Поистине поразительна судьба уже упоминавшегося выше Петра Васильевича Каштанова. Согласно его собственному свидетельству, он рос в семье высокопоставленного советского чиновника, члена Рабоче-крестьянской инспекции. В 1939 г. он поступил в морское пограничное училище НКВД в Севастополе, затем был переведен в Ленинградское военно-политическое училище войск НКВД, но в этот момент началась война, и вместо учебы Каштанов был направлен сержантом в погранвойска НКВД; он стал политработником полкового звена, а затем секретарем ВКП(б) части. В феврале 1942 г. он попал в плен. Кромиади пишет, что Каштанов согласился служить в РННА "только для того, чтобы подкормиться, дождаться теплых дней и уйти в лес". Однако к партизанам Петр Васильевич не ушел. Причиной тому послужил серьезный разговор, произошедший между ним и Кромиади. В последующем капитан Каштанов "стал одним из активных антибольшевистских борцов", командовал ротой, участвовал в антипартизанских акциях, получил тяжелое ранение в живот, но выжил после операции, проведенной хирургом Виноградовым. Затем служил в 700-м полковом штабе. Осенью 1943 г. вместе с батальоном Каштанов был переброшен во Францию, в 1944 г. вступил в ВС КОНР и был назначен начальником личной охраны генерала Власова.
Бывшие советские партизаны Жилянин, Позняков и Лузгин называют бойцов и командиров "Граукопфа" "антисоветчиками, шкурниками и трусами". Шмуглевский разделяет солдат и офицеров РННА на две группы - "откровенных предателей" и "людей, надломившихся", перешедших на сторону немцев в силу трагически сложившихся для них обстоятельств, но готовых при удобном случае уйти к партизанам. Именно в расчете на вторую группу бойцов осинторфской бригады "народные мстители" стремились разложить соединение "Граукопф". Коллаборационистов убеждали в том, что проявленное малодушие и согласие на сотрудничество с врагом вполне можно искупить, если вовремя повернуть оружие против оккупантов.
Формирование и обеспечение батальонов. Переподчинение РННА командующему корпусом охранных войск
Операция "Граукопф" предполагала создание специального соединения, которое абвер на Восточном фронте мог бы использовать в своих целях - по группам, поротно или побатальонно, в зависимости от поставленных задач. Очевидно, ставка делалась на большое количество диверсантов, поэтому штабу РННА давалось задание увеличить число личного состава для разведывательных и диверсионных мероприятий.
Грачев вспоминал: "Изначальные задачи этого формирования были довольно скромны: оно создавалось для выполнения разведывательных и диверсионных задач: до того момента, когда я вступил в бригаду, несколько разведывательно-диверсионных групп уже, по всей видимости, были переброшены через советские линии".
В конце апреля - начале мая 1942 г. обозначилась тенденция к дальнейшему укрупнению формирования. Вероятно, в планах немецкой военной разведки РННА должна была превратиться в разветвленный центр по подготовке разведчиков-диверсантов. Осинторф, расположенный в стратегически важном треугольнике Смоленск - Витебск - Орша, предполагалось превратить в особую базу, чьи лагеря-поселки были весьма удобны для того, чтобы наладить работу по обучению агентов.
Из воспоминаний Кромиади следует, что руководство РННА, согласовав соответствующие вопросы, взялось за формирование батальонов, но с тем расчетом, чтобы впоследствии развернуть на их базе полки. Но не следует забывать, что первоначально речь шла не о полевых, а о разведывательных подразделениях. В связи с этим заявления Кромиади о предполагаемом развертывании батальонов в полевые полки, тем более по немецкому штатному расписанию, представляются нам сомнительными.
А вот для разведывательного соединения, каковым РННА первоначально и являлась, батальонная система подходила как нельзя лучше. Во-первых, не нарушался приказ Гитлера о том, чтобы восточные формирования не превышали численности батальонов и, во-вторых, эти части легко можно было использовать - как вместе, так и порознь, что для абвера было удобно.
В июне 1942 г. наступил новый этап в жизни РННА. В проект "Граукопф" включился командующий корпусом охранных войск и начальник тылового района группы армий "Центр", генерал Максимилиан фон Шенкендорф. Озабоченный ростом партизанского движения на подведомственной территории, он вышел на генерал-фельдмаршала фон Клюге с предложением об использовании особого соединения "Седая голова" в антипартизанских операциях и для выполнения охранных функций. Началась смена приоритетов.
Здесь уместно привести характеристику, данную Шенкендорфу немецким историком и публицистом Юргеном Торвальдом: "Генерал фон Шенкендорф, как и многие другие генералы, вступил на территорию СССР, не имея никаких знаний о нем и не ознакомившись с русскими проблемами; однако благодаря природному уму и врожденной гуманности он сразу же многое заметил и многое понял не только в вопросах военной стратегии, но и психологические моменты и, руководствуясь собственными соображениями, вел свою политику в областях среднего участка Восточного фронта… Сделав свои выводы, он пошел против правительственного течения… "Самотеком" возникли первые военные и охранные формирования из бывших солдат Красной армии, добровольцев и мирного гражданского населения, которые боролись против Красной армии на стороне немцев, думая, что… они несут своей Родине освобождение от ненавистного коммунистического режима… Все эти добровольные образования внезапно рождались в тылах немецкой армии, и полевые штабы генерала фон Шенкендорфа обеспечивали тыл своих частей от нападений отрядов НКВД и партизан, большей частью, только благодаря самоотверженности добровольцев".
Итак, к разведывательно-диверсионному направлению деятельности РННА добавились теперь и задачи по борьбе с "бандами". Эти изменения коснулись не только русской стороны проекта "Граукопф", но и немецкой. В июле 1942 г. начальником абверкоманды-203 (и куратором РННА по линии разведки и контрразведки) был назначен подполковник Вильгельм Хотцель, а подполковник Вернер фон Геттинг-Зеебург был переведен в Финляндию. Именно Хотцель сориентировал штаб соединения на подготовку части личного состава для ведения боев с партизанами.
Еще в июне 1942 г. соединение поступило в оперативное подчинение генерала фон Шенкендорфа, который, внешне сохраняя деловые отношения с военной разведкой, пошел по пути снижения ее влияния на проект "Граукопф", используя для этого свои связи в ОКХ и в командовании группы армий "Центр" (он дружил с начальником оперативного отдела штаба группы армий "Центр", полковником Х. фон Тресковым). Видимо, этим можно отчасти объяснить скандал, произошедший между Геттинг-Зеебургом и офицером, сопровождавшим начальника штаба группы армий "Центр", генерала Отто Велера, во время визита последнего в Осинторф.
Кромиади в этой связи пишет: "Один из офицеров, сопровождавших генерала, сцепился с нашим Зеебургом, и между ними разыгрался скандал, в результате чего Зеебурга куда-то перевели. Его уход от нас был для РННА незаменимой потерей… Что представляет собой заменивший его подполковник Хотцель, мы не знали, но с первого же раза он произвел на нас нехорошее впечатление. Видно было также, что он собирался командовать и мало интересовался нашим отношением к нему… Он оказался самым неподходящим человеком. Хитрый и неискренний, с холодным сердцем и неприятным взглядом, Хотцель решил использовать нас исключительно в борьбе против партизан. Он и думать не хотел, что мы формировались для другой цели и что наши задачи совсем другие… Насколько наши солдаты и офицеры полюбили Зеебурга, настолько же возненавидели Хотцеля".
Шенкендорф не мог сразу свести до минимума влияние абвера в соединении. Хотя подполковник Хотцель и приступил к выполнению приказа о выделении русских подразделений для антипартизанских операций, он был все-таки представителем военной разведки и, действуя в ее интересах, оставил определенные "рычаги" в руках начальников армейских спецслужб, которыми они продолжали пользоваться, несмотря на утрату полной власти над РННА.
Говоря об изменении приоритетов в служебно-боевой деятельности РННА, следует провести параллель с рядом других формирований русских коллаборационистов, связанных с немецкой разведкой. С весны 1942 г. на территории Генерал-губернаторства (а затем - на территории Белоруссии) действовали "дружины" Боевого союза русских националистов (позднее сведенные в 1-ю русскую национальную бригаду СС "Дружина"). Это формирования под командованием бывших советских командиров Владимира Владимировича Гиля (Родионова) и Андрея Эдуардовича Блажевича были созданы эсэсовской разведкой в рамках плана "Цеппелин" и изначально предназначались для сбора разведывательной информации, осуществления диверсионных и террористических актов в советском тылу, ведения пропаганды, разлагающей население и армию противника. Однако на практике "дружинники" были задействованы, в основном, в карательных и антипартизанских операциях.
Начальник VI управления РСХА Вальтер Шелленберг после войны объяснял это так: "Для переброски агентов в Россию в наше распоряжение была предоставлена боевая эскадрилья, причем весьма ограниченное число самолетов и еще более ограниченные запасы горючего подлежали распределению между военными и политическими секторами секретной службы… Вследствие этого, отправка наших агентов на задания часто задерживалась. А, как известно, ничто так не нервирует агента и не подрывает его моральное состояние, как слишком продолжительное ожидание". В итоге подготовленные диверсанты фактически стали использоваться не по назначению - то есть в антипартизанских операциях.
Такую же ситуацию мы наблюдаем и в случае с добровольческим особым полком СС "Варяг", сформированным в 1943 г. из русских эмигрантов и советских военнопленных в Югославии. Руководитель "Цеппелина" Вальтер Куррек первоначально ориентировал командира "Варяга", гауптштурмфюрера СС Михаила Александровича Семенова, на подготовку диверсантов, которых планировалось забрасывать в советский тыл. Фактически личный состав полка был задействован в операциях против партизан И. Б. Тито на территории Словении.
Итак, осинторфское соединение продолжало подчиняться абверу лишь формально, а фактически стало частью охранных войск тыла группы армий "Центр". Со временем это нашло отражение и в немецких оперативных документах, в которых фигурировала РННА. Если с июня по ноябрь 1942 г. РННА официально именовалась Экспериментальным соединением "Седая голова" (Versuchsverband "Graukopf"), то с 1 по 14 ноября 1942 г. - уже Экспериментальным соединением "Центр" (Versuchsverband "Mitte").
Несмотря на противоречия, сопровождавшие служебно-боевую деятельность русских коллаборационистов в течение полугода, фактический выход из орбиты абвера и включение РННА в состав охранных войск позволили ей развиваться и набирать силу.
Формирование батальонов в соединении "Граукопф" началось в начале июня 1942 г. Подразделения бригады дислоцировались в Шклове, Березине и в Осинторфе, где находилось три гарнизона - "Москва", "Урал" и "Киев" (согласно Кромиади). В сообщении советских органов госбезопасности, проявлявших огромный интерес к немецкому эксперименту, указывалось на функционирование в Осинторфе трех лагерей - "Москва", "Урал" и "Волга". По информации оперативно-чекистской группы НКВД по БССР, I батальон располагался в 7-м поселке Осинторфа и условно назывался "Волга". II батальон находился в Шклове (Шкловский район Могилевской области) и получил название "Москва". III батальон, расквартированный в Центральном поселке, назывался "Урал".
В дальнейшем в связи с выводом батальона "Волга" из состава РННА в бригаде приступили к формированию нового подразделения в организованном для этого лагере "Киев". В итоге, к концу августа 1942 г. в соединении были созданы штаб бригады, три батальона (по 200 человек в каждом), курсы для усовершенствования командного состава (КУКС), разведывательная, пулеметная и хозяйственная роты, автомобильный, саперный, и комендантский взводы, взвод связи, а также подготовлена база для создания еще нескольких подразделений. Некоторые специалисты склоняются также к версии, что в конце лета - начале осени 1942 г. в РННА был создан пехотный полк.
Шклов. Ратуша и торговые ряды. Современный снимок
Наряду с этим вызывает интерес утверждение начальника БШПД П. З. Калинина и руководителя осинторфского комсомольского подполья С. П. Шмуглевского о существовании в Осинторфе еще одного гарнизона - "Байкал". Возможно, так назывался один из батальонов, чье формирование относится к сентябрю - октябрю 1942 г.
Сложнее обстоит дело с подразделением в Березино. Никакой конкретной информации о нем нет, кроме упоминания населенного пункта, где оно дислоцировалось. В то же время известно, что в конце февраля 1943 г. отдельные подразделения РННА туда были выведены. Березино, следует сказать, находилось на значительном удалении от Осинторфа, основной базы бригады, и добираться до него (в отличие от Шклова) было труднее и опаснее. В опросе Грачева встречается такая информация: "Наши первые части дислоцировались около Орши, в Осинторфе, а затем мы были переброшены в район Березино, между Могилевом и Минском; это были места, которые немцы никогда не контролировали. Когда нас перебросили в Березино, Баерский был заменен немецким офицером".
Батальон "Волга", как уже отмечалось, дислоцировался в Шклове и создавался как отдельное подразделение для ведения борьбы с партизанами. Формирование батальона завершилось в июле 1942 г. После этого на основании договоренности между начальником отдела I с группы армий "Центр" майором фон Герсдорфом и начальником тылового района группы армий "Центр" генералом фон Шенкендорфом батальон "Волга" подчинили командованию охранных войск, а в бригаду "Граукопф" направили приказ фельдмаршала фон Клюге (от 31 июля 1942 г.) об увеличении численности соединения до 5000 человек.
Батальон "Волга" включили в состав Восточного запасного полка "Центр" (куда также входили батальоны "Днепр", "Березина", "Двина" и "Припять"), а с 27 сентября 1942 г. передали в подчинение 286-й охранной дивизии. На этом, однако, отток личного состава из РННА не прекратился. Кадры бригады "Граукопф" пошли на формирование батальонов "Днепр", "Березина", "Припять" и 56-го охранного артиллерийского дивизиона. Правда, выделение этих сил произошло позже, в конце февраля - начале марта 1943 г., когда часть русских подразделений перевели в Березино.