По объявлению в интернете девушка находит подработку в качестве сиделки для пострадавшего в крупном пожаре молодого человека. Деньги за работу платят хорошие, только вот стоит ли оно того, если пострадавший - грубая, эгоистичная, самовлюблённая сволочь?
Часть первая: Дэни. Глава 1
Бристоль, Англия
2010 год, ноябрь
Этим утром улицы города походили на картинку из "Сайлент Хилл", отчего и без того мрачное настроение Дэни ухудшалось с удивительной быстротой. Жизнь и так дерьмо, а тут ещё и погодка...
"8:35" на часах, она проснулась десять минут назад и сейчас уже стояла на крыльце дома, одетая в тёплый свитер, ветровку, джинсы с дырами на коленях и серые кеды. Никакого завтрака, утреннего душа, даже причёсываться не стала, благо её "каре" и так выглядело пристойно.
Дэни ещё раз обвела мрачным взглядом пустую улицу, отметила про себя, что туман "охренеть, какой густой", достала "Cricket" и сигарету. Затянулась, выпустила дым, тут же слившийся с общим фоном серости. Пока курила, представляла, что делала в тот момент её старшая сестра: она должна уже сесть в поезд до Киншема, там её ждёт несравненный, самый классный на свете жених, которого Дэни никогда не видела. Дело не её важности, так что главное, чтобы сестра была счастлива.
- Йоу-йоу, киса! Дай сигаретку.
По-странному бесшумно мимо проехал чернокожий, долговязый парень на скейте, ловко затормозил у самых ступеней и оперся о каменные перила.
- Привет, Джей-Джей. Как сам?
Они пару раз хлопнули по ладоням, затем Дэни протянула приятелю свою недокуренную сигарету.
- Последняя, извиняй.
- Не брезгую, - он улыбнулся и затянулся из её пальцев. - Благодарствую.
- Какой довольный с утра пораньше. Чего так?
- Ночью ювелирку вскрыли, - он выпустил колечко дыма и довольно потёр ладони. - Копы орали, скулили. Как тараканы там бегали, не знали, что делать. Тупые мудаки.
- А нафига вы грабить пошли? - Дэни спустилась на три ступеньки ниже. - Мамка, что ли, кэш свой зажала? И вам с парнями на пиво и чипсы не хватило?
- Очень смешно. Да так, экстрима захотелось. А! И вот...
Джей-Джей достал из внутреннего кармана куртки полиэтиленовый пакетик с бледно-голубым порошком и потряс им перед лицом девушки.
- Ты сбрендил? Ты что, грёбанный Уолтер Уайт?
- Эта штука как медицинский препарат. Лёгкий наркотик, заглушает всё, абсолютно всё, потом только долгий и тихий кайф. Лежишь, а перед тобой Лоракс на пони скачет. - Он глупо хихикнул и шутливо ткнул пальцем Дэни в бок. - Поверь мне, это самая безопасная хрень из всех, что я пробовал.
- Эксперт хренов... Ладно, бывай, меня ждут.
- Это где такие важные лица заседают?
Девушка потушила сигарету, покопалась с пол минуты в карманах и достала смятый листок бумаги. Парень с важным видом стал вчитываться в распечатку.
- Адрес знакомый... Еба, м-м-м!
- Чего?
- Ты хоть знаешь, чьё это объявление?
Девушка нахмурилась и отрицательно покачала головой. Что ещё за сюрприз с этим объявлением?
- Фамилия "Филч". У нас здесь одна семейка с такой фамилией, и живут они именно по этому адресу. Блин, не верю, киса, что ты не знаешь, кто это.
- Понюхай порошка и поверь, - бросила она грубо. - Я тебе не телефонный справочник, каждую фамилию знать.
- Там живёт солист рок-группы. Называется... мать её, забыл! Они не то, чтобы такие известные, но музон у них тащил очень.
Дэни отмахнулась, пихнула приятеля плечом, чтобы дал пройти. Пока девушка не скрылась в тумане, он громко окликнул её и предупредил:
- А пацан-то сгорел, Дэни! Он капитально сгорел. Увидишь его, потом расскажи!
Она пересекла мост над железнодорожными путями, спустилась на Камберлэнд-Роад и снова включила плеер, до этого музыку перекрывал шум поезда. В наушниках запел Гэри Джарман, и Дэни натянула на голову капюшон, чтобы холодный ветер не морозил уши.
Девушка быстро прошла через арку между многоэтажек, новый район открылся аккуратными двухэтажными зданиями с оградками и зелёными лужайками. В отличие от района Дэни, здесь на стенах домов не было граффити, пошлых надписей, развороченных мусорных баков на улице, и даже автомобили все, как один - дорогие, элитные.
Напротив нужного дома Дэни остановилась и сняла наушники, достала ещё одну сигарету, которой решила не делиться с Джей-Джеем, закурила. Пару минут она разглядывала фасад дома, задумчиво пуская дым: трёхэтажное здание с ровными стенами цвета детской неожиданности, на всех окнах - кривые решётки, а окна сверху были ещё и задёрнуты шторами.
Вдруг розовая дверь, аля "домик куклы Барби", открылась, и из холла вышли две женщины: одна была одета в деловой строгий костюм, другая, пожилая блондинка - в чёрном пальто. Женщины весьма вежливо попрощались, блондинистая бабулька медленно спустилась с крыльца, и её пустые острые глазки недружелюбно посмотрели на Дэни. Та потом с радостью показала ей в спину язык.
Тут же Дэни сообразила, что сейчас встретится с хозяйкой, а главное, в объявлении было сказано: "...без вредных привычек: алкоголь, курение (НИКАКОГО ОГНЯ)" .
- Блять! - выругалась она, выбросила сигарету в кусты, и судорожно стала махать ладонью перед лицом. Только потом она повернулась к даме в костюме.
- А ты, должно быть, "дэни_восемьдесят_восемь"? - с улыбкой спросила хозяйка. - Проходи, пожалуйста.
Девушка натянуто улыбнулась, вспомнив свой ник на сайте объявлений, поднялась на крыльцо и вошла за хозяйкой в холл. Не то, чтобы она ожидала или не ожидала увидеть богатые хоромы, но присвистнуть ей захотелось сразу же, оказавшись внутри: вполне симпатичные апартаменты, уютный холл, чисто и приятно глазу. Ваза там, цветок тут, парочка картин на библейские темы, обои в полосочку. Как будто кто-то долго и усердно строил себе дом в "Sims", набивая его всяким дорогим, ненужным барахлом.
- Снимай верхнюю одежду, вешай на крючки, вот тут. Обувь тоже, пожалуйста, сними, оставь у двери. Так, прямо по коридору - одна ванная комната, там вымой руки, если тебя не затрудняет. Слева - кухня, напротив - мой кабинет. Проходи затем туда, и мы всё обсудим.
Дамочка скрылась в одной из комнат, и первым, что сообразила Дэни после её ухода, было: как хорошо, что я надела носки без дырок. Фьюх.
Следуя инструкции хозяйки, она прошла в ванную, немного покопалась в аптечке за зеркалом, потрогала все дорогие шампуни и гели для душа и только тогда с мылом вымыла руки. Походила несколько минут в коридоре, который освещался только боковым окном, поглазела на картины, даже умудрилась заглянуть на лестницу, ведущую наверх: там было слишком темно и прохладно. Только потом она вспомнила про кабинет, вернулась в холл и приоткрыла нужную дверь.
- Садись, пожалуйста, - не отвлекаясь от каких-то бумаг, хозяйка кивнула на стул напротив её рабочего стола.
Дэни села, оглядела кабинет: типичная домашняя конторка, слишком мрачная, неуютная. И эта дама... Если бы не банальный, деловой костюм, её можно было бы назвать даже красивой молодой женщиной, эдакая женщина-вамп, но чересчур строгий вид портил её, старил.
- Итак, Дэни, расскажи мне о себе, пожалуйста... Кстати, "Дэни" - это от какого имени?
- Ни от какого, - девушка равнодушно посмотрела на руки этой дамочки, пока та что-то старательно писала. - Просто "Дэни".
- Как скажешь. Где ты живёшь? Чем занимаешься?
Она задавала самые банальные и простые вопросы, и Дэни приходилось отвечать. Пока тема не перетекла в рабочую, она нервничала и едва не срывалась спросить об оплате, о той сумме, что была упомянута в объявлении. В конце концов, хозяйка сама приступила к главному разговору. Она отложила бумаги в сторону, села прямо, сложив руки перед собой, и заговорила.
- Моя работа предусматривает полную дневную и вечернюю занятость, Дэни, поэтому сейчас я решилась на такой шаг и дала объявление, хотя раньше никогда так не делала.
- Понимаю, - девушка напряглась, глядя в карие глаза собеседницы.
- Как ты могла догадаться по исходному тексту объявления, сиделка... или, скорее, даже санитарка, нужна для пострадавшего при пожаре пациента. Это мой сын. Три месяца назад сгорел его офис в южном районе... Он был там не совсем в адекватном состоянии, поэтому не сумел вовремя выбраться.
- Угу, - Дэни кивнула, ничем не выдав своего удивления.
- Основной курс лечения прошёл довольно успешно, за исключением некоторых факторов, но это уже не так важно. Главное, при семидесяти процентах ожогов тела, поражённой огнём кожи, он выжил и теперь находится на реабилитационной стадии. В госпитале он прошёл через ад, восстановление даётся ему тяжело. К сожалению, я не могу находиться всё время рядом, и он сам... в общем, его отношение ко мне сейчас не позволяет этого. Так что посторонний, но, конечно, проверенный мною человек, его устроит больше.
"Странные какие-то отношения..." Дэни промолчала, затем просто кивнула, вроде как дала понять, что ситуацию осознаёт.
- Мои средства позволяют нам его домашнее лечение, - произнесла она немного мрачнее. - Здесь он в безопасности, сюда я приглашаю наших врачей, чтобы они фиксировали его физическое состояние. Через три недели мы планируем избавиться от повязок совсем и продолжить восстановительную стадию курса, к тому времени ты, если ты подойдёшь нам, должна будешь изучить все вопросы, касающиеся необходимой моему сыну помощи.
Дэни как-то неестественно скривила губы и нахмурилась, всё это показалось ей слишком сложным и запутанным. И тут она вспомнила про объявление.
- Там было написано, что оплата еженедельная. Это так?
- Да.
- Четыре сотни в день, верно?
- Всё верно. Мы подпишем необходимые бумаги, а также договор о неразглашении...
- Извините, чего? - она даже наклонилась ближе, ей показалось, что она просто ослышалась.
- О неразглашении твоих обязанностей и личностей меня и моего сына в отдельных областях.
Дабы не показаться полной дурой в глазах хозяйки, она притворилась, что поняла, зачем нужен такой договор. В отличие от Джей-Джея, она не имела понятия, кем были эти Филчи. Так что Дэни оставалось лишь утвердительно кивать.
- Теперь я попрошу тебя рассказать о твоём опыте и рекомендациях, если таковые имеются.
- А! Да, конечно, - Дэни полезла в карманы, чтобы вытащить нужные бумаги. - Э-э-э, вот, я работала в местном госпитале два месяца... ещё есть волонтёрская программа, там я тоже долго была... Опыт с ожоговыми больными у меня тоже имеется... вот рекомендации.
Дамочка аккуратно расправила смятые бумаги с подписями и печатями, удостоверилась в их подлинности и вернула Дэни.
- Кстати, - девушка решила выложить свой главный козырь, чтобы уж наверняка убедить собеседницу, - моя старшая сестра - калека, и я десять лет жила с ней и помогала, выхаживала, всё такое... Было трудно, но мы справились, и теперь через три месяца она выходит замуж.
Фотографию сестры она показала в последнюю очередь, на что хозяйка понимающе кивнула.
- Меня удовлетворяет твоя работа в волонтёрах, это впечатляет. Если мы придём к единому соглашению, всё пройдёт хорошо.
- Если придём?
Дамочка так странно улыбнулась, Дэни и не уловила того момента, когда они перешли к чему-то большему, личному.
- С моим сыном довольно тяжело справиться, как я уже дала понять. Так было и до трагедии, а теперь... Ты должна быть терпимой и упрямой, какой никогда не была ни с одним пациентом.
- Ну, я постараюсь. И я не боюсь трудных людей. В этом можете не сомневаться.
***
Пока они вместе поднимались на второй этаж по той самой лестнице, скрепящей каждой ступенькой под ногами, Филч в своей привычной манере давала Дэни очередные указания:
- Все колющие, режущие предметы нужно сдать. Если есть украшения - сними их, пожалуйста.
Ничего из перечисленного у неё не имелось, по крайней мере на тот момент. Коридор на втором этаже казался совершенно пустым и холодным: четыре двери подряд, все с замочными скважинами; прямо картинка из триллера про псих-больницу.
Они остановились напротив последней двери, хозяйка подала девушке медицинский респиратор, не забыла надеть свой, только потом открыла дверь и пропустила Дэни в комнату.
- Здесь ничего не трогай, пожалуйста. Только с моего личного разрешения.
Дэни не ожидала переместиться из домашней обстановки в обстановку госпиталя. Она оказалась в комнате, идеально оборудованной под больничную палату. Единственное окно здесь - окно напротив двери - было закрыто широкими жалюзи, так что соблюдение одного из главных правил нахождения здесь, а точнее, как можно меньше света, было строго отмечено полумраком.
Благодаря тусклому свету лампы, креплённой прямо над косяком двери, Дэни разглядела широкую койку у правой стены, окружённую бледно-голубой шторой и оборудованную автоматическим подъёмом спинки, рядом с койкой - тележку с медикаментами, медицинскими приборами, накрытыми белой тканью, а напротив - белый, как и всё здесь, огромный шкаф.
Хозяйка прошла вперёд, оставив немного загруженную увиденным Дэни у двери, обошла койку, зацепив штору и потянув её за собой, чтобы открыть, наконец, пострадавшего парня гостье. Вот тут девушку уже не могло ничего удивить, мумию она видела и по телевизору раньше. Вернее, сейчас она успокаивала себя этой мыслью, глядя на забинтованого с головы до пят человека, лежащего на постели под белым покрывалом. Из-за всех этих бинтов Дэни не видела его лица, что и требовалось ей для понимания всей ситуации: он действительно сгорел, теперь ожоги покрывали его голову, лицо, руки, огонь сжёг волосы...
- Я до сих пор верю в то, что его погубила страсть к музыке, - сказала вдруг дамочка приглушённым из-за респиратора шёпотом. - Он всего себя отдавал группе и творчеству. Если бы он не был в тот день в офисе...
В тишине послышался тихий всхлип, и Дэни вежливо промолчала, продолжив глазеть на забинтованного мужчину. Она не знала ни его, ни эту его группу. Видимо, просто не судьба. Дэни вдруг подумала о том, как долго ей придётся работать с ним, судя по всему, он был тяжёлым случаем: ей придётся ухаживать за ним, быть внимательной и терпеливой, выучить новые препараты, лекарства, возможно, даже самой раздевать его, и тому подобное. Видимо, цена за подобные услуги просто ослепила её, и жажда расквитаться со всеми, кому она задолжала крупные суммы денег, дезориентировала её. А нужно ли так истязать себя ради денег? Кажется, она сама себя обманула.
Женщина проверила показатели на аппаратуре рядом с койкой, с минуту прислушивалась к дыханию сына, и только потом они с Дэни покинули комнату. Уже оказавшись в холле, хозяйка сняла респиратор, забрала второй у девушки и учтиво поинтересовалась:
- Ты немного не этого ожидала, верно? Я вижу, ты растеряна. Ничего, ты не первая, кто пришёл сюда с иными представлениями.
- Мне очень жаль вашего сына, - Дэни настойчиво подавила желание сбежать отсюда как можно скорее, - но сейчас я действительно не знаю, нужно ли мне это.
Хозяйка понимающие кивнула, и лёгкая улыбка тронула её губы. Лишь бы не обидилась, подумала девушка, получилось и так жутко неловко.
Одевшись и уже приготовившись уходить, Дэни остановилась у входной двери, повернулась к женщине и спросила:
- У меня ведь есть немного времени подумать?
- Я сообщу, если вакансия окажется занята.
Вот так. Никто тебя ждать не будет, а на что ты рассчитывала? Два часа в день нянчить больного мальчишку, который оказался вовсе не мальчишкой, а взрослым парнем с состоятельной, строгой мамашей за его спиной, и за это получать деньги?
Девушка просто открыла дверь и вышла на улицу. Сразу же стало легче, словно, покинув этот тёмный дом, она сбросила камень с души. А, может, ну их? Найдётся другая работа, в другой области. Здесь всё слишком тяжело и запутанно, она этого не выдержит. Одно дело - дети в госпитале, другое - полностью сгоревший мужик. Жуть.
Дэни отошла на несколько футов от крыльца, достала сигарету, закурила. Постояла недолго, глядя на туман внизу улицы, затем обернулась к дому семейки Филч.
Всё-таки дерьмового цвета у него стены.
Глава 2
Записи в дневнике Ричарда Филча
4 ноября, 2010
Этот придурок психотерапевт посоветовал мне делать ежедневные записи в тетради... Мол, это поможет моей мышечной памяти, когда работают руки, пальцы, значит, уменьшается возможность ограничения их подвижности... Чёрт! Я не помню ни хрена из того, что он говорил!
Как можно нормально вести записи, когда все твои пальцы, руки, плечи, блять, вообще всё - перевязано бинтами? Я уже не упоминаю эту жуткую боль... Она будто везде, и, если бы не обезболивающее, я бы сошёл с ума!!!
Я смотрю на свои руки, вижу белую ткань и красные пятна, проступающие на ней.
Хуже всего эта самая боль... Трудно двигаться, говорить, трогать что-то, а тем более вставать и ходить. Мамаша твердит, что всё скоро кончится. Из её уст это звучит так, словно я вот-вот отойду в Мир Иной. В мои двадцать семь лет я похоронил себя.
Было бы неплохо...
5 ноября
Психотерапевт был прав: пальцы стали более чувствительными, и, хотя боль не отпускает ни на минуту, я могу свободно ими двигать.
Из-за препаратов, которыми меня пичкают каждый день, я порой не чувствую конечностей. Это страшно. Раньше я никогда не думал о том, как живут калеки... Нет, я даже сейчас думать об этом не могу.
В этой сраной комнате так мало света! Я ощущаю себя, как в могиле, но мать не хочет ничего знать: меньше яркого света, больше работающего кондиционера, и так далее.
Это странно, но я отчётливо слышу, как он гудит, даже сейчас... Словно это шумит какая-то адская машина, работает своими лопастями, крутит ими, подбирается ко мне всё ближе... У меня глюки? Или просто последствия реабилитации, и я схожу с ума?
Сейчас приходила мать, привела с собой доктора. Того самого, из госпиталя, его я видел в своих кошмарах. Закономерно, ведь это Он и его команда, в состав которой вошла и моя мамаша, истязали меня всё это время, не дали спокойно сдохнуть... Долго меняли бинты, болтали про какую-то мазь. Мне нужны антибиотики, а этот хрен говорит про другое, совершенно другое. Урод сраный!
Когда они ушли, мне захотелось свернуть им шеи.