Мы пробудем под водой около часа. Здесь самое глубокое место - около двадцати пяти метров. По закону Бойля, при постоянной температуре давление газа обратно пропорционально объему. На глубине двадцати пяти метров дайвер испытывает давление в три раза больше обычного. У некоторых людей на глубине это может вызвать временный дисбаланс. Если у тебя вдруг закружится голова, сразу дай мне знать. Мы будем погружаться постепенно, чтобы твой организм привык к перемене давления. И всплывать тоже будем постепенно, чтобы из организма вышел азот. Если подняться на поверхность слишком быстро, может развиться кессонная болезнь, которая иногда становится роковой. - Не переставая говорить, Лиз разложила снаряжение, намереваясь объяснить назначение каждого предмета. - В воде ни к чему нельзя относиться легкомысленно. Вода - не наша родная стихия. В воде ты полностью зависишь от снаряжения и собственного здравого смысла. Под водой красиво и захватывает дух, но там - не парк развлечений.
Так же ты инструктируешь всех новичков?
Примерно.
Ты очень хорошо все рассказываешь.
Спасибо. - Лиз взяла глубиномер. - А теперь...
Может, начнем? - перебил ее Джонас, беря свой гидрокостюм.
Мы уже начали. Нельзя погружаться, не разобравшись сначала в снаряжении.
Что ж тут разбираться? Это глубиномер. - Натягивая гидрокостюм, Джонас кивнул в сторону прибора. - Причем очень навороченный. Сомневаюсь, что такие штучки есть у твоих конкурентов.
Он мой собственный, - проворчала Лиз. - Но есть и несколько штук, которые я сдаю напрокат.
Кажется, я еще не говорил, но лучшего снаряжения, чем в твоем дайвинг-центре, я еще не видел. Правда, прокатное снаряжение не такое классное, как твое собственное, но тоже очень качественное. Помоги мне, пожалуйста!
Лиз подошла к нему и помогла ему облачиться в гидрокостюм.
Значит, это у тебя не первое погружение?
Я занимаюсь дайвингом с пятнадцати лет. - Джонас застегнул "молнию" и, нагнувшись, сам проверил баллоны.
С пятнадцати лет... - Кипя от возмущения, Лиз расстегнула блузку, отшвырнула ее в сторону, стащила с себя шорты и осталась в бикини. - Тогда почему ты морочил мне голову? - мрачно спросила она.
Мне нравится тебя слушать. - Джонас посмотрел на нее, и на него снова накатила волна желания. - Почти так же, как нравится смотреть на тебя.
Сейчас она была не в том настроении, чтобы воспринимать лесть, и еще меньше склонна была поддаваться его обаянию. Не обращаясь к нему за помощью, она сама влезла в гидрокостюм.
-Как бы там ни было, урок ты оплатил.
Джонас широко улыбнулся, осматривая свои ласты.
-Конечно!
Лиз молча заканчивала переодеваться. Она сама не понимала, злится она на него или нет. Ясно одно: и сегодняшний день, и погружение будут совсем не такими простыми, как казалось вначале. Приподняв сиденье, она достала из рундука две короткие металлические палочки в форме бейсбольных бит.
А это для чего? - полюбопытствовал Джонас, когда она протянула ему одну из них.
Для страховки. - Лиз поправила маску. - Мы спустимся в пещеры, а там спят акулы.
Акулы не спят.
В воде подводных пещер высокое содержание кислорода, это их усыпляет. Только не думай, что сонным акулам можно доверять.
Не говоря больше ни слова, она перелезла через борт и по лесенке спустилась в воду.
В прозрачной, чистой воде видимость оказалась превосходной - более тридцати метров. Услышав всплеск, Лиз повернулась к Джонасу - убедиться, что он действительно не новичок. Поймав ее скептический взгляд, Джонас соединил большой и указательный пальцы в колечко, показывая, что все в порядке, и ткнул рукой вниз.
Лиз чувствовала исходящие от него волны напряжения, хотя и понимала, что волнуется он вовсе не из-за своей неопытности. Совсем недавно сюда погружался его брат - в чем Лиз нисколько не сомневалась, как и сам Джонас. И из-за этих погружений Джерри погиб. Забыв о своей обиде, она положила руку Джонасу на плечо. Жест показался ему интимным, как поцелуй.
Благодарный Джонас стиснул ее ладонь. Он точно не знал, что ищет под водой и почему не прекращает самостоятельное расследование - ведь он и так нашел больше, чем хотел. Его брат играл с законом и проиграл. Наверное, для многих в этом и состоит высшая справедливость. Но они были братьями, близнецами. Он не имеет права опускать руки. Джонас по-прежнему на что-то надеялся.
Увидев манту, или морского дьявола, Лиз схватила Джонаса за руку. Эти поразительные рыбы не переставали изумлять ее. Огромные манты плавают вместе, небольшими стаями, питаются планктоном и не обращают никакого внимания на непрошеных гостей - людей. Лиз оттолкнулась; приятно поплавать среди огромных мант. Их огромные рты способны перемалывать и поглощать ракообразных. Размах плавников достигает шести метров и более. Лиз бесстрашно протянула руку и дотронулась до рыбины. Как всегда в воде, ее охватила небывалая радость. Когда она снова повернулась к Джонасу, в ее глазах плясали веселые огоньки.
Они спустились ниже, и ее скованность начала проходить. Под водой Лиз стала совсем другой. В ней появились легкость и простота, которые прогнали печаль, как будто навек поселившуюся у нее в глазах. Она казалась свободной, и, более того, он никогда еще не видел ее такой счастливой. Верно говорят, что влюбиться можно с одного взгляда. В пятнадцати метрах от поверхности воды Джонас влюбился в русалку, которая разучилась мечтать.
Лиз завораживало все, что она видела, все, до чего она могла дотронуться. Джонас любовался тем, как она движется и как смотрит на все, что их окружало, - так, словно погрузилась под воду в первый раз в жизни. Если бы он мог придумать, как это сделать, он бы навсегда остался с ней здесь, под толщей воды, в атмосфере любви.
Они медленно опустились ниже. Если здесь и началось - или завершилось - нечто ужасное, никаких следов они не увидели. Спокойное, молчаливое море жило своей жизнью; красивым морским обитателям не было дела до людей, которые дышат легкими, и их проблем.
Заметив наверху тень, Лиз подняла голову. Ни при одном погружении она еще не видела такого впечатляющего зрелища! Над ними проплывал косяк серебристых ронок - такой плотный, что, казалось, в воде двигается одно громадное существо. Лиз смотрела на ронок, широко раскрыв глаза. Она подняла руки и всплыла повыше. Рыбки разделились и, не прикасаясь к ней, обогнули ее с двух сторон. Улыбнувшись, она подала Джонасу знак, чтобы тот присоединился к ней. Ей захотелось поделиться с ним радостью. Ее всегда влекло к себе море. Именно поэтому она пошла учиться на океанолога и мечтала стать ученым. Переплетя пальцы с пальцами Джонаса, она подпустила рыбок поближе. Косяк снова разделился надвое, и теперь по обе стороны от них проплывали две одинаковые стайки. Вода вокруг них блестела серебром - стайки ронок двигались слаженно, как единый организм.
На секунду она словно погрузилась в волшебный мир мечты. Она обрела умиротворение, любовалась красотой подводного царства и держала за руку своего любимого. В порыве восторга она прижалась к Джонасу. Стайки серебристых ронок, обогнув их, снова соединились в одну большую стаю и уплыли.
Джонас коснулся ее запястья и почувствовал, какой частый у нее пульс. Ее глаза светились нескрываемой радостью. В воде он не мог выразить свои чувства, как ему хотелось, поэтому он просто коснулся пальцами ее лица. Она перехватила его запястье и прижала к своей щеке. Затем они бок о бок погрузились на дно.
Причудливые известняковые подводные пещеры так и манили к себе. Проплывая мимо одной, Джонас заметил мурену, которая высунула из пещеры голову - то ли просто любопытствуя, то ли угрожая им. Со своего лежбища под камнем поднялась старая морская черепаха, облепленная раками, и подплыла к ним. У входа в большую пещеру Лиз поделилась с ним еще одной тайной.
По самому дну скользила акула - она напоминала собаку, которая устраивается на коврике у камина. Акула смотрела на них черными глазками, раздувая жабры. Они осторожно вошли в пещеру; из их баллонов поднимались пузырьки воздуха, проходили через пористый известняк и всплывали к поверхности. Акула беспокойно забила хвостом. Джонас потянулся к руке Лиз, собираясь оттащить ее назад, но она, наоборот, подошла к акуле поближе, жадно наблюдая за хищницей.
Акула быстрым движением метнулась к выходу из пещеры. Одной рукой Джонас схватил Лиз, а другой вытащил нож, но Лиз просто ударила акулу по голове металлической битой. Акула, не останавливаясь, выплыла наружу и скрылась из вида.
Ему захотелось ее задушить - так он был раздосадован. Но при этом захотелось сказать, как она обворожительна и как приятно на нее смотреть. Так как под водой Джонас не мог сделать ни того ни другого, он просто схватил ее рукой за горло и несильно потряс. От ее смеха вверх пошли пузырьки воздуха.
Дальше они двигались рядом, время от времени отделяясь друг от друга, чтобы осмотреть что-то интересное. Джонас решил, что она позабыла, зачем они здесь. Может быть, это и к лучшему. Пусть порезвится немного на свободе. Он же ни на секунду не забывал о деле.
Вода и морские обитатели, несомненно, очень красивы, но Джонас заметил и кое-что другое. Других дайверов они не встретили, а их время было уже на исходе. Пещеры, в которых спят акулы, - отличный тайник, в котором можно спрятать наркотики. А проникнуть в пещеру ночью, рискуя встретиться с сонной, но злобной хозяйкой, способны либо отчаянные смельчаки, либо полные дураки. Джонас тут же решил, что такое приключение вполне в духе Джерри. Изучив повадки акул и зная, например, когда они выбираются отсюда на поиски пропитания, можно спокойно зайти в пещеру и спрятать или, наоборот, забрать все, что угодно.
Лиз не забыла, зачем Джонас сюда стремился. Она не торопила его, потому что понимала, что он сейчас чувствует. Здесь, на глубине тридцати метров под водой, он искал какую-то улику, способную оправдать смерть брата. И его жизнь.
Лиз думала: скоро все закончится. Полиции известно имя посредника в Акапулько. Вдруг она вспомнила: ведь Джонас назвал Мораласу еще одну фамилию! Откуда он узнал? Значит, кое-что он от нее скрывает. И этому тоже скоро наступит конец...
Неожиданно она поняла, что у нее закончился воздух.
Лиз не испугалась, потому что была отлично натренирована. Она посмотрела на манометр. По его показаниям, дыхательной смеси должно хватить еще на десять минут. Она ощупала шланг и убедилась в том, что он не пережат. Но воздух в легкие не поступал!
Что бы ни показывали приборы, на карту поставлена ее жизнь. Если она сейчас всплывет на поверхность, ей разорвет легкие. Призывая себя хранить спокойствие, она подплыла к Джонасу и резко дернула его за лодыжку. Он обернулся к ней с улыбкой, но тут же посерьезнел, увидев ее глаза и знак, понятный всем дайверам: кончился воздух. Он тут же протянул ей свой регулятор. Лиз сделала глубокий вдох, кивнула, вернула регулятор ему. Прильнув к нему всем телом, она положила руку ему на плечо, и они начали медленно подниматься на поверхность.
Дыша по очереди, они поднялись близко к поверхности воды, заставляя себя не спешить. Хотя подъем занял несколько минут, им показалось, будто прошла целая вечность. Едва вынырнув на поверхность, Лиз стащила с себя маску и вдохнула полной грудью.
Что случилось? - спросил Джонас, но, почувствовав, как она дрожит, он лишь выругался про себя и потащил ее за собой к лесенке. - Спокойно, спокойно... - Он крепко поддерживал ее под спину, пока она поднималась.
Я в порядке. - Задыхаясь, Лиз рухнула на сиденье. Сил не хватало даже на то, чтобы снять с себя акваланг. Как только Джонас помог ей, снял с нее тяжелый груз, она снова задрожала - от облегчения. Опустив голову между коленями, она ждала, пока не развеется туман перед глазами. - Со мной такого еще ни разу не было... - с трудом выговорила она. - Особенно на тридцати метрах!
Он растирал ей руки.
Что случилось?
У меня закончился воздух.
Придя в ярость, он схватил ее за плечи и насильно усадил.
-Закончился воздух?! Такая беспечность не простительна! Ты учишь других дайвингу, а у самой ума не хватило проверить собственные баллоны!
Я их проверяла. - Лиз сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. - Дыхательной смеси должно было хватить еще на десять минут.
Господи помилуй, ты ведь сдаешь напрокат снаряжение для дайвинга, а о своем не позаботилась! Ведь ты могла умереть!
Его упреки помогли ей справиться со страхом.
-Я всегда осматриваю снаряжение, - отрезала она. - Как прокатное, так и свое! - Стащив маску, она швырнула ее на скамью. - Посмотри на мой манометр! Ведь показатели в норме! Дыхательной смеси должно было хватить еще на десять минут!
Он посмотрел, но злость не прошла.
Значит, проверяй приборы как следует! Неисправный манометр способен довести до беды!
Я все проверила. Всегда все тщательно проверяю после каждого погружения. Перед тем как я убрала баллоны в шкаф, они были в порядке. Я лично наполнила их... - Она замолчала. Ее озарила страшная догадка, и лицо, и без того бледное, совсем побелело. - Господи, Джонас, я ведь сама их наполнила! После последнего погружения я все снаряжение сама проверила.
Он так крепко стиснул ей руку, что она поморщилась.
Ты хранишь свое снаряжение в подсобке, в шкафу?
Да, но шкаф запирается на ключ.
А ключ от шкафа только один?
Нет, их два. Мой... и еще один запасной в ящике стола. Правда, запасной почти никогда не пригождается. Если я выхожу в море, то свой ключ всегда оставляю в ящике письменного стола.
А пока нас не было, кто-то мог взять запасной ключ?
Ее снова затрясло. На сей раз сдержаться оказалось не так легко.
- Да.
Кто-то взял ключ от шкафа и испортил твой манометр.
Д-да... - Она облизнула губы.
Перед глазами у него поплыли черные круги. От гнева он едва не ослеп. Разве он только что не обещал заботиться о ее безопасности? С трудом стараясь сохранять внешнее спокойствие, он снял ласты и маску.
Ты немедленно едешь домой. Собираешь вещи. Потом я сажаю тебя на самолет. До тех пор пока все не закончится, поживешь у моих родителей.
Нет.
Ты поступишь как я сказал!
Нет, - повторила Лиз и, набравшись сил, встала. - Я никуда не уеду. Вот уже второй раз кто-то покушается на мою жизнь!
Третьей попытки у них не будет.
Из дома я никуда не уеду.
Не глупи. - Он тоже встал. Понимая, что трогать ее нельзя, он расстегнул гидрокостюм и начал стаскивать его. - Ничего с твоим дайвинг-центром не случится. Как только все успокоится, ты вернешься.
-Я никуда не поеду. - Лиз подошла к нему вплотную. - Ты приехал сюда, чтобы отомстить за брата. Ты отомстишь и уедешь, довольный собой. Ну а я хочу узнать ответы на свои вопросы. И никуда отсюда не уеду, потому что ответы находятся здесь.
Сдерживаясь из последних сил, он схватил ее обеими руками.
Я их для тебя узнаю!
Да, так я тебе и поверила! Мне нужно во всем разобраться самой, иначе все бессмысленно. Я хочу, чтобы моя дочь могла беспрепятственно приезжать домой. Пока я все не выясню, пока не буду твердо знать, что на Косумеле ей ничто не угрожает, она сюда вернуться не сможет. - Лиз погладила его по щеке и ненадолго прижалась к нему. - Теперь у нас обоих есть повод выяснить правду.
Джонас сел на скамью и взял сигареты.
-Эрика погибла, - ровным тоном произнес он.
Гнев, придававший ей силы, мигом улетучился.
Что?!
Ее убили. - Его голос снова стал мрачным, напряженным. - Несколько дней назад я с ней встречался, узнал от нее одно имя и заплатил ей.
Лиз прислонилась к фальшборту.
-То имя, которое ты назвал Мораласу?
Джонас закурил, убеждая себя, что напугал
Лиз ради ее же блага.
- Вот именно. Эрика расспрашивала о нем, задавала вопросы. Мне она сказала, что Пабло Манчес - опасный тип, наемный убийца. Джерри убил профессионал. Видимо, и Эрику тоже.
-Ее застрелили?
-Зарезали. - Джонас увидел, как рука Лиз непроизвольно дернулась к горлу. - Вот именно. - Он глубоко затянулся, швырнул окурок за борт и встал. - Поэтому, пока все не закончится, ты побудешь в Штатах.
Лиз молча отвернулась от него. Ей важно было убедиться, что она выдержит.
-Джонас, никуда я не поеду. Беда у нас с тобой общая.
Лиз...
Нет! - Когда она снова повернулась к нему, подбородок упрямо задрался вверх, а глаза стали ясными. - Один раз я уже убежала от беды, только ничего не вышло.
Сейчас совсем другое дело... Будь благоразумной!
Ты ведь остаешься.
У меня нет выбора.
Значит, и у меня тоже нет.
Лиз, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
Она пытливо посмотрела на него, склонив голову набок. Да, ему можно поверить - и сознавать это приятно.
-А ты уедешь?
Не могу, ты же знаешь.
Значит, и я не могу. - Она обняла его и нежно потерлась щекой о его плечо. - Нам пора, - прошептала она. - Поехали домой.
Глава 10
Теперь, просыпаясь, Лиз надеялась: сейчас ей позвонит капитан Моралас и объявит, что все кончено. Каждый вечер, закрывая глаза, она убеждала себя в том, что преступников поймают через день-другой. Время шло, но ничего не менялось.
Каждое утро, просыпаясь, Лиз боялась: сейчас Джонас скажет, что ему надо уезжать. Каждый вечер, засыпая в его объятиях, она была уверена, что это в последний раз. Он оставался.
Больше десяти лет ее жизнь была подчинена одной цели. Она стремилась к успеху. Ей нужно было выжить самой и обеспечить будущее дочери. Она научилась радоваться тому, что сама распоряжается своей судьбой и умело справляется с делами. Больше десяти лет Лиз неуклонно двигалась вперед безо всяких отклонений от курса. Отклонение было равносильно неудаче и потере независимости. И вдруг меньше месяца назад в ее дом и в ее жизнь ворвался Джонас, и прежде прямая дорога потеряла четкие контуры, раздвоилась. Глупо делать вид, будто ничего не изменилось, и противиться переменам бесполезно. Самое страшное, ей больше не кажется, что она сама выбирает, по какой дороге идти дальше.
Понимая, что ей все равно надо держаться, Лиз упорно работала с утра до ночи, цепляясь за привычный распорядок. Вот единственная сторона жизни, в которой она была уверена и считала, будто может ею управлять. Хотя следование раз навсегда заведенному режиму вносило в ее дни видимость порядка, душевного спокойствия Лиз лишилась. Она с подозрением рассматривала каждого клиента. Приближался летний сезон, и ее дайвинг-центр процветал. И хотя работа уже перестала быть для нее смыслом жизни, она по-прежнему работала без выходных.
Джонас легко порвал ткань ее жизни. Он потянул за несколько нитей и разом все изменил. Лиз уже свыклась с мыслью, что все изменилось бесповоротно, но пока не знала, как ей жить дальше. Когда Джонас уедет - а он непременно уедет, - ей придется заново учиться подавлять желания и гнать прочь мечты.
Они непременно разыщут убийцу Джерри Шарпа. Они найдут человека с ножом. Нужно верить, иначе невозможно жить. Но когда опасность минует, когда они узнают ответы на все вопросы, все станет другим. Джонас стал неотъемлемой частью ее самой. Он уедет, и образуется дыра, пустота. Придется приложить все силы, чтобы эту дыру залатать.