Идея создания Украинской поместной церкви на основе так называемого "Киевского патриархата" переживает очередной эволюционный виток своего развития. Он состоит в появлении новых центробежных тенденций в Украинской Православной Церкви (Московского патриархата), без упразднения которого мечты о единой собственно украинской церкви остаются мечтами.
Вместе с тем следует отметить невысокую ангажированность партии, в отличие, допустим, от УНА-УНСО, в церковных вопросах. Как и ранее в СНПУ, в ВО "Свобода" главное, чтобы член организации придерживался одной из исконно-украинских деноминаций, как то любая из версий православия, католицизма или язычества. Мусульман и иудеев в партию не принимают, атеисты в ней не приветствуются, хотя и присутствуют в партии во множестве.
Один из главных идейных "коньков", с которого "Свобода" начинала и который очень грамотно эксплуатирует до настоящего времени, – это историческое наследие, особенно та часть, которая касается национально-освободительной борьбы. Главные составляющие этого раздела – осуждение коммунизма и коммунистов, признание ОУН и УПА борцами за Украину, развитие культа национальных героев и мучеников, признание Голодомора геноцидом украинского народа со стороны "московско-большевистских оккупантов".
В последнее время значительная часть населения Украины подтягивается под новое восприятие этих идеологем, о чем свидетельствуют данные статистики: почти 60% украинцев признают Голодомор спланированным кремлёвскими большевиками геноцидом украинского народа, а не общей катастрофой ряда регионов СССР (большинство из которых, заметим в скобках, – традиционно русские). Другой пример: огромные ежегодные марши памяти УПА 14 сентября, которые собирают в несколько раз больше людей в Киеве, нежели ежегодный (с 2005 г.) "Русский марш" в гораздо большей по населению и более сложной по межнациональным отношениям Москве.
Внешнеполитические ориентиры партии практически не отличаются от аналогичных у СНПУ. Как и на заре становления организации, есть три геополитических "кита", на которых держаться внешнеполитические установки партии.
Первый "кит" – тотальное неприятие любых более или менее близких отношений с Россией, вплоть до построения нового "железного занавеса" в виде визового режима на границах с ней. Тема вновь стала актуальной после проведения в Крыму референдума и возвращения полуострова в состав России в марте 2014 года.
Второй – весьма прохладное отношение к евроатлантической интеграции и характерный для европейских ультраправых евроскептицизм . (На пике противостояния с режимом Януковича осенью 2013 года "Свобода" поддерживала массовые митинги за евроинтеграцию Украины, однако, когда весной 2014 года стало понятно, что Евросоюз явно не заинтересован в присоединении Украины, партия стала постепенно возвращаться на евроскептические позиции.)
Третий – ориентация на мифический геополитический конструкт, который, по мнению идеологов партии, отображает священную геополитическую ось "Юг-Север", в отличие от профанической евразийской оси "Запад-Восток". Речь идет о концепции Балто-Черноморского союза, в который должны войти страны Причерноморской зоны и Прибалтики. Шире, это исторически присущая части населения Западной Украины ориентация на Центральную Европу и ее ценности.
Последний по счёту, но не по значимости штрих – восстановление ядерного потенциала страны в связи с ожидаемым украинскими националистами вторжении России на материковую Украину.
Идеология и мифология
Русский идеолог украинского "интегрального национализма"
Лидеры "Свободы" неоднократно заявляли, что идеология партии основывается на трудах одного из классиков украинского национализма Дмитрия Донцова. Этот автор, родившийся в 1883 году в Херсонской губернии в русской по языку и происхождению семье, с 20-х гг. прошлого века разрабатывал концепцию "интегрального национализма" .
В молодости Донцов был социал-демократом и активно боролся против "украинского буржуазного национализма". Очевидно, именно с этим связано то, что в более зрелых работах Донцова осталось немало общего с революционным марксизмом: превалирование коллективного над индивидуальным, подчеркивание конфликтов и борьбы как необходимого источника развития, неверие в возможность мирного сотрудничества и компромиссов между различными общественными группами, а также "интегрализм", порой граничащий с редукционизмом .
Впоследствии Донцов стал называть большевизм лишь прикрытием "российского антизападного империализма". Это мнение интересно сопоставить с тезисом Василия Кука, последнего главкома УПА, который заявлял: "Советский патриотизм был формой русского национализма". Впрочем, сам Степан Бандера в известной статье "Украинская национальная революция, а не только сопротивление режиму" (1950 г.) вполне чётко сформулировал: "Наша генеральная линия освободительной политики базируется на том фактическом состоянии, что борьба за государственную независимость Украины – это борьба против России, не только против большевизма, но против каждого захватнического русского империализма, который присущ русскому народу в истории и современности. Если завтра на смену большевизму придет другая форма русского империализма, то он также в первую очередь обратится всеми своими силами против независимости Украины, на ее порабощение. Русский народ, как и до сих пор, будет нести тот империализм, будет делать все, чтобы удержать Украину в порабощении. На это выразительно указывает состояние политической мысли и наставления русской массы, всех русских политических сред, как коммунистических, так и антибольшевицких". Таким образом, получается, что и теоретики, и практики украинского национализма открыто признают, что главным врагом Украины и украинского народа, по их мнению, является именно русский народ как таковой, какую бы идеологию он ни исповедовал в тот или иной период своей многовековой истории.
Но вернёмся к русскому идеологу украинского национализма Дмитрию Донцову. Отрицание общности цивилизационных путей России и Украины стало одной из главных тем украинской националистической публицистики в 20-е гг. В книге "Основания нашей политики" (1921) Донцов так определяет главные различия между Западом и Россией : "Большая роль единицы и ее свободных группировок, чувство личного достоинства, собственных прав и обязанностей, активность в поддерживании общественной организации – главные приметы западной общественности. Придавленность и пассивность единицы, отсутствие правовой психики, полное отсутствие автономной морали, замещенной здесь приказами или палкой, – главные черты общественности российской. Отсюда – самоуправление (self-government), в самом широком значении, – на Западе, хаос или абсолютизм – в России".
По мнению Донцова, Россия принципиально враждебна Европе и, следовательно, Украине как части Европы, исторически противостоящей стремлениям России к расширению на Запад.
"Аморфная российская масса может быть ведена только абсолютизмом, самодеятельная европейская общественность – только самоакцией, – пишет автор. – Поэтому Россия должна, с одной стороны, защищаться перед европейским принципом и не допускать европейских бацилл к себе, ибо, привитые в России, они могут привести только к дебошу и к разложению государственного механизма. С другой стороны, она должна стремиться уничтожить эту Европу, уничтожить ее идеи везде, где простирается ее влияние, ибо эти идеи являются единственной защитой против всякого, в том числе и против московского абсолютизма, стремящегося к господству над континентом".
Отсюда, по мнению Донцова, следует важный вывод для настоящей и будущей украинской политики: "Основа великого кризиса, сотрясающего наш континент, конфликт между Европой и Россией – это глубокая противоположность двух враждебных цивилизаций… Эту абсолютную несовместимость обеих культур и неизбежность борьбы между ними, борьбы, под знаком которой идет и будет идти весь европейский кризис, мы и должны иметь в виду при определении роли Украины в этом конфликте, при определении линий нашей политики, или сущности нашего коллективного идеала".
Доводя свою мысль до логического завершения, Донцов именно борьбу с Россией провозглашает коллективным идеалом или национальной идеей украинского народа. Этот идеал, по его мнению, "диктуется нам нашими историческими традициями, нашим географическим положением и специальной исторической ролью, которую суждено нам играть". Географическое положение Украины "сделало из нее театр непрестанной борьбы, политической и культурной, двух миров: византийско-татарско-московского и римско-европейского. От последнего отпала она политически, культурно же – никогда".
Начиная с 1923 г. Донцов создает свою доктрину "деятельного национализма", наиболее полно изложенную в книге "Национализм" (1926). Отношения между нациями Донцов описывает в духе социального дарвинизма. В социальном мире людей, как и в живой природе, господствует закон борьбы за существование, частным случаем которого является закон вечного соперничества наций.
"Кто представляет себе национальности как особые виды (species), которые, как это есть и в органическом мире, обречены на вечную конкуренцию между собой, тот ясно видит, что даже две из них не могут уместиться на одном и том же клочке земли под солнцем, как не могут уместиться на одном квадрате шахматной доски две разноцветные фигуры: слабая (в данный момент) должна уступить, чтобы ее место заняла более сильная", – пишет Донцов.
Итак, по Донцову, только сильные нации со здоровыми инстинктами и развитой волей к власти имеют право на существование, слабые же должны подчиниться и исчезнуть. Сделать украинцев сильной нацией и завоевать для нее достойное место под солнцем – главная задача "деятельного национализма". Здесь нельзя не заметить параллелей с учением о "сверхчеловеке" и "воле к власти" Фридриха Ницше, которого многие исследователи называют в числе идейных предшественников германского национал-социализма.
"У здоровых видов (наций – ред.) фактор воли ничем не ограничен. Подтверждение права на жизнь, продолжение рода имеют для них самоочевидный характер и занимают первое место. Это вечное иррациональное право нации на жизнь превыше всего земного, феноменального, рационального: выше жизни данной личности, крови и смерти тысяч, выше благосостояния данного поколения, выше абстрактного умственного расчета, выше общечеловеческой этики, выше воображаемого понятия добра и зла", – пишет Донцов.
Согласно доктрине Донцова, разные нации не равны друг другу. Вместе с тем и каждая отдельная нация не является и не должна быть сообществом равных и равноправных граждан. Отношения внутри нации, по мысли Донцова, определяются тем, что нация поделена на касты. Иерархическую структуру нации возглавляет инициативное меньшинство, называемое идеологом "интегрального национализма" "аристократией", "орденом", тогда как остальную часть народа, по его мнению, составляет "масса", "толпа", "плебс" и даже "упряжный скот", "который шел туда, куда ему было указано, и выполнял то, в чем заключалось его задание".
Таким образом, "интегральный национализм" Дмитрия Донцова, являющийся основой идеологии ВО "Свобода", постулирует вечную борьбу между нациями, строго иерархическую структуру общества и ярый антидемократизм. Является ли эта идеология фашистской? Ещё в 1923 г. Донцов в статье "Фашисты ли мы?" однозначно ответил на этот вопрос: "Политический и морально-психологический дух, которым дышат украинские националисты, бесспорно является фашизмом".
Основы социал-национальной мифологии
Мифология играет значительную роль в организации и последующей деятельности любой настоящей партии, являющейся чем-то большим, чем бизнес- или пиар-проект. Это основа, на которой строятся все остальные части партийной структуры, ее менеджмент и маркетинг.
Именно идеалы стоят во главе угла, они определяют готовность, мобилизацию, мотивы и другие составляющие, общие для всех активистов партии, от лидеров до уличного актива. Партии времен модерна больше других склонны к мифологизации, а подчас мистификации своих идеалов, часть которых имеет четко выраженные мессианские, а иногда – эсхатологические характеристики.
В парламентской части украинского политикума есть лишь две партии, чьи программные установки имеют более или менее четкое идеологическое обоснование. Это ВО "Свобода" и Коммунистическая партия Украины. Правда, некоторые особенности второй, в частности касающиеся финансирования и личного благосостояния партийной номенклатуры, дают поводы сомневаться в идейной искренности вождей. Тем не менее, официальная программа партии настаивает на органической связи ее с каноническим марксизмом в его ленинской интерпретации.
В случае со "Свободой" в украинской политике нельзя найти более яркий пример четкой аргументации своих мировоззренческих парадигм. Украинский национализм отличается от русского, польского, еврейского или иного национализма прочтением тех или иных исторических событий, пережитых вместе. Большинство заметных исторических событий рассматриваются под разными углами зрения всеми присутствующими на территории Украины этническими группами.
Так, позитивно оцененная в украинском национальном мифе (в русском, кстати, тоже, но на позднем этапе) фигура Богдана Хмельницкого максимально демонизирована в польской и еврейской истории. Симон Петлюра плохо воспринимается русскими и евреями, Степан Бандера – всеми неукраинцами, здесь поляки, русские и евреи имеют общее мнение.
Согласно всем политологическим канонам, а также собственной позиции, Всеукраинское объединение "Свобода" – это украинская националистическая партия. Украинский национализм как понятие, при безусловно присутствующих в нём русофобских, антисемитских и антидемократических тенденциях, имеет весьма неоднозначный характер, серьёзно зависящий от идеологических позиций аналитика. Для некоторых все, что правее идеологического "центра", уже является национализмом. Под такое определение попадают все, от правоцентристов (национал-либералы, национал-демократы) до собственно праворадикалов, которых некоторые именуют "ультраправыми". К последним относятся приверженцы различных направлений национал-радикальной мысли. В украинском варианте все они имеют свои истоки в "интегральном национализме" Организации украинских националистов (ОУН), который сейчас чаще обозначают термином "социал-национализм".
Национализм как идеология не всегда тождественен "экстремизму". На Украине само понятие "экстремизм" весьма размыто, а характерное для России и ряда стран Западной Европы "антиэкстремистское" законодательство фактически отсутствует. До кровопролитий "Евромайдана" многие исследователи деятельности ВО "Свобода" задавались резонным вопросом: можно ли инкриминировать "экстремизм" парламентской партии, которая имеет 37 "штыков" в парламенте? Избиение участников ЛГБТ-инициатив или идеологических оппонентов партии ее уличным активом, срыв лекций и презентаций "неправильных", с точки зрения националистов, авторов – это акт экстремизма?
"Вряд ли, – скажет член "Свободы". – Мы не подкладываем бомбы и не занимаемся терроризмом. Почему мы "экстремисты"? Экстремисты расшатывают украинскую государственность (как коммунисты, олигархи и юго-восточные сепаратисты), ее мораль (сексменьшинства), генофонд (мигранты) и так далее. Это они экстремисты!" Очевидно, именно так считает лидер партии Олег Тягнибок, который уверен в непогрешимости своих однопартийцев и категорически против применения эпитета "экстремистская", а тем более – "фашистская", по отношению к "Свободе".
Вернемся к идеологии, которая составляет сердцевину партийной мифологии. В её основе лежит обоснованная в работе "Две революции" одного из лидеров ОУН Ярослава Стецько "социал-националистическая концепция". Согласно данной концепции, освобождение народа, человека, личности возможно лишь в случае одновременного развертывания национального и социального направлений политической борьбы. Данный подход совмещает как левую часть идеологического спектра, особенно в экономике, так и правую – в национальном вопросе, который идеологами ОУН был развит в направлении так называемого "антирасистского расизма", результатом чего стала печально известная "Волынская резня" 1943 года.
Итогом "социал-националистической революции" должно стать освобождение как отдельного человека, так и всего народа. Об этом свидетельствует один из лозунгов поздней, идейно более "левой" Украинской повстанческой армии (УПА), на котором зиждется сравнительно молодая идеология "левого национализма": "Свободу народам, свободу человеку".
Несмотря на официальный отказ от названия "Социал-национальная партия", значительная часть активистов "Свободы", в особенности молодежь, продолжает считать социал-национализм действующей идеологией. Такого мнения продолжают придерживаться в первую очередь национал-радикалы из числа тех, кто пришел в партию уже после "демократического" ребрендинга СНПУ. Новоиспеченные депутаты Ильенко или Михальчишин не стесняются использовать этот термин в то время, как значительная часть партийных вождей постепенно отходит от него, заменяя на более обтекаемые и "политкорректные" формулировки. Впрочем, в содержательном плане рефрен остается прежним, приняв более востребованную социальную форму.
Популизм это или нет, вопрос спорный. С одной стороны, партия имеет весомое представительство в органах законодательной власти Западной Украины и, соответственно, возможность влиять на социально-экономическую ситуацию в регионе. С другой стороны, перевес этот не решающий, поскольку исполнительная власть в этих областях до событий "Евромайдана" принадлежала "Партии регионов". Посему четкий анализ хозяйственной деятельности партии, законодательных инициатив и так далее – вопрос не настоящего времени.