- Мистер Хэммонд просто знакомый, не больше, - ответила она, затем ласково взглянула на Софи. - Тебе понравилась прогулка?
Софи посмотрела на нее и, кажется, поняла, потому что с энтузиазмом кивнула и сказала:
- О да! Папа сказал, что мы можем еще погулять завтра. Вы готовы к занятиям?
Виктория скрыла свое изумление.
- Э… конечно, - сказала она.
Ее глаза устремились к барону, но тот сохранял загадочность, и она поняла, что всякое понимание, возникшее между ними по поводу Софи, разрушено неожиданным появлением Мередита. "Что он думает? Какие мысли вызвали это холодное выражение? И кстати, какая мне разница? - отчаянно спрашивала себя Виктория. - Барон есть барон, не следует этого забывать!"
Мередит вызывающе уставился на нее.
- Сегодня ты не работаешь, Виктория! - воскликнул он. - Нам надо поговорить. Я подумал, мы могли бы съездить…
- Следует напомнить, что я на работе? - раздраженно спросила Виктория.
Мередит ударил кулаком о ладонь.
- Плевать мне на твою работу! - отрезал он.
- А мне - нет. - Виктории хотелось побыстрее закончить. Гнев барона рос с каждой минутой, и она догадывалась, как он истолкует собственнические замашки Мередита.
Впрочем, барон, очевидно, уже достаточно наслушался их препирательств.
- Мистер Хэммонд, - сказал он, - ваше присутствие здесь в данный момент представляется нежелательным. Я не совсем уверен, кто пригласил вас в Райхштейн, но хозяин здесь я и буду благодарен, если вы оставите мою гувернантку в покое.
Мередит смутился. Никто и никогда не решался бросить вызов Мередиту Хэммонду! Американец слишком привык к управлению судьбами и явно не собирался проявлять вежливость.
- Пошел к черту, - угрюмо выругался он. - Я приехал к Виктории, чтобы просить ее выйти за меня замуж, как только разведусь, и меня не вышвырнет какой-то жалкий аристократ без единого цента в кармане!
Виктория закусила губу.
- О пожалуйста, - начала она, только чтобы быть прерванной бароном.
- Спасибо, фройляйн, - ледяным тоном сказал он, - но я в силах справиться самостоятельно.
Барон медленно направился к Мередиту. При своем высоком росте Мередит не обладал мощным телосложением барона, а также его все подавляющим высокомерием, воспитанным годами и годами наследственной власти.
- Хэммонд, - сказал он с расстановкой, - я не терплю, когда меня оскорбляют. Урок хороших манер пошел бы вам на пользу, но мое воспитание не позволяет сделать этого, поэтому я вежливо прошу вас выйти. Вы вторглись в частную собственность, и мне не хочется спускать на вас собак. - Барон показал на волкодавов, которые молча смотрели на представление. В ответ на жест барона они поднялись и очень убедительно зарычали. Виктория с истерической дрожью подумала: "Неужели на самом деле они нападут?" Почему-то она сомневалась.
Мередит с отвращением посмотрел на животных. Видимо, он не мог сразу определить, злые они или нет, и вместо этого взглянул на фройляйн Шпигель. Но Маргарета демонстративно грела руки у камина, показывая, что не намерена пока раскрывать их дружеские отношения барону. Виктория вздохнула.
- Пожалуйста, Мередит, - неловко сказала она, - будь благоразумен! Мы не можем здесь говорить, ты знаешь.
- Я остановился в деревенском отеле. Можем поговорить там. - Мередит с осуждением посмотрел на нее. - Ты меня сюда привела.
Виктория отпрянула:
- Ничего подобного.
- Конечно, ты. Ты ожидала, что я последую за тобой. Я просто хочу знать, что за дурацкую игру ты ведешь. Я предлагаю брак. Ты же этого хотела?
Виктория тщетно пыталась скрыть приближающиеся слезы.
- Нет, Мередит, - ровно сказала она. - Я уже сказала. Все кончено.
Мередит топнул ногой:
- Ах, вот как! Ты вытащила меня в эту глушь в середине зимы только чтобы сказать мне - все кончено?
- Мередит, ты сам приехал, - напомнила она.
Вперед выступил барон:
- Хватит! Герр Хэммонд, вы уйдете мирно, или мне прибегнуть к другим средствам?
Мередит поморщился.
- Виктория! - воскликнул он уже умоляюще. - Ну хоть давай пообедаем вместе! Это самое меньшее, что ты можешь сделать!
Виктория смутилась. Если это ускорит уход Мередита, она готова пообещать что угодно.
- Хорошо, хорошо, - сказала она, - завтра.
- Сегодня.
- Невозможно. - Виктория развела руками.
- Ладно, ладно, завтра. - Мередит сделал красноречивый жест. - Тогда еще увидимся. Чао, Марджи! - Это предназначалось Маргарете.
Маргарета метнула на него злобный взгляд и покосилась на барона.
- Прощайте, - холодно сказала она, и отвернулась к огню.
После ухода Мередита в зале воцарилось зловещее молчание. Виктория не смела взглянуть на барона и была уверена, что Маргарета чувствует то же самое. Она подумала, как фройляйн Шпигель объяснит прощальную вольность со стороны американца.
Со вздохом Виктория взяла Софи за руку.
- Идем, - сказала она. - Нас ждут занятия.
Софи автоматически пошла за ней, и они зашагали из зала по направлению к кабинету. Там Виктория устало упала в кресло. Софи с тревогой наблюдала за ней.
- Что-то не так? - спросила она. - Из-за него? Вы его боитесь?
Виктория улыбнулась и отрицательно покачала головой:
- Нет, конечно. Не торопись с выводами. - После такого же комментария Марии ей не приходилось гадать, откуда Софи берет свои странные идеи. - Просто… ну, твой отец обязательно подумает худшее, а я, откровенно говоря, устала от споров.
Софи уставилась на нее:
- Правда? Ох, но… не слишком? То есть… не настолько, чтобы уйти?
Виктория нахмурилась:
- Откуда такая заинтересованность? Я думала, мой уход тебя только обрадует.
- О нет, что вы! - быстро воскликнула Софи. - Не вы. - Она опустила голову. - Я хочу просить вас остаться. Вы хорошая. Очень хорошая! И если вы хотите сшить мне одежду, я совсем не возражаю.
Виктория улыбнулась на этот косвенный комплимент:
- Что ж, очень приятно слышать.
Софи довольно нервно улыбнулась:
- Со мной говорил папа. Он… он рассказал о матери… все. Мне его очень жалко.
- Правда, Софи?
- Да. Знаете, ему пришлось намного тяжелее. То есть… я была еще маленькой, чтобы понять по-настоящему, но ему пришлось вынести все.
- Да.
- Он удивительный, мой отец.
- Я знаю.
- Вы ведь тоже так думаете?
Виктория зарделась:
- Пожалуй.
- Не бойтесь! Я не возражаю. Не сейчас. Видите, он мой отец, я его дочь и могу быть великодушной! - Софи рассмеялась. - Смешно, я всегда думала, что он только терпит меня. Я не понимала, что он меня любит. Знаете, он любит! Он так сказал.
Виктория подперла подбородок рукой:
- Очень рада за тебя.
Софи вздохнула:
- Я желаю вам быть счастливее, и все. Тот мужчина… Этот герр Хэммонд! Он виноват.
- Не совсем. - Виктория хотела быть честной.
- Вы не беспокоитесь по поводу папы? Я поговорю с ним.
- Спасибо, Софи, не нужно.
Софи задумчиво посмотрела на нее:
- Тогда это фройляйн Шпигель? Если так, я знаю, что вы чувствуете. Она мне не нравится. Я хочу, чтобы она ушла!
Виктория покачала головой:
- Фройляйн Шпигель - гостья твоего отца. Можешь ты смириться с ней в таком качестве?
- Наверное. - На мгновение Софи надулась. - Просто она всегда старается забрать папу себе. Она хочет от меня избавиться. Я просто помеха, как для… для моей матери.
- Не глупи, Софи. Она же не навсегда здесь.
- Нет, в самом деле? - Софи воспрянула духом. - Тогда нас опять будет трое. Да, еще, конечно, Мария и Густав.
- В свое время мне придется уйти, - сказала Виктория.
Софи нахмурилась:
- Почему? Мне не нужно ехать в пансион. Вы можете продолжать учить меня, пока я не вырасту.
- Не пойдет, Софи. У меня нет права учить детей старшего возраста.
- Но вы мой друг. Я хочу, чтобы вы остались. - Она втянула голову в плечи. - Пожалуй, я позволю вам выйти замуж за папу, если согласитесь остаться.
Виктория скрыла улыбку, хотя ее сердце разрывалось на части.
- Очень великодушно с твоей стороны, Софи, - вежливо сказала она, - но вряд ли выполнимо. У твоего отца, несомненно, свои планы.
Софи скорчила очередную гримаску:
- До тех пор, пока он не решит жениться на фройляйн Шпигель.
- Софи! - Тон Виктории был несколько резок. - Пойдем, я тебе кое-что покажу. Это подарок, который я купила тебе несколько дней назад в Райхштейне.
Когда Виктория в тот вечер спустилась к ужину, она нашла в кухне Марию за приготовлением подноса для барона. Женщина улыбнулась ей и продолжала свою работу, и девушка уселась у ревущего огня. Странный день, прерванный вторжением Мередита. Появление американца сбило ее с толку, и она сожалела, что он показал себя таким неприятным. Мередит явно не понимал мотивов ее желания остаться в замке, но мог, по крайней мере, достойно принять ее уход. Просто уязвлена его гордость, он боится, что могут сказать светские хроникеры, если случится утечка информации. Виктория не могла вообразить теперь, что привлекло ее в Мередите. Конечно, он был красив и склонен доминировать над каждым, кто не мог оказать сопротивления. Разве что ей хотелось романтической любви и льстило его внимание. Она вздохнула. Мередит ничем не походил на барона фон Райхштейна, и все-таки оба, каждый по-своему, обладали некоторым могуществом. Возможно, если бы она здраво мыслила, то воспользовалась бы предложенной возможностью и вернулась с Мередитом в Лондон. Оставаясь здесь, она только причиняла себе боль и отказывалась ради человека, который нашел ее привлекательной только физически, от возможности выйти замуж и иметь своих детей. Конечно, есть Софи, но сейчас она знает правду о своем происхождении и постепенно начнет справляться со своими проблемами.
Но несмотря на все это, Виктория знала, что останется. Половина лучше, чем ничего, и, по крайней мере, она может видеться и говорить с бароном, и иногда разделять трапезу.
Мария закончила готовить еду и начала разливать суп по тарелкам.
- Не знаете, где фройляйн Шпигель, фройляйн? - спросила она, выведя Викторию из грез.
- Простите? - Виктория улыбнулась. - Кто? Фройляйн Шпигель? Нет, я ее не видела. А что?
Мария пожала плечами:
- Кажется, она исчезла, фройляйн. Во время ленча была дома, но с тех пор я ее не видела, герр барон спрашивал о ней еще два часа назад.
Виктория нахмурилась.
- Правда? - Она покачала головой. - Думаете, она ушла?
- Но куда, фройляйн? Если в Райхштейн, то ей понадобилась бы машина. Но я не слышала, чтобы кто-то отъезжал, а вы?
- Нет. - Виктория наклонила голову. - Может, ушла на прогулку?
Мария пожала плечами:
- Могла. Она и раньше часто выходила пройтись, но никогда не отсутствовала так долго. Считала что слишком холодно.
Виктория неопределенно пожала плечами, ее поразила ужасная мысль. Утром Софи жаловалась на Маргарету. Возможно, она снова вернулась к своим проказам? Могла она замыслить некую проделку в надежде, что фройляйн Шпигель придется покинуть замок? Нелепо, но возможно.
- А в комнате? - спросила Виктория, но Мария отрицательно покачала головой.
- Я зашла туда в первую очередь, фройляйн. Когда герр барон спрашивал о ней. Но фройляйн Шпигель там не было.
- О! - Виктория закивала головой. Это исключало ее предположение, что Софи распотрошила и комнату Маргареты. - Как насчет окрестностей?
Мария пожала плечами и стала разливать суп для мужа и Виктории, показывая, что Виктория должна сесть за стол.
- Время, фройляйн, - спокойно сказала она. - Возможно, фройляйн забыла время. - Очевидно, Марию не особенно беспокоило, где находится Маргарета Шпигель.
Виктория принялась за суп. Маргарета не тот человек, чтобы увлекаться прогулками на свежем воздухе. Так где же она? Что может ее задержать? Она не могла заблудиться. Если только к этому не приложила руку Софи. Могла она под видом экскурсии завести куда-нибудь Маргарету? Например, в северное крыло, ее любимый источник воображения? Маловероятно. Вряд ли Маргарета позволит обмануть себя ребенку, даже Софи. И вдобавок они не любят друг друга…
Но все же эта идея не выходила у Виктории из головы. Софи не занимать умения пугать людей. Виктория вспомнила запертого в комнате волкодава и испытанный ею тогда шок. И девочка не всегда думает о последствиях. Для нее это средство достижения цели, и только, и она хотела избавиться от Маргареты, не так ли?
Виктория вздохнула. Если Софи что-то натворила и ее отец об этом узнает, он придет в ярость, и все хорошее пойдет прахом. Кроме того, ему придется принять сторону Маргареты против дочери, и Маргарете это понравится! Он может даже оставить замок и уехать в город. В конце концов, замок хранит печальные воспоминания.
Это нехорошо! Надо выяснить правду. Если это проделки Софи, лучше раскрыть ее замысел заранее и быть настороже, чтобы защитить Софи от отца, если необходимо.
Под предлогом похода в ванную она покинула кухню и быстро зашагала в главный зал. Однажды Софи сказала ей, что дверь в северное крыло находится в дальнем конце зала, под галереей, и редко используется. Виктория надеялась, что она не заперта.
Так и было, и, поскольку в зале находились только волкодавы, она быстро пересекла его и закрыла за собой дверь. Первое, что отметила Виктория, был холод, ледяной ветер, проникающий даже сквозь теплые брюки и толстый свитер. Конечно, следовало захватить пальто, но это отняло бы драгоценное время, и, кроме того, она не хотела привлекать внимания.
Все четыре башни были практически одинаковы. Привыкнув к темноте, Виктория вполне отчетливо видела зал и башенку. Снаружи падал лунный свет, какое-то освещение добавлял снег. Идти по молчаливым коридорам было жутковато, и девушка слегка поежилась, не только от холода.
Оглядевшись, Виктория решила сначала проверить комнаты башенки. Она хотела крикнуть, но побоялась, что ее кто-то услышит в жилой части замка, поэтому открыла дверь в основании лестницы и начала подниматься.
Местами лестница была мокрой, и Виктория увидела красноречивые доказательства того, что барон рассказывал ей о разрушении замка. По стенам сочилась вода, стоял затхлый запах сырости. Никто, даже Софи, не мог соблазнить Маргарету на подъем по этой лестнице. Она просто зря тратит время, можно сразу повернуть назад.
Но что-то удержало Викторию от возвращения, к тому же это было приключение и оно отвлекало от горьких мыслей.
Из окна башенки виднелись горные вершины за замком. Вид поражал своей величественностью и вызывал сожаление, что замок почти заброшен, когда людям так нужно жилье. Все двери были заперты, и Виктория открывала их с некоторой долей отвращения. Ее пугала паутина и жуткие шорохи в пыльных углах, когда сквозняк тревожил их обитателей. Девушка с радостью вышла в коридор и закрыла за собой дверь башенки.
Оставались только большие апартаменты в конце зала, и Виктория решительно направилась туда. Теперь она вполне пришла в себя, но, хотя ее согрела беготня вверх и вниз по лестнице, мысль о больших пауках, бегающих наверху, вызвала дрожь.
Виктория почти открыла дверь из башни, когда послышался странный воющий звук. Она остановилась, волосы на затылке встали дыбом. Это не собаки, они в зале, но и не человеческий голос. "Спокойно, - думала она, - всему есть логическое объяснение". Но тем не менее в памяти Виктории сразу всплыл рассказ Софи о запертой в башне матери и все остальные слышанные ранее страшные истории.
- Ради Бога! - громко упрекнула она себя. - Перестань вести себя как истеричка! Открой дверь!
Трясущимися пальцами она повернула ручку. Но она не двинулась. Видимо, с тех пор, как ее открывали, прошло много лет, дерево так разбухло от сырости, что застряло в проеме. Виктория раз за разом налегала на дверь, в конце концов, под ее весом она подалась и стукнулась о старый скобленый кухонный стол, такой же, какой ежедневно использовала Мария. В углу, около пустого камина, стоял старый картонный ящик, подгнивший по бокам, а внутри копошилось семейство котят…
У Виктории вырвался нервный смешок. "Ничего себе, - подумала она, - мяуканье котят!"
Позволив двери закрыться, Виктория медленно пересекла комнату, села на корточки рядом с маленькими животными. Котята громко мяукали, и она покачала головой.
- Где ваша мама? - спросила она, гладя их по головкам. - Сюда есть еще одна дорога?
Она встала и огляделась. Окно было забрано решеткой, поэтому в него ничего не могло проникнуть, даже стекло было цело. Двери заперты на висячий замок, как же кошка входит и выходит, чтобы ухаживать за своей семьей?
Виктория огляделась. Вот она, эта дыра в тяжелой наружной двери, немного больше крысиной и вполне достаточная для кошки. Дерево прогнило, за ним явно необходим уход, иначе другие животные тоже начнут устраивать свои логова в заброшенном крыле.
Удовлетворенная своими исследованиями при лунном свете, Виктория повернулась к двери. Чем скорее она вернется на кухню, не возбуждая подозрений, тем лучше. Ей не хотелось признаваться, что она не доверяет Софи. Особенно после того, как та ее так часто защищала.
Но к ее страху, тяжелая дверь снова накрепко закрылась.
- Черт, - сердито воскликнула она. - Черт, черт, черт!
Виктория с силой дернула ручку, но собственный вес уже не помогал. Сейчас она тянула на себя, и ручка казалась не слишком надежной. Если она оторвется, Виктория будет полностью отрезана от людей.
Но девушка отказалась даже обдумывать такую вероятность. Этот путь вел к панике, ведь если никто не догадается о поисках в этих пустых помещениях, ее никогда не найдут…
Виктория огляделась. Ей нужен кусок дерева, чтобы просунуть под дверь в качестве рычага. Если она сможет использовать свой вес, чтобы отжать ее из проема, появится шанс спастись.
Она нетерпеливо заметалась по комнате. Вокруг было много деревянных предметов, но ни один не подходил. Кроме того, Виктория побаивалась, что найдет здесь только гнилое и, следовательно, бесполезное дерево.
Она вздохнула. Нельзя ли открыть ставни и окна и выйти этим путем? Возможно, дерево на ставнях тоже сгнило?