнишь, что ты сказала мне насчет зубной щетки?
- Тогда мне придется воспользоваться рукавом твоего пиджака.
Она сняла крышку с коробки и развернула бумагу.
- Иван, они прекрасны. Спасибо тебе большое.
Она прикоснулась к лепесткам. Я оторвал кусочек оберточной бумаги и протянул ей, так как по ее щекам катились слезы.
- Вы, такой джентльмен, предложили даме носовой платок…
- Стараюсь, - ответил я, засовывая свой носовой платок в карман. - Надеюсь, у тебя на плите ничего не горит. В противном случае нам придется ужинать в ресторане.
- Не беспокойся. Все давно готово.
- Отлично. Может, проявишь гостеприимство и предложишь мне бокал вина?
Глава 15
И снова Ивану удалось вернуть себе прежнее расположение духа, он стал вести себя, как обычно, быстрее, чем я того ожидала. Но все-таки мне удалось уловить в его душе то, что он так старался скрыть от внешнего мира.
- Мне может понадобиться кое-какая помощь на кухне. Ты же не собираешься просто сидеть и смотреть, как я работаю?
- "Брось хмуриться! Взгляни повеселей! Смотри, какой заботливый я муж, - сам для тебя состряпал и принес".
Он взял коробку из моих рук и помог мне встать.
- "Уж благодарности-то это стоит!"
Он привлек меня к себе и нежно произнес:
- "Отлично, Котик, поцелуй меня".
И он поцеловал меня, но как-то по-другому, не так, как раньше, нежно, бережно, как будто мои губы могли повредиться, прижмись он к ним чуть сильнее.
- Если ты осмелишься отдать мою еду слугам или кому-то еще, как это проделал Петруччио с Катариной, твои вещи, которые ты так предусмотрительно оставил у двери, окажутся на улице, а вслед за ними отправится и твоя задница.
- Твоя квартира довольно мила, но все-таки в ней слишком мало места для прислуги. Наверное, твоя спальня особенно уютна.
- Можешь сам в этом убедиться, если хочешь.
- Что ж, по-моему, настало время поставить розы в воду и откупорить одну из этих бутылочек.
Иван проследовал за мной в кухню. Я нашла вазу для цветов и поставила чудесный букет на стол. Вода для макарон уже кипела.
- Закуски и салат готовы. Но мне нужно еще приготовить макароны и положить морепродукты в соус. Я готова выслушать все твои пожелания.
- А вот это уже, дорогая моя, провокационный вопрос, учитывая, что я возбужден до предела.
- Что ж, мой милый Ваня, - сказала я, делая ударение на слове "Ваня", - ты можешь не извлекать свое богатство из штанов до конца ужина. Ужин ждать не может.
Он подошел ко мне со спины и обнял меня за талию.
- Если бы моя дорогая матушка слышала, что ты сейчас сказала, она бы в гробу перевернулась! - Он наклонился и поцеловал меня в шею.
- Ах ты, негодник! Отпусти меня, мне нужно закончить с ужином.
Я вырвалась из его объятий и пошла за бутылкой вина.
- Вот, - сказала я, протягивая ему бутылку и штопор, - открывай.
- Требовательная Джуди, вот ты кто!
Он взял бутылку и принялся откупоривать ее.
Я протянула ему два бокала. Затем я положила ему в рот оливку.
- Веди себя пристойно, пока я готовлю ужин.
Он улыбнулся, все еще жуя, по его лицу можно было прочесть: "Весь мир у моих ног".
- Тогда поручи мне сделать еще что-нибудь.
- Ты можешь нарезать хлеб. И поставь салат на стол. Он в холодильнике.
- Слушаюсь, мэм. Кстати, ты отлично выглядишь. Это платье выгодно обрисовывает твою попку.
По пути к холодильнику он игриво похлопал меня по заднице.
- Тебе придется подсказывать мне маршрут, пока я не начну ориентироваться здесь самостоятельно. Где взять нож для хлеба?
- У двери есть полочка, там уйма ножей. Ты тоже неплохо смотришься в этом пиджаке. Очень подходит для профессора.
- Да брось ты! Я не думаю, что профессора одеваются иначе, чем другие люди. Пожалуй, стоит убрать отсюда эти ножи.
- Не скромничайте, профессор, на вас шикарный твидовый пиджак. Много вы таких видели на улице? И какого черта ты собрался убрать ножи?
- Я тут заметил, что отсюда как раз легко добросить нож до двери спальни. Не хочу рисковать. Лучше убрать их в безопасное место!
- Может, будет лучше, если ты постараешься не совершать поступков, которые могли бы вызвать у меня такую ответную реакцию?
И снова он улыбнулся мне - той самой улыбкой, одновременно угощаясь оливками и артишоками.
- Можно мне кусочек сыра?
- Конечно.
Он принес мне кусочек сыра и положил его мне в рот, как я это сделала с оливкой.
- Сегодня я закончил читать "Благоразумие".
Я чуть не подавилась сыром.
- Так быстро? - воскликнула я, продолжая жевать.
- Сначала прожуй, дорогая. Я не хочу, чтобы ты задохнулась на моих глазах.
Я прожевала, и проглотила все, что было у меня во рту, и спросила:
- Тебе понравилось?
- Мне очень понравилось. Помешай соус, пока он не подгорел.
- Не мог сказать мне это после ужина? - упрекнула я его, мешая соус и одновременно бросая макароны в кипящую воду.
- На это время у меня другие планы. Я подумал, это станет хорошей темой для разговора за ужином.
Сразу две мысли пришли мне в голову. Он дочитал мою книгу, и у него есть планы на вечер.
- Иван, давай все по порядку. Я согласна на все, что будет после ужина, но сейчас я хочу знать, что ты думаешь о моей книге. Для меня это важно.
- Я же сказал, что мне понравилось.
- Это мне ни о чем не говорит. Я хочу услышать твою критику.
- Пэш, мне она понравилась настолько, что я решил попытаться включить ее в свой учебный план уже этой осенью.
- Ты это серьезно?
- Вполне серьезно. Это исключительное произведение. Как и ты сама. Думаю, пора приступать к ужину.
Удивление на лице Пэш сказало мне о многом. Я знал, что лишил ее дара речи, - подвиг, достойный бокала шампанского и тоста. Я прошел мимо нее к плите, помешал соус и затем попробовал его на вкус.
- Очень вкусно. Буду счастлив помочь тебе слить воду с макарон. Вообще-то я очень хочу есть.
Я обернулся и увидел, что ее взгляд устремлен в одну точку где-то на моей спине. Я постучал по ее голове.
- Эй, есть кто-нибудь?
- Тебе нравится сбивать меня с толку, не правда ли?
- Очень нравится.
- Почему?
- Потому что, страсть моя, в такие моменты ты еще прекраснее. - Я снова повернулся к плите, чтобы выключить соус и проверить готовность макарон. Для этого я достал одну из них и бросил ее на стену. Она прилипла.
- Бог ты мой - просто чудо!
После этого я съел ее.
- Мы обязательно поговорим о твоей книге - я обещаю.
- Спасибо.
Она все еще была где-то далеко. Я взял ее за плечи.
- Пэш, мы все обсудим. Да, я действительно люблю заставать тебя врасплох, но я вовсе не поэтому избегаю разговора с тобой. Нас ждет ужин, который, по твоим же словам, долго ждать не может. Если мы начнем обсуждать твою книгу прямо сейчас, ужин будет испорчен.
- Ты совершенно прав, тогда какого черта ты выпалил все это за три секунды до того, как сесть за стол?
- Я уже сказал тебе: в такие моменты ты еще прекраснее.
Я поцеловал ее в лоб.
- Давай поставим все это на стол и тогда поговорим.
Я поставил наши бокалы на стол в столовой и наполнил их, пока она возилась с соусом. Вернувшись, я взял пару прихваток, которые она оставила на плите, чтобы слить воду с макарон.
- У тебя есть какая-нибудь посуда для этого?
- В шкафу, справа от тебя, на средней полке.
Я нашел подходящее блюдо и выложил на него макароны, пар от которых валил мне прямо в лицо. Я поставил блюдо на стол и заметил, что она зажигает свечи.
- Пэш, это великолепно. Стол просто чудо.
И я не шутил. Ужин, вино, свечи, цветы - но чего-то не хватало.
- Нам нужна музыка.
- Музыка?
- Конечно, музыка. Какой же романтический ужин без музыки? Где твоя аудиосистема?
- За углом, в гостиной.
Я отправился в гостиную и нашел аудиосистему с подставкой, полной дисков, возле нее. Бегло просмотрев названия, я остановился на сборнике песен Синатры, которые как нельзя лучше дополняли атмосферу вечера. Вернувшись к столу, я увидел, что Пэш погасила свет. Огоньки свечей мерцали, отчего на скатерти плясали тени.
Я подошел к ее стулу и отодвинул его, чтобы она могла сесть. Когда она села, я нагнулся и поцеловал ее в макушку, вдыхая аромат ее волос. Никогда в жизни я не переживал ничего подобного.
Я вернулся к своему стулу и сел. Она коснулась рукой моей руки.
- Ваня, это даже лучше, чем ресторан в тот вечер. Там я чувствовала себя Золушкой на балу. Сегодня, мне кажется, я пригласила моего принца к себе.
- Тебе следует следить за тем, что говоришь. Все эти сантименты закончатся постелью скорее раньше, чем позже.
- Только если ты захочешь прилечь, чтобы обсудить мою книгу. В противном случае я предлагаю остаться за столом и поговорить за ужином, прежде чем двигаться в направлении постели.
- Тогда, моя Пэш, не составит ли тебе труда передать мне салат?
Мы наполнили тарелки и принялись за еду.
- Я действительно ужасно проголодался, а этот соус просто великолепен! Я рад, что его так много.
- Я вспомнила, что той ночью у тебя был отменный аппетит.
- Как и у тебя. Я рад слышать, что ты готова помочь мне удовлетворить его.
Я подмигнул ей. Даже в полумраке я заметил, что она вспыхнула.
- Итак, профессор, чем вы аргументируете выбор моей книги для занятий?
- Мои студенты должны понимать, что объединяет классические произведения, которые они изучают, именно это ты объясняешь в своей книге. Я воспользуюсь твоей книгой, чтобы проиллюстрировать ту невидимую связь, то общее, что есть в классических произведениях.
- Иван, я правда не понимаю, о чем ты говоришь. Каким образом я объясняю, что общего есть в произведениях классической литературы?
- У каждого автора был момент озарения, именно в этот момент он садился писать. Как у нашего общего знакомого Уильяма Шекспира, который рассуждал о том, как нужно вести себя с вами, женщинами!
Она кольнула меня взглядом в ответ на это замечание, а я продолжил:
- В своей книге ты указываешь, что есть источником такого озарения, рассказываешь читателю, как его можно найти. Каждый из моих студентов должен понять, что в его внутреннем мире и находится этот источник и это объединяет их с теми классиками, которых они изучают. Сколько юных умов и сердец могут почерпнуть вдохновение в идее, согласно которой можно найти мудрость и озарение внутри себя, стоит лишь как следует поискать?
Я замолчал, осознавая, что все это время держал на весу ложку с салатом.
- Извини, меня понесло.
- Должно быть, на лекциях ты великолепен. Ты читаешь лекции с таким же запалом?
- Иногда. Это зависит от материала. Раньше я не был так многословен. Теперь я рассказываю о том, что считаю важным, хотя, конечно, это должно соответствовать программе курса. Это в какой-то степени охлаждает мой пыл.
- Приятно слышать, что ты так много почерпнул для себя из моей книги.
- Так оно и есть. Я хотел бы обсудить с тобой некоторые моменты. И я хотел бы попросить тебя об одном одолжении.
- О каком?
- Не найдется ли у тебя еще одного экземпляра книги для меня? Я хотел бы сделать кое-какие пометки, но мне ужасно не хочется испортить экземпляр с твоими посланиями.
- Думаю, я смогу найти для тебя еще один экземпляр. Ты действительно хочешь рассказать о ней?
- Ну конечно. Более того, если мне удастся добиться, чтобы она стала программным произведением, я хотел бы, чтобы ты пришла на лекцию и ответила на вопросы.
Я только что спрогнозировал продолжение наших отношений осенью.
- Зная тебя, я бы подумала, что ты шутишь, но вижу, что это не так. Я сейчас задам тебе один вопрос, на который мне бы хотелось получить честный ответ. Ты делаешь все это потому, что мы спим вместе?
- Черт, нет! Если бы автором книги был Квентин Крисп, я бы все равно хотел использовать ее в работе. И могу со всей ответственностью заявить, что не стал бы с ним спать.
Я налил вина в ее бокал, пока она обдумывала мое предложение.
- Так ты согласна?
- Я подумаю об этом. Когда ты планируешь прочитать эту лекцию?
- Я выбрал бы для этого конец сентября, если, конечно, мой план утвердят. В любом случае, я имею право голоса в отношении подбора материала, который использую. Новая книга должна быть одобрена на заседании кафедры. Но ведь я могу быть очень убедительным, если захочу.
- Я знаю об этом не понаслышке.
- Это верно.
Я доел первую порцию макарон и протянул Пэш свою тарелку.
- Не могла бы ты положить мне еще? Этот соус чертовски хорош.
Она положила мне на тарелку еще макарон и полила их соусом.
- Видишь, моя интуиция подсказала мне, что потребуется много еды. У меня было предчувствие, что ты захочешь добавки.
- А может, и не один раз. Посмотрим, насколько хватит моих резервов.
- Кажется, мы говорили о книге. Все остальное оставим на потом.
Боже, я обожал находиться в ее компании! Она могла поставить меня на место в два счета.
- Советую и себе положить добавки. Тебе не помешает хорошенько заправиться, чтобы не сойти с дистанции раньше времени.
- Ты хочешь моей смерти, я права?
- Отнюдь. Я хочу, чтобы подо мной было горячее тело, а не холодное.
- Нельзя ли вернуться к разговору о книге? Ты сказал, у тебя есть ряд вопросов ко мне.
- Да. Но я хочу, чтобы сначала мы поужинали. У нас достаточно времени, чтобы обсудить книгу. Ведь сейчас только июль.
- Иван, твое мнение о моей книге важно для меня. Я хочу знать, что показалось тебе интересным.
- Пэш, я обещаю, что мы еще поговорим об этом. Но я не хочу, чтобы сегодня мы только то и делали, что говорили о твоей книге. А именно это и произойдет, если мы сейчас не остановимся. Ты так возбуждена разговором, ты даже не доела, а все это очень вкусно. Кончай болтать и ешь!