Грозный символ
Как и ожидалось, первым указом чеченский президент торжественно объявил государственный суверенитет Чеченской Республики. Следом требовалось утвердить атрибуты суверенного государства – флаг и герб. С флагом было проще: на зеленом полотнище были начертаны три полосы – белая, красная, белая. Каждый цвет имел значение: зеленый означал мир и благоденствие, белый – свободу и независимость, а красный – кровь, пролитую в самоотверженной борьбе за мир, благоденствие, свободу и независимость.
Если новое чеченское знамя светилось зеленым цветом – цветом жизни, цветом ислама, – то от нового чеченского герба веяло холодом и смертью. Его нарисовал Султан Юшаев – сын часовщика из Хасавюрта. Султан был прекрасным мастером, обученным в лучшей художественной школе страны – ленинградской Академии художеств. На гербе он изобразил древний чеченский тотем – волка, лежащего под луной. Весь герб был раскрашен черным цветом, который издавна считался символом смерти, тьмы и пустоты.
Джохар Дудаев решил объединить эту государственную атрибутику и попросил супругу начертать на зеленом флаге чеченский герб. Алла Дудаева с удовольствием исполнила просьбу мужа, хотя ее рисунок скорее напоминал волка-одиночку из "Книги джунглей" Редьярда Киплинга.
– Молодец! Быстро справилась, – похвалил Джохар супругу.
Он с восхищением разглядывал чеченское знамя с гербом, ходил вокруг него и весело цокал языком. А вот его советник не разделял радости:
– Джохар Мусаевич, почему на гербе волк – символ нашего гордого государства – развалился и спит?
– Не дай Аллах, чтобы он встал на дыбы! – рассмеялся Джохар.
Запрещенный мультфильм
Однажды президент Джохар Дудаев увидел, как по телевидению показывают мультипликационный фильм "Ну, погоди!". На голубом экране наглый растрепанный волк в расклешенных брюках и рубахе навыпуск непрестанно смолил смятую папиросу, сосал прямо из бутылки различные напитки и пинал урны с мусором. Этот гротескный насмешливый образ волка оскорбил президента – ведь еще вчера он утвердил этого благородного зверя в качестве государственного символа независимой Чечни.
"Настоящий волк, как и настоящий мусульманин, не пьет и не курит!" – подумал Джохар Дудаев и издал распоряжение:
"Мультфильм "Ну, погоди!" запретить!"
Сожженный архив
Главный чеченский чекист Игорь Кочубей, предвидя падение коммунистической власти, приказал уничтожить оперативный архив. Однако полностью сжечь секретные документы чекисты не успели – здание КГБ захватили национальные гвардейцы. Часть оперативного архива была доставлена в кабинет президента. Познакомившись с агентурными делами, Дудаев схватился за голову: там была вся элита, все, кто хоть немного был известен в республике. "Сколько родов может быть опозорено, сколько жизней искалечено!" – подумал Джохар и приказал немедленно сжечь архив, чтобы ни листочка не осталось.
– Мы всё начнем с чистого листа, – сказал президент. – Все чеченцы будут рады, что стали свободными.
Суданская конституция
На стол первого чеченского президента положили пухлый том. Джохар Дудаев стал с интересом его листать:
– Что это?
– Это Конституция независимой Чечни! – воскликнула генеральный прокурор Эльза Шерипова. – Она позволит нам жить по закону.
– А почему здесь в некоторых абзацах фигурирует не Чечня, а Судан? – удивился Дудаев. – Мы же не в Африке живем, а на Кавказе.
– Это опечатки, – пояснила прокурор. – Мы очень торопились и наспех скомпилировали документ из конституций разных стран. Здесь есть не только Судан, но и Эстония.
– Я очень люблю Эстонию, – заметил Дудаев, – однако я не хочу, чтобы чеченцы путали свою родину с далекой прибалтийской страной.
– Но нам нужно как можно скорее закрепить суверенитет в законе, – настаивала прокурор. – Народ устал, народ не может ждать.
– Как бы нам не оконфузиться с такой спешкой! – саркастически заметил Дудаев и потребовал исправить географические ошибки.
Древняя история
Джохар Дудаев был уверен, что помимо своей конституции, независимое государство должно иметь и свою древнюю историю. Однажды он заметил, что Ноев ковчег во времена всемирного потопа, скорее всего, пристал не к армянскому Арарату или к турецкой Ал-Джуди, а к вершинам Кавказа, и его обитатели, включая самого Ноя, стали предками современных вайнахов. Тем самым своим спасением после всемирного потопа человечество обязано именно чеченцам.
В другой раз он высказал мысль, что такая великая религия, как ислам, скорее всего, возникла не в бедной аравийской пустыне среди кочующих племен, а в райском уголке земли, среди людей с высокой культурой общения и взаимного уважения. Таким райским уголком Дудаев считал родную Чечню, а ее коренных жителей – зачинателями исламской веры. В конце концов президент дал поручение муфтию:
– Вайнахи – такой же древний народ, как аравийцы и прочие жители пустыни. Надо скрупулезнее изучить вопрос происхождения ислама: не в чеченских ли горах зародилась вера в Аллаха?
Мудрый муфтий ни возражать, ни соглашаться не стал.
Молитва как занятие
Джохар Дудаев искренне стремился познать родной край, проникнуться его историей и его верой. Однажды он поехал в паломническую поездку в селение Ведено. Здесь, на кладбище в Гуни, покоился прах матери великого чеченского святого Кунта Хаджи, а неподалеку струился родник с целебной водой, возникший после удара о землю посоха Кунта Хаджи.
Президент приехал сюда, чтобы поклониться этим святыням. Неожиданно в Ведено собрался стихийный митинг. Люди пожелали воочию увидеть легендарного чеченского генерала. Заметив толпу зевак, Дудаев рассвирепел: будучи человеком военным, он не терпел праздношатающихся бездельников.
– Что вы всё митингуете? – закричал он. – Идите и молитесь три раза в день.
Свита пришла в ужас: президент не знает основных ритуалов ислама! Ведь мусульманину положено совершать намаз не три, а пять раз в день. Кто-то шепотом указал Джохару на ошибку.
– Еще лучше! – воскликнул Джохар. – Молитесь пять раз в день – хоть чем-нибудь заняты будете!
Конституция – для жизни, Коран – для души
Новая Конституция хоть и провозгласила ислам государственной религией Чечни, но предоставила всем гражданам свободу вероисповедания. Многие чеченцы были не согласны с этим, требуя ввести в стране шариат – исламский кодекс жестких правил поведения. Тогда Джохар Дудаев решил встретиться со старейшинами, которые особо настаивали на полной исламизации республики.
– Коран и Имамат – дела святые, и негоже всуе толковать о них, – начал он разговор. – Всему свое время. На свете немало мусульманских стран, но лишь единицы из них живут строго по шариату. К тому же не каждый чеченец – мусульманин. Это мы с вами уже хорошо знаем. Корни ислама у нас сильно подорваны коммунистами, и восстановить их ни за час, ни за год невозможно. Я уважаю вашу настойчивость, но считаю ее преждевременной. Если мы сегодня объявим жизнь по шариату, то завтра вы потребуете, чтобы я приступил рубить головы и руки грешникам, не думая о том, что послезавтра редкий участник съезда чеченского народа сохранит голову и руки. Вы к этому не готовы, и я тоже. Поэтому давайте наводить порядок по Корану – в душах, по Конституции – в жизни.
Старейшины с недоверием слушали президента. Было видно, что Дудаев – светский человек. Его кабинет походил на картинную галерею, украшенную живописными полотнами. А сам хозяин слыл заядлым театралом – он не пропускал ни одной премьеры в республиканском театре.
Дудаев и театр
На сцене Чеченского республиканского театра имени Ханпаши Нурадилова был поставлен первый спектакль по мотивам повести Ярослава Гашека "Похождения бравого солдата Швейка". Поскольку с костюмами было плохо, все актеры играли не в форме чешских солдат времен Первой мировой войны, а в современных камуфляжах. На спектакль пожаловала президентская чета в сопровождении высших лиц независимого государства. По окончании спектакля Дудаев вежливо поблагодарил режиссера:
– Спасибо! Теперь у нас есть свой театр, не надо кланяться Москве.
Из-за спины Дудаева показался Яндарбиев.
– Зачем ты это написал? – стал выговаривать он режиссеру. – Это какая-то пародия! Почему главный герой, одетый в наш камуфляж, все время называет себя идиотом?
– Уважаемый Зелимхан, – попытался оправдаться режиссер. – Дело в том, что пьесу написал не я, а чешский писатель Ярослав Гашек. И было это почти сто лет назад.
Но бдительный идеолог независимости был убежден, что постановка высмеивает чеченских силовиков, и потребовал, чтобы в следующий раз спектакль был на патриотическую тему.
Лобзик
Надо было обладать большим мужеством, чтобы потешаться над вооруженными до зубов силовиками. Ведь их ряды пополнялись не только честными и благородными вайнахами.
В ноябре 1991 года в грозненской тюрьме вспыхнул бунт, который возглавил авторитет по кличке Лобзик. До судимости его звали Русланом Лабазановым. Это был высокий молодой чеченец крепкого телосложения. Выпускник Краснодарского института физкультуры. Мастер рукопашного боя. Боевое мастерство и довело его до тюрьмы – незадолго до этого он был осужден за неумышленное убийство.
К восставшим арестантам прибыла московская делегация во главе с генеральным прокурором Степанковым. Через пролом в бетонном заборе, заставленный деревянными козлами с колючей проволокой, делегаты проникли в тюремный двор. Их обступили заключенные – злые, остервенелые. В руках – железные пики из арматуры, на головах – зеленые повязки. Кто-то, в бешенстве брызжа слюной, призвал "зарезать этих ментов, как собак". Лобзик поднял руку и остановил яростные вопли. Затем обратился к прокурору на чистом русском языке:
– Мы все посажены в тюрьму по советским законам. Советского Союза фактически уже нет. Мы требуем немедленного освобождения из советской тюрьмы с направлением в вооруженные силы генерала Дудаева!
Это требование было поддержано мощным ревом: "Аллаху акбар!". Генеральный прокурор Степанков трясущейся рукой тут же на коленке стал подписывать постановления об освобождении всех заключенных – писари только успевали подносить очередную бумажку. Так в городе Грозном пал мрачный бастион заточения и пополнились ряды вооруженных сторонников Джохара Дудаева.
Справедливость как понятие
Сразу после освобождения Руслан Лабазанов из числа бывших арестантов сформировал вооруженный отряд. Захватив многоэтажный жилой дом, он превратил его в крепость, усилив бетонными бойницами и огневыми точками. Путь к дому преграждал бронетранспортер с бортовой надписью "Нийсо", что по-чеченски значит "Справедливость". Именно так называлась партия, которую стал создавать Лобзик. Себя же он хвастливо именовал чеченским Робин Гудом. На самом деле бойцы его отряда изымали дома и квартиры, угоняли автомобили, убивали и похищали людей, вымогали под страхом смерти крупные денежные суммы. Лобзик умудрился вломиться даже в кабинет председателя Национального банка, зверски избил его и потребовал немедленно выдать миллион долларов.
– Это будет справедливо! – кричал он, тыча пистолетом в окровавленное лицо перепуганного банкира.
А кто жулик?
Одно время Руслан Лабазанов возглавлял личную охрану президента и, конечно, был вхож в его кабинет. Говорят, Джохар Дудаев давал ему самые деликатные поручения. Такая доверчивость, конечно же, не могла не подвести президента. Но и сходу верить разным слухам, которые распространяли о том или ином человеке, он не стремился.
– Убери из своего окружения жуликов! – как-то посоветовали Дудаеву.
Постучав пальцем по голове советчика, он спросил:
– Какой это был палец?
– Не знаю.
– Так откуда мне знать, кто из них жулик?
Небо принадлежит всем
То, что раньше считалось жульничеством, в новые демократические времена стало называться бизнесом. Свобода вступала в свои права всюду – прежде всего в торговле. Однако приобретать заграничные товары чеченским бизнесменам было затруднительно – аэропорт города Грозного не был связан небесными дорогами с другими странами.
– Небо не может принадлежать одной России, – решил Джохар. – Небо принадлежит всем людям на земле.
Однажды Дудаев поручил подготовить самолет к дальнему полету. Спустя месяц в обстановке большой секретности первый чеченский президент поднялся на борт ТУ-134, прошел в кабину пилотов и сел за штурвал командира корабля. Лайнер взял курс на юг. Только взлетели, как с земли поступил приказ немедленно идти на посадку.
Дудаев на приказ не реагировал. Вскоре радист сообщил:
– Угрожают поднять в воздух перехватчики, если не подчинимся.
Дудаев спокойно отдал распоряжение:
– Узнайте, есть ли в Грозном российские самолеты.
– Есть два борта, – доложили ему. – Готовятся к вылету – один российский, другой украинский.
– Скажите военным, – твердо заявил Дудаев, – если они принудят нас к посадке, эти самолеты будут взорваны, а вина ляжет на них.
Угроза возымела мгновенное действие – воздушный коридор был открыт. Через несколько дней, облетев несколько стран, Джохар Дудаев благополучно вернулся в чеченскую столицу. Сойдя с трапа самолета, заявил:
– Путь проложен. Теперь свободный чеченский народ будет летать куда захочет.
Действительно, вскоре к аэропорту Грозного со всех сторон потянулись караваны самолетов, загруженные разными товарами.
Министр авантюрных дел
Для выезда за рубеж чеченцам были необходимы заграничные паспорта. Незаконную торговлю этими важными документами организовал подданный иорданского короля Шамседдин Юсеф, которого президент Дудаев назначил министром иностранных дел. Внешне он был так обаятелен и интеллигентен, что многие доверялись ему. Однажды турецкий премьер-министр пришла в такой восторг от Шамседдина, что подарила ему миллион долларов – "на сахарные яства". Джохар Дудаев тоже проникся доверием к проходимцу и даже рекомендовал его Борису Ельцину: "Для обсуждения ситуации направляю Вам господина Шамседдина Юсефа, – писал он. – Правительство Чеченской Республики просит Вас принять его с благосклонностью и верить всему тому, что он будет излагать Вам".
Однако при проверке документов выяснилось, что новоиспеченный министр владеет незаконным российским паспортом, который выписал себе сам. Попутно было установлено, что он при помощи своего подельника продал сотню таких же паспортов турецким гражданам, нелегально прибывшим в Грозный. Среди них оказались и дельцы международного наркобизнеса. С тех пор оборотистого иорданца прозвали "министром авантюрных дел".
Алмазный путь
Но куда авантюрнее иорданца Шамседдина Юсефа оказался чеченец Абу Бакар. Когда-то он по контракту с Государственным департаментом США работал журналистом на радио "Свобода" под псевдонимом Беркан Яшар. Затем трудился на различных постах в турецком правительстве и однажды отличился, когда вел переговоры с террористом Шамилем Басаевым, угнавшим самолет с заложниками. Тогда же чеченского эмигранта заприметили на родине – Джохар Дудаев назначил его заместителем министра иностранных дел Чеченской Республики.
Как признавался позднее Абу Бакар, именно он прокладывал тайный алмазный путь из России за границу. Схема была такой: алмазы в Чечню нелегально поставлялись с российского Севера. Драгоценный груз без какого-либо досмотра помещался в самолет, приписанный к аэропорту Грозного. Самолет летел через Баку, где ему присваивался азербайджанский полетный номер. Оттуда он брал курс на Турцию или в другие южные страны. За беспрепятственный провоз контрабандного товара Чечня получала четверть от прибыли после продажи алмазов на рынке в Антверпене.
"Прибыль шла на закупку оружия, – рассказывал Абу Бакар. – И потом его завозили в Чечню через Грузию. Это были небольшие деньги – от десяти до двадцати миллионов долларов за партию".
Президентская шляпа
Чеченское министерство иностранных дел временами выполняло и свои непосредственные обязанности, организуя зарубежные визиты. По приглашению короля Фадха президент Джохар Дудаев как-то посетил Саудовскую Аравию. Его сопровождали министр иностранных дел Шамседдин Юсеф и другие официальные лица. Была назначена торжественная встреча с королем. И вдруг выяснилось, что у чеченского президента нет приличного костюма, чтобы появиться в королевском дворце. Мало того, у Джохара не оказалось даже денег, чтобы приобрести необходимую одежду. И тогда по предложению Юсефа по кругу пошла президентская шляпа, куда официальные лица стали бросать деньги – кто сколько может. Дудаев с интересом наблюдал, как его подчиненные доставали из карманов пухлые бумажники и, не считая, бросали в шляпу пачки долларовых купюр.
– Ай да богачи! – ехидствовал Джохар. – Хотите, наверное, чтобы ваш президент выглядел лучше, чем король!