- Мэтту сейчас очень плохо. Он всегда думал, что проработает в "Боинге" до пенсии. Он столько лет отдал компании!
- Знаю, - ласково говорю я. - Мне так жаль!
Маргарет выпрямилась и смахнула слезы.
- Я боялась, что ты осыплешь меня своими бодряческими советами, их я бы не выдержала.
- Что еще за бодряческие советы?
- Сама знаешь… Типа "все наладится" и "утро вечера мудренее".
Я слушаю ее молча, не перебивая.
- Что нужно думать о хорошем, и проблемы сразу отойдут на второй план, - продолжает она оскорбительным медовым голоском.
Иногда узнавать правду больно. У меня действительно заболело сердце. Признайся мне Маргарет во всем на несколько недель раньше, я бы, скорее всего, в самом деле принялась утешать ее в таком стиле. "Нужно думать о хорошем", "Надейся на лучшее", "Хочешь быть счастливой - будь ею"… Сама я по натуре оптимистка и всю жизнь стараюсь следовать таким советам. Я бы утешала сестру как могла - из самых лучших побуждений. И жестоко ранила бы ее. Тем более что у меня самой в жизни сейчас все отлично.
- Чем мне тебе помочь? - спрашиваю я.
Маргарет качает головой:
- Ничем. Нет, пожалуй, только одним: будь мне просто сестрой. Советы мне не нужны. И я не хочу, чтобы ты за меня волновалась. - Она с трудом раздвигает губы в улыбке. - Волнений с меня и так хватает.
- И все-таки я должна хоть как-то тебе помочь, - не сдаюсь я. Вряд ли Маргарет согласится хоть на что-то, но попробовать-то можно!
Сестра вскидывает на меня заплаканные глаза.
- Ты могла бы меня выслушать!
Я киваю, и мы с ней обнимаемся.
- Можно мы с Брэдом тоже приедем к вам четвертого? - предложила я. - Вместе пожарим барбекю…
Маргарет натянуто улыбается:
- Как ты, наверное, заметила, в последнее время со мной не очень-то весело общаться.
- Что-нибудь придумаем. Ведь мы же родные.
Глаза ее снова наполняются слезами.
- Спасибо, - шепчет она.
Я обнимаю ее, радуясь, что мы поговорили, и злясь на себя за то, что так долго откладывала важный разговор.
Глава 11
ЭЛИЗА БОМОН
Элиза готовилась к встрече с Мавериком-Марвином Бомоном. Приехать он должен был во второй половине дня. Дочь целыми днями суетилась по хозяйству, готовила и наводила порядок, как будто предстояло встретить представителя королевской семьи. Ее хлопоты ужасно раздражали Элизу. В любое другое время и если бы речь шла о любом другом человеке, она бы охотно помогала дочери и активно участвовала во всех приготовлениях. Откровенно говоря, она все-таки немного помогала Авроре - в основном занимала мальчиков, пока дочь убиралась, пылесосила и наводила лоск.
- Мама! - Аврора вбежала в безупречную, без пылинки, гостиную, где Элиза читала внукам вслух. - Куда ты положила ваниль?
Элиза со вздохом отложила в сторону "Хоббитов":
- Она в шкафчике справа от плиты.
- Нет ее там! - испуганно ответила дочь.
- Аврора, - Элиза встала и пошла на кухню, - ваниль именно там, где я сказала. Сама посмотри. - Чтобы доказать свою правоту, она открыла шкафчик, взяла с полки бутылочку ванильного экстракта и протянула дочери. - Что ты печешь?
- Морковный торт… папин любимый.
Давным-давно Элиза сама пекла Маверику такой торт, она же и поделилась с Авророй рецептом. Сейчас она, конечно, морковный торт больше не пекла и даже не ела, потому что… В общем, из-за воспоминаний. Маверик всегда так трогательно благодарил ее за заботу, а потом был так нежен! Те времена Элиза больше всего на свете стремилась забыть. Она старалась помнить о бесконечных годах разочарований и волнений. Так ей легче было думать о последовавшем разводе. И все же когда-то Элиза очень любила Маверика. Да, любила, но поняла: если она с ним не разведется, то попадет в сумасшедший дом.
- Спасибо, мама, - сказала Аврора, глядя на нее чуть дольше, чем требовалось. Вздохнув, она добавила: - Я догадываюсь, как тебе сейчас тяжело.
- Не волнуйся за меня, - ответила Элиза. - Я постараюсь не попадаться твоему отцу на глаза. Единственное, о чем я прошу, - не заставляй меня участвовать в воссоединении семьи. - Элиза понимала, что следующие несколько недель окажутся для нее трудными. Остается надеяться, что Маверик постарается точно так же избегать ее.
- Не буду, обещаю.
- Спасибо.
С этими словами Элиза вернулась в гостиную, где Люк и Джон дрались на только что почищенном ковре. Нагнувшись, Элиза подняла с полу сброшенную стопку журналов и водворила ее на место.
- Мальчики, мальчики! - воскликнула она, хлопая в ладоши. - Успокойтесь!
Внуки нехотя послушались. Джон тут же залез к бабушке на колени и доверчиво прижался к ней. Элиза осторожно потянулась за книгой. Джону уже шесть лет; скоро он начнет стесняться телячьих нежностей, но пока еще не понимает, что к бабушке ластятся "только девчонки".
Как и следовало ожидать, Маверик опоздал на целый час. Зато свой приезд он обставил с такой пышностью, словно был Ганнибалом, который только что перешел Альпы. Громогласно крикнул "Привет!" и уронил на пол чемодан. Кроме чемодана, он нес множество разноцветных коробок. Люк и Джон тут же подлетели к нему, прыгая и крича, требуя его внимания и, конечно, подарков.
Прошло, пожалуй, лет двадцать с тех пор, как Элиза видела Маверика в последний раз. Он собирался приехать на свадьбу Авроры и Дэвида, но его рейс отменили из-за метели. Во всяком случае, так он написал. Элиза подозревала, что на самом деле его планы сорвал какой-нибудь очередной покерный турнир, а вовсе не метель. И Люк, и Джон родились в разгар крупных покерных турниров; Маверик присылал огромные букеты цветов по случаю рождения внуков, как будто цветы возмещали его отсутствие.
Элиза собиралась, едва бывший муж приедет, уйти к себе, но все стояла и стояла на месте как прикованная и не могла отвести от него глаз. Прежде ярко-рыжая шевелюра Маверика совсем поседела. Он отпустил небольшую бородку, тоже седую. Не изменились только рост и по-прежнему спортивная фигура. Судя по всему, он пребывает в добром здравии. У Элизы закружилась голова. В его присутствии она всегда испытывала какую-то необъяснимую тягость. Правда, она неоднократно убеждалась на собственном горьком опыте, что Маверику нельзя доверять как себе самой. Да, она любила его всем сердцем, а может, любит и до сих пор, но они не созданы друг для друга. Вот это неоспоримый факт, который никто не может отрицать.
В следующий миг Маверик уже обнимал обоих внуков и Аврору. Потом принялся раздавать подарки с таким видом, будто наступило Рождество, а он - Санта-Клаус. Мальчики тут же схватили свои подарки и бросились срывать разноцветную оберточную бумагу. Свой подарок, в совсем маленькой коробочке, Аврора унесла в гостиную. Села боком в кресло и открыла крышку. Элизе стало любопытно, что Маверик подарил дочери, поэтому она задержалась в прихожей.
- Ой, папочка! - тихо ахнула Аврора, извлекая из коробочки черную жемчужину в форме сердца на длинной золоти цепочке. - Как красиво… очень красиво! - От волнения у дочери даже сел голос; она посмотрела на отца с обожанием и прошептала: - Я буду всегда хранить ее!
Судя по виду, черная жемчужина гораздо дороже, чем те подарки, которые он в свое время делал Элизе. Значит, у него сейчас удачная полоса? Что ж… Элиза мысленно пожала плечами. Что называется, как пришло, так и ушло. Уж ей ли не помнить, как легко Маверик спускал неправедно нажитое!
Ей хотелось отвести от него взгляд, но почему-то не получалось. И она, и бывший муж долго молчали. Глядя ему в глаза, Элиза испытала странное чувство - как будто прошедших лет не было и они оба снова стали молодыми. В его глазах она прочла огромное сожаление и невольно шагнула к нему. Значит, не только она успела разочароваться в жизни - он тоже… Нет, не таким она его себе представляла!
Маверик первым нарушил молчание.
- Здравствуй, Элиза, - тихо сказал он.
Она склонила голову, не желая подпадать под его чары сpaзy после приезда.
- Марвин…
Он поморщился:
- Пожалуйста, называй меня Маверик.
- Маверик так Маверик.
Элиза помнила, что ее бывший муж терпеть не мог имени, данного ему при рождении, хотя и не понимала почему. Она вышла замуж за Марвина по любви, а вот он всю жизнь не знал покоя и не был доволен тем, что у него есть. Он стремился к пышности и блеску, к немедленному воздаянию в виде крупного выигрыша. В конце концов из-за этого их брак и распался.
- Я бы привез тебе подарок, но не был уверен, что ты примешь его от меня.
- Спасибо за добрые намерения, но ты прав. Подарки совершенно неуместны.
Да, Элиза ни за что не приняла бы его подарка. И все же любопытно, что бы он ей привез?
- Хорошо выглядишь, - заметил Маверик, оглядывая снизу вверх ее стройную фигуру.
Элиза невольно вскинула руку к волосам, словно проверяя, в порядке ли прическа. Комплимент ей польстил; собравшись с духом, она ответила:
- Ты тоже.
- Дедушка, дедушка, хочешь посмотреть, где ты будешь спать? - звенел Люк, дергая Маверика за рукав.
- Конечно хочу. - Маверик отвернулся от Элизы, взял на руки Джона и следом за Люком зашагал по коридору.
- Вот наша комната! - сказал Люк, открывая первую дверь справа.
- А там - комната бабушки. - Джон показал на комнату Элизы, почти напротив.
- А здесь туалет для мальчиков! - Люк толкнул третью дверь.
- У бабушки свой туалет с ванной; нам туда нельзя заходить, даже если очень хочется, - пояснил Джон. - Мама не разрешает.
Маверик засмеялся и тут же хрипло закашлялся.
- Дедушка, дедушка, а почему ты так хрипишь? Знаешь, если будешь долго так делать, тебя вырвет!
- Джон Питер Талли, как не стыдно! - возмутилась Элиза.
Маверик запрокинул голову и разразился смехом. Только мужчинам кажется, что говорить о рвоте смешно.
- Ты будешь спать внизу, а мы с Люком - наверху, - объяснил Джон, бросаясь на матрас. - Мама перестелила чистое белье.
- Потому что Джон вечно писается.
- Не смей! - завопил Джон, спрыгивая с кровати и набрасываясь с кулаками на старшего брата.
Элиза шагнула было в комнату, чтобы разнять их, но Маверик быстро справился и без нее. Он тут же отвлек внуков, попросив, чтобы они показали ему дом. Поняв, что она не нужна, Элиза удалилась в убежище собственной комнаты.
Прошло сорок пять минут. Элиза сидела в кресле перед телевизором, положив ноги на табуреточку, и вязала. Новости проскакивали мимо ее ушей. Она злилась на себя за то, что позволила Маверику изолировать ее от тех, кого она любит больше всего на свете.
Кто-то вежливо постучался в дверь, и в комнату просунула голову Аврора.
- Пожалуйста, поужинай с нами, - попросила она. - Дэвид специально вернется домой пораньше, и ты доставишь мне огромную радость.
Элиза с удовольствием уклонилась бы от праздничного ужина, но дочери она почти ни в чем не могла отказать. Аврора так поддержала ее… В конце концов, она пустила ее к ним жить.
- Хорошо.
- Спасибо! - просияла Аврора.
Насколько помнила Элиза, Аврора первый раз сидела за столом с обоими родителями. Грустно, конечно, что их с Мавериком семейная жизнь закончилась так печально - хотя бы из-за дочери. И пусть Элиза не считала себя такой уж чувствительной, радость дочери неожиданно растрогала ее чуть ли не до слез.
Когда Элиза наконец вышла в столовую, Дэвид уже вернулся со службы и разливал вино. С зятем у Элизы установились хорошие отношения; по ее мнению, Дэвид был образцовым мужем. Какое счастье, что Авроре, в отличие от нее самой, хватило здравого смысла выйти замуж за порядочного, надежного человека, у которого есть нормальная работа!
Аврора все еще суетилась на кухне, и Элиза к ней присоединилась. Дэвид и Маверик пили вино и беседовали, а они накрывали на стол: принесли салат, мясную нарезку, картофельное пюре и соус.
- Настоящий пир! - воскликнул Люк.
- Как на День благодарения, только без индейки, - добавил рыжеволосый Джон, придвигая стул к столу. - Чур, я сяду рядом с дедушкой!
- Нет, я! - возразил Люк.
Казалось, мальчики вот-вот опять подерутся. Маверик снова сгладил ссору, обещав сесть между ними.
Несмотря на все опасения Элизы, ужин прошел гладко. Маверик занимал их историями о своих путешествиях. Он объездил весь мир, от Аляски до Аргентины, от Парижа до Полинезии, побывал в таких местах, о которых Элиза только читала в книгах. Она всю жизнь мечтала поездить по свету, но с каждым новым сообщением от ее адвоката путешествия отодвигаются все дальше в неопределенность.
Перед десертом Элиза составила посуду в посудомоечную машину и сварила кофе. Как только получится, она уйдет к себе и продолжит вязать. Зная, что Авроре захочется побыть с отцом и мужем, она отнесла кофейник в гостиную, где за столом сидели остальные.
- Пошли, мальчики, - сказала она внукам. - Я помогу вам приготовиться ко сну.
Мальчики, как всегда, принялись ныть и просить оставить их за столом еще ненадолго.
Элиза этого ожидала и подготовилась заранее:
- Я прочту вам еще одну главу "Хоббитов".
Жалобы затихли.
- Элиза, давай я им почитаю, - предложил Маверик. Элиза с удовольствием согласилась уступить бывшему мужу эту почетную обязанность, но сочла своим долгом его предупредить: чтение иногда сильно затягивалось. Мальчикам хотелось послушать еще и еще.
- Еще одну главу! Самую последнюю!
- Только до конца страницы, ну пожалуйста! - умоляли они.
Элиза не могла отказать внукам. Иногда проходил добрый час перед тем, как она гасила свет. И все же она радовалась тому, что чтение для ее внуков - удовольствие. Она надеялась, что и вырастая они по-прежнему будут любить читать.
- Элиза! - снова обратился к ней Маверик.
- Пожалуйста. - Она оставила родных и поспешила к себе. Вполглаза глядя в телевизор, она прислушивалась к тому, что происходит в комнате напротив, ожидая неизбежной ссоры и коварно усмехаясь про себя. Маверик скоро поймет, что быть дедушкой - не сахар!
Не услышав никаких воплей, она прикрутила звук телевизора.
Тишина.
Нахмурившись, она встала и приоткрыла дверь. До нее донесся сочный баритон Маверика: он читал оживленно и с выражением. Надо отдать ему должное, он держится молодцом. Дети не издавали ни звука. Наверное, глава попалась интересная.
Несмотря на все подозрения Авроры, Элизе искренне хотелось, чтобы у дочери установились хорошие отношения с отцом. Правда, сама она испытывала по этому поводу смешанные чувства. Хотя Маверик всегда вовремя выплачивал детское пособие и с ним всегда можно было связаться, он не делал попыток участвовать в жизни дочери постоянно. Элиза не понимала, почему бывший муж вспомнил о дочери и внуках именно сейчас.
Элиза вернулась в кресло-качалку, а через двадцать минут снова прижалась ухом к двери. И вдруг к ней кто-то постучал. От неожиданности она схватилась за сердце. Приоткрыв дверь, она увидела Маверика и ахнула.
- Что случилось? - с трудом выговорила она, ожидая, что он позовет ее на помощь и попросит утихомирить разбушевавшихся внуков.
- Мальчики спят как сурки. - Он пожал плечами.
Невероятно! Люк и Джон почти никогда не засыпали без скандала. Можно сказать, драка стала их вечерним ритуалом. Элиза поняла, что снова хмурится.
Маверик скривил губы в улыбке:
- Я прочел им главу, Джон потребовал еще одну.
Она кивнула. Все как обычно.
- Малыш настоящий артист, - продолжал Маверик.
Элиза натужно улыбнулась.
- Ты бы слышала, как он меня упрашивал: "Дедушка, прошу тебя, умоляю!"
- И ты уступил?
- Да… они пообещали, что потом сразу же уснут, - и действительно уснули!
- Тебе крупно повезло.
На секунду она совершенно забылась и улыбнулась, но сразу же опомнилась, решительно вскинула подбородок и посмотрела бывшему мужу прямо в глаза.
- Ты что-то хотел?
Маверик замялся, и она поняла, что он подавляет усмешку. Он всегда видел ее насквозь.
- Хотел пожелать тебе спокойной ночи и сказать, как я рад снова видеть тебя.
Элизе захотелось закричать. Ну почему, почему мужчина, с которым она развелась тридцать семь лет назад, все еще обладает властью над ней? Она ненавидела себя за слабость. Почему ей никак не удается забыть, как сильно она его любила?
- Сп-пасибо, - выдавила она, заикаясь.
К ее изумлению, Маверик нежно погладил ее по щеке и пристально посмотрел на нее ярко-голубыми глазами.
У Элизы подогнулись колени; ей показалось, она сейчас упадет. Рот у нее приоткрылся.
- Ты по-прежнему самая красивая женщина на свете!
Сердце глухо забилось в груди. Элиза шагнула назад, отстраняясь от него. Еще немного, и она за себя не ручается…
- Спокойной ночи, - прошептала она и, набравшись сил, закрыла дверь. Правильно говорят: старая любовь не умирает. Она напомнила себе, что ничего не изменилось. Маверик все тот же азартный игрок, за которого она когда-то вышла замуж. Нельзя расслабляться ни на минуту! И даже ни на секунду!
Глава 12
БЕТАНИ ХЭМЛИН
Целую неделю после разговора с Грантом Бетани кипела от злости. По ночам она долго ворочалась без сна. Паршивый эгоист! Не желает потратить триста долларов на сына! Бетани отлично понимала, в чем дело, хотя Грант ни о чем не говорил открыто.
Он мстит сыну. Когда Грант ушел из дома и переехал к Тиффани, Эндрю, которому тогда исполнилось шестнадцать лет, решительно встал на сторону матери, а отцу высказал все, что он о нем думал. Грант не оценил искренность сына, и с тех пор отношения между ними натянутые.
- Мам, как ты? - спросила Энни, заходя на кухню.
- Отлично, - отрезала Бетани, но тут же улыбнулась, словно извиняясь. - Не сердись, я просто задумалась…
Энни уселась за стол рядом с матерью. Бетани держала в руках чашку с чаем.
- О ком задумалась - о папе?
Бетани не собиралась отрицать очевидное:
- Да, в последнее время я часто думаю о нем.
- Я тоже, - призналась Энни. - Поверить не могу, что он до сих пор с этой… своей…
Энни никогда не называла Тиффани по имени. Только "она" или "эта стерва". Отношения дочери с отцом в последнее время обострились. Энни всегда была любимицей отца и сама обожала его, но уход Гранта из семьи оскорбил ее в лучших чувствах. Ей показалось, что отец ее предал. Она не знала, как теперь вести себя с ним. Грант совсем не стремился к общению - наверное, ждал, что Энни сама проявит инициативу. Время от времени она ему звонила. При этом девочка от всей души ненавидела Тиффани, которую винила в том, что отец ушел из семьи. Бетани с тяжелым сердцем реагировала на гнев дочери, особенно после того, как прочитала ее дневник. Что делать, она тоже не знала. Она лишь надеялась, что постепенно гнев дочери пройдет.
В такие минуты, как сейчас, ей очень не хватало собственной матери. Марта Гибсон скоропостижно умерла от аневризмы в тот год, когда родилась Энни. После смерти жены отец Бетани сдал и физически, и психически. Он переехал в Аризону, в поселок для пенсионеров, и не стремился поддерживать отношения с дочерью.
- По-моему, они женятся, - едва слышно прошептала Энни.
- Правда?