Зинаида пожала плечами. Советов она может хоть сотню дать, но это не значит, что всем им нужно следовать! Она тоже, между прочим, по совету одной доброй подружки побежала к бабке, когда муж из семьи сбежать надумал. Только ничего путного из этого не вышло. Триста долларов заплатила, а муж и не подумал вернуться. Везет все-таки Таньке. И денег с нее не взяли, и красавца неземного подкинули. Как все в жизни несправедливо устроено.
- Счастливая ты, Татьяна, - вздохнула Зина. - Сама не знаешь, какая ты счастливая.
8
Когда через две недели Татьяна Мохова пришла в корпорацию "Третий глаз", Маринка с трудом ее узнала. Модное кожаное пальто, сапоги на умопомрачительных каблуках, прическа демонической брюнетки, а главное, сияющие счастливые глаза превратили первую клиентку корпорации в абсолютно другую женщину.
- Здравствуйте, я к Кристиане. Вы меня помните, я приходила две недели назад?
- Д-да, конечно, - кивнула ошарашенная Маринка.
- Мы договаривались, что я зайду и расскажу, как идут дела.
- Вы подождете? К сожалению, в данный момент госпожа Кристиана занята…
На самом деле великая гадалка была уже полтора часа свободна, но тактика корпорации заключалась в том, чтобы изображать занятость тогда, когда ее не было и в помине.
- Хорошо. - Татьяна кивнула и присела на знакомый диванчик.
Маринка с умным видом раскладывала на компьютере пасьянс и исподтишка наблюдала за первой клиенткой. Антонио играл в таинственность и никого не посвящал в подробности своих отношений с Татьяной, но по косвенным признакам (в основном по неизменно плохому настроению Гали Сковородниковой) дела обстояли отлично. Антонио редко появлялся в офисе, а когда все же заглядывал к ним, бывал чарующе прекрасен и обаятелен. От него отчетливо пахло женскими духами, и Маринка не сомневалась, что в служебном рвении он давно перешел грань разумного. Не нужно было обладать третьим глазом, чтобы понять: перед очарованием Антонио, подкрепленным финансами Петра Александровича, не устоять ни одной женщине, а уж тем более брошенной жене!
К госпоже Кристиане Татьяну пригласили через десять минут. В комнате гадалки было темнее, чем в прошлый раз. Татьяна чуть не сбила стул, на который ей нужно было садиться, и больно ударилась ногой.
- Здравствуйте, я приходила к вам две недели назад, - бойко начала она, обращаясь к темноте на противоположной стороне стола. - Меня зовут…
- Я помню, - раздался голос гадалки откуда-то сбоку.
Татьяна повернула голову и увидела, как от стены отделилась женская фигура, закутанная с ног до головы в темную шаль. Кристиана неторопливо подошла к столу и села напротив Татьяны. На стене вспыхнули два дополнительных светильника.
- Ты выглядишь счастливой, - произнесла гадалка с сексуальной хрипотцой. - Глаза блестят. Ты стала чаще улыбаться. Ты учишься радоваться жизни. Молодеешь на глазах, это заметно всем.
У Татьяны мурашки побежали по коже. Не согласиться с Кристианой было невозможно… и все-таки как она разглядела ее блестящие глаза и счастливое лицо при свете трех тусклых фонариков?
- Счастье ходит тропами, которые нам неведомы, - продолжала гадалка монотонно, - ты желала возвращения мужа и не знала, что ждет тебя впереди…
Кристиана вытянула руки и сдернула тряпку с предмета, стоявшего на столе. Предметом оказался самый настоящий хрустальный шар на подставке, каким его изображают в фильмах о колдунах. Поверхность шара неярко светилась, время от времени по ней пробегали разноцветные волны. Татьяна завороженно следила за руками гадалки, которая водила ими над шаром, не дотрагиваясь до него.
- Вижу… вижу… - шептала Кристиана. - Молодого, красивого… черноволосого… на машине дорогой, с деньгами…
Антон, подумала Татьяна, обмирая.
- А что будет дальше? - спросила она тоненьким голосом. - Он со мной останется?
Гадалка проворно убрала руки.
- Сейчас это не важно. Скажи, ты с ним счастлива? Ты ему рада?
Татьяна замялась. Да, пожалуй, она счастлива рядом с Антоном. Но счастье это мелкое, сиюминутное, подпорченное размышлениями о будущем и осознанием того, что никакого будущего нет.
- Счастлива-то счастлива, - вздохнула она, - а муж по-прежнему с любовницей живет. Мальчик поиграет со мной и уедет, а я одна останусь.
- Наслаждайся настоящим и не думай о будущем! Ты слишком многого хочешь! - с необъяснимой злостью воскликнула Кристиана. - Ничего нельзя изменить за один день. Требуется время, чтобы направить магические потоки в нужном направлении и никому не навредить. Я сказала: месяц или два буду работать, но, может быть, мне потребуется больше времени. Я все делаю на совесть. Приходи снова через две недели, поговорим.
Гадалка резко махнула рукой, все светильники погасли. Татьяна оказалась в кромешной темноте.
- С-спасибо, а дверь где? Я не вижу… Входная дверь с грохотом распахнулась за ее спиной. На негнущихся ногах с полным сумбуром в голове Татьяна вышла из кабинета. Ничего не выяснила, ничего толком не рассказала, но окончательно уверилась в том, что госпожа Кристиана не лыком шита. Потрясающая женщина.
Когда Татьяна, размякшая после общения со сверхъестественным, добралась до дома, у подъезда ее поджидал сюрприз. Приятный или неприятный? Смотря с какой стороны к нему подойти…
С огромной охапкой цветов, к вящему удовольствию вездесущих старушек, у подъезда прохаживался Антон. Бабушки заняли свой обычный наблюдательный пост на скамейке и оживленно перешептывались, гадая, кого вздумал осчастливить сериальный красавец. Вряд ли сорокатрехлетняя Татьяна Мохова значилась в списке кандидаток.
Столкновения с Антоном на виду у всего дома было не избежать. То-то старушки подивятся. Татьяна обреченно вздохнула и помахала ему рукой. Антон с улыбкой бросился навстречу. Бабушки от волнения даже со скамейки повскакивали.
- Освободился сегодня пораньше и ужасно захотел тебя увидеть. - Антон протянул Тане букет. - Набрался смелости, заглянул к тебе домой.
- Мог бы позвонить и предупредить.
- У тебя телефон отключен. Я беспокоился.
- Ох, точно. - Татьяна вспомнила, что предусмотрительно отключила сотовый перед тем, как пошла к гадалке. - Я была на важной встрече и телефон отключила. Долго ты ждешь меня?
- У подъезда минут десять. А до того мило беседовал с одной девушкой, которая очень похожа на свою очаровательную маму.
С этими словами Антон наклонился к Татьяне с явным намерением поцеловать ее. Она в ужасе отпрянула.
- Ты заходил ко мне домой?
- Да, я же сказал… - Белозубая улыбка Антона несколько померкла.
Татьяна схватилась за сердце.
- И тебе Катюшка дверь открыла?
- Юная леди мне не представилась, но думаю, это была Екатерина.
- Кошмар.
Красивый букет поник в ее руках, на лице появилось страдальческое выражение. Мнение любопытных и болтливых старушек больше не волновало. Дома ждал более грозный судья. Появление молодого красавца с цветами в ее квартире могло иметь катастрофические последствия.
- Почему кошмар? - изумился Антон. - Я был вежлив, мы хорошо поговорили.
- Я не сомневаюсь. Но представляешь, что теперь Катюшка обо мне подумает?
- А что она должна подумать? За ней, наверное, каждый день мальчики заходят. Чем ты хуже?
- Я взрослая замужняя женщина, мать двоих детей… - Ключевое слово "взрослая", - засмеялся Антон. - Остальное во внимание не принимается. Мы же не делаем ничего дурного, Танечка.
И, не обращая внимания на сопротивление Татьяны, Антон обнял ее и прилюдно поцеловал. Она смеялась и отбивалась, но он был непреклонен.
- Хватит, поехали отсюда. - Татьяна наконец высвободилась из его объятий. - Теперь бабкам разговоров на целый год. Не нужно доводить их до инфаркта.
- Поедем ко мне?
Татьяна махнула рукой.
- Да куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
- Знаешь, мне сегодня показалось, что ты меня стесняешься, - сказал Антон, когда Татьяна, счастливая и утомленная после безумного взрыва страстей, прикорнула у него на груди.
Его слова вырвали ее из состояния блаженного покоя и заставили вспомнить о прозе жизни.
- Я тебя стесняюсь?
- Ты испугалась, когда узнала, что я разговаривал с твоей дочерью. И перед старушками, которые у подъезда сидели, тебе тоже было стыдно. Хотя на них никто никогда внимания не обращает.
- Ты все не так понял, - натянуто рассмеялась Татьяна. - Я просто не хочу, чтобы обо мне пошли слухи.
Она замолчала, понимая, что все испортила.
- Я же говорю, стесняешься. Слухов боишься.
- Как ты можешь такое говорить, Антон, - возмутилась Татьяна. - Плевать я хотела на всех местных старушек! А что касается Катюшки… Пойми меня. Я знаю, что девочка переживает из-за ухода отца, считает меня пострадавшей стороной. А тут вдруг ты появляешься… как гром среди ясного неба.
- И что с того? Она должна понять, что ты не хочешь хоронить себя заживо. Ты молодая красивая женщина, нравишься мужчинам, устраиваешь свою личную жизнь.
- Господи, Антошка, одно дело - личная жизнь, совсем другое - мальчишка вроде тебя. - Татьяна любовно взъерошила ему волосы. - Катюшка мне выговор сделает и будет права.
- Значит, я недостаточно для тебя хорош? - обиделся Антон.
- Ты слишком для меня хорош. Тебе нужна другая женщина. Действительно молодая, по-настоящему красивая.
- А мне ты нравишься, и другая мне не нужна. - Антон с силой прижал Татьяну к подушкам. Она попыталась вырваться, но не тут-то было. Мускулистые руки крепко держали ее.
- Антон, отпусти меня!
- Только если ты попросишь прощения.
- Хорошо, извини.
- И будешь умолять о пощаде… - Антон медленно целовал ее шею.
- Я умоляю о пощаде!
- Так не умоляют. Ты должна на деле доказать, что раскаиваешься.
Татьяна заглянула в его бездонные черные глаза и поняла, какие доказательства от нее требуются.
Сказка закончилась быстро. Дома, как Татьяна и подозревала, ее ждала расплата за прекрасные цветы и чудесный вечер в объятиях Антона. Катюшка приступила к допросу, как только мать перешагнула порог квартиры.
- Кто это был, хотелось бы знать?
- Ты о ком? - Татьяна притворилась, что ничего не понимает. - Между прочим, половина первого, Катенька. Тебе разве не надо завтра на занятия?
- Да, мамочка, половина первого. Тебе разве не надо завтра на работу?
Татьяна молча сняла сапоги, разделась, прошла на кухню. Букет Антона настоятельно требовал вазу и воду.
- Так ты скажешь мне, что это был за тип, или нет? - Катюшка устроилась на табурете и пристально следила за матерью. - Черненький, смазливенький, цветочки тебе приволок. Шутить со мной пытался.
- Один знакомый.
- Что-то я раньше при папе не видела у тебя таких знакомых, - хмыкнула Катюшка. - Сколько ему лет?
- Катя!
- Мама!
Татьяна поняла, что самое время взять себя в руки. Иначе они с Катюшкой наговорят друг другу грубостей и рассорятся. И спрашивается, из-за чего?
- При папе многое было иначе, - спокойно сказала Татьяна. - Ты же знаешь, что у него другая женщина. Мной он больше не интересуется. Я тоже имею право… на личную жизнь.
Катюшка открыла рот.
- Этот хорошенький мальчишка - твоя личная жизнь?
При иных обстоятельствах Татьяна посмеялась бы над тем, что девятнадцатилетняя пигалица называет Антона мальчишкой. Но сейчас ей было не до смеха.
- Д-да. В некотором роде.
- Мам, ты чего? С ума сошла? Он же… нет, ты у меня замечательная… и красивая очень, и самая лучшая, но… - Катюшка потупилась.
- Что но?
- Но он тебе не подходит.
- Слишком молод и красив?
- Нет, просто не походит, и все. - В глазах Катюшки заблестели слезы. - Мам, ну как ты можешь? Мы с Сашкой думаем, что вы с папой еще помиритесь, а сегодня заявляется этот красавчик с букетом. Нельзя же так.
Катюшка хлюпнула носом и окончательно расстроила материнское сердце.
- Может, и помиримся. Я ничего не знаю. - Татьяна погладила дочь по голове. - Антон - временная мера, дочка. С ним я чувствую себя совсем не так, как с папой. Он… ухаживает за мной. А для папы я очень долго была предметом мебели.
- Неправда, - насупилась Катюшка. - Он тебя любит.
- Что-то не похоже.
- У него это пройдет.
Татьяна невольно рассмеялась. Катюшка с тревогой посмотрела на нее.
- Ты же не влюбишься в своего красавчика, мам?
- Что ты говоришь? Конечно нет. Он очень приятный мальчик, нравится мне, но ничего серьезного между нами нет. Он здесь в командировке, скоро уедет домой и забудет обо мне.
Катюшка обхватила мать за талию.
- Вот и замечательно. Пусть быстрее убирается.
- А я останусь одна.
- Не одна. У тебя есть я и Сашка.
Татьяна заглянула в ясные глаза дочери. Мала еще Катюшка. Не поймет, что любовь мужчины и любовь детей - две разные вещи и заменить одно другим невозможно. Но разве скажешь ей об этом, если она искренне верит, что "я и Сашка" - это единственное, что нужно матери в жизни.
- Да, у меня есть вы, - кивнула Татьяна. - И это самое главное.
9
С тех пор как в Горечанске открылся первый супермаркет, Юрий Сергеич Нестеренко покупал продукты только там. Приятно пройтись по чистому теплому магазину, лично выбрать, повертеть в руках, почитать этикетки. Никакой суеты и толкучки, перерывов на обед или учетов. Платить, правда, приходится чуть дороже, чем в обычном магазине, но на что не пойдешь ради комфорта!
До супермаркета ему нужно было ехать на машине, но Юрий Сергеич считал это скорее преимуществом, чем недостатком. Лишний повод выйти из дома, прогуляться до гаража, проехаться в центр города, посмотреть на людей. В супермаркет захаживали привлекательные одинокие женщины, и Юрий Сергеич нередко фантазировал, как однажды по собственной инициативе познакомится с одной из них. Все знакомые, а в особенности назойливая сестрица, ахнут от удивления.
Дальше фантазий дело не шло. Вместо того чтобы смело заговорить с какой-нибудь симпатичной незнакомкой, Юрий Сергеич тушевался и старался как можно незаметнее протиснуться мимо заставленных товаром полок. Порой женщины сами шли навстречу. Они приветливо улыбались Юрию Сергеичу, делали замечания насчет погоды или спрашивали время. Но Нестеренко и тут терялся, бормотал себе под нос нечто невнятное и бежал прочь. Он оправдывал себя тем, что первый шаг всегда должен делать мужчина, а не женщина.
Бедный Юрий Сергеич не подозревал, что однажды в его любимом супермаркете произойдет встреча, которая перевернет его жизнь вверх тормашками.
Это случилось темным октябрьским вечером, когда на улице дождь лил как из ведра и все нормальные люди сидели дома у телевизора. Юрий Сергеич был бы рад оказаться в числе нормальных людей, но обнаружил, что у него закончилась любимая колбаска к завтраку, да и от десятка яиц почти ничего не осталось. Голодать по утрам он не привык. Не слушая доводы разума и завывание ветра, Юрий Сергеич отправился в магазин.
Как обычно, в супермаркете было тепло, уютно и малолюдно. Как раз то, что нужно, чтобы не торопясь выбрать и без очереди купить. Юрий Сергеич внимательно изучал ассортимент колбас и колебался между докторской и молочной, когда внезапно увидел в стекле витрины отражение женской спины.
Спина была самая обыкновенная - ни широкая, ни узкая, ни сутулая, ни горбатая. Да и ничего удивительно не было в том факте, что какая-то женщина приехала в магазин за продуктами. Примечательно было то, что Юрий Сергеич женщину узнал, а узнав, смутился гораздо сильнее обычного. Сердце его тревожно забилось, ему стало трудно дышать. Первым неразумным порывом было нырнуть за прилавок к продавцу и спрятаться, но воспитанность взяла верх над страхом.
С вежливой улыбкой Нестеренко повернулся к знакомой:
- Добрый вечер, Татьяна Васильевна. Тоже за покупками приехали?
Более идиотский вопрос невозможно было себе представить. Зачем же, если не за покупками, люди ездят в магазин?
- А, Юрий Сергеич, здравствуйте! Да вот, заскочила на минутку. Нужно купить кое-что для дома, для семьи.
В руках Татьяна держала корзину, доверху забитую продуктами, и, прежде чем Нестеренко снова успел струсить, его галантное внутреннее "я" предложило Татьяне помощь.
- Ой, ну что вы, Юрий Сергеич… Мне совсем не тяжело.
Увы, неподъемная корзина доказывала обратное. Юрий Сергеич по-отечески пожурил Татьяну за притворство и пошел вместе с ней к кассам, напрочь забыв и о докторской, и о молочной.
Татьяна Мохова была для Юрия Сергеича идеалом женской красоты и ума. Он восхищался ее деловыми качествами и радовался карьерному росту. В спорных вопросах он всегда советовался с ней и не сомневался, что, когда ему предложат повышение, его место займет именно она.
Бок о бок с Татьяной Нестеренко проработал более пятнадцати лет и звал ее исключительно по имени-отчеству. Он знал, что она замужем, имеет двоих детей, и никогда не питал на ее счет иллюзий, а к ней - романтических чувств. Однако в последнее время Юрий Сергеич думал о Татьяне чаще, чем обычно. Он вряд ли мог сказать почему. То ли Татьяна стала меняться у него на глазах, то ли сестра измотала постоянными намеками, то ли в самом Юрии Сергеиче забурлили смутные, неясные желания. Точно было одно - сейчас он был очень рад встретиться с Татьяной Моховой вне рабочего кабинета и всерьез подумывал о том, чтобы подвезти ее до дома. Еще не хватало, чтобы она под дождем шла пешком.
Но у касс Юрия Сергеича ожидало жгучее разочарование. Из винного отдела им навстречу вынырнул привлекательный молодой человек, увидев которого Татьяна смущенно попросила корзину обратно. Плохо понимая, что происходит, Юрий Сергеич вздумал возразить. Но молодой человек фамильярно обнял Татьяну и поинтересовался, все ли она нашла и почему, собственно говоря, посторонний мужчина держит ее корзинку.
Потрясенный Юрий Сергеич безропотно отдал продукты. Молодой человек небрежно помахивал бутылкой дорогущего коньяка, было ясно, что в случае чего он не постесняется разбить ее о голову любого надоедливого нахала. Проверять на себе прочность бутылочного стекла Нестеренко не хотелось.
- Антош, мы с Юрием Сергеичем вместе работаем, - пролепетала пунцовая от смущения Татьяна. - Спасибо, Юрий Сергеич, огромное, мы побежали. До завтра.
С этими словами Татьяна поставила корзинку на ленту и повернулась к Нестеренко спиной. Молодой красавец блеснул белоснежными зубами и, лихо вытащив из портмоне пластиковую карту, расплатился за Татьянины продукты и свой коньяк.
С вытянувшимся лицом Юрий Сергеич наблюдал, как парочка дружно сложила продукты в пакеты и вышла из супермаркета.
Описать душевное состояние Юрия Сергеича, когда он расплачивался за покупки и медленно брел под дождем к своему светло-голубому "рено", не под силу ни одному смертному человеку. Он не замечал потоков дождя, заливавшихся ему за шиворот, наступал в глубокие лужи, не чувствуя, что правый ботинок промок, не сознавал, что один из пакетов прорвался и хлеб вот-вот вывалится на асфальт…