Важнейший жизненный вопрос русского мореплавания на Тихом океане о переносе порта из Охотска более удобное место - "решался" 113 лет. "Переписка из Камчатки не только с Петербургом, но и с Иркутском, которого она составляла как бы уезд, длилась десятки лет. - писал Г. И. Невельской, - несоблюдение какой-либо пустой, ничтожной формальности возбуждало в канцеляриях множество вопросов. Эти и тому подобные причины уничтожили всякую энергию в самых усердных и благонамеренных начальниках". Язвы, разъедавшие крепостнический аппарат царской России, остро чувствовались особенно на Дальнем Востоке. "Канцелярская волокита, кляуза, хищение казны и населения чиновниками, - отмечал историк Камчатки А. Сильницкнн, - вот те слагаемые, из которых составилась жизнь нашего Дальнего Востока".
О положении населения коротко, но исчерпывающе сказал видный русский мореплаватель В. М. Головнин, не один раз посетивший Дальний Восток.
"Трудно, я думаю, найти страну на земном шаре, уединеннее, скучнее и можно даже прибавить, так сказать, голоднее Камчатки".
Но помимо причин, коренившихся п крепостническом строе, были н другие обстоятельства, обрекавшие край па прозябание. Это - оторванность Дальнего Востока от экономических и культурных центров страны, от Сибири с •ее продовольственной базой. Лишь малопроезжей тропой и тяжелыми для плаванья реками связывалось Охотское побережье с Якутском. Не мудрено, что хлеб, доставлявшийся по бездорожью из-под Иркутска, был предметом роскоши на побережье.
"Даже соли, сей необходимейшей приправы яств наших. часто у них не бывает. Хлеб хотя им и дается, но, по трудному доставлению оного, в весьма малом количестве", - писал Крузенштерн о положении русских работных людей в Америке. Почти так же обстояло дело в Охотске и Петропавловске.
Правительство и правящие классы, кроме вывоза из края пушнины и "моржового зуба", больше ничем и не интересовались. Русские поселения на Камчатке и по Охотскому побережью - Удский острог, Аян, Охотск. Гижи-га, Тигиль, Большерсцк, Нижне-Камчатск и Петропавловск - влачили жалкое существование. Охотск, жизнь которого поддерживалась перевалкой грузов для Россий-ско американской компании, после переноса оттуда порта в 1849 году сразу же опустел. Аян, где кратковремен-
но находился главный порт Охотского моря, не вырос за-пределы маленького поселения. Путешественник Дит.мар удивлялся, что здесь даже "нет улиц, а имеется только одна длинная, поросшая травой, площадь".
Слабо развивался и Петропавловск - город, основанный еще Берингом и Чириковым в 1740 году и являвшийся одной из важнейших гаваней северного тихоокеанского бассейна.
Не только побережье, отрезанное бездорожьем от более заселенных районов, но и вся Восточная Сибирь лишенная выхода к открытым морям, -задыхалась в своем экономическом развитии.
Л рядом, в запустении, в забытьи пролегала надежная артерия жизни - великая река Лмур. По ее берегам лежали старые русские земли исхоженные землепроходцами, вспаханные сохой, политые кровью и потом русских людей.
Расцвет русского Приамурья, начавшийся в XVII веке, был насильственно оборван маньчжурскими завоевателями. Подобно тому, как некогда в степях Монголии появились Чингисхан и Батый, так в XVII веке Маньчжурия выплеснула из себя новые орды захватчиков. Воспользовавшись внутренними неурядицами в соседнем Китае. маньчжурские военачальники полонили великую страну, посадили в 1644 году на китайский трон своих представителей - Цинскую династию.
В течение четырех десятилетий русскому и китайскому народам приходилось совместно бороться против завоевателей: на юге против маньчжур выступали восставшие китайские крестьяне, агрессию маньчжур на север сдерживали по Амуру русские землепроходцы.
Борьба на севере закончилась подписанием русскими уполномоченными и представителями богдыхана Нерчинском трактата, по которому верхнее Приамурье закреплялось за Россией, среднее и нижнее Приамурье оставалось
ничейном землей, пустынным краем, где изредка кочевали немногочисленные тунгусские роды.
По Нерчинском)- договору, так и не разграничевшему до конца бассейн Амура, русским город Албазнн, стоявший на Амуре, был срыт, но уполномоченные богдыхана при подписании договора дали словесную клятву не возводить на его месте никаких строений.
Полтораста лет продолжалось такое положение. Одряхлевшей маньчжурской династии приходилось уже охранять свои земли по Сунгари и Нонин от переселенцев, двигавшихся с юга. Под страхом смертной казни китайским хлеборобам запрещалось переходить за Великую Китайскую стену. Но они шли. невзирая на все запрещении, ибо их гнал туда самый жестокий царь - голод. В конце концов пришлось открыть Маньчжурию для китайской колонизации.
Длительный процесс освоения рекй Амура и Охотского моря русскими также вел к тому, что необходимо было откинуть устаревшие запрещения Нерчинского договора.
Отношение русского народа к великой дальневосточной реке хорошо выразил еще Петр I. Он рассматривал устье Амура как один из трех ключей, которыми закрывалась тогдашняя русская граница: Нева, Дон, Амур. Не было такого десятилетия, особенно в первой половине XIX века, когда не поднимался бы вновь вопрос о плавании по великой реке, о заселении богатых приамурских земель - естественной житницы Дальнего Востока.
Однако все попытки решить амурский вопрос оставались безуспешными. Царское правительство ревниво оберегало интересы чаеторговцев и пушных монополистов, для которых открытие амурского пути на Тихий океан грозило сокращением прибылей.
Имелось и еще одно обстоятельство, обрекавшее Дальний Восток на положение самого отсталого края. Этб -
страх самодержавия перед своим собственным народом! Дикость и безлюдье восточной окраины царские правители возводили в добродетель Сибирь, лишенная выхода к морю, не имевшая перспектив па развитие, была самым удобным местом для каторжных работ, для ссылки всех недовольных царским режимом. Вот подлинное выражение всесильного царского министра первой половины XIX века графа Нессельроде:
"Отдаленная Сибирь была до сего времени глубоким мешком, в который спускались наши социальные грешку и подонки в виде ссыльных, каторжан и т. п., а с при соединением же Амура дно этого мешка должно оказаться распоротым, и нашим каторжникам представится широкое поле для бегства по Амуру в Великий океан".*
Число сосланных в Сибирь в 1840 году составило 134 630 человек.
Другой влиятельный политик того времени - князь Горчаков считал, что непроходимые дебри, лежащие между Якутском и Охотским побережьем, представляют очень выгодную границу, потому что не требуют охраны и. "что важнее, - добавлял Горчаков, - отстраняют жителей Сибири от непосредственного прикосновения к иностранцам, которое легко могло бы обратиться в дело пагубной пропаганды и в путь существенного вспомоществования беспорядку".**
О том что это были не частные взгляды, хотя и высокопоставленных лиц, а твердое и безоговорочное мнение царского правительства, намеревавшегося и впредь держать Дальний Восток под спудом, говорило решение особого правительственного комитета, принятое в 1848 году,
♦ Записюи Приамурского отдела Российского географического оОщесгча. т. VII, вып. II. Хабаровск, 1909, стр. 4-5.
** И. Барсуков. Граф Н. Н. Муравьев-Амурский, кн. 1, М., 1891, стр. 203-204.
по которому амурский бассейн был признан "бесполез-ным для России".
Трусливо скрывая от общественного мнения страны свое желание окончательно превратить Восточную Сибирь в огромную естественную тюрьму для ссылки своих врагов, царское правительство пыталось опереться на географические легенды, созданные вокруг Амура западноевропейской наукой. Виднейшие западноевропейские исследователи Тихого океана - француз Лаперуз и англичанин Броутон - считали, что Амур при выходе к морю теряется в песках, на месте Татарского пролива на всех картах показывался Татарский перешеек.
Посланный в устье Амура для проверки этих утверждений поручик Гаврилов не смог на маленьком бриге "Константин" справиться с поставленной задачей. В своем докладе "Гаврилов писал, что возложенное на него поручение, по краткости времени, по неимению средств и по встреченным им препятствиям, он исполнить не мог и что поэтому из его описи нельзя делать каких-либо заключений об устье реки Амура и ее лимане".
Однако ничем не брезговавший Нессельроде, имя которого, как замечает Энгельс, "означает одновременно и крапиву, и розгу", пошел на прямую подделку. Он выдал донесения Гаврилова за доказательство непроходимости устья Амура с моря с тем, чтобы окончательно похоронить русское Приамурье. Над Восточной Сибирью нависла зловещая резолюция царя: "Вопрос об Амуре, как о реке бесполезной, оставить". К ней министр "нерусских дел", как тогда с горечью называли .передовые русские люди министра иностранных дел Нессельроде, присовокупил: "Затем дело о р. Амур навсегда считать конченым и всю переписку по этому хранить в тайне".
Понятно, что прогрессивные силы страны не могли мириться с преступной политикой царского правительства, обрекавшего Восточную Сибирь и Дальний Восток на запустение.
. II. Захватнические планы иноземных колонизаторов
Жгучесть и острота амурского вопроса особенно увеличивались в связи с покушениями на Приамурье западноевропейских и американских колонизаторов. Уже в первой половине XIX века Тихий океан перестал оправдывать свое название "Тихий". Все чаще на его побережьях гремели орудийные выстрелы и развертывались кровавые экспедиции против тихоокеанских народов.
Развязывая захватнические колониальные войны, истребляя мирное население азиатских стран, Англия, ставшая раньше других государств капиталистической державой, спешила обеспечить свою монополию на ограбление богатейших территорий. Ее буржуазия именовала свою страну "владычицей морей", "мастерской мира" и видела себя уже властителем земного шара. К 1830 году она насчитывала в составе своей империи 126,4 миллиона колониальных рабов. При помощи войн, подкупов, убийств, чудовищных преступлений английские колонизаторы в тридцатых и сороковых годах XIX века продолжали настойчиво прибирать к рукам народы Индии и организовали нападение на Афганистан. Правда, война с Афганистаном закончилась для •Англии неудачно, но это ничуть не обескуражило вдохновителей английской политики: они протянули свои руки к территориям Китая. И, как в Индии, путь английских захватчиков усеивался грудами костей, так к в Китае шествие колонизаторов несло гибель миллионам людей.
Вывозя из Китая шелк, чай, серебро, Англия наводнч-2 А. А. Степанов
л а его опиумом - ядом, отравлявшим широкие слой населения отсталой страны. А когда китайские власти попытались прекратить опиумное наводнение, Англия начала воину с китайским народом. В течение почти трех лет первой "опиумной войны" (1340-1842 годы) английские колонизаторы жестоко терзали страну, сжигали го-рода, убивали женщин и детей.
Заставив подписать на борту английского военного корабля унизительный мирный договор, Англия добилась от Китая уплаты огромной контрибуции, открытия для английской торговли пяти китайских портов и передачи Гонконга, ставшего с тех пор одной из важнейших английских баз на Тихом океане.
Капиталистическая Франция всячески тянулась за своим партнером по колониальным захватам. Ее агенты проникали в Индо-Китай и Китай. В пятидесятых годах прошлого века для поддержки "духовной деятельности" миссионеров Франция шлет свои военные суда к Корее,
С 1846-1848 годов на побережье Тихого океана выходят Соединенные Штаты Америки. Но это было уже Не то государство, которое в конце XVIII века вело справедливую войну с Англией за свою независимость, войнуг поддержанную, в частности, сочувствием прогрессивных кругов тогдашней России. Освободившись от английской зависимости, буржуазия США переняла от своих прежних владык все приемы разбойничьего обогащения - войны, рабский труд, морское пиратство.
Ценой почти поголовного истребления коренного населения страны - индейцев американская буржуазия проложила кровавый путь к неограниченному владению всеми богатствами Северной Америки. Охота на людей в Африке явилась самым крупным бизнесом американского капитала на заре его развития. Она снабжала плантаторов и предпринимателей США бесплатной рабочей силой миллионов рабов - негров. Пиратские операции
на морях, стремительно обогащавшие их организаторов - бостонских и иных капиталистов, распространились на целые материки. Вот типичный "круговорот" тогдашнего американского капитала, вложенного в морской разбой: рейс в Африку с дрянными товарами для "покупки" на них негров; продажа "черного дерева", то есть •негров-рабов в южных штатах; погрузка на острове Ямайка рома и переход с ни Л вокруг мыса Горн в Тихий океан; высадка па Аляске пли Чукотке и обмен рома на пушнину; продажа пушнины в Кантоне; возвращение с китайскими товарами и серебром в Соединенные Штаты.
Особенно усилилась американская экспансия на Тихом океане к середине прошлого столетия. Коварно напав в 1846 году на более слабую Мексику, правительство США захватило свыше половины всей ее территории и в том числе земли, выходящие на Тихий океан. - Калифорнию и Орегон. Уже само появление Соединенных Штатов Америки на Тихом океане явилось результатом захватнической войны.
Выросшая на крови и костях истребленных народов буржуазия Соединенных Штатов Америки вступила г. борьбу за раздел тихоокеанских земель. Стремясь не отстать от своих английских и французских собратьев по колониальному разбою, она в 1844 году навязала неравноправный договор Китаю, а в 1853 году направила к берегам Японии свою военную эскадру. Наведенные на мирные города дула американских пушек "открыли" Японию для американской торговли. Руководители дальневосточной политики России не могли не видеть, что от Японии рукой подать до Приамурья...
К середине XIX столетия единственным мерилом "справедливости" и "законности" любых притязаний западно-европейских и американских колонизаторов на Тихом океане стали размеры вооруженных десантов, дальнобойность артиллерии.
Захватив ряд прочных позиций на Тихоокеанском побережье, создав там свои морские базы, английские и американские экспансионисты протягивали свои щупал ь-цы дальше - на север, к русским тихоокеанским владениям. Еще в XVIII веке, в ответ на официальное объявление о включении Аляски в состав Российской империи, правительство Англии направило в северные тихоокеанские воды экспедицию Кука (1775 год). Перед мореплавателем была поставлена задача - всемерно умалить значение русских открытий в Америке. Плавая вдоль восточных побережий океана, Кук -наносил на карту места, открытые задолго до него, и давал им вместо русских... английские названия.
Правда, в XVIII веке Англия была еще бессильна предпринять "действенные" средства против России на Тихом океане. Позднее, при помощи провокаций и подкупа местных князьков, английские колонизаторы развернули подрывную работу против Русской Америки из Канады. Агенты английской Гудзонбайской пушной компании проникали на русскую землю, устраивали убийства, инсценировали восстания.
Особенно усилились покушения на русскую Аляску с момента открытия золота на реке Юкон. "Небольшого числа воинских английских сил достаточно, чтобы русский грифон сделался совершенно любезен, - воинственно восклицали английские газеты. - Имея в своих руках страну, богатую золотом, мы должны владеть и соседним с ней берегом".
Русский консул в Калифорнии Костромитинов доносил правительству в 1854 году, что английская "Гудзои-байская компания принимает уже меры для того, чтобы захватить все, что только будет можно".
На Русскую Америку претендовали и капиталисты США. Первые американские корабли появились у северо-западных берегов Аляски еще в 1788 году. Под угрозой обстрела из пушек американцы отбирали у местного населения пушнину. С тех пор налеты американских корсаров на Аляску стали частым явлением. Награбленная пушнина направлялась в Китай, через порты, насильственно открытые по американо-китайскому договору 1844 года. На базе разбоя в русских водах и пиратской "торговли" с Китаем выросли тогдашние крупные плутократические фирмы Соединенных Штатов Америки - Перкинсы. Каботы, Касинги, Реесели, Герды, Олифанты и другие. Особенно интересовался Аляской Астор - один из первых американских богачей того времени.
Капиталисты США "не возражали" против округления своих владений и за счет русского Дальнего Востока. В мае 1853 года генерал-губернатор Восточной Сибири Муравьев предупреждал местные власти на Камчатке и Амуре о снаряжении Америкой двух экспедиций -- одной политической, в составе десяти кораблей, для завязывания сношений с Японией и второй - "ученой", из четырех кораблей, для исследования северных берегов Тихого океана. При этом Муравьев наиболее опасался "ученой" экспедиции, которая под видом новых открытий могла бы захватить слабо охраняемые русские земли, особенно на Сахалине.
О том, что эти опасения были не напрасны, говорило донесение Н. К. Бошняка с Сахалина о его встрече с одним американским шкипером: "Он слышал, что американцы нынешним летом будут в Татарском заливе и хотят занять бухту для пристанища своим китоловным судам".
Охотские воды, бывшие внутренним русским морем.
становятся излюбленным местом для американских, английских и других китобоев. В 1844 году в Охотском море, например, было обнаружено до двухсот пятидесяти китобойных судов под различными флагами. А за ними, для "охраны" их, в Охотское море двигались иноземные военные корабли. Старый излюбленный прием капиталистических хищников!