Я тушу сигарету в пепельнице на столе и покидаю кабинет. Я спускаюсь на две ступеньки, иду по коридору и выхожу в клуб. Прохладный воздух из кондиционеров в полотке ударяет мне в лицо. Звучит трек Dillon Francis и DJ Snake’s Get Low. Я встаю рядом с китайским баром, выложенным синей и белой фарфоровой плиткой.
Знакомый хватает меня за руку и трясет ее.
- Привет, Шейн, как дела? Давай я куплю тебе выпить?
- Спасибо, - говорю я с улыбкой, - но я уже пью.
Он хочет поговорить о чем-то со мной, но я отворачиваюсь и смотрю на дверь туалета. Мне подают спиртное, я делаю глоток. Дверь открывается. Женщина выходит, но другая. Дверь снова захлопывается. Я жду, затаив дыхание. Я поражен своей спешкой. Почему я веду себя подобным образом? У меня мурашки начинают бежать по коже, словно мое тело знает то, чего не знаю я.
Дверь открывается… и выходит она, по-прежнему двигаясь медленной походкой от бедра, вблизи она выглядит еще более захватывающе. И снова у меня возникает впечатление, что она оказалась здесь случайно, она не должна здесь находится. У меня такое чувство, словно она королева мерцающей воды, которая поднялась из реки, готовая превратить скуку в праздник чувств.
Приближаясь, я разглядываю ее, мне кажется в ней есть что-то экзотическое. Возможно нос или прямолинейные брови, но в ее венах явно течет кровь из дальних стран. У нее полные губы, ярко очерченные, смесь куркумы и перца чили. Ее глаза удлиненные, смотрят прямо перед собой.
Она бы так и прошла мимо, не заметив меня, если бы я не схватил ее за тонкое запястье. Ее реакция меня удивляет, она полностью осознает, что делает. Остановившись, она медленно скользит взглядом вверх по моей руке к моим глазам. Теперь я так близко вижу ее глаза - светло-зеленую радужную оболочку и ярко горящий зрачок, почти бесплотный. У меня возникает странное ощущение, словно я разбудил ее от сна. Это сбивает меня с толку.
Внутри моих пальцев ее запястье кажется таким тонким и хрупким, как у птицы. Я смотрю в ее глубоко завораживающие глаза, я хочу узнать о ней все, почему она такая хрупкая и неземная. Я хочу обладать ею.
- И кто вы такая? - спрашиваю я, блеснув своей самой очаровательной улыбкой.
Она смотрит на меня несколько секунд, дольше, чем нужно и хмурится.
- Я, наверное, не та, что вы думаете.
Меня удивляет, что она не отвечает не провокационно или кокетливо. Ее ответ мгновенно делает ее для меня самой интересной женщиной, которую я когда-либо встречал. Мой член пульсирует, как сумасшедший, и готов разорвать мои джинсы, естественно, говорю я себе, я собираюсь ее трахнуть. Будь я проклят, я даже не могу вспомнить последний раз, когда женщина меня так сильно заводила и возбуждала. Я еще шире улыбаюсь.
- А о чем ты думаешь, я думаю?
Ее губы шевелятся, и она выстреливает ответ:
- Случайный съем.
- Неправильно. Я думаю, что ты самая красивая женщина в этом клубе, и я хотел бы пригласить тебя.
- И куда бы вы меня пригласили? - с любопытством спрашивает она.
- В лес, - мой ответ меня самого раздражает. "Браво, Шейн. Ты говоришь, словно чертовый серийный убийца".
Но в ее глазах появляется первый отблеск интереса.
- В лес?
- Да. У меня имеется старый замок во Франции, очень красивый в это время года. По ночам там появляются светлячки.
Она с удивлением вздыхает.
- Светлячки?
- Потрясающее зрелище. Никогда не устану наблюдать, как они кружатся по саду. Раньше их было очень много, но сейчас становится все меньше и меньше.
- Я никогда не видела светлячков. Мне кажется они больше похожи на миф. Это настоящее чудо увидеть их в реальной жизни.
- Тогда вам стоит поехать в Сомюр.
- Сомюр, - произносит она, пробуя слово на вкус.
- Обещаю, вы полюбите его - там есть сверчки и лягушки, бык и кабан, и иногда павлин, ищущий партнера, бродит по саду.
- Правда?
- Клянусь четью скаута.
- Мне придется спать с тобой, чтобы увидеть все это?
Я все еще держу ее за руку и глажу шелковистую кожу на внутренней стороне ее запястья.
- Нет, если ты не хочешь, - говорю я.
Она медленно сексуально улыбается. И когда она улыбается, становится такой прекрасной, как и светлячки в поле.
- Мы можем быть просто друзьями? - настороженно спрашивает она.
Мои брови взлетают, это что-то новенькое в правилах. Честно говоря, мне такого еще никто не предлагал.
- Мы можем быть теми, кем ты захочешь.
Она наклоняется ко мне поближе, и ее глаза поблескивают озорством.
- Ты пользуешься тушью для ресниц?
Я смеюсь.
- Нет, конечно.
- У тебя очень необыкновенные ресницы, - впечатляюще говорит она.
- Я могу сказать то же самое и о тебе, - клянусь, такого странного разговора с женщиной у меня еще никогда не было.
- Но я пользуюсь тушью, - с ухмылкой говорит она.
- У тебя есть имя, детка, которая пользуется тушью?
- Меня зовут Элизабет Дилшау, но все называют меня Сноу, - говорит она, осторожно вытаскивая свое запястье.
Мне не хочется ее отпускать, но я разжимаю пальцы.
- В самом деле? Сноу?
- Да. Я родилась в Индии, где все почти смуглые, и когда я родилась с такой светлой кожей и головой полной темных волос, все медсестры начали называть меня Белоснежкой. Название прижилось, и я стала Сноу. (Snow White - Белоснежка)
Я широко улыбаюсь. Она почти появилась из сказки. Кожа белая, как снег, губы алые, как кровь, а волосы черные, как эбеновое дерево.
- А ты?
- Шейн.
- Да, думаю я бы хотела увидеть светлячков, и ты мне как друг, - тихо говорит она.
Играет песня Izzy Azalea и Rita Ora’s ‘Black Widow’. Мимо нас снуют люди, я ощущаю запах их духов и одеколона, они создают какой-то фон, кто-то окликает меня по имени, но я даже не поворачиваюсь в ту сторону.
- Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?
Она наклоняет голову и отрицательно качает, ее красивые волосы, как шелковые занавесы, обрамляют ее лицо.
- Нет, я с... другом. Я должна вернуться к нашему столу.
Я достаю телефон из кармана.
- Какой у тебя номер телефона?
Она поднимает голову и называет цифры, я вбиваю в свой телефон. Не отрывая от нее глаз, я нажимаю кнопку вызова, из ее сумочки слышится пение птиц.
- Теперь у тебя есть мой номер, - говорю я ей.
- Да, теперь есть твой номер, - медленно отвечает она.
Момент странный, даже могу сказать сюрреалистичный, наполненный подводными течениями и более глубоким смыслом, она явно не относится к людям этого клуба, неустанно заботящихся о плотских удовольствиях. Все остроумные замечания покинули меня, но мне не хочется ее отпускать.
У меня вибрирует телефон в кармане. Я игнорирую его.
- Я позвоню тебе завтра, - говорю я.
Она медленно кивает.
- Да, возможно, позвонишь.
По какой-то причине ее голос звучит грустно, словно я опять ее обманываю, обещая раньше позвонить и не позвонил, я даже не могу представить себе ситуацию, чтобы мужчина взял бы у нее номер и не позвонил. Она невероятно интригует меня. Я удерживаюсь от соблазна успокоить ее, сказав, что я обязательно позвоню.
- Ну, приятно познакомиться, - говорит она и разворачивается, чтобы уйти.
- Сноу, - окликаю я ее.
Она поворачивается, приподняв черную бровь.
- Я позвоню тебе, обещаю, - такого со мной еще не было. Раньше меня даже не заботило, волнуется ли дама по этому вопросу или нет, я никогда никого не собирался успокаивать. Если мне хотелось, я звонил на следующий день, если же нет, ну... такова черт побери жизнь.
Она приподнимает один уголок губ, отворачивается и продолжает свой путь, став снова героиней из сказки. Исчезнув с моего поля зрения, я продолжаю улыбаться, довольный делаю глоток напитка, немного подавшись вперед, решаю взглянуть на стол, за которым она сидит.
Именно в этот момент включается трек видео Джона Ньюмана "Полюби меня опять". Знаете о чем он? Мальчик и девочка встречаются в мрачном клубе. Они убегают от ее дружка гангстера через задние двери. Взявшись за руки, полные надежды и радостного волнения, думая, что они опередили плохих парней, выбегают из узкого переулка и прямиком мчатся к встречному автомобилю. Видео на этом резко обрывается, светится только черный экран.
Думаю, вы сами домыслите - они умирают.
Столик Сноу - это столик Ленни "Джента".
Сказка принимает неожиданный и нежелательный оборот. Ленни "Джент" (джентльмен) не джентльмен в том понятии, которое мы привыкли видеть, он - настоящий гангстер, раньше таких называли мафиози. Его называют джентльменом, потому что он всегда чертовски вежлив. Он говорит: "Пожалуйста" или "Вы не возражаете?", прежде чем врезать вам по лицу. Джент находится в окружении красивых, хихикающих женщин, борющихся за его внимание, но он не сводит голодных глаз со Сноу, пока она двигается к столу, и от взгляда Ленни у меня скручивает живот.
Гребанный ад. Прямо на встречную машину!
Сноу женщина Ленни.
Она ровняется со столиком, и он протягивает руку. Секунду она колеблется, затем открывает сумочку и отдает ему свой телефон. Он кладет его к себе в карман, достает другой, протягивая ей. Она кладет его в свою сумочку и садится рядом с ним, он опускает ей руку на бедро.
Я пытаюсь разобрать ее слова, но ее лицо, как у статуи, ничего не выражает. Словно под гипнозом, я направляюсь к ней, не имея ни одной мысли. К счастью, я сталкиваюсь с официанткой.
- Извините. Это была моя вина, - извиняется она.
- Не беспокойтесь, - говорю я ей, но столкнувшись я выхожу из гипнотического транса.
Я останавливаюсь на том месте, где стою и смотрю на Сноу. Она пристально смотрит на свой бокал, ее без эмоциональное лицо идеально подходит к пустым, ничего не выражающим глазам. Пустота настолько ощущается, что я мгновенно ее узнаю. Она все зажата, полностью контролирует любое свое движение, работают только инстинкты, чтобы выжить. Она закрылась от всего, чтобы не быть поврежденной низостью и творящейся деградацией вокруг нее.
Почти голая женщина лежит всем своим телом на Ленни, но его глаза также, как и мои приклеены к Сноу.
Все это может кончиться, причем кончиться очень плохо. Но меня это мало волнует. Я всегда шел в ту сторону, куда бояться ступать даже ангелы. Кровь стучит у меня в венах, я слышу ее стук даже в ушах.
Сноу будет моей.
Вторая мышка получит сыр.
3.
Сноу
Лучше содержать себя в чистоте и великолепии, поскольку ты -окно, через которое можно увидеть мир.
Люсьен Бернард Шоу
- Ты готова? - спрашивает Ленни, как будто мое решение что-то значит - остаться или уйти.
Я поворачиваю голову в его сторону, ощущая себя оленем, вышедшим из укрытия, остановившемся, замершим, принюхивающимся к воздуху, готовым бежать от любого звука. Миллионы лет эволюции научили его чувствовать опасность.
Ленни смотрит на меня совершенно пустыми глазами. Этот взгляд меня всегда очень нервирует: его глаза в определенных ситуациях могут становиться совершенно мертвыми. Затем он улыбается и его лицо отражает хоть какие-то человеческие эмоции, и я забываю о своем беспокойстве.
- Да, я готова удти, - отвечаю я.
- Я поеду к тебе сейчас, - говорит он, наблюдая за моей реакцией.
У меня внутри образуется холод. Олень бы дернул на утек, но я же не олень, поэтому расплываюсь в улыбке.
- Конечно, - отвечаю я совершенно спокойно.
Он протягивает руку, я берусь за нее. Также встают мужчины рядом с двумя столиками - его охрана. Мы выходим из клуба, они идут следом.
Ошибкой было с моей стороны разговаривать с этим невероятно красивым мужчиной, флиртовать с ним и делать вид, что я могу пойти на свидание с таким, как он - Шейном. Красивое имя. Но я была настолько глупой и беспечной, вернувшись с теплом его руки на своем запястье и видя перед глазами его самоуверенную улыбку, которая светилась у меня перед глазами.
Ленни сразу же все понял, он все видит, у него глаза как у ястреба. Я его собственность. Он не слишком часто использует меня, как правило два раза в неделю, иногда три, но я принадлежу ему, так же, как гамак, который он использует только летом. Сегодня он предполагает заняться со мной сексом, потому что он хочет воспользоваться своим правом и показать мне, кто собственник моего тела.
На самом деле он в ярости.
Мы садимся на задние сидение роллс-ройса, он откидывается на спинку сиденья и проводит рукой по внутренней стороне моего бедра. Я резко вдыхаю. У меня случайно вырывается, но его рука застывает. Я нервно посматриваю ему в глаза. Он продолжает двигаться вверх с холодной, жесткой улыбкой на лице.
Я сама во всем виновата, на самом деле, если бы я не позволила другому мужчине засесть мне в голову. Если бы я не зациклилась на светлячках. Если бы я получше скрывала свои чувства то, он не делал бы сейчас этого.
- Раздвинь ноги, - приказывает он.
Я немного раздвигаю их в стороны. Он отодвигает пальцами в сторону мои трусики, открывая промежность и проводит по моей киске, я невольно вздрагиваю, но мое лицо по-прежнему ничего не выражает, поскольку я смотрю прямо перед собой, словно ничего не происходит.
- Сухая, - бормочет он. - Ты всегда бл*дь сухая.
Я с трудом сглатываю.
- У меня дома имеется смазка, - я даже слышу, как в моем голосе звучат панические нотки. Не знаю почему, но у меня срабатывает инстинктивный страх на Ленни, хотя он никогда не обижал меня, по крайней мере, пока. Возможно, мой ужас связан с пугающей пустотой у него в глазах или совершенно гладкой, без волос кожей на спине, как у рептилии.
- Хммм. - Он убирает руку, и я с облегчением соединяю ноги.
Машина останавливается у моего дома, мы выходим. В лифте я чувствую, что он не сводит с меня глаз, но я не могу встретиться с ним взглядом. Здесь слишком яркий свет и Бог его знает, что он увидит. Двери лифта открываются, мы выходим, двигаясь по ворсистому бордовому ковру. Он открывает дверь своим ключом в небольшую двухкомнатную квартиру. Здесь живу я, он оплачивает аренду и все счета.
Я кладу свою сумочку на сервант и направляюсь к тележке, служащей мне в качестве бара. Если мне предстоит заняться с ним сексом, мне необходимо выпить что-нибудь по крепче.
- Не хочешь что-нибудь выпить на ночь? - вежливо спрашиваю я.
- Да, налей мне, что и себе.
Мне нужно выпить что-то такое, где будет много алкоголя, это мудрое решение.
- Я выпью водку с апельсиновым соком, - бросаю через плечо.
- И я тоже, - говорит он, плюхаясь на диван.
Недавно я обратила внимание, что он стал меняться прямо у меня на глазах, все чаще пребывая в хмуром настроении. Стоя к нему спиной, я делаю нам коктейли. Себе наливаю три четверти водки и четверть апельсинового сока, иду к нему и протягиваю коктейль. Я сажусь рядом и делаю глоток. Мать твою, очень крепко.
- У меня имеется немного твоей любимой икры, пожалуй, принесу ее, - говорю я, пытаясь встать.
Его рука тут же дергается, обвивая мое запястья. Я в шоке поднимаю глаза на него.
Его губы в одну тонкую жесткую полоску дергаются.
- Я не голоден... для траха.
- Ох, ладно, - с тревогой шепчу я, делая еще один глоток, украдкой поглядываю на него, он смотрит на меня таким холодным взглядом, что меня озноб прошибает до костей.
- Тебе необходимо все выпить до конца, прежде чем ты можешь что-нибудь сделать? - спрашивает он, закуривая сигарету.
Я киваю и пододвигаю к нему пепельницу.
Он смотрит на меня сквозь кольца дыма.
- Давай. Бл*ть прикончи тогда свой стакан перед тем, как я трахну тебя, - говорит он, его слова жестокие, но тон при этом чрезвычайно вежливый.
Я так и делаю, выпиваю все до дна, алкоголь просачивается в мои конечности, омертвляя их. Моя чертовая голова пуста, меня больше ничего не волнует. Я ставлю стакан и пристально бесстрастно смотрю на него.
- Я готова, - говорю я ему.
Он поднимается и тянет меня вверх, направляя мое безвольное тело в сторону спальни. Спальня совершенно неприметная, всю мебель я перевезла с прошлой квартиры, ничего не добавляя к ней. Но она чистая, опрятная. Я не могу выносить грязи и не опрятности, я просто не смогла бы этого вынести.
Он помогает мне раздеться, голую укладывает на кровать. Сам он раздевается не полностью, снимает только брюки и трусы. Его ноги выглядят странно, словно вставленные палки, по сравнению с его верхней половиной туловища с развитой мускулатурой, как у быка. Его член стоит, готовый, темно-красного цвета. То, что я вижу вызывает у меня отвращение, но оно быстро проходит.
Я знаю, что он не хороший человек, но я обязана ему жизнью.
Я молча наблюдаю, как он открывает первый ящик и достает пачку презервативов. Он разрывает фольгу и раскатывает презерватив. Затем он достает тюбик с KY джели. Я наблюдаю за всеми его движениями, он откручивает пробку, небрежно кладет ее на тумбочку и выдавливает пару сантиметров геля на палец. Положив тюбик, подходит ко мне. Его палец нежно скользит в меня, желе холодное и мои мышцы невольно сжимаются.
- Шшш... расслабься, - призывает он, глубже засовывая палец.
Тем самым он говорит, чтобы я не волновалась, длинной сказки на ночь не будет, всего лишь маленькая история. Быстрый вход и выход. Я отворачиваюсь в сторону, он забирается на кровать и слюнявит своими губами у меня по шеи и по груди.
- Ты так чертовски красива. Так бл*дь красива. Если кто-то попытается отнять у меня тебя, я убью его, - бормочет он, загоняя свой член в меня.
Я не в состоянии издать даже звук, поскольку чувствую знакомое ощущение почти невесомости. Я понимаю, что это происходит со мной, но мне кажется, будто это фильм с кем-то другим, а я просто его смотрю со стороны.
Пока его тело шлепается о мое, я уплываю в воспоминания своего детства, когда мне было всего лишь шесть лет. Волосы, заплетены в две длинные косы, доходящие до талии, с цветами жасмина. Я даже чувствую их аромат. Моя няня, Читра, вместе со мной стоит босая перед входом в индийский храм.
Вместе мы звоним в большой колокол храма. Священник дал нам специальное разрешение на это. Колокол изготовлен из разного металла, и его звук разносится эхом далеко по округе, приветствуя Бога и Богиню.
Читра и я входим в храм вместе с другими верующими. Мы стоим, сцепив руки в молитве, наблюдая, как омывают нашу статую богини и украшают. Ее омывают пламенем, которое потом подносят к нам. Мы удерживаем наши ладони в нескольких дюймах над пламенем, касаясь теплыми ладонями лица.
Священник, рот, которого окрашен красным от сока, снисходительно улыбается мне, предлагая половину кокоса с половинкой банана и цветы.
Читра и я падаем на колени, прикасаясь лбами прохладной пола плитки. Пока она молится, я тайком поднимаю взгляд, наблюдая за ней и у меня возникает мысль, какая она красивая и как сильно я ее люблю. Я люблю ее больше, чем кого-либо в целом мире.
Мы поднимаемся с пола, и она наклоняется, чтобы поцеловать меня. Она никогда не позволяет своим губам прикоснуться к моей коже, просто прижимается носом к моей щеке и громко вздыхает. Отстранившись, ее теплое дыхание исчезает у меня с кожи, там она предпочитает меня целовать.