Вопрос оказался сложным - Элиза не знала, как ответить. Маверик ворвался в ее жизнь в самом нежном, самом хрупком возрасте, когда гормоны берут верх над здравым смыслом. В то время ей казалось, будто она влюблена, но потом она пришла к выводу, что ею двигало вожделение, а не любовь. Любовь - это долго, на всю жизнь. А то, что объединяло их с Мавериком, иссякло довольно быстро. Хотя после развода прошло уже много лет, а она до сих пор часто видит его во сне и скучает по нему. Чего бы она ни отдала, чтобы ее семейная жизнь сложилась по-другому! Может, у них с Мавериком все получилось бы, найди в себе Элиза силы принять его таким, какой он есть.
К сожалению, она не сумела принять его таким, какой он есть, а потом стало слишком поздно. Много лет подряд он разъезжал по стране и, по мнению Элизы, бездумно растрачивал свою жизнь. В каком-то смысле и она тоже растратила много лет впустую, с грустью думала Элиза.
- Мама, ты ведь любила его, правда? - взволнованно повторила Аврора.
- Да, любила. - Так любила, что даже сейчас испугалась, вслух признавшись в этом.
Аврора вздохнула, ей как будто полегчало.
- А ведь мы с ним часто перезваниваемся.
Элиза знала, что Маверик и Аврора поддерживают отношения. Хотя бывший муж обитал среди подонков общества, как она предпочитала называть его окружение, и зарабатывал себе на жизнь карточной игрой и бог знает чем еще, он, очевидно, вполне преуспевал. Во всяком случае, он регулярно присылал деньги на содержание Авроры и оплатил ее обучение в колледже.
Помимо положенного детского пособия и платы за колледж, Маверик всегда присылал дочери деньги к дню рождения и на Рождество. Первые семнадцать лет после развода он регулярно, раз в месяц, слал Авроре весточки. Правда, его послания не бывали длинными. В основном он слал открытки, сообщая, где находится, или делясь радостью от очередного выигрыша. Маверику всегда важно было выигрывать. Более того, выигрыш в карты стал для него самым главным делом в жизни. Он стремился сорвать крупный куш, который позволит ему безбедно жить до конца дней. Насколько Элиза знала, его мечта пока не осуществилась.
- Если хочешь поддерживать связь со своим отцом, поддерживай, но при чем здесь я? - Элиза недовольно поджала губы. Дочь показывала ей присланные Мавериком открытки, но лучше бы Элиза их не читала. Она боялась, что тем самым расписывается в собственной слабости. Бывший муж ей до сих пор небезразличен, и она до сих пор жалеет о том, чему так и не суждено сбыться.
- Мы с папой беседуем время от времени.
Об этом Элиза тоже знала. Когда Аврора была маленькая, она всегда с волнением ждала отцовских звонков и очень радовалась, услышав его голос. Повзрослев, она не изменила своего отношения. Аврора пока не успела разочароваться в отце, но Элизе больно было думать, что в конце концов дочь, как и ее, ждет крушение иллюзий. Маверик не нарочно причинял боль своим близким. Он просто не считался с чувствами других людей - те, кого он, по его словам, любил, никогда не играли в его жизни главную роль. На него нельзя было положиться. Если он говорил, что вернется домой к девяти, это означало: да, он вернется к девяти, если к тому времени закончится покер. Результат игры влиял на его настроение. Выиграв, он радовался и ликовал, хватал Элизу на руки и кружил по комнатам, водил ее в рестораны, чтобы отметить победу. Проиграв, он погружался в пучину гнева и отчаяния.
- Он едет сюда, мама, - объявила Аврора, глядя Элизе в глаза.
- Едет… - У Элизы закружилась голова. - Куда "сюда" - в Сиэтл?
Аврора кивнула.
- Здесь что, проводится крупный покерный турнир? - Собственно говоря, ей-то что за дело?
- Он едет специально, чтобы повидаться со мной. - Аврора вызывающе вскинула голову.
- Какая… трогательная забота, - ехидно пробормотала Элиза. - Раз в пять или десять лет можно и в доброго папочку поиграть…
- Мама!
- Извини. - Элиза сжала губы. Надо сдерживаться, иначе она наговорит такого, о чем потом пожалеет.
- Никогда не понимала ваших с папой отношений. - Дочь как будто тоже старалась держать себя в руках. - По-твоему получается, что я тебя предаю, потому что продолжаю поддерживать отношения с отцом.
- Неужели? - Слова дочери причинили Элизе боль; она сглотнула подступивший к горлу ком. Она-то хотела лишь одного - оградить Аврору от неизбежного разочарования.
Аврора кивнула, и глаза ее заблестели от слез. Элиза поняла, что дочь говорит правду.
- Прости меня… Я не понимала… что делаю. - Элизу захлестнуло чувство вины.
- Ну да. Пока я росла, ни разу не слышала от отца худого слова в твой адрес. Ни разу! А от тебя, наоборот, я не слышала ни одного доброго слова о нем.
- Неправда! - Элиза очень сильно старалась скрыть от дочери свои чувства по отношению к Маверику и думала, что ей это удалось. Но, взглянув в исполненные боли глаза дочери, Элиза поняла: нет, ничего не получилось.
Аврора глубоко вздохнула:
- Мама, надеюсь, мы с тобой не поссоримся? Я не хочу…
- И я не хочу. - Элизе стало стыдно, она похлопала дочь по коленке. - Твой отец - такой, какой есть. Жаль, что не удалось дать тебе лучшего, но это моя ошибка, а не твоя.
- Вот видишь? - воскликнула Аврора. - Ты никогда не говоришь о нем ничего хорошего!
- Не забывай, замужем за ним была я! Я любила Маверика, но мы не были созданы друг для друга.
- Я знаю, он не оправдал твоих ожиданий. Подвел тебя. Он сам так говорит.
- Он подвел и тебя тоже.
- В некотором смысле - да, - согласилась Аврора, - но в других отношениях он оказался замечательным отцом.
Элиза поняла: доказывать что-то Авроре бесполезно. Ей нужно во что-то верить. Другого отца, кроме Маверика, у нее нет; Аврора с детства привыкла, что отца никогда не бывает дома, что он постоянно в отлучках. Наверное, она удивлялась, почему ее отец так много разъезжает по стране, но вопросов матери никогда не задавала.
- Значит, твой отец приезжает в Сиэтл, - сказала Элиза, возвращаясь к главному. Оцепенение понемногу проходило.
- Да. - Аврора внимательно наблюдала за ней, как будто не зная, чего ожидать.
- Я совершенно не против того, чтобы ты виделась с отцом, - заверила дочь Элиза. - Он ведь еще ни разу не видел внуков!
- Он с нетерпением ждет, когда познакомится с ними. - Аврора снова посмотрела на Элизу как-то выжидательно.
- Я не обязана видеться с ним, - сказала Элиза. Даже случайная встреча с ним невозможна. Если Аврора спрашивает ее разрешения, можно ли пригласить отца к себе домой - что ж, она не против. Но ее самой здесь не будет. - Пригласи его на ужин, делай что хочешь. А я на то время куда-нибудь уйду - на столько, на сколько скажешь.
Маверик ей только "спасибо" скажет. Элиза была совершенно уверена: он так же не горит желанием видеться с ней, как и она с ним. Они не разговаривали уже много лет. Встречаться им совершенно ни к чему. По крайней мере, Элиза так считала.
- Тебе не удастся не видеться с папой. - Дочь отвела взгляд в сторону.
- Что ты имеешь в виду? - У Элизы заныло сердце.
- Он будет жить здесь.
- В вашем доме?! - ахнула Элиза. - Не может быть! - Она умоляюще посмотрела на Аврору. Нет… наверное, она все правильно расслышала. Элиза словно оцепенела - руки и ноги налились свинцовой тяжестью. - Он знает, что я у вас живу?
Дочь молча кивнула:
- Я ему говорила, а он все равно хочет приехать.
- Н-надолго он сюда?
Аврора ответила не сразу.
- На две недели.
- На две… недели?! - не выдержала Элиза. Она резко выпрямилась, книга упала на пол. - И речи быть не может! Неужели ты считаешь, что мы с ним сможем жить под одной крышей… вместе… да еще так долго! - Она решила, что за всем стоит именно Маверик. Он хитростью заставил дочь согласиться; несомненно, удача отвернулась от него, и он сейчас без гроша. - Элизе захотелось плакать. - Придется мне куда-нибудь переселиться, - пробормотала она. В самом деле, другого выхода она не видела. Однако все ее вещи пылятся на складе. К тому же вряд ли удастся снять жилье па такой недолгий срок…
- Мама, успокойся! - вскричала Аврора, но тут же взяла себя в руки и понизила голос: - Прошу тебя. Не нужно драматизировать.
Элиза спустила ноги на пол. Больше всего ей сейчас хотелось закрыть лицо руками, но она удержалась. Близится катастрофа, а дочь как будто ничего не понимает!
- Раньше папа никогда ни о чем меня не просил, - скачала Аврора. - Я не могу ему отказать.
- Старался тебя разжалобить, значит?
- Нет, - сухо ответила Аврора. Видимо, слова матери ее обидели. - Он не пытался меня разжалобить. Папа всегда был очень щедрым и замечательно относился к нам с Дэвидом и к мальчикам.
- Ему нельзя доверять!
- Это ты так считаешь, а для меня-то он отец!
Элиза снова почувствовала себя виноватой. Она приказала себе больше не говорить ничего плохого про бывшего мужа.
- Ясно… Значит, он приезжает погостить на пару недель.
Аврора кивнула.
- А он точно в курсе, что я у вас живу?
- Да. - Судя по странному тону дочери, такого осложнения Маверик не предвидел. Что ж, что бы он ни задумал, чего бы ни добивался, ему придется иметь дело с ней - а она, к счастью, его отлично знает. Ее не так-то легко одурачить!
- Где он будет спать?
Дом у Дэвида и Авроры просторный, но в нем всего три спальни. Все они заняты. Третью спальню заняла Элиза, она переоборудовала ее в крошечную отдельную квартирку. У нее есть микроволновка, отдельный туалет с ванной, телевизор, кресло-качалка и узкая односпальная кровать. А больше ей ничего и не требуется. Она живет отдельно, у нее есть маленькое убежище; она может удалиться в свою комнату, чтобы не мешать семейству дочери.
- Я положу папу в комнату мальчиков.
Мудрое решение. Внуки, хотя они и солнышки, настоящие проказники. Маверик не привык общаться с детьми. Элиза улыбнулась: в комнате с Люком и Джоном Маверик долго не продержится.
- В общем, положение не из простых, - продолжала Аврора.
Элиза закатила глаза.
- Это еще мягко сказано! - Она тут же снова почувствовала себя виноватой.
- Мама, мне нужно, чтобы ты меня поддерживала, а не наоборот!
- Я никогда ничего не сделаю тебе во вред, - сказала Элиза, стараясь скрыть горечь. Как Аврора могла подумать такое!
- Но ты все время обижаешь папу.
- Неправда, - пылко возразила Элиза. - Я не испытываю к твоему отцу никаких чувств. Нас с ним давно ничего не связывает, - солгала она и тут же покраснела.
- Мама! - вскричала Аврора с жаром. - У вас с отцом столько нерешенных проблем! Чтобы все их перечислить, понадобится не один день!
- Не говори глупостей.
Аврора отлично знала ее, но Элиза решила притворяться, будто ей совершенно все равно. Ничего, две недели она как-нибудь выдержит.
Стиснув в руке стакан, Аврора отпила глоток холодного чая.
- Не хочу с тобой ссориться, особенно сейчас. Пожалуйста, обещай мне, что… не обидишь папу ни словом, ни делом!
- Я бы ни за что…
- Очень важно сохранять мир. Не хочу рассказывать мальчикам, почему ты злишься на папу.
Элиза обиделась на дочь. Почему Аврора считает именно ее корнем всех зол?
- Обещаю, что постараюсь сделать пребывание здесь твоего отца приятным, насколько это возможно.
Если следующие две недели придется прятаться в своей комнате, что ж, так тому и быть.
- Мама, ты подумай как следует. Я прошу тебя об очень важной вещи… ни о чем более важном я у тебя еще не просила.
Элиза снова задумалась. Может, все-таки переехать и избавить их всех от лишних хлопот? К сожалению, ехать ей некуда. Поэтому придется какое-то время находиться под одной крышей с мужчиной, которого она одновременно любит и ненавидит - вот уже тридцать семь лет!
Глава 7
ЛИДИЯ ХОФФМАН
Настоящими носками могут считаться лишь те, что связаны вручную; купленные в магазине - лишь бледная имитация.
Дайана Суси. Вяжем просто и без труда.
В час начинается первое занятие по вязанию носков, и я очень волнуюсь. В прошлом году я вела несколько курсов и кое-что поняла в процессе преподавания. Главное - чтобы на занятиях возникли хорошие, теплые отношения. Не знаю, удастся ли создать нужное настроение с новыми ученицами. Пока мне не хочется ни с кем делиться своими сомнениями.
Участницы нового курса напоминают мне самых первых учениц, с которыми я познакомилась год назад. На первый взгляд у Элизы, Бетани и Кортни нет ничего общего, кроме желания вязать. То же самое мне показалось, когда я знакомилась с Жаклин, Кэрол и Аликс, изъявившими желание научиться вязать детские одеяльца. Все трое оказались очень разными, и все же нам всем удалось подружиться за сравнительно короткий срок. Я не перестаю этому удивляться и надеюсь, что история повторится, хотя ничего особенно радужного не жду. Конечно, я не пессимистка, как моя сестра. И все же Элиза Бомон при знакомстве показалась мне очень сдержанной, упрямой и скрытной, Бетани Хэмлин - робкой и боязливой. Мы виделись совсем недолго, но у меня сложилось впечатление, что она склонна опускать руки при первой же неудаче. Кортни Пулански еще совсем девочка. Мне жаль ее - бедняжка очень удивилась, когда бабушка записала ее на курс. В общем, мне кажется, что три новые ученицы, к сожалению, слишком разные, чтобы подружиться.
Я кошусь на Маргарет - пока готовлюсь к занятию, она помогает покупательнице выбрать пряжу. Утром я задавала ей наводящие вопросы, чтобы ей легче было раскрыть душу и рассказать, что случилось с Мэттом, но Маргарет упорно держала язык за зубами. Мне сейчас тяжело, но я понимаю, что не имею права выдавать своей осведомленности. И давить на сестру тоже не хочется; она не обязана отчитываться передо мной! И все же сердце у меня не на месте. Мне жаль Маргарет и жаль себя. Хочется обо всем расспросить сестру. Меня тревожит, как все восприняли дочери Маргарет, Джулия и Хейли. Племянниц я очень люблю; думаю, девочки обязательно рассказали бы мне обо всем, если бы Маргарет им не запретила. В каком-то смысле я понимаю причину скрытности сестры, но мне от этого не легче.
Звенит колокольчик над дверью, и в магазин входит Элиза Бомон. При первой встрече она держалась если не дружелюбно и жизнерадостно, то, во всяком случае, вполне приветливо. Сегодня же она буквально излучает неудовольствие. И у нее такой вид, словно она не выспалась. Будь мы с ней знакомы подольше, я бы спросила, в чем дело, но, поскольку я ее совсем не знаю, лучше помолчать. М-да, новый курс начинается совсем не так, как мне бы хотелось…
- Доброе утро! - Я надеюсь, что мое бодрое приветствие ее растормошит, но Элиза отвечает мне довольно хмуро и сразу спрашивает:
- Скажите, сколько времени длится занятие?
Я протягиваю ей рекламное объявление, распечатанное Маргарет на компьютере.
- Два часа.
- Что ж, тогда ладно. - Не меняя угрюмого выражения лица, Элиза выдвигает стул и садится, а сумку с пряжей и спицами ставит себе на колени.
Я вспомнила, что она заранее купила все, что ей понадобится, в том числе и меланжевую пряжу - голубую, с вкраплениями серого и черного. Судя по всему, она собирается вязать мужские носки.
Не успевает Элиза усесться, как входит Бетани, одетая, по-моему, слишком уж нарядно для урока вязания. Почти следом за ней является Кортни; девочка, наоборот, оделась кое-как: в мешковатые джинсы и безразмерную футболку. Обе молча подходят к столу и рассаживаются по местам, стараясь держаться подальше друг от друга.
Я встаю и улыбаюсь:
- Ну вот мы и в сборе. Надеюсь, вам понравится вязать носки на круговых спицах. Нас ждет своего рода приключение, но я уверена в том, что вы не разочаруетесь. Мне кажется, для начала стоит представиться и немного рассказать о себе.
Все ученицы смотрят на меня, - видимо, каждая ждет, что первой выступит другая.
- Давайте начнем с меня, - предлагаю я. - Меня зовут Лидия Хоффман, я открыла "Путеводную нить" чуть больше года назад. Я люблю вязать, а магазин и занятия дают мне возможность заниматься любимым делом. А еще мне нравится обращать в свою веру других. - Я улыбаюсь и жестом показываю на Кортни, давая понять, что она следующая.
Девочка выпрямляется на стуле и обводит взглядом остальных учениц.
- Здрасте. - В знак приветствия она небрежно машет рукой. - Меня зовут Кортни Пулански. Мне семнадцать лет, я переехала сюда недавно и осенью пойду в выпускной класс. Живу у бабушки… Моя мама несколько лет назад разбилась на машине, а папа уехал на работу в Бразилию… Он инженер. - Помявшись, Кортни добавляет: - Вот вроде бы и все.
- Последний школьный год ты будешь жить у бабушки? - сочувственно переспрашивает Элиза. - Наверное, тяжело тебе приходится!
Кортни глубоко вздыхает:
- Папа очень не хотел отправлять меня в Сиэтл, но потом мы решили, что это самый разумный выход из положения. У меня есть старшие брат и сестра, мы с ними переписываемся по электронной почте практически каждый день. Папа тоже пишет мне, когда может, но он часто бывает занят, хотя… в общем, я знаю, что он всех нас очень любит.
Элиза кивает:
- Не сомневаюсь.
- И я тоже, - шепчет девочка и опускает голову, очевидно, чтобы скрыть слезы.
Стараясь отвлечь внимание от Кортни, я улыбаюсь Бетани:
- Ну а вы?
- Здравствуйте. - Бетани немного наклоняется вперед. - Меня зовут Бетани Хэмлин. Я жена и мать двоих детей… - Она вдруг запинается и хмурится. - Точнее, сейчас меня можно назвать бывшей женой… Мы с мужем недавно развелись. - Она поворачивается к Элизе, словно ожидая от той вопросов, и спешит продолжить: - Мы развелись не по моей инициативе. Но теперь, когда я, так сказать, свободна, дочь настояла, чтобы я занялась чем-нибудь ради своего удовольствия. - Бетани тихо, принужденно смеется. - Поэтому я здесь.
- Но вы вязали и раньше, да? - уточняю я. Если я ничего не путаю, Бетани говорила, что в прошлом она очень любила вязать.
- Когда дети были маленькие, я кое-что вязала для них - в основном самые простые вещи. У меня есть и пряжа, и все нужные описания. В общем, все неплохо, но я боюсь, что не осилю материал. Мне всегда казалось, что вязать носки очень сложно.
Как я и подозревала, Бетани готова сдаться, даже не начав!
- Поскольку у меня всего три ученицы, я смогу уделить каждой особое внимание, - успокаиваю ее я. - Поэтому насчет сложности не волнуйтесь.
- И все-таки, - нерешительно продолжает Бетани, - если окажется, что носки мне не по силам, вы вернете деньги?
- К сожалению, деньги мы не возвращаем. Мне очень жаль. - Такое мне не по карману. Кроме того, мне не хочется поощрять пораженческие настроения. - А вы, Элиза?