Ей надоело сидеть в машине на заднем сидении - и она вышла на волю. Тут толпа зашевелилась, вздохнула как единый организм - появился он. Лиза и сама восхищенно вздрогнула: у него опять были длинные волосы. Не такие, конечно, как у ее любимого рыцаря-тамплиера, но все же не такой короткий ежик, как у спецназовца, который ее раздражал.
Он устало, но улыбался, говорил всем что-то приветливое. Терпеливо подписывал все, что ему подсовывали - она знала, что он пишет всем "With love". Это ее всегда раздражало. А сегодня в особенности.
- Вы позволите? - обратилась она к водителю и показала пальцем на клаксон.
- Здесь нельзя подавать сигналы, - флегматично ответил водитель, решив про себя окончательно, что это о-очень странная дамочка - они стоят здесь уже час. Деньги она отдала вперед - и безропотно. С другой стороны, она же беременная. А у беременных, как известно, свои причуды…
- А что будет, если я все же подам сигнал? - жизнерадостно поинтересовалась молодая женщина.
- Придет полисмен и оштрафует нас.
- На сколько?
- Фунтов на сто.
- Хорошо, - она залезла в сумочку, достала деньги, передала шоферу. И радостно нажала на клаксон.
Резкий неприятный звук пронзил окрестности. Все вздрогнули. Роберт, понятное дело, даже головы не повернул.
- Что за человек! - возмутилась Лиза. Она, конечно, понимала, что лучше было бы позвонить. Но ей захотелось похулиганить. В конце концов, может же беременная дама иметь причуды. Лиза заявила себе, что, безусловно, может. Более того, должна. И нажала на клаксон во второй раз. Полисмен и Роберт обратили на нее, наконец, внимание. Одновременно.
- Простите, простите… Я сейчас вернусь - и все подпишу. Пожалуйста, пропустите… - он просочился через толпу поклонниц, перебежал через дорогу. Рухнул перед Лизой на колени, обхватил ее руками, уткнулся головой в ее кругленький уже животик. И замер, абсолютно счастливый. Только плечи подрагивали.
Сердце у него, наконец, перестало щемить. И ему было все равно, с каким любопытством его разглядывают и с каким усердием за его спиной щелкали камеры фотоаппаратов и телефонов.
- Поехали домой. Я устала, - негромко сказала Лиза.
- Я должен все это подписать, - не отрываясь от нее, ответил актер.
- Иди - и подписывай, - скомандовала она, - и деньги вашей полиции - с тебя.
Роберт поднялся, вытер глаза. Полицейский стоял рядом - и терпеливо ждал, как и поклонницы актера через дорогу. Он не хотел штраф, но не отказался бы от портрета любимого актера для супруги и дочери. С автографом.
- ОК, - сказала Лиза, достала блокнот, полистала, вырвала рисунок, показала полицейскому, - согласитесь, это лучше фотографии. Это был замечательный, хотя и небольшой портрет Роберта - он его подписал.
- Я быстро, - и он удалился к поклонницам.
- Какой все-таки обязательный человек, - пробормотала Лиза. Подумала - и отпустила такси. Полицейский тоже удалился.
Роберт терпеливо подписывал свои изображения, не отвечая ни на какие вопросы. Странно, но к Лизе никто не подходил, наверное, понимали, что это его рассердит, и он тут же уйдет.
Лиза устала. У нее отекли ноги. Хотелось лечь. Роберт, наконец, подписал все. Сфотографировался со всеми, кто жаждал, сел в машину - и подъехал к ней.
- Ура, - сообщила ему Лиза, усаживаясь.
- Ты вернулась?
- Хорошо, - и она вытянула ноги в его огромной машине.
- Ты вернулась? - осторожно спросил он - не трогаясь с места, тревожно оглядывая ее. - Значит, ты смогла простить меня?
- Да, - она сняла кеды - и повращала ступнями. - Ты выглядишь как-то недовольно.
- Я просто не понимаю, - пробурчал он. - А я не люблю, когда я чего-то не понимаю.
- Странно, - она обиженно пожала плечами. - А я была уверена, что ты обрадуешься…
- Я и радуюсь, - ответил он мрачно.
- Странно как-то.
- Лиза, - он потянулся к ней, погладил по голове. - Я просто не верю. Я боюсь поверить.
Она прижалась к нему:
- Это действительно я… Правда.
- Почему? - упрямо повторил он.
- Может быть потому, что я нашла в сумке вот это, - и она протянула ему роковую бумажку. - Кстати, это перечень витаминов, которые надо принимать. Видимо, доктор так всполошился, когда я сообщила, что полечу в южную Африку к жениху, что перепутал бумажки.
Роберт пробормотал что-то про адово пламя.
- Может быть потому, что мне рассказали твою "love story" - и я поняла, наконец, с чего тебя так склинило.
Лиза погладила его по щеке.
- Может потому, что у тебя чудесные родители - и они всерьез разрабатывают стратегию, как нас запереть с тобой в подвале. И не выпускать, пока мы не помиримся. Сейчас они пришли к выводу, что меня надо заманить обратно из России в Брэдфорд. Потом меня надо послать вниз за бутылкой вина и запереть. А тебя потом отправить в полет вниз по лестнице. Толкнуть в спину. Ты же так ловко катишься по лестнице в каком-то из фильмов…
- Так это же не я. Это каскадер! - испугался Роберт.
- Точно! К этому же выводу пришла твоя мама. Поэтому пока их план сводится к тому, чтобы заманить в подвал меня… Они больше не придумали. А я в подвал не хочу.
- Ты про это откуда узнала?
- Подслушала. Мы общаемся по скайпу, а они его выключить забыли после разговора со мной. Кстати, они обсуждали свои планы весьма эмоционально.
Роберт кривовато усмехнулся.
- А если серьезно?
- А если серьезно, если бы я знала, какой ты зануда, я бы еще подумала, ехать ли к тебе.
- Лиза… Лиза… - он дотронулся до ее щеки, потом стал целовать. Жадно. Потом резко отодвинулся. - Я боюсь поверить, боюсь. Я не переживу во второй раз.
- У тебя опять длинные волосы, - погладила она его по голове. - А когда ты успел отрастить кудри?
- Любимая, это же кино. Следовательно, все не настоящее. Следовательно, мне их нарастили…
- Тьфу! И тут обман. Скажи еще, что тебя на бигуди накручивают - и я этого не переживу!
- Это производственная тайна, не скажу. Почему? Почему ты вернулась?
- Я тебя люблю все-таки…, - выдохнула она.
Вы спросите, что же было потом?
Потом было много всего.
Потом они поехали домой, в его квартиру. Хотели заняться любовью, но рухнули на кровать - и заснули в обнимку. Роберт проспал и опоздал на съемку - впервые за эти месяцы его не мучили кошмары, и он был абсолютно счастлив. Он унесся, поцеловав Лизу в щеку, кинув ключи на стол и велев никуда не уходить. Она пожала плечами - и целый день провалялась в кровати, рисуя. Поход за едой в магазин, понятное дело, не в счет.
Вечером он приехал, долго топтался на пороге - в квартире было тихо, и он вдруг испугался, что все ему лишь померещилось. Потом сделал над собой усилие - и прошел в спальню. Она спала, свернувшись клубочком. Мисочка с недоеденной клубникой стояла перед ней на тумбочке. Вокруг были разбросаны листы с разными набросками. Он с любопытством поднял один. Это был он, окруженный поклонницами. Какой он был мрачный. Как поджаты губы… А он-то льстил себе мыслью, что он улыбался…
Он лег рядом и стал ее гладить, стараясь держать себя в руках. "Нежно, - командовал он собой, - нежно…". Она тяжело задышала под его руками, резко развернулась к нему, со стоном приникла…
Потом он рассказывал, что его ругал сегодня режиссер. Оказывается, ее появление наделало много шума среди поклонниц Роберта. Однако большинство расценили эту сцену как пиар-ход. Режиссер, кстати говоря, тоже. Он отдавал должное фантазии Роберта, но возмущался, почему его не поставили в известность, почему не согласовали с ним…
Потом они звонили. Родителям. Мама говорила вроде бы спокойно, отец вопил от восторга.
Потом им позвонила Тереза - ей позвонила Евгения, та самая, которая просила подписать плакат с голым торсом Роберта. Будучи преданной фанаткой, она ревностно следила за всеми изменениями в жизни кумира - а тут такие новости. И на Фан-сайте. И даже на "Ютуб" выложили видео. Тереза звонила узнать - правда ли они помирились? Узнав, что это правда, была счастлива. Сразу после ее звонка им перезвонил Владимир. Он был рассержен: Тереза плакала. И он желал узнать, почему из-за англичанина его жена рыдает? Что еще случилось…
Потом они опять целовались… Потом чуть повздорили из-за того, надо ли жениться срочно или нет. Лиза настаивала на том, что как планировали расписываться на его день рождения - так и надо. И люди уже знают, и ей ему подарок не искать. Он хотел завтра. Он вообще был сильным, решительным человеком. Очень известным… Умеющих настоять на своем. Поэтому они сделали все так, как захотела Лиза.