Всё о внешней разведке - Александр Колпакиди 24 стр.

Агаянц Александр Иванович

1900- 12.1938.

Старший брат И.И.Агаянца. Родился в Елизаветпольской губернии (ныне г. Гянджа, Азербайджан) в семье сче­товода (позднее отец стал сельским учителем и священни­ком, в 1924 г. отрекся от духовного сана). В 1918 г. окончил 8-классную Елизаветпольскую гимназию.

Член РКП(б) с 1919 г. Во время Гражданской войны работал в подполье в Азербайджане. Член Елизаветпольского окружного комитета РКП(б). После установления советс­кой власти с мая 1920 г. - секретарь отдела по работе в деревне при уездном комитете партии.

В 1920-1922 гг. - в органах ЧК, затем на партийной работе в Азербайджане. Окончил два курса Московского института народного хозяйства им. Г. В. Плеханова.

С 1926 г. вновь в органах ОГПУ. Уполномоченный, на­чальник 7-го отделения ИНФО и ПК ОГПУ (1929-1931), начальник отделения 00 полпредства ОГПУ по Восточно-Сибирскому краю (Иркутск, 1932-1934). В 1934-1937 гг. ра­ботал в Париже. В мае 1937 г. возглавил берлинскую легаль­ную резидентуру. Восстановил связь с агентом в гестапо Брайтенбахом (Вилли Леман) и агентом в МИДе Винтерфельдом.

Леман, крайне обеспокоенный создавшейся ситуаци­ей, в одном из последних сообщений, переданных через Клеменс, писал: "Как раз когда я мог бы заключать хорошие сделки, тамошняя фирма совершенно непонят­ным для меня образом перестала интересоваться деловой связью со мной". Эти слова можно назвать пророческими. В декабре 1938 года Агаянц умер во время операций - и связь с Леманом прервалась на долгие два года.

Между тем разведывательные возможности Лемана продолжали увеличиваться. 27 сентября 1939 года прика­зом Гиммлера было создано Главное имперское управле­ние безопасности (РСХА) во главе с Рейнгардом Гейдрихом, куда на правах управлений были включены: внут­ренняя СД (III управление), гестапо (IV управление), криминальная полиция (V управление) и внешняя СД (VI управление). На гестапо, начальником которого был назначен Генрих Мюллер, кроме политического сыска были возложены и функции контрразведки. В связи с этим в октябре 1939 года по указанию Гейдриха в геста­по был создан новый отдел - IV-E, на который и возлагались контрразведывательные задачи. Начальником ре­ферата IV-E-1, занимающегося общими вопросами контрразведки и контрразведкой на заводах рейха, был назначен Леман.

Однако связи с представителями советской развед­ки не было, и в июне 1940 года Леман решился на отчаянный шаг - подбросил в почтовый ящик советс­кого посольства в Берлине письмо, адресованное во­енному атташе или его заместителю. В нем он просил возобновить прерванный с ним в 1939 году контакт. "Если это не будет сделано,- писал он,- то моя работа в гестапо потеряет всякий смысл". В письме были указаны место и время встречи и пароль для вы­зова по телефону. Письмо Лемана попало в Разведуправление РККА, откуда было направлено в ИНО НКВД с припиской: "Возможно, здесь идет речь о че­ловеке, который Вас интересует". Прочитав письмо, заместитель начальника ИНО Павел Судоплатов от­правил его в немецкое отделение, наложил резолю­цию: "Журавлеву, Короткову. Известен ли вам он? Не о нем ли говорил т. Зарубин?".

Ознакомившись с письмом и материалами опера­тивного дела Брайтенбаха, начальник отделения Павел Журавлев составил справку, на основании которой ру­ководство разведки приняло решение возобновить кон­такт с Леманом. В августе 1940 года в Берлин под при­крытием должности третьего секретаря посольства был направлен Александр Коротков (Степанов), перед кото­рым была поставлена задача возобновить контакты с Леманом и Арвидом Харнаком (Корсиканец), одним из руководителей агентурной сети "Красная капелла". В первых числах сентября 1940 года связь с Леманом была восстановлена. А 9 сентября нарком внутренних дел СССР Берия лично направил Короткову указания о на­правлениях работы с Брайтенбахбм. В частности, он пи­сал: "Никаких специальных заданий Брайтенбаху давать не следует, а нужно брать пока все, что находится в непосредственных его возможностях и, кроме того, то, что будет знать о работе разных разведок против СССР, в виде документов, не подлежащих возврату, и личных докладов источника".

Журавлев Павел Матвеевич

29.12.1898 - 1.07.1956. Генерал-майор (1945).

Родился в с. Красная Сосна Корсунского уезда Симбир­ской губернии в зажиточной крестьянской семье. В 1910 г. окончил сельскую школу, поступил в Симбирскую Гимна­зию. В 1914 г. перевелся в Казанскую гимназию, которую и окончил в 1917 г. За время учебы неоднократно исключался за участие в социал-демократических кружках.

В 1917 г. работал переписчиком во время сельскохозяй­ственной переписи в г. Тетюши.

С ноября 1917 г. - в Красной гвардии. В 1917-1918 гг. работал делопроизводителем в штабе Казанского ВО (муж его сестры - комиссар штаба округа Родионов), одновре­менно окончил два курса медицинского факультета Казан­ского университета. Владел французским и итальянским языками.

В феврале- августе 1918 г. - член Военно-окружной коллегии РККА.

В августе 1918 г., после занятия Казани белогвардейца­ми, П. М. Журавлев бежал из города, однако был ими мобилизован санитаром в плавучий госпиталь. В сентябре 1918 г., при эвакуации белых, вновь бежал, скрывался, перешел линию фронта и присоединился к частям 27-й дивизии РККА в районе г. Бугульмы.

С осени 1918 г.- в органах ВЧК. С декабря 1918 г. - секретарь агентуры 00 5-й армии. С марта 1919 г. - млад­ший военный контролер и военный цензор при Приволж­ском ВО. Затем помощник начальника Казанского отделе­ния военной цензуры РВСР. В мае 1919 г. вступил в РКП(б). С 1920 г. - начальник военной цензуры ОО Западного фронта.

С мая 1921 г. П. М. Журавлев работает в Татарском отде­ле ГПУ: оперуполномоченный, начальник 00, с 1922 г.- начальник КРО, с 1923 г.- начальник СОЧ.

В 1924-1925 гг. - заместитель начальника СОЧ ГПУ Крыма. В 1925 г. - начальник Севастопольского окротдела ОГПУ и заместитель начальника 00 Черноморского флота.

В декабре 1925 г. направлен в Ковенскую резидентуру КРО под прикрытием должности второго секретаря пол­предства СССР в Литве. Работая в Литве и других странах под дипломатическим прикрытием, числился в кадрах НКИД как П. М. Днепров. В 1926 г. переведен в ИНО ОГПУ (псевдоним Макар), продолжая работать в Ковно.

В июле 1927 г. отозван в СССР. Работал уполномочен­ным в центральном аппарате ИНО ОГПУ.

С декабря 1927г. П. М.Журавлев - резидент в Праге под прикрытием должности второго секретаря полпред­ства СССР в Чехословакии. В феврале 1931 г. переведен резидентом в Анкару под прикрытием должности атташе полпредства СССР в Турции. В ноябре 1932 г. отозван в СССР.

С января 1933 г.- резидент в Риме под прикрытием должности второго секретаря, а затем и. о. первого секрета­ря полпредства СССР в Италии. В 1936 г. возглавляемая П. М. Журавлевым резидентура добилась больших успехов: были получены списки агентурной сети итальянской раз­ведки в черноморских портах Советского Союза, сведения об использовании ею украинских националистов против СССР, налажено регулярное получение почты английского посольства. Также удалось привлечь к сотрудничеству с со­ветской разведкой первого секретаря посольства Болгарии в Риме Ивана Стаменова.

В 1938 г. отозван в Москву, получил звание капитана госбезопасности. Работал в 5-м отделе ГУГБ НКВД замес­тителем начальника 3-го, а затем 7-го отделений, началь­ником 2-го, с 1939 г.- 1-го (немецкого) отделения.

П. М. Журавлев создал и возглавлял группу аналитиков по определению планов Германии в отношении СССР. В 1940 г. он восстановил контакт с И. Стаменовым, назначен­ным послом Болгарии в СССР. Через него шла информация о политике Болгарии накануне Второй мировой войны. Пос­ле нападения Германии на СССР И. Стаменов представлял интересы Германии в СССР.

В 1941г. П.М.Журавлев- начальник 2-го отделения 1-го отдела 1-го управления НКВД, а с февраля того же года - начальник 1-го отдела 1-го управления НКГБ (затем НКВД) СССР, старший майор госбезопасности.

5 апреля 1942 г. он был направлен в Тегеран в качестве руководителя одной из резидентур, действовал под при­крытием должности первого секретаря советского полпред­ства. С 1943 г. - главный резидент внешней разведки в Ира­не. При непосредственном участии П.М.Журавлева была раскрыта попытка немецкой разведки организовать поку­шения на глав держав антигитлеровской коалиции, нахо­дившихся на Тегеранской конференции.

Интересна следующая фраза из служебной характерис­тики на П. М.Днепрова (Журавлева) от 14 июня 1944 г., подписанной советским послом в Иране Смирновым: "К делу относится без особой любви, ставя непосредственно посольскую работу на второй план. Все внимание уделяет спецработе, которую считает основной".

В октябре 1943 г. П. М. Журавлев был переведен легаль­ным резидентом в Каир, действовал под прикрытием дол­жности первого секретаря советской дипломатической мис­сии. Некоторое время исполнял обязанности поверенного в делах СССР в Египте. Для выполнения разведывательных заданий Центра выезжал в Ливан и Сирию. 31 мая 1945 г. ему был присвоен дипломатический ранг советника 2-го класса.

После возвращения из Египта П. М. Журавлев работал начальником ИНФО ПГУ МГБ СССР (с 1947 г.). После реорганизации внешней разведки был назначен начальни­ком Управления дезинформации и заместителем председа­теля Комитета информации при СМ СССР В. М. Молотова. С января 1952 г. он заместитель начальника ПГУ МГБ СССР (с марта 1953 г. - ВГУ МВД СССР).

В 1954 г. вышел на пенсию.

Награжден орденом Ленина (1945), двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й сте­пени, орденом "Знак Почета", многими медалями, знаком "Почетный работник ВЧК-ГПУ" (1924).

Умер в Москве.

Коротков поддерживал связь с Леманом до конца 1940 года, а потом его оператором стал сотрудник ле­гальной берлинской резидентуры Борис Журавлев (Ни­колай). Информация, поступавшая от Лемана в этот пе­риод, носила крайне тревожный характер. Так, в сере­дине марта 1941 года он сообщил, что в абвере срочно усиливаются отделы, работающие против СССР, а 28 мая- о том, что в его отделе составляется график круглосуточного дежурства сотрудников. А во время последней встречи с Журавлевым, состоявшейся 19 июня, Леман сообщил, что в РСХА получен приказ вермахту 22 июня в 3 часа начать военные действия против СССР.

После начала войны связь с Леманом прервалась окончательно. А единственная попытка наладить ее, предпринятая в 1942 году, закончилась трагически. 5 ав­густа 1942 года в тылу немецких войск в районе Брянска были сброшены с парашютами два агента: Артур Хесслер (Франц) и Лоберт Барт (Бек). Перед ними была поставлена задача проникнуть в Берлин, где Хесслеру предстояло установить связь с членами агентурной сети "Красная капелла", а Барту - с Леманом. Но гестапо уже вышло на след "Красной капеллы", и в конце авгус­та начались аресты ее членов. Вместе с ними был аресто­ван и Барт. На допросах в гестапо он не выдержал , выдал Лемана и, более того, согласился участвовать в радиоиг­ре с Москвой.

Лемана арестовали в начале декабря 1942 года. Как рассказала после войны его жена Маргарита, Лемана срочно вызвали на службу, и больше она его не видела. В архивах гестапо по делу "Красная капелла" Леман не упоминается, хотя Барт там фигурирует. Сохранилась лишь его регистрационная карточка в архиве тюрьмы Плетцензее в Берлине. Вполне возможно, что дело Лема­на было уничтожено, дабы не бросать тень на гестапо, в рядах которого оказался советский агент. Поэтому неиз­вестно, что следователи смогли вытянуть из него. Но, судя по мемуарам Шелленберга, Леману удалось основа­тельно их запутать. В безнадежной попытке спасти себе жизнь Леман объяснил свое предательство шантажом со стороны члена КПГ немца Мецгера, а также сумел убе­дить гестапо в том, что начал работать на него только в 1936 году.

Однако участь Лемана была решена. И в том же 1942 году один из сослуживцев Лемана тайком сообщил его жене, что ее муж почти сразу после ареста был расстрелян.

Охота на генерала Власова

Имя генерал-лейтенанта Власова хорошо известно всем, кто интересуется историей Великой Отечествен­ной войны. Перешедший на сторону немцев, он высту­пил с инициативой организации Русской освободитель­ной армии, задачей которой была бы борьба с советской властью. Разумеется, такая инициатива вызвала жесткую и справедливую реакцию со стороны руководства СССР. В результате органам госбезопасности было поручено ликвидировать Власова любым способом. Но прежде чем перейти к рассказу о многочисленных операциях, имев­ших целью обезвредить предателя, стоит коротко оста­новиться на его биографии.

Андрей Андреевич Власов родился 1 января 1901 года в селе Ломакино Покровской волости Сергачевского уезда Нижегородской губернии. Его отец был крестьянином-середняком, бывшим кирасиром лейб-гвардии, старший брат, Иван Андреевич Власов, был расстрелян ЧК в 1918 году за участие в контрреволюци­онном заговоре.

Первоначально Власов учился в духовном училище, а потом в Нижегородской духовной семинарии. Затем по­ступил в Нижегородский университет на аграрный фа­культет, 1-й курс которого окончил в 1919 году.

Несмотря на трагическую смерть старшего брата, Власов в 1920 году поступил добровольцем в Красную Армию и был зачислен на Нижегородские пехотные курсы. Он принимал активное участие в Гражданской войне, воевал против Врангеля, Махно и др. В 1928 году Власов был направлен на учебу на стрелко­вые тактические курсы им. Коминтерна, после чего служил командиром батальона в 26-м полку 9-й Донс­кой дивизии. В 1933 году после окончания Высших так­тических курсов комсостава РККА "Выстрел" он был переведен в штаб Ленинградского ВО, а в феврале года назначен командиром 133-го полка 72-й стрелковой дивизии. Тогда же ему было присвоено зва­ние "полковник".

Осенью 1938 года Власова направляют в Китай в ка­честве военного советника Чан Кайши, где он находил­ся под фамилией Волков. Первоначально был начальни­ком штаба главного военного советника А.Черепанова, а затем советником генерала Ян Сишана. В мае года, после возвращения Черепанова в СССР, Власов исполнял обязанности главного военного совет­ника при Чан Кайши и был награжден им орденом Золотого Дракона и золотыми часами. В ноябре 1939 года Власов вернулся в СССР и был назначен ко­мандиром 72-й дивизии. В дальнейшем генерал-майор Власов командовал поочередно несколькими дивизия­ми, был награжден орденом Ленина, а войну встретил в должности командира 4-го механизированного корпу­са КОВО. В июле 1941 года его корпус попал в окруже­ние под Бердичевом, но с боями вышел к своим. После этого Власов был назначен командующим 37-й армией и принимал участие в обороне Киева. Будучи вновь ок­ружен, он со своими частями успешно вырвался из ок­ружения, сохранив значительное число личного состава и техники вверенной ему армии.

В ноябре 1941 года, после личной встречи со Стали­ным, Власова назначают командующим 20-й армией Западного фронта, которая сыграла большую роль в ос­тановке немецкого наступления под Москвой. В январе года его награждают орденом боевого Красного Знамени и производят в генерал-лейтенанты. В марте Власова назначают заместителем командующего Вол­ховским фронтом, а в апреле- командующим 2-й Ударной армией.

В июне 1942 года 2-я армия начала наступление, ко­торое сейчас признано неоправданным и полностью неподготовленным, но на котором настаивала Ставка. Будучи окруженными, солдаты армии героически сра­жались, о чем свидетельствуют ее потери - 10 ООО чело­век было убито, 10 ООО человек вырвались к своим и около 10 ООО человек пропало без вести (из них часть ушли к партизанам, часть попали в плен). Такая же участь постигла и Власова, которого вместе с поваром Марией Вороновой 12 июля 1942 года в деревне Туховичи местный староста выдал немецкому патрулю 28-го пехотного корпуса.

Здесь надо отметить, что факт пленения Власова не вызвал в Москве особых эмоций. Сотрудники Особого отдела, докладывая о судьбе Власова, сообщали, что "на последних этапах вывода 2-й Ударной армии из окруже­ния тов. Власов проявил некоторую растерянность". О его пленении в Ставке узнали из сообщения немецкого радио. 10 октября 1942 года приказом ГУК НКО № 0870 ге­нерал-лейтенант Власов был объявлен пропавшим без вести, после чего о нем не вспоминали до весны года.

Что касается Власова, то его 13 июля 1942 года доста­вили в штаб 18-й армии вермахта. Там он был допрошен, после чего отправлен в Винницу, в Особый лагерь для пленного высшего состава РККА. Находясь в лагере, Вла­сов в августе 1942 года вместе с полковником Боярским составили доклад на имя верховного командования вер­махта, в котором утверждали, что население СССР при­ветствовало бы свержение сталинского режима. После этого Власова в сентябре 1942 года перевозят в Берлин в распоряжение отдела пропаганды вермахта. В Берлине Власов и генерал Малышкин издают так называемый "Смоленский манифест". В апреле 1943 года Власов посе­тил Ригу, Псков, Гатчину, Остров, где выступал перед местным населением от имени "Русского комитета" и призывал к созданию Русской освободительной армии, призванной бороться со сталинским режимом и советс­кой властью.

Безусловно, подобные выступления и заявления Вла­сова не могли не быть замеченными компетентными органами. Одно из первых сообщений о Власове на имя Сталина поступило в Москву 7 апреля 1943 года из Бело­руссии:

"Верховному главнокомандующему Маршалу Советского Союза товарищу Сталину И. В.

Партизанской разведкой установлено, что изменник, бывший командующий 2-й Ударной армией генерал-лейтенант Власов взял на себя руководство т. н. Русской народной армией.

В последних числах марта месяца Власов посетил час­ти РИА в г. Борисов.

21 марта в издающихся в Белоруссии фашистских га­зетах помещена его статья "Почему я стал на путь борь­бы с большевизмом".

Нами даны указания Власова держать в поле зрения и организовать его ликвидацию.

Секретарь ЦК КП(б) Белоруссии,

начальник Белорусского штаба партизанского движения П. Калинин".

Разумеется, это было далеко не единственное разве­дывательное донесение о деятельности Власова. Так, ле­том 1943 года военной разведкой на основе агентурных сведений был составлен следующий документ:

"Секретно

Народный Комиссариат Обороны Союза ССР Главное Разведывательное Управление Главного Политического Управления Красной Армии Начальнику 7-го отдела полковнику тов. Бурневу 3 июня 1943 г. № 2372

Сообщаю дополнительные данные, полученные из агентурных источников, относительно т. н. Русской осво­бодительной армии, возглавляемой Власовым.