Что касается разума, который необходим для творчества, то в притче 8 царя Соломона сказано: "Не премудрость ли взывает? И не разум ли возвышает голос свой?… Господь имел меня началом пути Своего, прежде созданий своих, искони: от века я помазана, от начала, прежде бытия Земли. Я родилась, когда еще не существовали бездны, когда еще не было источников, обильных водою. Я родилась прежде, нежели водружены были горы, прежде холмов, когда еще Он не сотворил ни земли, ни полей, ни начальных пылинок вселенной".
Н.А. Бердяев в работе "Философия свободы" пишет: "И наука, и философия должны подчинить себя свету религиозной веры не для упразднения своих истин, а для просветления этих истин в полноте знания и жизни. И наука, и философия подводят к великой тайне; но лишь та философия хороша, которая проходит до последней тайны, раскрывающейся в религиозной жизни, в мистическом опыте" [43, 64].
Некоторые современные ученые предпочитают оставлять открытым вопрос о существовании Бога и Его роли как Создателя. В этом отношении характерны высказывания известного физика Стивена Хокинга: "Быть может, Бог и установил изначально законы природы, но, кажется, с тех пор Он предоставил Вселенной развиться в согласии с ними без Его вмешательства" И тут же высказывает сомнение в этом: "Пока мы полагали, что Вселенная имеет начало, роль Создателя казалась ясной. Но если Вселенная действительно полностью автономна, не имеет ни границ, ни краев, ни начала, ни конца, то ответ на вопрос о роли Создателя перестает быть очевидным" [80, 17].
Несмотря на коренные различия в мировоззрениях науки и религии, основа не только для диалога, но и для сотрудничества между ними, существует. Препятствием являются закоренелые предубеждения с обеих сторон, лишающие их воли действовать в этом направлении. Для достижения великого объединения науки и религии со стороны науки не хватает одного шага: признать, что для описания всего сущего в мире недостаточно физических законов. К такому мнению приходят многие известные ученые, начиная с физика Д. Бома, биолога Ф. Крика, психиатра К. Прибрама и других.
В следующих параграфах приводится критика существующих научных концепций, в первую очередь физических и биологических, и предлагаются альтернативные, которые сочетаются с религиозно-философскими ведическими и христианскими гностическими учениями.
3. Научное и ведическое представления о вселенной
Был раньше мир глубокой тьмой окутан.
Да будет свет! И вот явился Ньютон.
Но сатана не долго ждал реванша,
Пришел Эйнштейн, и стало все как раньше.
М. Борн (в переводе С. Маршака)
До Эйнштейна физики представляли вселенную как безграничное эвклидово пространство, заполненное эфиром, в котором распространяются световые волны и беспрепятственно перемещаются материальные тела. А также, что положение и перемещение тел можно описать в абсолютной системе связанных с неподвижным эфиром пространственных координат и независимого от них времени.
Но на рубеже XIX–XX вв. в физике наступил кризис из-за противоречивых результатов, полученных в различных опытах по распространению света. Для их математического описания в одних опытах приходилось считать эфир неподвижным, в других - увлекающимся движущимися телами. Эйнштейн устранил указанное противоречие, построив математическую модель, исключающую эфир, а также пространство и время, с которыми можно было бы связать единую абсолютную систему координат.
Вскоре Фридман показал, что математическая модель Эйнштейна не позволяет получить стационарное решение во времени. Пространство вселенной с содержимым должно либо расширяться, либо стягиваться в точку. Физики предпочли представление о расширяющейся вселенной либо до бесконечности, либо до определенного предела, после которого, возможно, произойдет очередное ее стягивание в точку. Модель расширяющейся вселенной предполагает предшествующий взрыв ничтожного объема (меньше атома), в котором первоначально была заключена вся вселенная в виде энергии.
Сам Эйнштейн представлял вселенную безграничной и существующей вечно. Он длительное время противился принятию решения Фридмана, несмотря на его математическую и логическую безукоризненность. Дело в том, что вывод о взрыве вселенной, существовавшей вначале в ничтожном объеме, не вписывается в законы ни специальной, ни общей теории относительности (ОТО), и вызывало сомнения в положениях ОТО об относительности пространства и времени и невозможности существования абсолютной системы координат. Ведь систему координат, с нулевой точкой отсчета расстояний от эпицентра Большого взрыва и началом отсчета времени с момента Большого взрыва, можно было бы принять в качестве абсолютной системы независимых пространственных и временных координат.
Конец сомнениям положило обнаруженное Хаблом красное смещение спектров удаленных галактик. Его объяснили эффектом Доплера, обусловленным разлетом галактик после взрыва. Физическая модель вселенной с принятием Большого взрыва оказалась шарообразной формы ограниченной величины. Таким представлением о ней без смущения пользуются все физики, в том числе апологеты ОТО (вычисляют ее размеры и время существования). С указанным противоречием Эйнштейн и его последователи смирились.
Но тем дело не кончилось, в 1998 году было обнаружено еще одно явление, не вписывающееся в ОТО. Теоретически разлет галактик со временем должен замедляться под действием сил гравитации (искривленного пространства). Однако более тонкий анализ доплеровского смещения привел астрофизиков к выводу, что разлет галактик со временем ускоряется. Пришлось на поначалу элегантный фрак ОТО накладывать еще одну заплату из другого материала, теперь уже с противоположной стороны. Прореху закрыли гипотетической "темной энергией" расталкивания вещества, обладающей удивительным свойством: ее концентрация в пространстве, несмотря на его расширение, остается практически неизменной. Для объяснения этого свойства потребуется немалая изворотливость ума физиков-теоретиков. Ведь, если не сделать относительной саму логику, то следует: либо принять ОТО и отвергнуть Большой взрыв (что не позволяет математическая модель), либо принять Большой врыв и отвергнуть ОТО.
Однако и это еще не все. Известный физик Брайн Грин в книге "Элегантная вселенная (суперструны, скрытые размерности и поиски окончательной теории)" пишет: "За последние полвека физики столкнулись с другим теоретическим противоречием, не уступающим противоречию между специальной теорией относительности и ньютоновской гравитацией. Выяснилось, что общая теория относительности, по-видимому, на фундаментальном уровне несовместима с другой чрезвычайно тщательно проверенной теорией - квантовой механикой. …При объединении уравнений этих теорий правильно поставленные физические задачи дают бессмысленные ответы. Бессмыслица часто принимает форму прогноза, что квантово-механическая вероятность некоторых процессов равна не 20, 73 или 91 процентам, а бесконечности. Но что же может означать вероятность, превышающая единицу, не говоря уже о бесконечности? Мы вынуждены заключить, что здесь есть какой-то серьезный порок".
К сожалению, второй столп современной физики, квантовая механика, описывающая свойства микромира, тоже представляет собой математическую модель, физического смысла которой, по утверждению известного физика Фейнмана, не понимает никто. Так, например, в квантовой механике все виды взаимодействий, гравитационное, электромагнитное, сильное и слабое внутриатомное, приписывают частицам, его переносчицам (гравитонам, фотонам, глюонам, калибровочным бозонам). Можно представить, как частицы производят отталкивание, но как могут они вызвать притяжение?
Материалисты-физики предлагают объяснение, на которое не отважились бы самые отчаянные мистики. Вот как описываются электромагнитное и внутриядерные взаимодействия в современной физике: "Электромагнитное поле состоит из полчищ фотонов; взаимодействие между двумя заряженными частицами на самом деле является результатом взаимного "обстрела" фотонами…. Это выглядит так, как если бы фотон был переносчиком не взаимодействия как такового, а скорее послания о том, как получатель должен реагировать на соответствующее взаимодействие. Частицам, несущим одноименный заряд, фотон передает сообщение "отдаляйтесь", а частицам с разноименным зарядом - "сближайтесь". По этой причине фотон иногда называют частицей-посланником электромагнитного взаимодействия. Аналогичным образом глюоны и слабые калибровочные бозоны являются частицами-посланниками сильного и слабого атомного взаимодействия" [77]. Не менее мистические объяснения находят физики-теоретики для пояснения принципа неопределенности и дифракции частиц, связывая их поведение с сознанием наблюдателя, с его ожиданиями.
Физики пришли к выводу, что причиной несовместимости ОТО с квантовой механикой является представление последней о частицах как бестелесных (имеющих нулевую протяженность). Для преодоления этого несоответствия было предложено рассматривать частицы как протяженные образования - одномерные струны. Естественно, что этого оказалось недостаточно. Пришлось модели частиц усложнять. На смену теории пришла теория суперструн (или теория М), в которой частицы представляют в виде некого плетения из одномерных струн. Однако и при этом их свойства (масса, размер, заряд, механический и магнитный моменты и т. д.) не стали понятиями реальными и остались абстрактными, всего лишь модами колебаний струн в различных пространственных и временных измерениях, которых
11. И не следует думать, разъясняет Брайн Грин, что частица имеет, например, реальный механический момент.
Теперь о том, что собой представляют и откуда взялись 11 измерений. Физики-теоретики были очарованы тем, что гравитационное взаимодействие Эйнштейну удалось описать не силами притяжения между телами, а искривлением пространства. Таким же образом теоретики решили геометризировать и прочие взаимодействия. Но поскольку известное нам трехмерное пространства было уже занято гравитацией то, для других видов взаимодействия пришлось выдумывать новые измерения пространства. Почему же мы их не наблюдаем непосредственно? - возник естественный вопрос у скептиков. Потому, что эти пространства представляют собой микромиры, в которых пребывают только субатомные частицы, - ответили теоретики.
Введение многомерного пространства сделало теорию суперструн еще более абстрактной, чем исходная квантовая механика. Теория суперструн стала чисто математической и настолько сложной, что разработчики способны решать ее уравнения лишь приближенно. Брайн Грин признается: "Могут пройти десятилетия или даже столетия, прежде чем теория струн будет полностью разработана и осознана. Это означает, что наше поколение физиков и, возможно, несколько следующих, посвятят свою жизнь исследованиям и разработкам в области теории струн, не имея совершенно никакой обратной связи с экспериментом. Немалое число физиков, которые по всему миру ведут энергичные исследования в области теории струн, знают, что они идут на риск: усилия всей их жизни могут не принести окончательного подтверждения теории".
Очевидно, созданные теоретиками физические образы элементарных частиц далеки от действительности и это приводит к сложности математического описания их свойств и взаимодействий. Примером тому была созданная Птолемеем геоцентрическая модель Солнечной системы, предполагавшая, что все небесные тела вращаются вокруг Земли.
Она не соответствовала действительности и потому требовала сложного математического аппарата и нелепых физических предположений. Коперник, принявший соответствовавшую действительности гелиоцентрическую модель, описал движение планет с помощью элементарной математики, доступной любому школьнику.
Латинская поговорка утверждает: "Simplex sigilum veri" ("Простота признак истинности"). Украинский философ Григорий Сковорода считал, что простота - общее правило, по которому устроен мир. Он говорил: "Мы должны быть благодарны Богу, что он создал мир так, что простое - правда, а сложное - неправда". Аналогичную мысль высказывал и М.В. Ломоносов: "Природа весьма проста, что этому противоречит - должно быть отвергнуто". А Эрнест Резерфорд говорил об этом в несколько ином плане: "Если вы не можете объяснить явление простым, не отягощенным специальными терминами языком, это значит, что вы не понимаете его по-настоящему". К тому же, по мнению Луи де Бройля, теория должна давать образное представление каждого физического явления. Поэтому сложность математического описания явлений и искусственность их объяснений, введение множества новых понятий и специальных терминов для их обозначения, скорее всего, свидетельствует о неверности теории.
Все отмеченные недостатки присущи теории суперструн. Казалось бы, ее невероятная сложность должна настораживать здравомыслящих людей. Но физиков-теоретиков и математиков, которые сегодня почти неотличимы, она напротив - вдохновляет. Они полны энтузиазма. Их привлекает возможность поупражняться и посостязаться в решении сложных математических задач, которая в теории суперструн неисчерпаема. Эта теория не дает однозначных решений и позволяет выбирать те, которые дают ответы более близкие к экспериментально полученным результатам.
Однако плоха та теория, которая не имеет достаточной предсказательной силы. Именно это демонстрируют как теория суперструн, так и ОТО. Последние открытия, которые не вписываются в рамки ОТО ("ускоренное расширение вселенной", "недостаточность масс галактик для их стабильности", "однородность реликтового излучения"), ее апологеты объясняют постфактум, дополняя эти теории новыми положениями и делая их настолько громоздкими, что кажется: они вот-вот рухнут. Оно бы и к лучшему.
Кто-то из физиков сказал: "Нет ничего более практичного, чем хорошая теория". Отсутствие таких теорий заставляет ставить дорогостоящие опыты. Самый грандиозный опыт по затратам за всю истории науки будет поставлен на Большом адронном коллайдере, сооруженном по международному проекту. Одной из задач, для решения которой он сооружался, является проверка выводов теории суперструн. По словам Брайна Грина, "есть надежда, что мощность этой установки будет достаточна для открытия частиц-суперпартнеров. Ускоритель должен вступить в действие к 2010 г., и вскоре после этого суперсимметрия может получить экспериментальное подтверждение". Другой физик, Шварц к этому добавил: "До открытия суперсимметрии осталось ждать не так уж долго. И когда это случится, это будет волнующее событие. Есть, однако, два момента, о которых следует помнить. Даже если частицы-суперпартнеры будут обнаружены, один этот факт недостаточен для того, чтобы утверждать истинность теории струн".
Брайн Грин в упомянутой выше книге пишет: "Те, кто использует квантовую механику, просто следуют формулам и правилам, установленным "отцами-основателями" теории, и четким и недвусмысленным вычислительным процедурам, но без реального понимания того, почему эти процедуры работают, или что они в действительности означают. В отличие от теории относительности едва ли найдется много людей, если такие найдутся вообще, кто смог понять квантовую механику на "интуитивном" уровне. …Означает ли это, что в масштабах микромира Вселенная функционирует столь непонятным и непривычным образом, что человеческое мышление, привыкшее в течение тысячелетий иметь дело с явлениями, протекающими в обычном, макроскопическом масштабе, неспособно до конца понять то, "что происходит в действительности"? Или, быть может, по какой-то исторической случайности, физики создали чрезвычайно уродливую формулировку квантовой механики, которая оказалась успешной с точки зрения количественных предсказаний, но маскирует истинную сущность природы? Этого не знает никто. Может быть, когда-нибудь в будущем появится более талантливый исследователь, который предложит новую формулировку, ясно отвечающую на все "почему" и "как" квантовой механики. А может, и не появится" [77].
Исходя из всего вышеизложенного следовало бы признать, что на рубеже XX–XXI веков физика зашла в тупик и заняться пересмотром ее оснований, поставив во главу угла не математические, а физические модели, которые не находились бы в противоречии со здравым смыслом и интуицией человека. К сожалению, их первыми приносят в жертву во имя спасения неверных теорий. Физики-теоретики давно отказались от здравого смысла, обосновывая его несостоятельность следующим примером. Представьте, говорят они, что вы двумерное существо, в то время как мир трехмерен. Поскольку ваш здравый смысл, как и вы, двумерен, он бесполезен для установления истины и может ей противоречить, а значит только мешать ее установлению.
Если полагать, что здравый смысл является порождением нашего ограниченного жизненного опыта, то они правы. Но здравый смысл возникает не на пустом месте. Если человек венец природы, как считают философы-материалисты, или подобен Всевышнему, как считают верующие, то в нем есть все, что есть в природе. И человек может все понять и представить, не входя в противоречие со здравым смыслом, которым он наделен от природы или свыше. Противоположное утверждение является своеобразным агностицизмом.
Н.А. Бердяев в работе "Философия свободы" пишет: "Человек - микрокосм, в нем дана разгадка тайны бытия - макрокосма. Вот основная истина всякой религиозной метафизики.… Человек - не дробная, бесконечно малая часть вселенной, а малая, но цельная вселенная. Лишь микрокосм в силах постигнуть макрокосм. Человек потому постигает тайну вселенной, что он одного с ней состава, что в нем живут те же стихии, действует тот же разум" [43, 95]. А как утверждают христианские гностики, человек является носителем Божественного генома, содержащего информацию о законах построения и функционирования вселенной. Им является Эпинойя Света (называемая в других учениях: Божественное семя, Искра Божья, Монада, Будхи и т. п.).
Это наделяет людей здравым смыслом, который дает возможность непосредственного познания мира, что подтвердила экспедиция американских ученых, направленных в Индию в пятидесятых годах двадцатого столетия для изучения йогов. Ученые ставили йогам вопросы, касающиеся различных научных данных, которые были известны только специалистам, и получали на них верные ответы. Таким образом, здравый смысл или интуиция заслуживают гораздо большего уважения, чем различные выверты абстрактного ума, выдумывающего то, чего в природе нет.