Ключ был на твоем брелоке. Нож приставляли к твоему горлу. Хочу, чтобы ты находилась там, где я могу тебя видеть.
Так ты обо мне заботишься? - Лицо у нее медленно тяжелело. - Нет, Джонас, на меня тебе наплевать! Тебя волнует одно: месть. Так вот, запомни: участвовать в твоей игре я не желаю и вообще не хочу иметь с тобой ничего общего.
Он взял ее за плечи и притиснул к двери.
Сама ведь понимаешь, что не права! Мы напали на след... - Он опустил голову; взгляд его задержался на ее губах. - И ничего не кончится, пока мы оба с этим не покончим.
Не понимаю, о чем ты.
Нет, понимаешь! - Он прижался к ней всем телом, вплотную, как будто собирался что-то доказать - возможно, лишь себе самому. - Нет, понимаешь! - повторил он. - Я приехал сюда, чтобы кое-что сделать, и намерен довести дело до конца. И мне плевать, как ты это называешь - местью или как-то еще.
Сердце у нее екнуло - и не от страха. Его глаза, серые холодные глаза, оказались совсем близко...
А как ты называешь то, ради чего сюда приехал?
Правосудием.
Ей стало не по себе; она вспомнила собственные мысли о правосудии и справедливости.
Джонас, ты руководствуешься вовсе не уголовным кодексом!
Закон и правосудие - не всегда одно и то же. Я намерен выяснить, что случилось с моим братом и почему. - Он быстро погладил ее по щеке, по волосам. Сейчас от нее исходила не нежность, а сила. - Но дело осложнилось. Я смотрю на тебя и хочу тебя! - Он взял ее за подбородок и развернул к себе; ей пришлось смотреть ему прямо в глаза. - Когда ты рядом, я забываю о том, ради чего сюда прилетел... Проклятие, ты мне мешаешь!
Не договорив, он впился в нее губами. Не собирался - но не смог устоять. Раньше он был с нею мягок, потому что об этом просили ее глаза. Сейчас он целовал ее жадно, грубо, отчаянно, потому что этого требовало его естество.
Лиз стало страшно и вместе с тем радостно. Она и не подозревала, что страх может стать источником радости. Сердце все сильнее билось в груди; она позволила ему прижаться к себе теснее, еще теснее. Он как будто подзадоривал ее, призывал сорваться вместе с ним в пропасть, прыгнуть в неизведанное. Рискнуть!
Джонас с трудом оторвался от нее; он искал страсти, подчинения и силы - именно так, всего сразу. Этого он требовал от нее подсознательно. Он потянулся к девушке, словно уже привык обнимать ее. В его объятиях она сначала оцепенела, попробовала вырываться, но вдруг уступила, растаяла; ее состояние менялось с такой скоростью, что почти невозможно было уследить. От нее пахло морем и невинностью - от такого сочетания он просто сходил с ума.
Забыв обо всем на свете, он увлек ее к кровати. Сейчас исполнится его желание!
-Нет! - Лиз уперлась ему в грудь обеими руками, стараясь высвободиться. Они ведь в комнате Веры... - Джонас, не надо!
Он схватил ее за плечи.
-Да что же тебе надо, черт побери?
Она покачала головой и с трудом попятилась назад. Его глаза больше не были холодными и равнодушными. Какой женщине не захочется, чтобы мужчина смотрел на нее с такой страстью, так желал ее? Ради такого взгляда можно и забыть об осторожности... Но Лиз не могла.
Ничего. Мне этого не нужно, Джонас. - Она отбросила прядь волос со лба, - Я не имею права забываться!
Почему?
Он схватил ее за руку и не отпускал. У него кружилась голова. Еще ни одна женщина нигде и никогда не причиняла ему такой боли!
Второй раз я не повторю прежнюю ошибку.
Лиз, сейчас совсем другое дело!
И это моя жизнь. - Лиз глубоко вздохнула, словно очищаясь, и подняла голову. Оказалось, что теперь она может смотреть ему прямо в глаза. - Я поеду с тобой в Акапулько, потому что чем раньше ты добьешься своего, тем скорее уберешься отсюда. - Она стиснула кулаки; Джонас понял, что в ней еще происходит внутренняя борьба. - Кстати, если не забыл, люди Мораласа будут следовать за нами по пятам.
С ними я разберусь. - Джонасу тоже пришлось бороться с собой,
Лиз кивнула: в том, что он разберется с полицейскими, она не сомневалась.
-Делай что должен. Я попрошу Луиса на пару дней заменить меня в дайвинг-центре.
Она вышла; Джон ас снова крепко сжал ключик в кулаке. Он пока не знает, к какому замку подходит этот ключик. И наоборот, он пока не знает, как подобрать ключик к еще одному замку... Загадка не просто озадачивает, она его бесит! Он рассеянно поднял медведя, которого Лиз оставила на кровати. Перевел взгляд с игрушки на ключик в своей руке. Надо что-то придумать, чтобы свести их вместе!
Глава 6
Акапулько не относился к той Мексике, которую Лиз знала и любила. Акапулько не относился к той Мексике, куда она бежала десять лет назад, ища спасения, к той Мексике, где теперь ее дом. Роскошный международный курорт с современными многоэтажными отелями, белоснежными пляжами, распластавшимися под тропическим солнцем, бассейнами и дорогими магазинами, бесчисленными ресторанами и ночными клубами потрясал воображение, но Лиз предпочитала тихую, почти сельскую атмосферу своего острова.
И все же, когда она озиралась по сторонам, у нее невольно захватывало дух. Акапулько окружен горами и раскинулся на берегах красивейшей бухты. Всю свою жизнь, и в Хьюстоне, и на Косумеле, Лиз прожила на равнине. На фоне гор даже современные громадные отели казались маленькими и уютными. Над водой парили разноцветные купола парапланов; любители приключений озирали окрестности с высоты птичьего полета. Лиз невольно задумалась: похоже ли парение в небе на плавание под водой?
Шумные, переполненные народом улицы как будто жили собственной жизнью. Неожиданно Лиз поняла: с тех пор, как они приземлились в аэропорту, она за час увидела больше людей, чем на Косумеле встречала за целую неделю. Выходя из такси, Лиз решила, если хватит времени, заглянуть в несколько здешних дайвинг-центров.
На выбор места проживания Джонас потратил довольно много времени. Они поселились в достаточно роскошном и дорогом отеле - в таком вполне мог бы поселиться и Джерри. Отдельные виллы, встроенные в скалу, выходили на океан. Джонас выбрал апартаменты, положил ключ в карман и оставил багаж носильщику.
-Сейчас мы поедем в банк. - На то, чтобы вычислить по ключу название банка, ушло целых два дня. Больше он напрасно тратить время не собирался.
Следом за ним Лиз вышла на улицу. Правда, она еще не начала наслаждаться жизнью, но их апартаменты и вкусный обед, хотя и съеденный наскоро, ее вполне устроили. Джонас уже садился в такси.
По-моему, ты не просишь, а приказываешь.
Да, - отрывисто ответил Джонас, покосившись на нее.
Лиз захлопнула дверцу. Сказав водителю, куда ехать, Джонас откинул голову на спинку сиденья. Вполне понятно, почему Джерри стремился в Акапулько с его богатством, оживленной ночной жизнью и всеми признаками роскоши. Если Джерри и задерживался где-то больше чем на день, то скорее в большом городе вроде Нью-Йорка, Лондона, Чикаго. Провинциальная, тихая жизнь таких мест, как Косумель, брата, как правило, не привлекала. Если он все же прилетел на остров, то явно с какой-то целью. Здесь, в Акапулько, Джонас выяснит, что было на уме у Джерри.
К женщине, сидящей рядом, Джонас так и не подобрал ключик. Замешана ли она в чем-то, случившемся еще до их знакомства? А может, она действительно ни при чем и он не имеет права впутывать ее в свои дела? Всю дорогу Лиз молчала и хмурилась. Наверное, решил Джонас, она думает о своем дайвинг-центре. Невольно захотелось поскорее отпустить ее домой в привычную обстановку. И вместе с тем пришло горячее желание вернуться назад, на виллу, и заниматься с ней любовью до тех пор, пока они оба не насытятся.
Лиз вообще не в его вкусе. Он любит остроумных и холеных светских женщин, красавиц в классическом смысле слова. Лиз совсем не такая. И все же его влечет к ней - влечет так сильно, что по ночам он без сна ворочается в постели, а днем сам не свой от нетерпения и тоски. Он вожделеет ее, ему не терпится окунуться в море страсти, которое в ней бушует. Он доведет ее до такого состояния, что она забудет о своих бухгалтерских книгах, клиентах и делах. Наверное, все дело в том, что он просто стремится завоевать, покорить ее - впрочем, он уже ни в чем не уверен. Но больше всего - непонятно почему - ему хочется стереть воспоминание о том, как она стояла в комнате дочери и прижимала к груди игрушечного медведя.
Когда такси остановилось перед банком, Лиз вышла, не говоря ни слова. В витринах бутиков на той стороне улицы она видела дорогие яркие платья на умело расставленных манекенах. Даже издали она заметила блеск и мерцание украшений. Мимо почти неслышно проехал лимузин с затемненными стеклами. Взгляд Лиз скользнул за высокие здания, она невольно залюбовалась горными вершинами и сказочной природой.
-Наверное, тебе нравится в таких местах.
Он следил за тем, как она осматривается. Хотя
Лиз молчала, Джонас сразу понял: она мысленно сравнивает Акапулько с Косумелем, и Акапулько для нее во многом проигрывает.
-При определенных обстоятельствах. - Взяв ее под руку, Джонас повел ее внутрь.
В банке было тихо и спокойно - как и положено в солидном финансовом учреждении. Служащие в безупречных деловых костюмах вежливо улыбались. Если кто и разговаривал, то полушепотом. Джонас подумал: его брат предпочитал хранить деньги в таких вот консервативных заведениях, зато тратил их, наоборот, в самых шумных и сомнительных местах. Ни секунды не колеблясь, Джонас направился к самой симпатичной служащей.
-Добрый день!
Девушка подняла голову. Миг - и она просияла в улыбке.
-Мистер Шарп! Buеnos dias! Рада снова видеть вас!
Лиз оцепенела. Оказывается, Джонас уже бывал здесь прежде! Почему он ей не сказал? Она долго испытующе смотрела на него. Что за игру он затеял?
-И я рад вас видеть. - Джонас нагнулся к молодой хорошенькой сотруднице. Он обращался к ней, как заметила Лиз, довольно игриво. Неожиданно ее кольнула ревность. - А я сомневался, что вы меня запомните.
Операционистка порозовела и опасливо покосилась на старшего смены.
-Как же, как же! Чем я могу вам помочь сегодня?
Джонас достал из кармана ключ.
Хочу пройти в хранилище. - Обернувшись, он жестом остановил Лиз, открывшую было рот.
Сейчас я все устрою. - Девушка достала бланк, проставила дату и протянула Джонасу. - Пожалуйста, распишитесь вот здесь.
Джонас взял у нее ручку и небрежно расписался. Лиз скосила глаза, прочла: "Джеремия С. Шарп" и быстро вскинула голову. Джонас лучезарно улыбался. Поскольку рядом стоял старший смены, операционистке пришлось действовать строго по инструкции; она проверила подпись, сличив ее с контрольной в своем компьютере. Все совпадало.
Прошу вас, мистер Шарп, пройдите сюда.
Разве это не противозаконно? - шепнула Лиз, следом за ним выходя из общего зала.
Конечно. - Джонас посторонился, пропуская ее вперед.
И я становлюсь соучастницей?
Он только улыбнулся в ответ. Служащая банка вынула из хранилища длинную металлическую коробку.
Совершенно верно. Если возникнут затруднения, могу порекомендовать хорошего адвоката.
Отлично. Еще один адвокат - именно то, чего мне недоставало.
Можете пройти в эту кабинку, мистер Шарп. Когда закончите, позвоните.
Спасибо! - Джонас подтолкнул Лиз вперед и запер за ними дверь.
Как ты узнал?
Что узнал? - Джонас поставил коробку на стол.
Как ты узнал, к какой служащей подойти? Когда она с тобой поздоровалась, я решила, что ты уже бывал здесь!
Все очень просто. Клиентов обслуживают трое мужчин и две женщины. Второй операционистке за пятьдесят. Так что Джерри мог подойти только к одной.
Ход его умозаключений оказался вполне ясным, зато его действия - не совсем.
-Ты подделал его подпись, и все совпало!
Вертя в руке ключик, Джонас покачал головой:
-Мы с Джерри были одним целым. Находись мы с ним в одной комнате, я бы без труда угадал, о чем он думает. Расписаться за него мне так же легко, как и за себя самого.
И для него все было так же? Джонаса неожиданно кольнула боль.
Да, для него все было так же.
Лиз помнила: Джерри в шутку называл брата "занудой". Человек, которого Лиз только начинала узнавать, кто угодно, только не зануда.
-Интересно, в самом ли деле вы с ним понимали друг друга так хорошо, как казалось вам обоим? - Она опустила голову, посмотрела на банковскую ячейку и сказала себе: она тут ни при чем. Правда, теперь ей верилось в это все меньше и меньше. - Давай скорее откроем ее!
Джонас сунул ключ в замочную скважину и бесшумно повернул. Когда он откинул крышку, Лиз лишилась дара речи. Она в жизни не видела столько денег. Новенькие, хрустящие американские доллары были сложены аккуратными стопками, каждая перетянута резинкой. Не в силах устоять, она протянула к ним руку, словно хотела убедиться, что деньги настоящие.
-Да тут целое богатство! - Она судорожно вздохнула. - Сотни тысяч...
Джонас бесстрастно перебирал стопки банкнотов. В кабинке стало тихо, как в могиле.
На глаз здесь приблизительно тысяч триста - двадцатками и по пятьдесят.
По-твоему, он их украл? - прошептала Лиз, настолько захваченная зрелищем, что даже не заметила, как окаменели руки Джонаса. - Так вот каких денег требовал тот тип, который ко мне вломился!
Не сомневаюсь. - Джонас бросил на место стопку купюр, которую сжимал в руке, и взял небольшую сумку. - Только он их не украл. - Он глубоко вздохнул и велел себе успокоиться. - Боюсь, он их заработал.
- Как? - вскинулась Лиз. - За несколько дней таких денег не заработать! Когда я нанимала Джерри на работу, у него почти ничего не было. Я это точно знаю, потому что Луис одолжил ему десять тысяч песо до первой зарплаты.
-Охотно верю. - Джонас не потрудился добавить: он тоже перевел брату двести долларов перед тем, как тот вылетел из Нового Орлеана.
Раздвинув стопки долларов, он увидел под деньгами небольшой пластиковый пакет с каким-то белым порошком. Сунул в пакет палец, лизнул его... Сомнений не осталось.
-Что там такое?
По-прежнему невозмутимо Джонас закрыл пакет. А он думал, что тяжелее ему уже не будет...
-Кокаин.
Лиз в ужасе воззрилась на белый порошок.
-Ничего не понимаю... Он жил у меня в доме. Если бы он был наркоманом, я бы сразу поняла!
Джонас вздохнул. Интересно, сознает ли Лиз, насколько она невинна? До этой минуты он даже не понимал, насколько сам свыкся с темными сторонами человеческой натуры.
-Может быть, поняла, а может, и нет. Джерри этой дрянью не увлекался. По крайней мере, сам не употреблял.
Лиз медленно села на стул.
Хочешь сказать, он ими торговал?!
Торговал наркотиками? - Джонас едва не улыбнулся. - Нет, для него такое занятие было недостаточно захватывающим. - В самом углу ячейки он заметил черную записную книжку. Он взял ее и начал листать. - А вот провозил контрабандой - наверняка. Контрабанда - именно то, что наверняка пришлось бы ему по вкусу. Он обожал риск, всякие махинации и шальные деньги.
У Лиз закружилась голова. Она снова и снова вспоминала человека, с которым жизнь свела ее совсем ненадолго. Лиз казалось, что она его понимает и оценивает довольно точно. Но все оказалось куда сложнее... Правда, теперь уже все равно, кем и чем был Джерри Шарп. Зато ей не все равно, что собой представляет человек, который стоит с ней рядом.
-А ты? - спросила она. - Тебе контрабанда тоже по вкусу?
Он посмотрел на нее сверху вниз, не выпуская из рук записной книжки. Глаза у него сделались непроницаемыми - настолько, что в них ничего нельзя было прочесть. Ни слова не ответив, Джонас снова принялся листать страницы.
-Здесь инициалы, даты, время и какие-то цифры. Судя по всему, за доставку одной партии ему платили пять тысяч. Он получил деньги за десять партий.
Лиз снова посмотрела на доллары в банковской ячейке. Новенькие, хрустящие купюры вызывали у нее отвращение, как будто они были заляпаны кровью.
Десять раз по пять получается всего пятьдесят тысяч. А ты говоришь, что здесь около трехсот.
Верно.
И еще пакет с кокаином, который стоит целое состояние. Джонас достал свою записную книжку и принялся переписывать туда цифры.
Что же нам теперь делать?
Ничего.
-Ничего?! - Лиз снова встала; ей показалось, будто она во сне. - Хочешь сказать,
мы оставим все как есть? Закроем ячейку и уйдем?!
Переписав последние цифры, Джонас положил книжку брата на место.
Вот именно.
Зачем же мы тогда сюда приехали? Разве не для того, чтобы как-то ими распорядиться?
Джонас сунул свою записную книжку в карман.
Главное - мы их нашли.
Джонас! - Лиз схватила его за запястье, не давая ему закрыть ячейку. - Ты обязан отнести деньги в полицию. Отдать их капитану Мораласу.
Он не спеша убрал ее руку и достал из ячейки пакет с кокаином. Лиз решила, что он не хочет с ней считаться, и приготовилась спорить. Но, подняв голову, она прочитала у него на лице не презрение, а настоящую ярость.
-Лиз, ты хочешь, чтобы мы взяли это с собой в самолет? Ты хоть знаешь, какое наказание положено в Мексике за провоз наркотических веществ?
-Нет.
-Лучше тебе и не знать. - Джонас закрыл крышку и запер ячейку. - О том, что ты здесь видела, забудь. Теперь я сам всем займусь.
-Нет!
Его раздирали смешанные чувства; выдержка была на исходе.
Лиз, не дави на меня!
Это я-то давлю?! - Не помня себя, она вскочила и схватила его за рубашку. - А ты на меня как давишь? Втянул меня черт знает во что - у меня до сих пор голова кругом! А теперь, когда я оказалась по уши замешана в контрабанде наркотиков и укрывательстве четверти миллиона долларов, ты приказываешь мне обо всем забыть! Думаешь, я радостно вернусь домой и буду, как раньше, сдавать напрокат снаряжение для подводного плавания? Может, я тебе больше и не нужна, Джонас, но я не люблю, когда от меня отмахиваются. И потом, не забывай: неподалеку рыщет убийца. Он думает, что я знаю, где деньги. - Лиз ахнула и прижала руку ко рту; по спине пробежал холодок. - А ведь я теперь действительно знаю, где они!
Вот именно, - тихо ответил Джонас, отводя от себя ее руки и крепко хватая ее за запястья. Он сразу понял: она очень боится. Пульс у нее участился не только от гнева, но и от страха. - Теперь ты действительно знаешь, где они. Поэтому ради себя же самой отойди в сторону. Пусть убийцы сосредоточатся на мне.
И как, интересно, мне отойти в сторону?
Гнев подступал все ближе; жаль, подумал Джонас, что нельзя запереть гнев в ячейку - вместе с его причиной.
Слетай в Хьюстон, навести дочь.
Да как я могу? - спросила она звенящим шепотом, который эхом отдавался от стенок тесной кабинки. - А вдруг они меня выследят? - Она опустила голову и оглядела длинную блестящую коробку. - Они наверняка полетят за мной. Я не могу рисковать безопасностью дочери!
Из-за того что Лиз была права, Джонасу стало еще хуже. Его загнали в угол! Он разрывается между любовью и верностью, между добром и злом... Между справедливостью и законом.
-Мы поговорим с Мораласом, когда вернемся. - Он снова взял в руки ненавистную банковскую ячейку.
Куда мы сейчас? Джонас отпер дверь кабинки.
Нам надо выпить.