В 1936 году Д. Кернкросс поступает на работу в Форин Оффис третьим секретарем Американской секции. Но из-за неуживчивого характера он то и дело переходит из отдела в отдел: Американский, Лиги Наций, Западный, Центральный. Правда, это не мешало ему приносить своему оператору А. Дейчу секретные материалы в таких количествах, что возникали определенные трудности в их транспортировке. В октябре 1938 года Д. Кернкросс перешел на работу в министерство финансов, а в сентябре 1940 года стал личным секретарем члена правительства лорда Хэнки, имеющего доступ ко всем документам кабинета. Среди "буквально тонн документов, переданных Кернкроссом, следует отметить, например, отчет Хэнки "Оценка возможности войны", датированный сентябрем 1940 года, в котором говорилось о том, что Гитлер не имеет возможности вторгнуться на Британские острова. Не менее важное значение для советской разведки имели документы из Комитета по науке, который курировал лорд Хэнки. В марте 1942 года Д. Кернкросс перешел на работу в самое секретное подразделение английской разведки - ШШПС (Школа шифровальщиков правительственной связи) в Блечли-парке, которое занималось дешифровкой перехваченных немецких сообщений. Он проработал там около года, но объем передаваемых им материалов был огромен. Д. Кернкросс привозил их своему оператору А. Горскому в выходные дни на стареньком автомобиле, купленном на деньги резидентуры. Накануне Курской битвы он передал дислокацию 17 немецких аэродромов, на которых внезапным воздушным ударом были уничтожены 500 самолетов противника. За помощь Красной Армии в период сражения на Курской дуге Д. Кернкросс был награжден советской медалью. В начале 1943 года Д. Кернкроссу предложили работать в СИС. Там он первое время работал в немецкой службе 5-го отдела, а потом в 1-м отделе (политическая разведка). После окончания войны был демобилизован и вернулся на работу в министерство финансов, продолжая активно сотрудничать с советской разведкой. В министерстве финансов он работал в управлении обороны и имел отношение ко всему, что касалось военного бюджета. Занимаясь в 1947 году принятием "Закона о радиоактивных элементах", сообщил о решении англичан создать свою атомную бомбу. В 1949 году он участвовал в разрешении финансовых проблем, связанных с НАТО, о чем также информировал советскую разведку. Конец карьере Д. Кернкросса как советского агента пришел в 1951 году после бегства Д. Маклина и Г. Берджесса. На квартире у Берджесса сотрудники МИ-5 обнаружили несколько писем Д. Кернкросса. За ним было установлено наружное наблюдение, но оно не выявило его контактов с советской разведкой. На допросах в МИ-5 Кернкросс не отрицал факта передачи Берджессу конфиденциальной информации, но утверждал, что не знал о работе того на русских. Не доказав его вины, МИ-5 отказалось от судебного преследования. Но Д. Кернкросс был уволен со службы без всякой пенсии. Он уехал из Англии в США, а потом в Рим, где работал в продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. В 1963 году после бегства К. Филби начались допросы Э. Бланта. В ходе допросов Блант подтвердил факт работы Д. Кернкросса на русских. В Рим на беседу с Кернкроссом прибыл сотрудник МИ-5 А. Мартин, который пообещал ему гарантию неприкосновенности в обмен на признание. Кернкросс не стал отрицать своих связей с советской разведкой, но особо подчеркнул, что делал это ради победы над фашизмом.
Конец жизни Д. Кернкросс провел во Франции в Провансе. Но и тут после бегства Гордиевского в 1985 году ему не дали спокойно жить репортеры, преследовавшие его вопросом: "Это правда, что вы были пятым?" В начале 90-х годов он вернулся в Англию - умирать. Смерть настигла его в октябре 1995 года.
Еще одним выпускником Кембриджа, работавшим на советскую разведку, был Леонард Генри Лонг. Выходец из рабочей семьи, он поступил в Тринити-колледж в октябре 1935 года с отличными оценками в учебе и дипломом по современным языкам. Его наставником по французскому языку был Э. Блант, который в 1937 году ввел Л, Лонга в общество "Апостолов". Тогда же Блант завербовал Лонга для работы на НКВД. В отличие от других агентов из Кембриджа, Лонг лично не встречался с сотрудниками лондонской резидентуры, а передавал добытую информацию через Э. Бланта.
В 1938 году Л. Лонг окончил Тринити-колледж и уехал преподавать в Германию, во Франкфурт, с тем чтобы лично ознакомиться с фашистской Германией. Он вернулся в Англию в середине 1939 года перед самым началом Второй мировой войны. А когда она началась, то записался добровольцем в легкую кавалерию. Но так как Лонг великолепно владел немецким языком, то его после соответствующих курсов в звании лейтенанта направили в военную разведку. В декабре
1940 года он начал работать в отделе МИ-4 министерства обороны, который занимался сопоставлением и анализом боевых порядков немецких войск. В начале года Л.Лонг возобновил прерванные контакты с Э. Блантом и начал передавать ему информацию, к которой имел доступ в силу своего служебного положения. В 1942 году, после того как англичане "раскололи" немецкие шифры, Л.Лонг стал передавать через Э. Бланта расшифрованные тексты радиоперехватов, которые получал из Блечли-парка. В 1943 году на Л. Лонга самостоятельно вышли сотрудники советской военной разведки (ГРУ) в Англии с предложением о сотрудничестве. Удивленный и расстроенный, Л.Лонг попросил Э. Бланта узнать, на кого он должен, работать. Э. Блант через своего оператора А. Горского переслал запрос Л. Лонга в Москву, откуда незамедлительно пришел ответ, гласящий, что Лонг по-прежнему должен передавать информацию через Бланта в НКВД.
После окончания войны Л.Лонг перешел из МИ-4в Британскую контрольную комиссию в Германии, где стал заместителем директора по разведке. А в 1946 году Э. Блант рекомендовал его на руководящую должность в МИ-5. Но кандидатура Л. Лонга была отклонена незначительным числом голосов. После этого Л. Лонг отошел от сотрудничества с советской разведкой и стал противиться попыткам Центра установить с ним постоянный контакт. Здесь сыграла свою роль и неудачная первая женитьба Л.Лонга на девушке-коммунистке. После развода с ней он в 1946 году женился вторично и был занят устройством семейной жизни.
Л. Лонг был первым, над кем нависла угроза разоблачения. Дело в том, что бежавший в сентябре 1945 года в Оттаве шифровальщик резидентуры ГРУ И. Гузенко на допросах в канадской контрразведке рассказал о существовании в английских спецслужбах советского шпиона, скрывающегося под псевдонимом Элли. Из слов Гузенко следовало, что Элли был важной фигурой и сумел изъять из МИ-5 досье, относящееся к русским в Лондоне. Более того, когда от Элли в Москву поступали телеграммы, то специальный сотрудник читал их прямо в шифровальной, и если там было что-нибудь важное, то относил расшифровки прямо Сталину. К счастью для Л. Лонга, который и был этим самым Элли, злоупотребляющий алкоголем Гузенко не смог ничего добавить к ранее сказанному, и начавшееся было расследование быстро сошло на нет. Окончательно раскрыл тайну Л. Лонга перебежчик из ПГУ КГБ О. Гордиевский. Работая над секретной историей ПГУ, он сумел получить доступ к архивам ив 1981 году сообщил англичанам, что под псевдонимом Элли скрывался Л.Лонг.
В начале 80-х годов в результате развернувшейся в Англии шумной охоты на пятого из "кембриджской пятерки" прозвучали обвинения в адрес лорда В. Ротшильда, главы знаменитой банковской династии. Правда, никто не рискнул выдвинуть против него прямых обвинений, опасаясь судебного иска за клевету. Но в подозрениях действительно была доля истины.
Натаниель Мейер Виктор Ротшильд родился в 1910 году. В 1930 году он поступил в Кембриджский университет, где близко сошелся с К. Филби, Э. Блантом, Г. Берджессом и Петром Леонидовичем Капицей, работавшим в лаборатории у Резерфорда. Надо отметить, что он не имел никакого желания непосредственно заниматься банковским делом, а хотел посвятить себя научной деятельности. Но и он не избежал влияния коммунистических идей. В августе 1934 года он по предложению К. Филби встретился с неким Отто, который на самом деле был Теодором Малли, сотрудником нелегальной резидентуры А. Орлова. После первой встречи они .продолжили знакомство, и вскоре В. Ротшильд дал согласие помогать СССР, единственной, по его мнению, стране, способной разгромить Гитлера.
Малли Теодор Степанович
1894- 20.09.1938. Майор ГБ.
Венгр. Родился в г. Темешваре в Австро-Венгрии (ныне г. Тимишоара в Румынии) в семье чиновника министерства финансов. После окончания гимназии вступил в католический монашеский, орден. Учился на философском, и богословском факультетах семинарии, принял духовный сан дьякона, однако впоследствии расстригся.
После начала Первой мировой войны поступил на службу в австро-венгерскую армию в качестве вольноопределяющегося. В декабре 1915 г. окончил военное училище в чине фенриха. В июле 1916 г. в чине подпоручика попал в русский плен, до мая 1918 г. содержался в лагерях для военнопленных в Полтаве, Харькове, Ростове, Пензе, Астрахани, Оренбурге, Челябинске. Являлся активным участником движения военнопленных-интернационалистов.
В 1918 г. Т. Малли вступил добровольцем в РККА, участвовал в боях с белочехами под Челябинском. В ноябре 1918 г. схвачен колчаковской контрразведкой. Содержался в тюрьме в Красноярске, затем в лагере, откуда в декабре 1919 г. освобожден Красной Армией. В составе 1-й бригады дивизии им. III Интернационала участвовал в боях с войсками Колчака, Врангеля, Махно. В 1920 г. вступил в РКП(б).
В 1921г. направлен на работу в органы ВЧК. В 1921- 1926 гг. служил в органах ЧК-ГПУ Крыма в должностях регистратора, делопроизводителя, помощника уполномоченного по борьбе с бандитизмом, следователя по особо важным делам, секретаря СОЧ, начальника Секретариата, начальника Восточного отдела.
С 1926 г. Т. Малли работает в отделе политэмигрантов ЦК МОПР в Москве, затем его переводят в центральный аппарат ОГПУ. С 1926 г. он уполномоченный, затем помощник начальника отделения КРО, а с 1930 г. - оперуполномоченный ОО ОГПУ.
В конце 1932 г. переведен на работу во внешнюю разведку и назначен помощником начальника 3-го отделения ИНО ОГПУ. В 1932-1934 гг. неоднократно выезжал в спецкомандировки в Германию, Австрию, Францию (псевдоним Ланг). Участвовал в Венском восстании 1934 г., где познакомился с молодым английским антифашистом К. Филби и привлек его к работе в качестве агента Коминтерна.
С июня 1934 г. Т. Малли - нелегальный резидент в Париже, откуда курировал разведработу в Голландии. В январе- марте 1935 г. находился в Москве. В мае 1935 г. нелегально выезжал в Лондон для завершения разработки завербованного советской разведкой шифровальщика МИД Великобритании Дж. Кинга. В октябре - ноябре 1935г. снова вернулся в Москву.
С января 1936 г.- в Лондоне, в апреле того же года сменил Л. Л. Никольского (А. М. Орлова) на посту руководителя лондонской нелегальной резидентуры, проживал по документам на имя австрийца Пола Хардта. Руководил работой знаменитой "кембриджской пятерки",
Награжден Нагрудным знаком ЦИК Крыма (1924), Почетной грамотой и серебряным портсигаром от Коллегии ОГПУ (1927), знаком "Почетный работник ВЧК-ГПУ" (1932).
Арестован по обвинениям в злостном нарушении конспирации, разглашении государственной тайны, отказе от выполнения приказа в боевой обстановке. На предварительном следствии показал, что является немецким шпионом и в течение ряда лет вел активную работу, направленную против СССР. ,
20 сентября 1938 г. осужден ВК ВС СССР к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян.
В апреле 1956 г. определением ВК ВС СССР приговор отменен.
В 1937 году В.Ротшильд после смерти своего дяди занял его место в палате лордов и стал таким образом лордом Ротшильдом. Работа в палате лордов и близкие отношения с У. Черчиллем давали В. Ротшильду возможность информировать советскую разведку по важнейшим политическим вопросам. Кроме того, В, Ротшильд был одним из видных ученых Англии, досконально знавшим проблемы ядерной физики и биологии. Поэтому до войны он работал в научно-технической лаборатории в Портон-Дауне, занимавшейся разработкой химического и биологического оружия.
В 1939 году, после начала Второй мировой войны, В. Ротшильд поступил на работу в МИ-5 в отдел коммерческого шпионажа, а в 1940 году стал начальником отдела по борьбе с саботажем. Здесь он становится главным экспертом по немецким взрывным устройствам, а также отвечает за проверку пищи, которая поступала на стол к У. Черчиллю. (Дело в том, что у англичан имелась информация о попытках немцев отравить британского премьера.) В силу своего положения В. Ротшильд лично не встречался с сотрудниками советской разведки в Лондоне, а передавал получаемую им информацию через Э. Бланта. А передавать ему было что. Так, в 1942 году он, проводя инспекцию в лаборатории Бирмингемского университета, работавшей над созданием магнетрона, необходимого для радара, просто-напросто положил магнетрон себе в карман и вывез из Бирмингема. Через день он вернул его специальным курьером вместе с письмом, в котором настаивал на усилении мер безопасности. А во время инспекционной поездки в лабораторию лондонского Имперского колледжа он получил доступ к информации о методах получения плутония. Все полученные в ходе этих инспекторских поездок материалы он через Э. Бланта передал в Москву. В "августе 1944 года после освобождения Парижа В. Ротшильд командируется во Францию для допроса важных немецких военнопленных. Среди них был и оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени, начальник спецгруппы VI управления РСХА, отвечавший за проведение специальных операций.
В 1945 году В. Ротшильд уволился из МИ-5 и продолжил работу в палате лордов. Одновременно он занимался научными исследованиями в Кембридже, был директором британской авиакомпании ВОАС и целого ряда других фирм. В палате лордов он лоббировал интересы сионистов, стремящихся создать государство Израиль, чему противились представители Форин Оффиса и, наоборот, весьма благоволил Сталин.
После бегства в СССР Д. Маклина и Г. Берджесса В. Ротшильд перестал поддерживать контакты с советской разведкой, опасаясь разоблачения. В Центре, понимая всю щекотливость ситуации, не стали настаивать на продолжении работы, и нелегальная связь В. Ротшильда с Москвой прекратилась. В последующие годы он был членом правления нефтяной компании "Шелл" и директором дочерней "Шелл кемикалс", директором "мозгового треста" правительства Эдварда Хйта, а в последние годы жизни возглавлял банк "Ротшильд".
Умер В. Ротшильд в 1990 году. В отличие от остальных членов кембриджской группы, СВР никак не комментирует появившиеся в последнее время публикации о работе В. Ротшильда на советскую разведку, следуя золотому правилу: предоставлять материалы только по раскрытым агентам, виновность которых доказана судом.
Совсем недавно стало известно, что кроме мужчин была еще и женщина.
_ Скандал разразился внезапно - в сентябре 1999 года западные газеты и журналы запестрели заголовками типа "Прекрасная старая леди предместий защищает свои сорок лет измены", "Наследство коммунизма остается безнаказанным", "Шпион против шпиона" и даже "Маленькая старая вошь". Во всех статьях, вышедших под этими хлесткими заголовками, речь шла об англичанке Мелите Норвуд, которая, как оказалось, была агентом советской разведки аж с 1937 года.
Однако пожилая, 87-летняя женщина держалась с удивительным самообладанием. Она не только не отрицала факта своего сотрудничества с советскими спецслужбами, но и выступила перед журналистами с заявлением, в котором, в частности, сказала: "Я надеюсь, что пресса отнесется с уважением к моей частной жизни и жизни моих соседей. Я соглашусь с любым решением, которое правительство примет по этому делу".
Такая стойкость Мелиты Норвуд становится понятна, если ознакомиться с ее биографией, которая при видимой будничности таит в себе немало героического.
Кроме того, Зирнис был основателем и первым редактором еженедельной газеты "The Southern Worker" ("Южный рабочий") и журнала "Labour and Socialist Journal" ("Трудовой и социалистический журнал"). Но в мае 1919 года 37-летний Александр Зирнис умер. В некрологе, опубликованном на первой странице майского номера "Трудового и социалистического журнала", о нем было сказано и такое:
"Его переводы работ товарищей Либкнехта, Ленина и Троцкого были своевременными и обеспечили тысячам английских читателей возможность читать в подлиннике этих мастеров мирового социализма".
Оставшись после смерти мужа с двумя дочерьми на руках, мать Мелиты переехала в городок Крайстчерн под Борнмутом, где проживала весьма значительная по численности колония русских политэмигрантов. Именно там Мелита, которую прозвали Маленькая Летти ("Little Lettie" - Латышечка), получила первые уроки политической грамоты. А в 19 лет она стала членом женского профсоюза конторских работников и секретарш, в котором ее тетушка занимала один из руководящих постов.
Разразившаяся в начале 30-х годов Великая депрессия заставила Мелиту оставить учебу в Саутхемптонском университете, где она изучала латынь и логику, и отправиться в Лондон в поисках работы. Столица Великобритании встретила ее огромными очередями безработных, стоявших в ожидании раздачи бесплатного супа, и другими прелестями затяжного кризиса. И, несмотря на то что ей удалось в 1932 году устроиться на работу секретаршей в Британскую ассоциацию по исследованию цветных металлов (БАИЦМ), Мелита только укрепилась в своих политических пристрастиях. В 1933 году она вступила в Независимую партию труда (НПТ), а когда в 1935 году НПТ распалась - в полуподпольную Коммунистическую партию Великобритании. К Советскому Союзу как к первой стране социализма Мелита относилась с восхищением. "Я обожала русских, - вспоминает она сейчас, - но старательно скрывала это. Я была просто влюблена в Ленина. Старина Джо (И. Сталин) оказался не таким душкой, он не был на сто процентов правильным".