Но Амиран, похоже, не слышал ничего, о чем она говорила. Странное чувство перевернуло душу, он не мог оторвать взгляд от этой худенькой симпатичной девушки, которая слилась с ним в одном пространстве. Так бывает, смотришь на человека и понимаешь, что он – твой. Что ты с ним одно целое и вы одни во всей вселенной.
"Какой у нее был взгляд? Это был взгляд откуда-то из глубины души, которая такая чистая и родная и очень близкая мне", – думал Амиран.
Ему захотелось взять эту маленькую женщину, прижать к себе и сберечь от всех неприятностей, которые, видно по глазам, у нее были. В них столько не истраченного огня. У нее взгляд Богини, которая сможет тебя защитить и одновременно уничтожить. Так бывает, что несочетаемое очень хорошо дополняет друг друга. Вот и у Кати в глазах были боль и счастье, когда она на него смотрела. Он не мог понять, как все это может умещаться в маленькой хрупкой девушке.
"Не может быть, что у нее трое детей, она такая молодая, – размышлял Амиран, – скорее всего Лера, как всегда, фантазирует.
Всю ночь Амиран ворочался в кровати. Он не мог уснуть. Постоянно из темноты выплывало нежное лицо Кати и эти грустные зеленые глаза. Это было как наваждение. Когда-то давно он видел сон, этот сон показался ему таким ярким, объемным, будто происходило все наяву. Девушка бежала по полю с желтым венком на голове и так красиво смеялась. Она оглядывалась, звала его за собой и все время куда-то убегала. Амиран бежал за нею по этому красивому полю и никак не мог догнать. Конечно, у него была давнишняя неразделенная любовь. В общем, она у всех бывает по молодости. Но его любовь тоже была очень яркой. Он мальчишкой, студентом первого курса, забегал в общежитие к своим друзьям. И едва не наступил на девушку, которая мыла полы. Амиран тогда так растерялся. Он привык, что уборщицы обычно старые бабки-старушки. А здесь вдруг, – красивая молодая розовощекая девушка. Он улыбнулся ей, а она бросила ему под ноги тряпку и сказала, чтобы он и его друзья вытерли обувь и проходили по – над стеночкой. Глаза у той его первой любви тоже были такими же зелеными, как у этой новой знакомой. Он так же не мог уснуть, все время вспоминал эту уборщицу. А когда на утро прибежал опять к друзьям в общежитие и спросил, где можно эту девушку найти, то друзья ему сообщили, что он опоздал, так как она только что вышла замуж. А красивая она оттого, что беременная. "Не может быть, чтобы это была она?!", – вздыхая, вспоминал Амиран. – Ну теперь эту девушку, он точно от себя никуда не отпустит.
На следующий день Амиран пришел в магазин, где работала Катя к концу рабочего дня. Он увидел, как она поднимает громадные ящики и укладывает их на высокие стеллажи в подсобке.
– Давайте я вам помогу, – предложил Амиран.
Катя вспыхнула от одного его голоса, который услышала за спиной.
– Не нужно! – строго сказала она. – Я привыкла сама ставить их так, как мне нравится. А где Лера?
Мужчина, не послушав Катю, взял оба ящика и легко поставил рядом с теми, которые уже стояли на полке.
– Лера в салоне красоты, где же ей еще быть, – добавил он раздраженно.
– А почему вы явились сюда без нее. Вы меня компрометируете.
– А что вам так важно мнение общества и Леры?
– Да, она моя лучшая подруга. И мнение общества мне тоже важно.
– Надо же, а про вас так сразу не скажешь, что вы трусиха? – засмеялся Амиран.
Катя на него глянула исподлобья, заулыбалась, и махнула головой.
– Да, я могу и огреть, если что, – подтвердила она.
Амиран продолжал ставить коробки на полки, отодвинул Катю в сторону и со знанием дела стал укладывать вещи в пустые коробки тоже.
– Такое ощущение, что вы со мною здесь каждый день работаете, – удивилась Катя. – У вас так хорошо получается.
– Для того, чтобы коробки ставить на полки, я специально окончил Кембридж, – засмеялся Амиран. – А помощника чаем напоите? – добавил он, указывая на выпускающих пар чайник.
– Конечно, напою. А вы, правда, Кембридж оканчивали?
– Да, родители у меня были дипломатами, царство им небесное, и мы долгое время жили в Лондоне, – ответил Амиран.
– Ой, извините, я не знала, что вы, как и я – сирота, – грустно вздохнула Катя.
– Они погибли в авиакатастрофе.
Катя внимательно на него посмотрела, удивилась очень, потому что ее мама тоже погибли в разбившемся самолете.
Амиран извинился и вышел, ничего не сказав Кате. Она пожала плечами, не поняла, чем она могла его обидеть.
"Наверное, тронула его за живое своими расспросами и еще накричала на него из-за Леры, дура", – не успела она подумать, как в магазин снова зашел Амиран. Он держал в руках коробку конфет "Ассорти" и улыбался.
– Как – то неудобно с пустыми руками за чай садиться, – сказал он и стал быстро освобождать от пленки коробку конфет.
Катя давно не ела хороших шоколадных конфет, она улыбнулась и быстро налила в стакан гостю чая.
– Мне без сахара, я очень злой мужчина, – признался ей Амиран.
– А я с тремя ложками сахара люблю и с вареньем вприкуску, но тоже не совсем добрая, почему-то.
Они пили чай и болтали, как старые друзья. Он ей рассказывал, откуда он родом, почему его зовут – Амиран, похвастался, что его имя с грузинского переводится, как "предводитель или защитник", и ненавязчиво расспросил у Кати сколько у нее детей, откуда она родом и как оказалась в этих местах? Он сказал ей, что если бы увидел ее на улице, то никогда бы не подумал, что у нее трое детей. Она выглядит, как выпускница после школьного бала. Катя поблагодарила его за комплименты, вспомнив, что уже давно их не получала. И подумала, что Лере очень повезло с этим молодым человеком. Катя стала, как всегда, расхваливать свою подругу, говорила, что они очень красивая пара. Но Амиран жестко прервал ее, объяснив это тем, что пары никакой пока что нет. Они просто друзья. Катя удивилась, но промолчала и ничего на это не ответила. Ведь она знала из рассказов Леры, что он собирается на ней жениться. Но ее размышления прервала сама Лера.
Она забежала в магазин, схватила конфету из коробки, попросила Катю поухаживать за нею, пододвинув ей чашку, и показала Амирану свой красивый маникюр.
– Ну что, любимый, не заскучал здесь. Я же тебе говорила, что время быстро пролетит, пока ты попьешь чайку у Катьки.
Она повернулась к подруге и приказала тоном хозяйки, чтобы Катя приготовила ей на ужин фирменный торт "Наполеон" и сообщила, что завтра они с Амираном к ней зайдут вечером на чай и чтобы этот торт хорошо пропитался кремом.
– Хорошо, я испеку торт. А ты Амирана спросила, хочет он ко мне в гости идти, может у него на завтра другие планы?
– Это он сам мне предложил. Амиран хочет посмотреть на твоих девочек, – запивая конфетку, безразлично произнесла Лера.
Катя посмотрела на Амирана удивленно. Ей было непонятно, зачем ему смотреть на ее детей. Можно подумать мужчинам когда-нибудь нравились дети. Во всяком случае, они даже Сергею не очень нравились. Он на них постоянно кричал и говорил, чтобы они не мешали ему смотреть футбол. Ведь мужчины это такие существа, что их понять вообще нельзя. Они думают об одном, видят все по-другому, женщины им нравятся почему-то не очень красивые. У них видение жизни совершенно другое. Мужчины они как инопланетяне. Живут в своем мужском мире и никого туда не пускают. И разбираться в мужчинах никогда не нужно. Женщины все равно их не поймут. Мужчин нужно просто слушаться и никогда не спорить с ними, потому что это бесполезное занятие их переделывать. Да и вообще переделывать любого человека, – это бесполезное занятие. Каждый уверен, что он более идеален, чем его сосед. А мужчины это особая каста. Их никогда ни в чем не переубедишь, потому что они – точно инопланетяне.
Лера с Амираном еще немного посидели у Кати в магазине, посмеялись над похождениями Леры в парикмахерскую, после которой ей нужен был психиатр, – как она сказала, потому что Леру очень злили тупые мастера, ведь они не понимали, – какого цвета она хочет лак для ногтей. Она так возмущалась, что у педикюрщицы лак на ногтях блестит как зеркало. И когда она предложила Лере точно такой же, то Лера с радостью согласилась, а та ей уверенно нанесла совершенно другой лак, – с обыкновенным голубым песочком. И самое страшное, мастер убеждала ее, что это точно такой же лак, как и у нее. Лера чуть на стол не ставила свои ноги, показывая, что у нее всего-навсего дешевый песочек на ногах, а не зеркальное покрытие. Лера, возмущаясь, предлагала Амирану сходить к независимым экспертам и доказать, что в парикмахерской ее обманули. Она призывала Амирана стать свидетелем этого обмана и просила его разобраться в этой ситуации.
– Нет, Лерочка, уволь меня от этого занятия рассматривать ноги у всех женщин города Михайловска, – смеялся Амиран. – Раньше дамы стеснялись оголить пальцы ног, а сейчас ты мне их в чай засовываешь!
Лера посмеялась, посмотрела на часы и заторопилась в кино. У Амирана был единственный выходной, который он подарил, наконец-то Лере, как она сама выразилась. Да и у Кати уже заканчивался рабочий день, нужно было идти за детьми в детский сад.
Катя улыбнулась, посмотрела им вслед и подумала, что они очень красивая пара. У них будут умные и добрые дети похожие на Амирана и красивые – в Леру.
Глава 12
Катя быстро помыла все чашки после гостей, убрала у себя в подсобке, перевернула табличку с надписью – "Закрыто" и побежала за детьми в детский сад.
Настя иногда ходила на занятия по вокалу и не могла забрать младших сестричек из садика. Они с Катей заранее договаривались, кто идет за детьми по составленному накануне расписанию. Вообще Настя была большая умница. Она занималась хореографией и вокалом. Везде находила бесплатные кружки и записывалась на них. Энергии в ней было столько, сколько и у мамы – неиссякаемое количество. Она мечтала быстрее вырасти, чтобы помогать маме. Казалось, Настя одна понимала, как маме тяжело и помогала ей по хозяйству, она очень рано стала взрослой.
Соседка Маша тоже поддерживала Катю, иногда ходила за детьми в детский сад, иногда забирала их к себе, чтобы они поиграли с ее детьми. Она помогала Кате, как могла. Новый дом, который Катя приобрела, ей тоже очень нравился. Хотя странное дело, он стоял на углу улицы и все его называли, – "Ведьмин дом". Катя сама удивлялась, отчего этот дом так называют. Ходили слухи, что он несчастливый. Бывает, что дом построен на грязном месте, на котором кого-то убили или захоронили. А бывает, что дом грязный из-за того, что в нем жил какой-нибудь колдун. Всякие страшные истории ходили про этот дом из одного двора в другой. Но Катя смеялась и никому не верила.
Знакомые продолжали ей напоминать, что дом невезучий еще чаще, после того, как ее муж повесился в этом доме. Они считали, что это неслучайно. Они сообщили, что до него в этом доме вымерли полностью четыре семьи.
– Маша, а ты не знаешь, кто в этом доме жил до меня? – спрашивала Катя, дошивая очередную штору.
Они в каждую комнату, по мере поступления свободных денежных средств, покупали тюль для штор и шили портьеры. Оставалась еще одна комната с открытыми окнами. И дом был бы самым красивым в округе. Во всяком случае, – на окнах были бы самые красивые шторы.
– До тебя здесь жили очень хорошие люди, но как-то так получилось, что сын внезапно заболел и умер. Мама не выдержала и тоже скончалась прямо на похоронах, а вот муж в другом городе, будучи в командировке, в туалете скончался от инфаркта при странных обстоятельствах. Говорят, его кто-то там напугал.
– Странно, мне на рынке сказали, что дом проклят.
– Не обращай внимания, на рынке собирают сплетни со всего города. Мне тоже принесли "Благую весть", что муж мне изменяет, представляешь, письмо открытое подсунули прямо в Благовещенье и почерк мужа подделали, якобы он пишет письмо своей любовнице, как он сильно ее любит.
– Кошмар, вот люди! А ведь если бы на самом деле была эта любовница, поверь мне, она сама заявилась бы к тебе с дележом имущества, – засмеялась Катя. – А так они просто хотели тебя добить. Им же не нравится, что ты не умерла, как мужа посадили, а ходишь цветущей красавицей, да еще и на работу в Ставрополе устроилась. Им бы хотелось, чтобы ты здесь сидела возле мэрии с протянутой рукой и просила подаяние.
– Да, это правда, хорошо, что Ставрополь всего в пяти километрах от нашего города. Там работы побольше, чем у нас. Меня сразу в редакцию взяли, там же никто не знает, что у меня муж бывший мэр, да еще в тюрьме сидит. Ничего я выкручусь, подниму детей одна, не пропадем!
– Ой, и не говори, мне тоже еще немного осталось выплатить за этот дом, и я буду свободна от долгов. Хоть бы не было очередного кризиса, дали бы вздохнуть. Но власть непредсказуема, не знаешь чего ждать.
От властей действительно ждать было нечего, они же далеко в Москве и ничего не знают о своих бедных людях в провинции, устраивают открытые столы, телевизионные прямые эфиры, выезжают на места послушать дифирамбы и знают прекрасно, что никто не говорит им правду. Кому она нужна, – эта правда? Чиновники во все времена были слабы на руку. Они брали взятки, закрывали на все глаза. Перед выборами, – для показухи, – сажали в тюрьму мелкую сошку, а крупных держали под домашним арестом, празднуя у них же очередной новый год.
А народ верил и ждал, что будет, наконец-то, просвет когда-нибудь, в каком-нибудь красивом завтрашнем дне. И всегда надеялся на лучшее. Поэтому брал кредиты с точной уверенностью, что отдаст. А завтра для многих могло и не настать. Ты же не знаешь, что с тобой будет через минуту. Но почему-то уверен, – в завтрашнем дне. Предприниматели всегда надеялись на то, что завтра обязательно будет лучше, чем вчера. Если бы девизом их жизни было: "Завтра будет хуже чем всегда!", то они, конечно же, не попали в эту долговую яму, которая выворачивает сердце наизнанку так, что оно становится похожим на куриный пупок – сжатый, сморщенный и вывернутый наружу извилинами, напоминающими человеческий мозг.
Вот оказывается, где находятся все мысли, когда тебя накрывает безысходность от нахлынувших проблем. Мысли сидят в пупке и глубоко в сердце. Они царапают тебя изнутри, выковыривая проблемы наружу.
Катя переживала, что рынок затихает с каждым днем. А по телевизору нас уговаривают потерпеть, что по цифрам выходит жизнь налаживается, просто потребности у людей растут. Нужно протянуть ножки, делают паузу и добавляют, – "по одежке". Но в скором времени фраза– "по– одежке" тоже исчезнет насовсем и будет звучать более правдиво: – Нужно подождать и протянуть ножки! И человек понимает, что нужно протянуть ножки в направление кладбища. Ведь все там будем, чего бояться?!
– Да мы эти передачи вообще не смотрим, надоела эта брехня! – кричали коллеги по рынку. – Почему президент не может денег напечатать побольше, чтоб сдвинуть с мертвой точки засохшую экономику? А золото под эти деньги потом накопаем. На наш век хватит! И нефти у нас под ногами полные кулуары, только скважину бей! Под нее денег тоже можно напечатать. Если не хочет заводы и фабрики строить, пусть тогда деньги печатает. Ведь живет как-то Америка с выдуманным долларом, которого в природе не существует и ничего! – продолжает возмущаться народ. – А сколько уже потеряли от этих денежных реформ простые работяги, – наши родители. Доярки в два часа ночи просыпались на фермы ездили, без ног оставались, собирали деньги на черный день. А этот черный день эти деньги, честно заработанные, и сожрал, сразу же, когда миллионы в банках превратились в пепел. Да кто же знал, что с нами так поступят, – причитали безграмотные труженики полей и ферм, мы так хотели детям помочь. А в результате упали на их руки немощные, безденежные, да еще с крохотной пенсией. И плачем, прощения просим, за что?! За то, что дураками были и верили в светлое будущее в черный день. А сейчас видят, что их дети тоже в том же дерьме. Хоть бы какое-нибудь движение с мертвой точки проблемы столкнуло? Почему экономически себя не защищаем, а только вооружаемся и кричим, что у нас все хорошо, что мы – никого не боимся. А почему мы сильнее экономически стать не хотим, только страшнее хотим стать. Вот и сидим в тишине неизвестности и не знаем, чем завтра будем кормить детей, – танками, ракетами, атомными бомбами. Дожились, что война начинает радовать больше, чем мирная жизнь. А они войной прикрывают свои растраты. Ведь всем известно, что война все спишет. Вот и разжигают войны то в одном месте, то в другом. Чтобы все люди были равны. То есть, чтобы все были нищими, пока они деньги между собой делят.
– Правильно, я тоже хочу, чтобы все люди были богатыми, – соглашалась Катя. – Пусть нас Бог проверит в богатстве и посмотрит тогда, кто Храмы будет строить, а кто разрушать.
– Ты слышала, что у Машкиной матери магазин отобрали? – спросила Лера, забегая в магазин.
– Слышала, – грустно сказала Катя. – Придрались, что не в том месте построила. А когда деньги за участок брали и разрешение на строительство давали, не видели, что магазин будет стоять в неположенном месте.
– Бандиты, что там говорить? – усмехнулась Лера. – А что это народ митинг на рынке устроил? Вилы точит, как зубы, – засмеялась Лера. – Ты кстати не забыла, что мы к тебе идем сегодня на чай, – напомнила она.
– Помню, я уже торт испекла, стоит, пропитывается, как ты сказала.
– А как тебе мой грузинский князь?
– Очень симпатичный. Вы с ним красивая пара. Я рада за тебя, ты столько лет искала настоящей любви и наконец-то нашла.
– Дура ты, Катька, какая любовь. Мне его деньги нравятся. Говорят, что он очень богатый. Я его все равно захомутаю, вот увидишь? А ты мне в этом поможешь! Расхваливай меня сегодня вечером, поняла?
– А когда я этого не делала? – заулыбалась Катя.
Глава 13
Вечером все сидели у Кати в новом доме после ужина и пили чай. На улице бушевал ветер. Он был такой сильный, что казалось, – крышу вот-вот сорвет, она ходила ходуном и угрожающе выла. По железу громыхал проливной дождь. Таких ветродуев, как на Ставропольской возвышенности, не было больше нигде. Ветер кружил из стороны в сторону, то с запада, то с востока и поэтому погода здесь была всегда переменчивая. Бывало, зимой неделю светит солнце, текут ручьи, как весной, а утром все покрывается коркой льда и выпадает снег в метр толщиной. Перепад давления выдерживали не все, многие уезжали в Краснодарский край. Но эта привилегия принадлежала только русским. Есть у краснодарцев негласный закон не пускать к себе пришлых кавказских кровей. Вот все пришлые из Армении, Грузии, Дагестана, Азербайджана оседают в этом маленьком провинциальном городке Михайловске.
– Ветер воет, как будто хочет дом свалить, – смеялась Лера, обнимая Амирана. Тот от нее нехотя отстранялся, чтобы не обидеть, не хотел портить никому настроение.