2-е. По высочайшему повелению производятся: мушкетерского Родгофа полка из капитанов в майоры Андреевской и Таубе; из штабс-капитанов в капитаны Полозов и Яковлев; из порутчиков в штабс-капитаны Бородкин; из подпорутчиков в порутчики Юматов; из прапорщиков в подпорутчики Дайнатович.
Завтрешняго числа развод в 9 часов с ученьем Лейб-Гвардии Преображенского полка полку в 1-е отделение генерал-лейтенанта Талызина баталиона, во 2-е гранодерского генерал-майора князя Гика баталиона, в 3-е гарнизонного генерал-лейтенанта барона Ткзенгаузена полку его баталиона, в 4-е сводного гранодерского гарнизонного баталиона, в 5-е от артиллерии и в 6-е генерал-майора князя Долгорукова 2-го полку его баталиона"26.
Таким образом, видно, что в приказе, отдаваемом при пароле, давался сам этот пароль, объявлялись производимые в следующий чин по Высочайшему повелению, т. е. по выслуге, и определялись части, участвующие в завтрашнем вахтпараде. Изучение приказов за 1799 г. показывает, что эти три пункта были основой парольного приказа. Впрочем, изредка объявлений о производстве в следующий чин не делалось. Кроме этих трех основных пунктов в приказ при пароле могли включаться также объявления о производимых в следующий чин за отличие, увольняемых в отпуск, исключаемых со службы, исключенных из списков (как правило, по смерти), принятых вновь на службу, увольняемых в отставку с пенсионом и мундиром или без них, о назначениях на новые должности. Также в парольных приказах довольно часто фигурируют поощрения нижним чинам за хорошо проведенное учение или развод, "благоволения" офицерам за служебное рвение, выговоры за неудачные развод или учение (таковые были довольно редки и касались в первую очередь офицеров), объявляется состав военно-судных комиссий, определяется конвой для конвоирования арестованных либо для проведения экзекуций. Часто помимо частей, занимающих городские караулы, назначался отдельный караул в городской театр, к качелям у театра и на Исаакиевской площади, а в теплое время года назначалась еще и часть (полк или батальон), оркестр от которой направляли для игры в Летнем саду. Интересно, что иногда вместо названия города паролем служило слово "Благодать"27. В приказе от 16 января 1799 г. приведено расписание четырех армий, выступающих за границу в связи с началом кампании против Франции 28. Иногда в приказ попадали извлечения из реляций с театра военных действий 29, иногда и об изменении штатов некоторых полков, прежде всего Гвардии 30.
Таким образом, приказы, отдаваемые при пароле, касались исключительно военных вопросов. Единственный раз за весь год в парольный приказ от 18 февраля попало "невоенное" распоряжение – запрещение танцевать вальс из-за его "неблагопристойности"31. Так что парольные приказы играли исключительно важную роль в функционировании не только гарнизона Петербурга, но и всей русской армии в целом, и прежде всего это касалось чинопроизводства и служебных перемещений, которые значительно ускорились именно благодаря отсутствию бюрократической волокиты.
"На "плац-параде" Павел подражает Фридриху, – писал К. Валишевский. – Он отдает приказания, принимает служебные рапорты, велит представлять себе новых офицеров, объявляет награды и наказания и, как и прусский король, но еще подробнее, делает смотры своим полкам"32. "На вахтпараде… Павел не только проверял степень строевого совершенства той или иной части, учил самолично, муштровал, но каждодневно утверждал идею самодержавия", – отмечает А. Валькович 33.
Укоренилось мнение, что Павел за все время своего царствования не пропустил ни одного вахтпарада 34. Между тем Камер-фурьерский церемониальный журнал фиксирует неявку Государя к разводу 10 раз: 6 и 12 января 1799 г., 31 марта, 20, 24, 26 и 28 июля, 5, 6 и 7 августа 1800 г.35 6 января 1799 г. Государь не явился к разводу, недовольный сбором войск по ложной тревоге: "Собравшимся перед дворцом чрез учиненные ошибкою пушечных выстрелов сигналы войскам с соизволения Его Величества было отказано, и у развода того утра Его Величество присутствовать не соизволил" 36. Второй раз Государь не был у развода "по случаю большой стужи"37. В остальных случаях разводы производил, как правило, 1-й батальон Лейб-Гвардии Преображенского полка, любимцы Павла, в строевой выучке которых он не сомневался и поэтому, видимо, счел возможным отсутствовать.
Относительно "большой стужи" нужно отметить, что зима и начало весны 1799 г. были в Петербурге очень морозными. Так, по воспоминаниям А. X. Эйлера, при Павле бывшего обер-офицером Лейб-Гвардии Артиллерийского батальона, сильные морозы, такие, что "ртуть ушла в шарики и сделалась ковкою; часовых надо было беспрерывно сменять", стояли еще в начале марта, в полках было много обмороженных из тех чинов, кто стоял в караулах 38. К морозам прибавилась и эпидемия гриппа, унесшая жизни многих людей. Так, только в 1-й роте Лейб-Гвардии Семеновского полка от гриппа умерли 17 солдат 39.
Вахтпарадные эволюции были весьма сложны, поэтому 8 октября 1800 г. Великий Князь Александр Павлович объявляет Военной Коллегии как именной указ Императора "Описание о вахтпараде"40, которое предписано "по напечатании онаго, разослать по экземпляру во все полки инфантерии и в гарнизонные, которым предписывается точно по оному поступать, а для сведения сообщить также и полкам кавалерийским, дабы и сии в своем роде службы по пристойности тому сообразовались" 41. "Описание…" было весьма серьезным дополнением к соответствующей части устава и представляло собой брошюру объемом в 20 страниц 42. Оно подробно регламентировало процедуру развода и смены караулов, четко определяя обязанности буквально для каждого.
Здесь хотелось бы сказать несколько слов и о прочно утвердившемся в нашем сознании мнении, что Император на вахтпарадах давал волю своему гневу и раздражению, беспощадно наказывая, особенно офицеров, за малейшую ошибку и отправляя с парада в ссылку целые полки 43.
Большинство подобных рассказов имеет мало общего с действительностью. Да, иногда Павел наказывал офицеров на вахтпарадах, и наказание это могло быть весьма суровым. Так, один из офицеров Лейб-Гренадерского полка "за опоздание к разводу в Высочайшем присутствии был исключен из службы и немедленно "отослан в Шлиссельбургскую крепость, в пример прочим офицерам Лейб-Гренадерского полка"" 44.
Но столь жестокие наказания назначались редко. Более того, Император неоднократно пытался не наказаниями, но увещеваниями призвать офицеров к порядку. Так, в Высочайших приказах от 17 января и 15 марта 1798 г. Государь рекомендует офицерам Петербургского гарнизона во время разводов "стоять смирно, не бегать и не шуметь" 45. Подобные же требования, кстати, записаны и в уставе 46. Но некоторые из офицеров к увещеваниям не прислушивались, что имело для них весьма неприятные последствия. Например, согласно Высочайшему приказу от 15 февраля 1800 г., за постоянное возражение приказам на разводах офицеры Преображенского полка Топорнин и Ладыженский 2-й были арестованы и затем "выписаны" в гарнизонный князя Долгорукова полк 47. Наказание не слишком суровое (гарнизонный Долгорукова полк – Санкт-Петербургский гарнизонный), но вполне заслуженное, ибо офицеры в данном случае явно нарушали требования устава.
О систематических оскорблениях Павлом офицеров и тем более об избиении их и говорить не приходится. "Я находился на службе в течение всего царствования этого государя, не пропустил ни одного учения или вахтпарада и могу засвидетельствовать, что хотя он очень часто сердился, но я никогда не слыхал, чтобы из уст его исходила обидная брань, – писал офицер Лейб-Гвардии Конного полка Н. А. Саблуков. – Однажды, впрочем, на одном параде он так разгорячился, что ударил трех офицеров тростью…"48 Случай с избиением офицеров, как видим, единичный, едва ли позволяющий делать далеко идущие выводы. Ну а отправленный в Сибирь прямо с вахтпарада полк (сразу вспоминается фрагмент из кинофильма "Суворов") – и вовсе лишь исторический анекдот.
""Полк, в Сибирь марш!" – этот знаменитый рассказ о воинской части, шагавшей в ссылку до известия о гибели императора, вероятно, соединяет две разные истории. Прежде всего это опала, которой по разным причинам подвергся конногвардейский полк… Наиболее суровой репрессивной мерой был арест командира полка и шести полковников за "безрассудные их поступки во время маневров". В этот период полк был "изгнан в Царское Село"… Как утверждает Д. Н. Лонгинов, "во время этой расправы было произнесено… среди неистовых криков слово "Сибирь". В тот же день полк выступил из Петербурга, но еще недоумевали и не знали, куда идут, пока не расположились в Царском Селе"…
…С этим рассказом, вероятно, соединился другой: о казаках, отправленных на завоевание Индии и возвращенных с Востока сразу же после смерти Павла…" – пишет Н. Я. Эйде льман 49.
Действительно, 8 сентября 1800 г. за ошибки во время маневров были арестованы командир Лейб-Гвардии Гусарского полка генерал-майор Томич и шесть полковников-конногвардейцев – Якимович, Безобразов, Леонтьев, Саврасов, Саблуков и князь Вяземский 50. Но сам Лейб-Гвардии Конный полк в Царское Село не "изгоняли". Он был переведен туда не в качестве опалы, а временно, и по совершенно другой, вполне оправданной причине – из-за перестройки его казарм в Петербурге, причем перевод состоялся в середине июня 1800 г. (т. е. еще до маневров и ареста офицеров), а 15 ноября полк снова вернулся в Петербург 51.
Такова подоплека одного из известнейших анекдотов об эпохе Павла, к вахтпарадам, как видно, не имевшая ни малейшего отношения…
За неудачно проведенный вахтпарад полку чаще всего выражалось "Высочайшее неудовольствие" 52. Вообще же полковые истории фиксируют очень немного взысканий за вахтпарады, но в то же время указывают на значительное количество поощрений 53.
С вахтпарада караулы расходились по своим местам. Для несения караула город был разделен на пять отделений, "применяясь к числу и месту квартирования частей" 54. То есть за каждым из полков гарнизона закреплялся свой район несения караула.
"Каждый караул имел в своем ведении несколько улиц, по которым посылались унтер-офицерские патрули от 8 до 11 часов вечера; они должны были заходить во все трактиры и прочие вольные места и высылать оттуда всех военнослужащих, а в случае сопротивления таковых брать под караул" 55.
Наиболее ответственными являлись караулы, занимаемые Гвардией. Ведь именно она несла охрану императорских резиденций.
"Внешний, или главный, караул при императорской резиденции в составе роты со знаменем во главе с капитаном и двумя офицерами выставлялся поочередно от полков гвардейской пехоты. При смене знамя старого караула относилось в императорские покои, а знамя нового ставилось в стойку в офицерской комнате главной дворцовой гауптвахты. Внутренние караулы в Зимнем дворце в 1797–1799 годах занимал Л.-Гв. Конный полк. В эти годы конногвардейцы, подобно екатерининским кавалергардам, несли службу и во время торжественных выходов… Караульный наряд в такие дни… мог насчитывать от пятидесяти до двухсот человек с литаврами, штандартом и трубачами"56.
Вот перечень караулов, занимаемых ежедневно чинами Лейб-Гвардии Конного полка:
"1) Два внутренних караула во дворце, один к Государю Императору, при 2 обер-офицерах, а другой к Государыне Императрице, при 1 офицере…
2) В Таврическом дворце, с 7 августа 1797 года, очередуясь с гусарами, караул этот был в числе: 2 обер-офицеров, 4 унтер-офицеров, 2 трубачей и 62 рядовых.
3) В Новодевичьем монастыре, при 1 обер-офицере, 1 трубаче и 56 рядовых, очередуясь с артиллериею.
4) В Мраморном дворце, с 22 февраля 1798 года, при 1 обер-офицере.
5) и наконец, в полковой гаубтвахте, при 1 обер-офицере" 57.
"В Михайловском замке после переезда туда Императора главный караул размещался направо от главных ворот – на гауптвахте, выходившей на внутренний двор. Этот караул выставлял все внешние посты и внутренний пост в Овальном салоне в восточной части замка. Внутренние караулы от одних и тех же частей размещались в бельэтаже. В левом аванзале находился караул от Лейб-батальона Преображенского полка в тридцать человек, при обер-офицере, выставлявший главный пост по соседству на верхней площадке лестницы. Кавалергардский полк содержал караул в Мраморном зале рядом с Овальным салоном. Караул от Л.-Гв. Конного полка находился в аванзале Длинного зала"58.
Гвардейцы несли караульную службу и в загородных резиденциях Императора во время пребывания там Павла – с весны до осени 59. В этот период "все гвардейские полки… в отбывании караульной службы сменялись через известный промежуток времени, причем Император лично встречал и провожал каждую часть". 60
Кроме несения караульной службы в императорских резиденциях лейб-гусары и лейб-казаки содержали пикеты и разъезды в окрестностях Петербурга. 61 "Эти пикеты не были чьей-то прихотью. В питерских окрестностях пошаливали разбойничьи шайки, а у полиции не хватало сил, чтобы защитить от них российского обывателя".62 Так что служба гвардейцев была не только придворной…
41 пост занимали в Петербурге артиллеристы: 19 – в арсенале, 7 – в артиллерийском лазарете, 12 – в Артиллерийском и Инженерном Шляхетном кадетском корпусе и 3 – при конюшнях конной артиллерии 63.
Инструкция, в которой четко регламентировался порядок смены и несения караулов, названная "Инструкция караульному офицеру", подписанная (и, вероятно, составленная) А. А. Аракчеевым, была утверждена уже 1 декабря 1796 г. 64
Огромное внимание обращалось на строевое обучение войск, которое до восшествия Павла на престол находилось в запущенном состоянии, а одиночного обучения солдат вообще не велось 65.
В Воинском уставе 1796 г. впервые были даны четкие указания по обучению рекрутов 66. Устав требовал также гуманного, без излишней жестокости, отношения к солдатам и особенно к рекрутам: "Офицерам и унтер-офицерам всегда замечать солдат, которые под ружьем или в должности ошибались, и таковых после парада или учения, или когда с караула сменятся, учить; а естьли солдат то, что надлежит, точно знает, а ошибся, такового наказать…
Когда рекруты или новые люди причисляются к ротам, то капитанам заставлять оных учить офицерам; а когда и унтер-офицер их учит, то и тогда быть офицеру; а особливо такового (рекрута. – Е. Ю. ) определить к хорошему товарищу на квартиру, который бы иногда его учить и его почти воспитать мог; и дабы рекрута не отвратить от своей должности и охоты ко оной… то сперва за учение его не бранить и не ругать, но добрыми словами его приучать, и не вдруг учением его отягощать, а еще менее его бить за учение"67.
За жестокое обращение с нижними чинами офицеры подвергались взысканиям, причем довольно суровым 68.
Весьма обоснованными и полезными были и требования, касающиеся одиночного обучения нижних чинов.
"Новых солдат, которые во время учения в роты определяются, учить… одних, и не прежде ставить к учению в ротах, пока не совершенно все уметь будут делать; ибо в противном случае новых с старыми напрасно мучить. Таковому ж солдату сперьва одному часто стрелять, дабы пороху не боялся, и тем научился как ружьем владеть, так и патронами заряжать" 69.
"Настойчивым и строгим требованием правильного одиночного обучения Император Павел Петрович в самое непродолжительное время сумел привесть в отличное состояние всю армию, и в особенности кавалерию…" – писал К. Манзей 70. Служивший при Павле в Уфимском пехотном полку в далекой от Петербурга Уфе Л. Н. Энгельгардт писал о строевом обучении по новому уставу что "эволюции были просты, требовались только одна точность и мелочи удобопонятные" 71 . Эта положительная оценка устава чрезвычайно интересна – здесь мы слышим мнение простого армейского офицера, далекого от петербургских интриг и привычного служить с полной отдачей.
Ротные и батальонные учения производились в полках "непременно по два раза в неделю" 72.
Судя по данным Камер-фурьерского церемониального журнала, учения – батальонные или полковые – проходили в Петербурге практически в течение всего года либо на Дворцовой площади, либо на Царицыном лугу. Такие учения продолжались обычно 2–3 дня в среднем 2–3 раза в месяц. Таким образом, полк "учился" по 6–8 дней в месяц. Часто батальонные учения, иногда даже с небольшими маневрами "с пальбою", происходили перед разводом караулов 73. Иногда учения батальонов или эскадронов Гвардии проводились под непосредственным командованием Павла или Великих Князей 74.
Наиболее активно учения велись в Гвардейских полках в начале 1797 г., что понятно – Гвардию готовили к коронационным торжествам в Москве.
Нередко Павла упрекают в том, что при строевом обучении солдат, утомляя бесконечной "шагистикой", не учили "цельно" стрелять 75. Этот вопрос хотелось бы рассмотреть подробнее, так как меткая стрельба является одной из главных целей обучения солдата. Оставим пока в стороне утверждения ряда авторов о том, что солдат при Павле не учили стрелять, и постараемся ответить на вопрос, что же представляли собой ружья конца XVIII в.
"Дальность стрельбы из ружей не превышала 250–300 шагов (178–213 м)… Уже на дальностях в 300 шагов… рассеивание пуль характеризовалось величиной… около 1,6 м. Вероятность попадания в ростовую фигуру не превышала 10 %. При этих условиях стрельба оказывалась эффективной только при залповом огне, а также по сомкнутому строю на небольшие дальности" 76. "При большой неточности каждого отдельного выстрела с самого начала отказались от прицеливания и даже от обучения ему и искали достижения эффекта в возможно скоро производимом, залп за залпом, массовом огне по команде. Если Фридрих еще и указывал, чтобы не слишком торопились с огнем – "человеку надо сперва увидеть, куда он стреляет", – то впоследствии было даже прямо запрещено целиться. Зато особенное значение придавали тому, чтобы залп выпаливался дружно и звучал как один выстрел. Предполагалось, что одновременное попадание такого большого количества пуль усилит деморализующее действие огня", – писал Г. Дельбрюк 77.
Таким образом, кремневое ружье отнюдь не отличалось меткостью; это, кстати, одна из главных причин появления линейной тактики – тактика в первую очередь зависела от оружия. Так что учить "цельно" стрелять из ружья, в силу своего устройства на "цельную" стрельбу не рассчитанного, не имело смысла, и в этом отношении знаменитое суворовское "пуля – дура" было в XVIII в., да и позже, не столько метафорой, сколько вполне очевидным фактом.
Устав 1796 г. достаточно подробно описывает порядок прицеливания: "Прикладываясь, солдатам ровняться на право, первой шеренге прямо, а задним немного ниже прикладываться; при чем солдатам смотреть по дулу на мишень и смело в огонь, и знать ему, куда выстрелить, не в верх или в землю; приклад приставить к плечу, голову опустить и глядеть, куда стреляет" 78. Кстати, как видно из текста, речь идет о стрельбе по мишени, т. е. о стрельбе учебной. Так что стрелять солдат при Павле учили вполне серьезно. Весьма критически настроенный по отношению к павловским военным реформам А. К. Баиов отмечал в Уставе 1796 г. "сильное развитие правил для наступательной, отступной и плутоножной стрельбы"79.
Следует отметить, что написанное выше касалось тяжелой пехоты – мушкетеров и гренадеров, вооруженных гладкоствольными ружьями. От них "цельной" стрельбы, как видно из положений устава, не требовалось. Но умение метко поражать цель было обязательным для егерей, вооруженных нарезными штуцерами, обладающими большой дальностью и точностью стрельбы 80. Так что требования к обучению солдат стрельбе предъявлялись в павловское время вполне разумные.