- Ты не можешь зацикливаться на том, что с тобой случилось. Иначе он выиграет.
- Кто?
- Тот, кто сделал это с тобой. Гай Фаулер.
Я не слышала это имя уже несколько месяцев. Грант знал о парне по имени Гай, который работал на картель и удерживал меня в доме в другом штате, но я сказала ему, что он был мёртв. Так же, как и Кельвин никогда не думал о нём, потому что я не рассказала ему правду о Гае. Иногда я переживала о том, что знал Гай и что он вернётся ко мне или к Кельвину.
- Он преследует тебя, - произнёс Грант. - Порезы, бессонница, твой страх серьёзных отношений… Твой мучитель даже из могилы управляет тобой.
Официантка поставила передо мной мой салат, а перед ним - его гамбургер, но аппетит пропал. Я поковыряла салат вилкой и всё равно съела его.
- Согласна. Я слишком часто позволяю своему прошлому контролировать меня, но, думаю, я готова двигаться дальше. Хоть и должна сделать это в одиночку.
Он кивнул, пока жевал, но его взгляд был отрешённым.
- Я уважаю твоё решение. Просто знай, что я люблю тебя и всегда хотел помочь. Если вернёшься сегодня домой и поймёшь, что это была ошибка, я буду рядом.
Грант всегда был последовательным и зрелым. Иногда меня это тревожило, но теперь я за это благодарна.
Мы расстались после одного долгого объятия, во время которого он крепко меня сжал.
- Я люблю тебя, - прошептал он мне на ухо. - Пожалуйста, передумай.
Я поцеловала его в щеку, зная, что он смотрит мне вслед, пока я ухожу. За углом Кельвин ждал меня у машины со скрещёнными руками на груди.
- Как всё прошло?
Я пожала плечами, пытаясь успокоить дрожащий подбородок.
- Ты рассказала ему обо мне?
- Я не хотела причинять ему боль.
Большими пальцами он прикоснулся к уголкам моих глаз.
- Я люблю тебя, - произнёс он.
Хоть услышать от него признание и было странным, это было именно то, что мне было нужно. Я спрятала своё лицо у него на груди и позволила ему обнять себя.
- Знаю, это было тяжело, - произнёс он. - Но теперь мы именно там, где и должны быть.
В тот момент я остро почувствовала свою любовь к Кельвину. Я не знала, когда она началась, и не знала, уходила ли она хоть когда-либо, но в тот момент внутри меня пылал огонь.
Глава 2.
Кейтлин.
Кельвин стоит в дверном проёме, наблюдая, как я сижу на подоконнике и вспоминаю. Когда я замечаю его, по моему телу прокатывается тепло.
- Я скучала по тебе. Мне нравится, когда ты рядом.
Он подходит ближе и садится на противоположный конец, глядя за окно, а потом снова на меня.
- Мой птенчик, который пытался улететь.
- Мой герой, который поймал меня.
Это воспоминание отмечено на моём теле и на моей душе, но мы оба улыбаемся.
- Они скоро будут здесь, - произносит он.
- Ладно.
Он встаёт, и я хватаю его руку, притягивая к себе. Кельвин обхватывает ладонью мой затылок, когда я смотрю вверх.
- Думаю, я готова, Кельвин.
- Прошла всего неделя.
Я изгибаю бровь, глядя на него:
- Ты отказываешься заняться со мной сексом?
Его лицо искажается, когда он пытается подавить улыбку.
- Нет. Всего лишь убеждаюсь, что ты на самом деле готова.
Я цепляюсь пальцами за его пояс и немного притягиваю.
- Что-то в том, что я снова здесь, вызывает желание быть готовой. И я просто кое-что вспомнила.
- Что именно?
- Я так и не выплатила долг за проигрыш в "Восьмёрке".
- Кейтлин, у тебя нет передо мной долгов.
- Но я обещала, - просовываю пуговицу через петлю, всё ещё смотря на него снизу.
- Не думаю, что это хорошая идея. Не здесь, - говорит он, но не останавливает меня, когда я расстёгиваю его ширинку.
- А я думаю, идеальная, - я сдёргиваю его штаны и трусы к бёдрам.
Прошло три года с тех пор, как я видела его таким, и он такой же внушительный, каким я его и помню. Набираю побольше воздуха и провожу кончиком языка по его стволу.
- Мы можем заменить воспоминания, Кэл, - его рука запутывается в моих волосах, но я отодвигаюсь и качаю головой. - Уговор был в том, что я сделаю это по собственному желанию. Ты был терпелив всю неделю. Позволь мне сделать это для тебя.
Он отпускает меня, не сказав ни слова. Его член ощутим в моей руке, когда мой рот растягивается по нему. Жажда сильнее, чем я предполагала, и мои слюна, стоны, пальцы, посасывание сливаются в одну жадную мольбу о нём.
Он подаётся вперёд и входит в мой рот. Я отодвигаюсь и обвиваю языком его головку, смакуя её солоноватость. Мои губы скользят по его неровностям, его пульсирующим венам, пока я снова беру его глубже. Я сосу - он рычит; и я чувствую его решимость не брать контроль в свои руки. Его бёдра двигаются в умеренном, но неторопливом ритме, и это напоминает мне, каково быть оттраханной им. Когда он кончает мне в рот, я давлюсь, но проглатываю настолько быстро, насколько он наполняет меня.
- Господи, - мягко произносит он, когда в открытую дверь раздаётся робкий стук.
- Эй? Мистер П… О Боже. Прошу прощения.
Кельвин стоит спиной к двери, закрывая меня, но я мгновенно краснею.
- Дай нам минутку, Джудит - произносит он с явным раздражением.
Я выглядываю из-за его тела и вижу пустую комнату.
- Конечно, - выкрикивает она из коридора. - Я лишь хотела сообщить вам, что потенциальные покупатели уже здесь.
Кельвин закатывает глаза.
- Мы сейчас спустимся.
Я не могу сдержать хохот через ладонь, прижатую ко рту.
- Думаешь, она что-нибудь видела?
- Помимо моей голой задницы?
Я смеюсь ещё сильнее и встаю, пока он поправляет свои штаны. До того, как сделать шаг, он ловит меня за талию и притягивает к себе.
- Ты невероятна. Ещё рано, но я всё равно не могу дождаться, когда трахну тебя, - мои и без того красные щёки становятся ещё горячее, и он приподнимает моё лицо за подбородок: - Только потому, что я был чертовски твёрдым с момента, когда увидел тебя в галерее. Но, как только сделаю это, после я собираюсь заняться с тобой любовью.
Я слегка приоткрываю рот, когда он кратко целует меня. Мы всегда будем столкновением противоположных сил. Трахаться и заниматься любовью, добро и зло, любовь и ненависть.
Мы встречаемся с людьми внизу. Ближайшая комната возле входной двери - это столовая, поэтому отсюда начинается наш тур. Кельвин стоит близко ко мне, пока Джудит рассказывает обо всех особенностях дома, включая происхождение "устойчивой антикварной" мебели, которая им достанется. Она на самом деле устойчивая, и я могу это подтвердить. Меня не только трахали на ней, но она ещё и осталась целой после того, когда её хотя бы один раз опрокинули.
Руки Кельвина ложатся мне на плечи, когда я содрогаюсь. Занавески идеально обрамляют длинные тонкие окна до пола: окна, возле которых я стояла и смотрела наружу, желая оказаться там. По центру стоят свечи в подсвечниках, что пробуждает во мне ещё больше воспоминаний. Я разворачиваюсь, не думая, и прижимаюсь лицом к его широкой груди.
- Прошу прощения, мисс Форд, - произносит Джудит. - Нелегко отпустить такой прекрасный дом, наполненный счастливыми воспоминаниями.
Кельвин сжимает моё плечо рукой и смотрит на неё.
- Нет, - отвечаю я со скромной, но искренней улыбкой. - Дело не в этом.
Каждая комната представляет для меня что-то другое. Кухня была порталом как буквально, так и образно. Она была ключом к моему единственному побегу, но время, проведённое в поместье после того, как я сюда вошла, никогда не было тем же. Игровая комната, офис Кельвина, бассейн и сауна - каждая комната возвращает страх, похоть и смущение, которые я испытывала во время своего заключения. Часть меня хочет закричать: "Вы знаете, что происходило там, где вы сейчас стоите?"
Но та часть, которая любит Кельвина и хочет двигаться дальше с ним, больше.
Я изучаю этаж Кельвина, как всегда и хотела. Ни одна из запертых комнат не имеет для меня значения, и мне любопытно, имела ли когда-нибудь.
Подвал кажется мне новым и необычным. Это тщательно отделанная и широкая комната паники. Хотя я знаю её истинное предназначение, которое выглядит как подземная квартира, заключённая в сталь.
- Если у вас есть что-либо очень ценное, - обращается Джудит к паре, - это идеальное место для хранения. Сюда можно добраться лишь на лифте, и каждый вход оборудован панелью управления со сканированием отпечатка пальца. В комнате также есть климат-контроль, и она прекрасно подойдёт для хранения ценных предметов искусства.
На этих словах пара смотрит друг на друга и кивает.
- В случае нападения на дом или вторжения вы сможете укрыться здесь, - Джудит оглядывается на нас, а потом улыбается и добавляет: - Конечно, этого здесь никогда не случалось. Позади дома - лес, а вокруг - акры территории, как и вокруг каждого дома в округе. Здесь тихо и безопасно.
Когда мы выходим, Кельвин шепчет мне:
- Просто с другой стороны той стены были камеры. Хотя я убрал их с территории после того, как ты ушла.
- Оу, - произношу я, потому что не уверена, как мне отвечать. Спасибо? - Зачем они были тебе нужны?
- На случай непослушных маленьких девочек, - дразнит он. - Думал о них, пока держал здесь клетки. Они пригодились один или пару раз за многие года.
Я содрогаюсь от мысли, что он имеет под этим в виду, поэтому решаю не отвечать. Когда тур подходит к концу, мы возвращаемся в фойе, где каждый пожимает руки, а после риелтор уводит покупателей.
- Готова поехать домой? - спрашивает Кельвин.
Я смотрю на потолок и осматриваю комнату. Солнечный свет, пробивающийся через тени, сообщает о позднем полудне.
- Когда ты в последний раз пользовался кинотеатром?
- Эм, я не знаю. Давненько.
Я поворачиваюсь и прижимаю ладони к кубикам на его прессе.
- Давай останемся сегодня здесь.
- Здесь? - повторяет он. - Ты шутишь?
- Нет. Мы уже здесь. Можем сделать попкорн и посмотреть фильм.
Он усмехается и качает головой:
- Хорошо, наверное. Если это то, чего ты хочешь. Хотя я понятия не имею, есть ли у меня попкорн.
Я смеюсь по пути на кухню.
- Где шеф Майкл?
- Я начал давать ему выходные. Мне очень нравилось, как он готовит, но я не хочу, чтобы он продолжал то, что делал Норман.
Я пытаюсь улыбнуться, но, находясь здесь, понимаю, что отсутствие Нормана заметно. Дом ощутимо изменился без него. Открываю кладовую и шарю по ней, пока отвечаю:
- Без него, должно быть, тяжело.
Я нахожу пачку попкорна и вытаскиваю её.
- Шеф Майкл никогда бы не оставил тебя с пустыми руками, - я передаю её ему. - Кэл?
- Хмм?
- Может, нам обоим нужно поговорить со специалистом?
Он ворчит:
- И с чего мне начать? Я же не могу войти в офис к мозгоправу с историей своей жизни. И ты знаешь, - говорит он, подходя ближе и убирая волосы с моего плеча, - теперь, когда К-36 выведена из моего организма, мне стоит быть осторожным. Если кто-нибудь обнаружит правду, ну… Наручники станут более ощутимым препятствием, чем были до этого.
Смотрю на него и моргаю.
- Я не подумала об этом.
Кельвин проводит большим пальцем по моему лбу.
- Не переживай. Они никогда меня не поймают. А теперь как насчёт попкорна?
Я прижимаюсь к Кельвину во время просмотра фильма, но мы высиживаем лишь половину его до того, как начинаем целоваться. Я залезаю к нему на колени, седлая его и тая под его сильными руками. Могу ощутить его настойчивость, которая прижимается к внутренней части моего бедра. Ему так тяжело сопротивляться. Не знаю, готова ли я снова впустить его в себя, и не знаю, буду ли готова когда-нибудь. Меня пугает не только прошлое, но и знание того, что, как только мы сделаем это, я так глубоко утону в наших отношениях, что никаким образом не смогу выкарабкаться назад. Никогда.
Но моё тело, моя бесконечная боль, моё неудовлетворённое желание снова жаждут почувствовать его. Он нужен мне, потому что знает меня лучше, чем кто-либо когда-либо знал. Он знает не только то, что видел издалека, но и то, что у меня внутри: душу, жажду, желания и мои потребности.
- Давай пойдём в кровать, - шепчу я между поцелуями.
Он встаёт и поднимает меня за собой, вынося из кинотеатра. Кельвин отпускает меня у подножья лестницы, и мы поднимаемся - поднимаемся и поднимаемся - пока не достигаем хозяйской спальни на запрещённом четвёртом этаже. Я сбрасываю тапочки и жду у изножья крови, пока он снимает в себя рубашку. Комната просторная и богато обставлена. Воспоминания прорываются на поверхность.
Внезапно он стоит передо мной, целует мои губы, пока его пальцы возятся с пуговицами моей блузки.
- Как это будет? - спрашиваю я.
- Что ты имеешь в виду?
- Что, если не будет как прежде?
- Ты хочешь, чтобы было как прежде?
- Я не знаю.
Он распахивает верх блузки и скользит тканью по плечам.
- Не волнуйся, - произносит он. - Я всё ещё тот же человек. Закончи раздеваться.
Он уходит, оставляя меня стоять в шоке от его слов - одновременно нежных и зловещих. Хотя мои сомнения быстро рассеиваются, и я делаю так, как он сказал. Кельвин возвращается и бросает что-то на кровать, прежде чем снова смыкает руки у меня на талии. В этот же момент я отрываюсь от пола и встречаюсь с ним взглядом на одном уровне.
- Ты самое сексуальное и завораживающее видение, которое я только встречал, - произносит он. - Не знаю, как я прожил все эти дни без тебя.
Я обнимаю его шею руками и трусь об него носом.
- Это мило.
- Не переживай за сегодня. Мы сделаем так, что нам обоим это будет казаться правильным. На кровать.
Он ставит меня на пол, и я забираюсь на середину кровати. Кельвин берёт два предмета и показывает их мне.
Я качаю головой.
- Кельвин, - осторожно произношу я. - Что ты делаешь? Нет…
- Мы не сделаем следующий шаг, пока я не буду уверен, что ты мне доверяешь, - с одной его руки свисает верёвка, а другой он сжимает что-то чёрное и похожее на пружину. - Я собираюсь привязать тебя к кровати и завязать тебе глаза. Не спорь, - он перебивает меня. - Я не собираюсь относиться к тебе, будто ты хрустальная чаша. Мы оба знаем, что ты не хрупкая, и оба знаем, что я не могу не сделать этого. Если не хочешь, мы пойдём спать и попробуем снова в другой раз.
- Как я вообще могу тебе доверять? - его руки падают по бокам. - Но я доверяю, - протягиваю к нему руки запястьями вверх и жду.
Его глаза находят мои, и улыбка появляется на губах.
- Расправь свои крылья, воробушек. Так широко, как только можешь.
Я показываю ему, насколько широко могу расправить крылья. Он привязывает одно моё запястье к правому кроватному столбу, а другое к противоположному. Он ничего не говорит, пока занимается этим, и на мгновение мне кажется, что Кельвин нервничает. Если его сердце бьётся так же сильно, как и моё.
Он лениво сканирует моё лицо и шею, спускаясь к груди, а потом возвращаясь назад к глазам.
- Доверься мне, - произносит он. Меня ослепляет чёрный шёлк. Я поднимаю голову, пока он завязывает шарф так туго, чтобы тот не спал. - Хорошая девочка.
Я, напряжённая и взвинченная от предвкушения его прикосновений, жду в темноте. Когда влажные губы скользят по изгибу моей шеи, мои руки дёргаются в верёвках. Его рот остаётся там, потом исчезает и снова появляется на моей левой груди. Язык скользит вниз по соску, нежно всасывая его в рот. Кельвин продолжает свой путь - медленно и умеренно - между моих грудей, по животу и тазовой кости. Я с трудом дышу, и моё тело дрожит, когда его рот снова исчезает. Я шире развожу ноги, приветствуя то, что, уверена, должно произойти. Мой мозг обжигает одна только мысль о том, что мои бёдра двигаются нетерпеливыми умоляющими движениями. Он однократно проходится языком, и я чувствую его улыбку.
Кончик его языка входит глубже в меня, обводит мою киску и вторгается глубже. Каждый мой нерв пылает, кричит, умоляя о большем, пока Кельвин осторожно, но с нарастающим давлением продолжает пробовать меня. Спинка кровати дрожит от того, с какой силой я натягиваю верёвки. Я хочу схватить его за волосы и притянуть ближе к себе.
- На вкус ты даже лучше, чем я помню, - произносит он, целуя мой разгорячённый центр.
- Я хочу попробовать, - выдыхаю я.
Его рот исчезает, и вместо него я получаю тепло его тела.
- Только попробуй, - произносит он после краткого поцелуя. Я облизываю с губ свою влагу и ищу больше, поднимая голову вверх, желая найти его. - А теперь откройся шире, - произносит он, щёлкая языком. - Не здесь.
Я закрываю рот и раздвигаю ноги. Его член - а в данный момент будто колонна из камня - скользит вверх и вниз по моей влаге.
- Как ощущения? - спрашивает он.
Мой ответ едва ли можно услышать из-за стона:
- Больше.
- Хоть и хочу, чтобы ты кончила на мой язык и можно было вылизать тебя дочиста, я также хочу, чтобы ты кончила со мной внутри.
- Да, Кельвин.
- Скажи это снова.
- Да, Кельвин, - повторяю я, пока он продолжает своё медленное скольжение по мне. - Всё, что захочешь.
Его губы соединяются с моими, и я глотаю крик, когда он прижимает головку к моему входу. Мои ладони сжимаются в кулаки, когда он медленно входит в меня. Изысканное удовольствие и лёгкая боль почти напоминают агонию, когда он растягивает и наполняет меня, заставляя моё тело открыться ему и принять его.
Хочу сказать ему двигаться быстрее, но переживаю, что стану давить на него. Я не знаю, каково будет вернуть старого Кельвина. Мои ноги - единственное средство, с помощью которого могу приблизить его к себе, так что я крепко обнимаю его ими за талию. Я повисаю на нём, выгибая спину, когда он входит в меня на полную длину с большей силой.
- Позволь мне увидеть тебя, - умоляю я.
Его рот снова накрывает мой. Поцелуй требовательный, когда он притягивает меня крепче к основанию своего члена с каждым движением бёдер. Я в пропасти мрака, тону в ощущениях и удовольствии, пробирающем до костей, пока этот мужчина завоёвывает каждую часть моего тела. Слышны лишь звуки наших голодных тел и мои резкие вдохи, которые прерывают его грудное рычание.
- Господи, Кейтлин, - протягивает он. - Как долго этого не было. Я хочу трахнуть тебя. Ты готова?
- Сделай это.
- Попроси об этом.
- Пожалуйста, Кельвин… Просто трахни меня наконец.
Воздух между нами накаляется и испаряется за секунду до того, как он вколачивается в меня, вдавливая в матрас. В своём стремлении он ненасытен. Ослеплённая и со связанными руками, я могу лишь принимать его твёрдость и чувствовать каждую настоящую секунду этого. Я распадаюсь: белое поглощает чёрное, пока я отдаюсь ему. Моя киска сжимается и высвобождается вокруг него. Я могу лишь извиваться и бороться со своими оковами, когда кончаю. Я теряюсь в приятном ощущении, пока он продолжает насаживать меня, следуя к собственному завершению.
- До сих пор хочешь попробовать себя? - тяжело дышит он над моим ухом.
Я не успеваю ответить, и он выходит из меня.