- Интересно, сколько денег они за этот банкет отвалили? – проговорила я мужу на ухо, когда он меня танцевать вытащил. Он танцевать со мной любил, хотя, двигался ужасно и попросту красовался посреди зала со мной в обнимку, но дело это любил. Вот и сейчас то в одну сторону меня поворачивал, то в другую, так сказать, демонстрируя товар лицом, потом к себе прижал и в ухо мне засопел. А когда я свой дурацкий вопрос задала, отодвинулся немного и посмотрел недовольно.
- Вот что ты за человек? Всё деньги считаешь. У человека такая дата…
- Вот именно. А тебе через год тридцать пять. Нам что, тоже всех твоих здесь поить?
- Ник, замолчи, а?
Я замолчала. Целую минуту молчала, потом ладонь на его плечо пристроила и повторила:
- Всё-таки это странно. Откуда столько денег? – На Витьку взглянула с подозрением. – Или я чего-то не знаю?
- Может, они копили?
- Ну конечно, чтобы вас напоить они копили.
- Ты на что сейчас намекаешь?
- Да ни на что. Просто любопытно.
- Сказал бы я тебе!..
- Не надо. – Я узел галстука ему расправила и по плечу любимого похлопала, улыбнулась, глядя в глаза. – Замечательный вечер. Вернёмся за стол? Нас, кажется, ждут.
Он сверлил меня недовольным взглядом, даже прищурился, но потом повёл меня к столу. Я поняла, что лишнего ему наговорила и расстроилась. Вот кто меня за язык тянул, спрашивается? Вечно со своими размышлениями впросак попадаю, особенно с Витькой. Он ведь такой патриот, верит в справедливость и в то, что за неё сражается каждый день, а я со своими меркантильными мыслишками частенько ему всё порчу.
Зал ресторана был полон, все столики заняты, официанты сновали туда-сюда с подносами в руках, и только улыбаться всем успевали, и с каждым часом улыбки их становились всё более натянутыми. Музыка играла, на сцене появилась молодая певица и микрофон обняла, замерла, окидывая зал томным взглядом и, видимо, ожидая, что все тут же заткнутся, увидев её, и жевать прекратят. Я тоже зал оглядела, даже интересно стало, проникнется кто-нибудь её появлением или нет, а когда она запела, поняла, что она трезво оценивала свои возможности. За нашим столом веселье также шло по нарастающей, мужики расслабились, голоса зазвучали громче и увереннее, а женщины зашептались между собой. Мне шептаться было не с кем, улыбаться надоело, и я заскучала немного. Бокал с вином в руке крутила, по сторонам поглядывала и на тосты, произносимые суровыми командирскими голосами, не реагировала. Ожерелье на моей шее никто не оценил, платье отметили, но радости от этого мало, раз вместе с мужскими взглядами мне достались и женские, а они особо радушными и восторженными не были. Так что, радости от вечера никакой, скулы от улыбок постоянных сводит, вино уже в меня не лезет, а танцевать с Витькой я больше не пойду ни за что, он мне и так на ногу наступил, а моим бархатным туфлям такое противопоказано.
- Я ненадолго, - шепнула я мужу на ухо. Он посмотрел с недоумением, а я сделала страшные глаза и поднялась. Витя расслабился и снова к дружку повернулся, выслушивая какую-то очередную байку.
Пока через зал шла, заметила пару заинтересованных взглядов, обращённых ко мне, отделалась ничего не значащей улыбкой, а в дверях, прежде чем выйти, оглянулась на свой стол. Что сказать, компания в милицейских мундирах за самым большим столом посреди зала, смотрелась весьма колоритно. Казалось, что всё вокруг них вертится. Официанты все до единого оглядывались на них, другие посетители вроде как нервничали и вести себя старались поосторожнее. И радости от их (точнее, нашего присутствия, я же тоже с ними) никто не испытывал.
- Не всякой женщине так идёт белый цвет, - проговорил кто-то за моим плечом.
Я от неожиданности подпрыгнула, повернулась и столкнулась взглядом с мужчиной, который разглядывал меня с нескрываемым интересом. Стоял от меня буквально в шаге и разглядывал, скользя взглядом по моему лицу. Заметил ожерелье и улыбнулся.
- Добрый вечер.
- Добрый, - сказала я в ответ и показательно нахмурилась. Ни толики приветливости не проявила. Хотя, могла бы. Он так смотрел на меня, жадно, а глаза хитрые-хитрые. Красивые глаза, надо отметить. Тёмные, чёрные почти, как ночь, подумалось мне. Не знаю, что на меня нашло, но я тоже любопытство проявила, большее, чем следовало бы, и разглядывать его принялась. Но это уже когда взгляд его меня отпустил. Словно это он позволил мне его порассматривать чуть-чуть. И широкий лоб, нос с явной горбинкой, видно сломанный, и не раз, небольшой шрам на скуле, побелевший с годами, губы, насмешливо кривившиеся и твёрдые. Я к глазам его вернулась, откровенную насмешку заметила и вдруг смутилась. Неожиданно поняла, что стою по-прежнему в дверях и весь этот досмотр, который он мне позволил, не что иное, как моё простофильство. Я войти в ресторан ему мешаю, вот он на меня и таращится. Глаза опустила и посторонилась. – Извините.
- Да ничего.
И всё равно смотрит! Я шаг в сторону сделала, и он. Я совершенно по-дурацки снова пробормотала слова извинения, и только после следующего маневра, но уже в другую сторону, поняла, что теперь он меня пропускать не торопится. Голову подняла и взглянула достаточно строго.
- В чём дело?
- Ни в чём. Вы мне мешаете.
- Я вам мешаю? – поразилась я.
Он улыбнулся, совершенно открыто, а я замерла с открытым ртом. И пока соображала, отчего так сердце вниз ухнуло, мужчина уже потерял ко мне всякий интерес, меня аккуратно обогнул, вошёл в зал, а я осталась стоять. Дура дурой. Рука сама собой поднялась к шее, и пальцы затеребили жемчуг. Через плечо оглянулась, но никого не увидела.
- Разрешите, - ворчливо проговорил кто-то, я снова посторонилась, пропуская людей, и тут уже кинулась по коридору.
- Что-то не так? – шепнул мне муж, когда я за стол вернулась. Я взгляд на его лице задержала, оценила помутневший взгляд и нездоровый румянец на щеках, и заставила себя улыбнуться ему.
- Нет.
- Ты раскраснелась.
- И я тоже?
Он усмехнулся.
- Почему тоже?
Я в щёку его поцеловала.
- Сам знаешь.
Витя за плечи меня приобнял и к себе притянул. Я к плечу его прижалась, улыбнулась сидящим за столом людям, а потом быстрым ищущим взглядом окинула зал. Сама не знаю, зачем это сделала.
Окончания вечера едва дождалась. Разговоры за столом шли для меня неинтересные, к тому же я лишь вино потягивала, а остальные веселиться желали и на алкоголь налегали, что меня совсем не радовало. Совсем тошно стало после того, как Асадов в третий раз поинтересовался, когда мы с Витенькой собираемся детей рожать.
- С этим делом тянуть нельзя, - поучал он, а муж мой, олух царя небесного, согласно кивал.
Я с неудовольствием за ним наблюдала, пока не поняла, что сама являюсь объектом наблюдения, и моё выражение лица расценено верно, а мне это совсем не нужно. Я мужа по щеке потрепала, а на начальника его взглянула смущённо.
- Хорошая у тебя жена, Вить, красавица, - признавался Борис Владимирович уже на стоянке. – Повезло тебе.
- Боря, пойдём. – Ирина Николаевна его за руку тянула и на меня поглядывала. Не знаю, чего она от меня ждала, но я спокойно стояла, дожидаясь, когда эти пьяные признания, наконец, закончатся. Мой муж любимый тоже на ногах держался не совсем крепко, мне приходилось не просто под руку его держать, а самым натуральным образом его поддерживать, но Асадов, вцепившийся в него с другой стороны, отпускать нас не торопился.
- Боря, такси ждёт, - повторила его супруга.
- Идём уже. Вить, ты понял?
- Всё отлично, - не к месту ляпнул Витя, и я с тревогой заглянула ему в лицо.
- Ты как? – спросила я, когда мы вдвоём остались.
Он глубоко вздохнул и признался:
- Хорошо.
Я решила усомниться.
- По тебе не скажешь. Вот зачем ты так напился?
- Да я же не пил, Никуль. Я компанию поддерживал.
- Плохая компания, значит.
- А вот этого не надо. Это знаешь, какие ребята?..
Я только рукой махнула.
- Знаю я твоих ребят. – Головой повертела. – Где уже такси? У меня рука сейчас отвалится тебя держать.
- Давай я тебя подержу? – Он меня ручищами своими обхватил, а я захохотала.
- Отпусти, мы же упадём!
Витька лбом в моё плечо ткнулся и засопел. Я его толкнула.
- Витя! Не вздумай уснуть.
Он тут же выпрямился и даже как-то взбодрился.
- Не сплю, любимая.
- Ничего себе, - подивилась я признанию. - Это на тебя алкоголь так подействовал?
- Это ты на меня так подействовала. Мужики все головы посворачивали.
- Я старалась.
- Умница. – Он ко мне наклонился, хотел в губы поцеловать, но я увернулась, и поцелуй пришёлся как раз на щёку.
- Я знаю, - тихо отозвалась я и обрадовалась, заметив подъезжающую машину. Стоять на крыльце мне уже порядком надоело.
Витя мундир свой покрепче под мышкой зажал и по лестнице начал спускаться. А потом вдруг остановился, уставившись куда-то. Я впала в лёгкое раздражение.
- Ну что? – Голову в ту же сторону повернула, но кроме ровного ряда припаркованных машин, ничего не увидела. – Куда ты смотришь?
Смотрел он на машины, сомнения не было, и что-то интересное для себя там видел. Потом огляделся, мне даже показалось, что как-то в один момент протрезвел и насторожился, наконец головой мотнул и дверь машины распахнул, пропуская меня вперёд.
- Ничего. Поехали.
- В общем, он запретил.
Лёвушка ручку отложил, и очки на нос сдвинул, глядя на меня.
- Он дурак?
Я руку в бок упёрла.
- Не надо наговаривать на моего мужа.
- Да что я наговариваю? Ник, он тебя в Париж не отпускает? За мой счёт?
- Ему трудно со мной расстаться, - выдала я главный довод, а Шильман только усмехнулся.
- Брось. Вот если бы моя уехала на два месяца…
В этом месте можно было обидеться, но я только посоветовала:
- Вот её и отправь.
- Чтобы она все деньги в магазинах спустила? – Он безнадёжно махнул рукой, а потом вернулся к прежней теме. – У тебя ещё есть время, поговори с ним. Может, одумается.
- Может, - не стала я спорить и на стул присела. – Лёва, я очень хочу поехать.
- Так я не сомневаюсь. И я хочу. Все хотят. Кроме твоего майора.
Я улыбнулась.
- Он тоже хочет. Не хочет, чтобы ехала я.
- Вообще-то, я могу его понять, - хмыкнул вдруг Лёвушка, а я нахмурилась.
- Почему это?
Он расхохотался.
- А вдруг не вернёшься?
- Да ну тебя, - обиделась я и обернулась, когда в дверь постучали, и заглянула секретарша.
- Лев Константинович, к вам посетитель, - сообщила она и очень выразительно взглянула на меня. Я даже спорить не стала и поднялась.
- Пойду.
Лёва глаза на меня поднял.
- Ты только не тяни. С ответом, в смысле. Поговори с ним.
- Поговорю, поговорю. – Пошла к двери, посторонилась, когда Лена дверь перед посетителем распахнула. Вежливую улыбку на лицо нацепила, так, на всякий случай, а она медленно стекла, когда я гостя увидела.
- Добрый день.
Лёвушка из-за стола выскочил, навстречу, руку протянул в знак приветствия, а я продолжала стоять и наблюдать. Тёмный взгляд, остановившийся на моём лице несколько секунд назад, обратился к Шильману, а я моргнула, чувствуя странное оцепенение.
- Кирилл Александрович, - разулыбался Лёвушка и кинул на меня недоумённый взгляд. – Очень рад вас видеть. Я вам для чего-то понадобился?
- Понадобился, Лев Константинович. – И тоже улыбнулся, правда, улыбка вышла достаточно скупой. Поднял руку, лацкан пиджака одёрнул, а я заметила, как на манжете рубашки блеснула запонка. И снова взглянул на меня, взгляд стал пытливым. – Сотрудница твоя?
- А-а, да. – Лёва деловито покивал. – Собственно… Вероника Арзаус, переводчик.
- Очень приятно. Кирилл, - сказал он и руку мне протянул.
- Ника, - шикнул на меня Шильман, а я Кириллу Александровичу руку протянула в ответ.
- И мне, приятно.
Он развеселился. Смотрел на меня, улыбался едва заметно, а вот глаза смеялись. Ладонь мою пожал, а я внутренне сжалась неизвестно от чего. Очень захотелось уйти, от его взгляда подальше.
Кирилл, значит. Александрович.
Из кабинета начальника я вышла на ватных ногах, до своего рабочего места добралась и в кресло рухнула. Уставилась на тёмный экран компьютера.
Вот так встреча, нежданная.
- Ника, проспекты по "Уютному дворику" у тебя? Ника!
Я на кресле развернулась, посмотрела на девушку, что работала через стол от меня, секунду соображала, потом кивнула.
- У меня, Свет, сейчас. – В стопке журналов отыскала нужную папку и ей протянула. Потом на стуле откинулась, закинула ногу на ногу, а руки на груди сложила. И снова в монитор взглядом упёрлась.
Кирилл Александрович. Вчера мы встретились в "Золотом дожде", он меня долго разглядывал и, кажется, даже заигрывать пытался, а сегодня явился к нам в офис с какой-то неопределённой целью. Странное совпадение. А ещё более странно то, что я перед ним робею. Он как уставится на меня своими глазищами тёмными, так внутри всё леденеет. Незнакомое ощущение. И не могу сказать, что я волнуюсь или он меня заинтересовал хоть чем-то, но кровь по венам быстрее начинает бежать. Словно я опасность чувствую.
Руку подняла и на пальчики свои посмотрела, маникюр оценивая.
Хотя, мужчина он интересный. Вид такой самодовольный имеет, губы насмешливо кривятся, оглядывается по сторонам так, словно оценивает и прикидывает нужно ли ему всё это, а если нужно, то непременно купит, его материальная состоятельность вперёд него в двери вбегает, чтобы всем сообщить, что хозяин идёт. Но что мне в нём определённо нравится, его манера одеваться. Кирилл Александрович носил дорогие костюмы, накрахмаленные рубашки и даже запонки. Надо признать, что мужчину с запонками я видела впервые в жизни, это произвело на меня определённое впечатление. И держался очень непринуждённо. Если мой муж, затянув на шее галстук, потел и выглядел напыщенным (если это, конечно же, был не милицейский мундир), то Кирилл Александрович лишь независимо поводил плечами и собой, по всей видимости, гордился. Но всё это лишь интриговало, а леденеть заставлял именно его взгляд, который пытался проникнуть намного дальше, чем следовало. Всё разглядеть во мне пытался что-то. Неизвестно для чего.
Или у него такая манера с женщинами знакомиться?
- Я постараюсь помочь, Кирилл Александрович. – Лёвушка вместе с гостем из кабинета вышел, а я на часы взглянула. Недолго они разговаривали, минут десять всего. – Как можно скорее.
- Очень благодарен буду. Если сможешь помочь.
- Это наша работа – иностранных гостей развлекать.
Я, признаться, удивилась. Развлекать?
- Всего хорошего, Кирилл Александрович.
Я не оборачивалась, сидела в кресле в прежней позе, в окно смотрела, а потом на сотрудниц внимание обратила. Как они из-за своих столов выглядывали, чтобы посетителя как следует разглядеть. Между собой многозначительно переглядывались.
Я всё ждала, когда услышу тяжёлые шаги, как дверь хлопнет, за Кириллом закрываясь, и я, наконец, смогу до Лёвушки добраться и любопытство своё удовлетворить, а вместо этого услышала повторное прощание Шильмана, а потом Света, что за проспектами ко мне подходила, на свой стул поспешно опустилась и в бумаги свои уткнулась. Я голову осторожно повернула, чтобы в мониторе увидеть отражение своего начальника и его гостя, и понять, что же происходит, и от неожиданности дёрнулась, когда над самым ухом проговорили:
- Красный цвет тебе тоже идёт. Удивительное дело.
Я голову назад закинула, чтобы на Кирилла Александровича посмотреть, но ему это, видимо, без надобности было. Реакции моей он не ждал. Я взглядом его проводила, смотрела ему в спину, пока он за дверь не вышел. В офисе повисла тишина, на меня опять смотрели с претензией, а я на кресле развернулась и на Лёвушку взглянула. Тот ухмылялся. Ко мне приблизился, на сотрудников взглянул, те тут же начали изображать бурную деятельность, а Шильман ко мне наклонился.
- Ника, - протянул Лёвушка.
Я же пребывала в задумчивости.
- Кто он?
Лёва на спинку моего кресла облокотился.
- Филин.
Я посмотрела удивлённо.
- Кто?
- Филин. Кирилл Александрович Филин. Слышала о таком?
Я головой покачала.
- Нет. А должна была?
- Да откуда же я знаю?
- А кто он такой, Лёва?
- А вот об этом ты у мужа своего поинтересуйся. Ему лучше знать.
У мужа я поинтересовалась, хотя сделала это зря, но поняла свой промах поздно. Витя сразу помрачнел, как имя Филина услышал, а на меня уставился с подозрением.
- А ты откуда его знаешь?
- Да не откуда, - тут же пошла я напопятную. – Он сегодня к Лёвушке приходил, вот мне и стало любопытно. – Широко улыбнулась. – Лёва так перед ним прыгал! Вить, кто он такой?
- Не зачем тебе это знать.
Я непонимающе нахмурилась.
- Почему? – И замерла, изумлённо на мужа уставившись. – Он преступник, да?
Витька только пренебрежительно скривился.
- Да какой он преступник? Так… ловкач.
- А-а… - протянула я, хотя совсем ничего не поняла. Ловкач – это что? Точнее, кто? Это жаргон, что ли?
- А к Шильману он зачем приходил?
Я плечами пожала.
- Я не знаю.
- Ника!
- Да что ты кричишь на меня? Я, правда, не знаю. Они поговорили минут десять в кабинете, а потом он ушёл. Филин, в смысле. А Филин – это прозвище?
- Фамилия это такая.
Я в задумчивости усмехнулась.
- Надо же.
Муж рядом со мной остановился, и разглядывать меня принялся. Затем поинтересовался:
- О чём ты думаешь?
Я глаза на него подняла.
- О фамилии его. Смешная.
Витька кивнул, не спуская с меня сурового взгляда.
- Смешная. Да не очень. Ника, зачем он к нему приходил?
- Да что ты пристал? Не знаю я!
- И Лёва тебе не рассказал? Очень странно.
- Может, он вообще не по делу приходил, а так… Поболтать.
- С Лёвой?
Я разозлилась.
- Всё, отстань. Дёрнул меня кто-то язык у тебя спросить.
- Держись от него подальше, - посоветовал Витька. – Поняла? А у Лёвы поинтересуйся, зачем он приходил.
Муж от меня отошёл, а я с насмешкой на его затылок уставилась.
- Так мне подальше от него держаться или Лёвушке допрос устроить? Ты уж определись.
- Держись подальше. – Помолчал и добавил: - Просто странно. Что ему от Шильмана могло понадобиться?
- Понятия не имею, - отозвалась я и в телевизор уставилась.
- А всё-таки, кто он такой? – спросила я Лёвушку на следующий день. Если честно, с трудом утра дождалась. Любопытство моё муж не удовлетворил, только больше его раззадорил, а потом уснул спокойно, а я полночи ворочалась с боку на бок и о Филине Кирилле Александровиче раздумывала. Не понятно почему. Очень меня интересовало, почему Витька его с таким пренебрежением ловкачом называл.
- Я же сказал, спроси у Витьки, - отмахнулся от меня Шильман, а я грозно на него надвинулась.
- Я спросила. А он весь вечер зудел, чтобы я от этого типа подальше держалась.
- Да? – крайне заинтересовался Лёвушка. – И что?
- И ничего. У тебя вот спрашиваю.
- Зачем? Держись подальше, как благоверный советовал.