– Это все?
– Ну и с чувством, и...
– Я не об этом. Катя, между нами что-то не так, я чувствую. И я хочу вечером отвезти вас домой. И поговорить.
– Я бы с удовольствием, но у меня другие планы. Мы договорилась с подружками поехать куда-нибудь вечером.
– На джипе, конечно? – вспыхнул он.
– Ну не на лыжах же, – Катя поджала губы. – Андрей Павлович, вы такой заботливый. Я знаю, вы переживаете из-за отсутствия у меня водительского опыта. Я могу оставить джип на стоянке.
– Дело совсем не в этом, я... – Жданов замялся. – Катя, вы не можете уехать! Катя, отмените, пожалуйста, встречу. Я очень хочу, мне просто необходимо провести этот вечер с вами!
Он даже не предполагал, что может так разговаривать с женщиной – тем более с Катей! Ведь весь его предыдущий жизненный опыт подсказывал, что быть мягкотелым и выказывать хоть малейшую слабость перед женщиной опасно! И был прав.
Сейчас его слова словно наталкивались на каменную стену.
– Я не могу ничего отменить, – твердила Катя, отвернувшись к полкам с папками. – Мы уже договорились. Девочки ждут. И вообще, я на машине, а значит, никому не надо меня подвозить.
– Я знаю – тогда вы подбросьте меня! Я ведь тоже не извозчик, Катя! Я устал от одиночества и просто надеюсь побыть с вами сегодня вечером наедине.
– Андрей Павлович, я обещала...
– К черту обещания! – заорал он. – Катя, если я для вас больше ничего не значу, скажите мне об этом прямо. Неужели встреча с подругами для вас важнее нашего свидания? Или вы просто избегаете меня? Да объясните же, что происходит?
– Я не хочу, чтобы из-за меня у вас были проблемы с Кирой Юрьевной.
– Кира Юрьевна – это моя проблема! И, между прочим, эту проблему я решил! Я сделал все, чтобы провести этот вечер с вами. Вам безразличны и я, и мои чувства! Скажите, вам на меня наплевать? – Катя молча смотрела в пол. – Отлично! По крайней мере, хоть какая-то ясность. Ваш отказ провести этот вечер со мной я расцениваю как разрыв наших отношений!
– И вы не боитесь, что в моих руках остается фирма с вашим капиталом? – тихо спросила она.
– Я уже ничего не боюсь! – крикнул Андрей. – Катя, давайте поговорим – что с нами со всеми происходит?
– Вы все-таки боитесь потерять фирму. Не переживайте, – успокоила она. – Я могу прямо сейчас позвонить Коле, он привезет документы, и мы все уладим...
– Конечно, давайте позвоним Коле! Может, заодно спросим у него разрешения на свидание? Он ведь в курсе всех наших отношений. Вы ведь все ему рассказываете. Правда, Катенька? – нервно расхаживал по комнатке Андрей. Он вдруг остановился и посмотрел ей в глаза: – Катенька, простите меня. Просто я уже ничего не соображаю. Столько хотел вам сказать и запутался. Не могу здесь разговаривать! Здесь душно, даже стены на меня давят! Поедемте, Катя! Пожалуйста. Я не могу так больше, понимаете?
– Хорошо, я отменю встречу, – тяжело вздохнула она. У нее не осталось сил сопротивляться этому потоку чувств!
– Спасибо вам, Катенька!
Жданов бросился к ней и поцеловал руку. Катя устало опустилась на стул.
– Жданов! Ау! Выходи, подлый трус, – рокотал в кабинете Малиновский.
Катя насторожилась, подошла к двери и прислушалась.
– Ну что? Уговорил? Она согласилась поехать с тобой?
– Уговорил. Только не спрашивай как. "На бис" я это уже не повторю.
– Ладно, молодец! А теперь слушай новую инструкцию. Катя внимательно прислушалась.
– Во-первых, помни о главном! А главное – это отчет. Собрание на носу, и без липового отчета нам можно просто сразу уволиться!
– Ромео, не умничай. Я и без тебя все знаю. Ближе к делу.
– Да, вот именно! Ближе к телу! – оживился Рома. – Итак, для начала у нас танцы. Потом обжиманцы. Ну, а потом бурная ночь двух голубков. И нечего делать такое лицо. Секс – это обязательное условие! У нас должны быть гарантии. Поэтому на тебе сегодня особая ответственность. Побольше поцелуйчиков, красивых словечек. Ну и всякое такое.
– Это все понятно. Но куда мне ее везти?
– Что бы ты без меня делал! Я уже весь путеводитель по ресторанам города-героя Москвы перешерстил. Подобрал в Марьино один ресторанчик...
– Как романтично, прямо под факелом нефтеперерабатывающего завода?
– Зря смеешься. Между прочим, место и правда подходящее – чистенько, уютненько, музыка орет, как в счастливом детстве! А главное – вероятность встретить кого-то из знакомых близка к нулю!
Катя грустно усмехнулась: может, еще в Иваново предложит поехать?
– Палыч, – продолжал между тем Малиновский, – ты, конечно, можешь отвезти ее и в "Ришелье", и в "Лиссабон", но только подумай, что тебе важнее: репутация или деньги на бензин до Марьино! Опозорить семью решил? Завтра все сливки Москвы будут обсуждать, как Жданов-младший вывел в свет ручную обезьянку.
Катя отошла от двери. Она приняла еще одно решение...
Они сели в машину Жданова.
– Значит, мы можем ехать? – удовлетворенно вздохнул он. – Я хочу вас пригласить в одно чудесное место. Я там еще не был, но надеюсь, вам понравится.
– А я думала, вы предложите мне самой выбрать, куда мы поедем...
– Та-ак... – озадаченно протянул он, но потом спокойно согласился: – Ради Бога. Выбирайте, Катенька. Я ведь только предлагаю.
– Правда? Я хочу, чтобы мы поехали... в "Лиссабон"!
– Что? – от ужаса Жданов подпрыгнул на сиденье. – Кать, вы в своем уме? Вы понимаете, что это за место? Там же полно наших с Кирой общих знакомых, да и вообще...
– Да, Андрей Павлович, я понимаю, что это за место, – невесело улыбнулась Катя. – И на мой взгляд, оно идеально подходит для нашего разговора. Впрочем, если хотите, мы можем его отложить до более подходящего случая. Или вообще отложить...
– Подожди, Кать... – Он решительно махнул рукой. – Ну, что вы как капризный ребенок себя ведете! Не замечал за вами такого раньше! Ну, в "Лиссабон" так в "Лиссабон"!
– Андрей Павлович, если вам это неудобно... – Она взялась за ручку дверцы.
– Нет, Катя. Мне это очень удобно. Мы едем в "Лиссабон".
ГЛАВА 35
Недавно открытый "Лиссабон" был самым модным местом сезона. Прогрессивный дизайнер выкрасил стены зала в чистый белый цвет и оклеил рядами самых настоящих обеденных тарелок, ножей и вилок. Царство белого прорезали блики цветных светильников. На каждом столике, поверх безупречно белой скатерки, вместо традиционной вазы с цветами стоял стеклянный сосуд с плоским дном. В нем плавали ароматическая свеча и живой лотос. Несмотря на обеденное время, метрдотель приветливо встретил Жданова:
– Есть несколько свободных столиков. Где желаете присесть?
– Может, там? Тихо и уютно, – заметив столик в дальнем углу, предложил Жданов.
– А мне больше нравится этот, – Екатерина показала на столик в центре зала. И, не дожидаясь согласия, направилась к нему. Андрей побледнел и с видом побитого пса потащился следом.
Пока их маленькая процессия шла к столику, он ловил на себе любопытные взгляды знакомых и его сердце тревожно ныло. Это был тот редкий случай, когда внимание светских персонажей к его скромной персоне совсем не радовало. Официант принес меню и достал спички, чтобы зажечь свечу на столе. Жданов быстро поймал его руку.
– Нет, нет, спасибо. Не надо.
Официант и Катя удивленно посмотрели на него. Он замялся:
– Не люблю открытый огонь. Фобия... С детства... Катя вздохнула, но промолчала.
– Что желаете на аперитив?
– Для дамы – апельсиновый сок. А мне... двойной скотч. Со всех сторон Жданову бросали приветственные фразы, спрашивали о новостях. Господи, он даже не подозревал, сколько у него, оказывается, знакомых! Катерина молчала и чувствовала, как ее снова затягивает трясина безнадежных мыслей:
"Я попросила его привезти меня сюда, в этот шикарный ресторан. Он согласился, а теперь ведет себя, как... Он стыдится меня. Его тут все знают, но он ни с кем меня не знакомит. Я вижу, как ему неловко, и мне противно от этого. Я не хочу здесь больше оставаться! Ни минуты!"
Сейчас самое время эффектно подняться с мягкого бархатного стула и уйти, но она не смогла. Зачем она снова загнала себя в угол? Неужели все еще цепляется за надежду, что он скажет правду, извинится?
К их столику уверенно пробиралась высокая красотка с крошечной модной сумочкой. У Андрея был такой вид, словно он хочет оказаться на другом конце света. Это было невыносимо. Катерина извинилась и попросила у него мобильник: надо позвонить домой, предупредить отца, что задержится...
В холле она набрала спасительный номер Николая.
– Забери меня скорее отсюда... – всхлипнула она.
– Ты что, собираешься облегчить ему жизнь? – удивился Коля. – Он же только рад будет, если ты сейчас сбежишь. Ему неудобно? Прекрасно! Сделай так, чтобы ему стало еще неудобнее. Пусть мучается!
Да, Коля прав. Она посмотрелась в зеркальце, смахнула слезы и высморкалась. Вот теперь можно вернуться на место.
Подошел официант и принес их скромный заказ.
– Ваш сок, – сказал он Катерине.
– Я заказал ваш любимый, – улыбнулся ей Жданов.
– Сегодня я хочу водки, – сообщила Катя.
Андрей весело засмеялся, полагая, что она шутит. Но официант вынул блокнот и привычно уточнил:
– Вам порцию или в графине?
– В графине, пожалуйста, грамм триста.
Тот уважительно посмотрел на невысокую девушку и удалился за заказом.
– Катя... Разве вы пьете водку?
– Нет. Обычно только заказываю. И не водку, а виски. Но ведь сегодня особенный вечер. И сегодня я буду пить особенную водку в о-о-о-чень особенном месте!
– Катя... Катенька... Я так рад, что мы с вами наконец-то вместе! Мы так давно никуда не ходили. Я совсем запутался, Катюша, – от пережитых в месте скопления знакомых лиц треволнений вся тщательно подготовленная для сегодняшней встречи речь просто испарилась у Андрея из головы. – Я не понимаю, что происходит. Вы ведете себя так, словно я в чем-то провинился... Скажите, в чем, дайте мне еще один шанс исправить ошибку!
Катерина не успела ответить – появился официант с запотевшим графинчиком водки, почтительно наполнил ее рюмку. Андрей с удивлением смотрел на Катю. Просто поразительно, сколько лиц у этой девушки! Каждый день он открывал в Кате новые грани. И не только положительные...
– Вы же не будете это пить?
– Почему же? – спросила Катерина и с горькой иронией объяснила: – Мне есть за что выпить. За то, что мы с вами сидим здесь, за наше общее дело, за наше взаимное доверие... столько поводов...
Она чокнулась и залпом выпила "до дна". Жданов потрясенно замолчал.
– Что вы так смотрите? Лучше налейте мне еще...
– Еще?
– Ну да. Я сегодня пью за двоих – за нас с вами!
– Катя... может, лучше поговорим? Серьезно, – Андрей еще не мог прийти в себя.
– А все, что было до того, несерьезно? Не знала.
– Катя... вы...
– Определитесь, Андрей Павлович. Мы ведь с вами близкие люди, не стесняйтесь. Переходите на "ты".
К столику подошла очередная блондинка:
– Жданов, ты ли это?!
Девушка присела за столик и защебетала: Андрей такой летучий голландец, то появляется, то исчезает. Говорят, жениться собрался...
– Кстати, я вам не мешаю? – поинтересовалась красотка.
– Ну что вы! Помогаете! – благодушно кивнула Катя.
– Мы с Катериной Валерьевной обсуждали некоторые рабочие вопросы, – механически начал оправдываться Жданов.
– Под водочку. И вам не скучно?
– Что вы, мы просто наслаждаемся нашей беседой! – сверкнула брикетами Катерина. – Правда, Андрей Палыч? Ваше здоровье!
Она налила себе полную рюмку водки, подняла ее, посмотрела на красавицу, на Андрея и выпила. Залпом. Снова до дна...
Андрей не знал, как воспрепятствовать этому разрушительному процессу, и заскрипел зубами...
– Ну, посмотри мне в глаза. Я тебя не узнаю. Что с нашим Андрюшенькой? Кто нашего мальчика обидел? – сюсюкала девушка и щекотала подбородок Жданова длинными накладными ногтями.
– Наш мальчик не пьет и от этого страдает, – объяснила поведение своего кавалера Катя. – А может, выпьете с нами водки?
Блондинка улыбнулась и, укусив Жданова за ушко, снялась с якоря.
– Извини, – сказал Жданов вслед красотке.
– Все в порядке, продолжайте, – разрешила Катя.
– Вы много пьете, Катя. Пожалейте себя.
– Вот допью, тогда и пожалею. А вам стыдно за свою коллегу по бизнесу?
– Мне стыдно за себя...
– Привет, Андрюшенька, – раздалось у него над ухом. Жданов измученно оглянулся – еще одна знакомая красавица. И, конечно же, она запомнит, с кем его встретила...
Он осмотрелся по сторонам.
Вот еще одна. И вон там, за дальним столиком. И еще...
Все красавицы-рыбки приплыли сегодня в этот аквариум! Лучше бы ему было утопиться еще с утра!
– Может, найдем другое место? Где вас никто не знает? – предложила Катя. – Не смотрите на меня так, я нисколько не пьянею. Так о чем вы хотели поговорить со мной? О каких производственных вопросах?
– Я действительно уделял вам мало времени и внимания. Вы заслужили большего. Я принял решение... повысить вам зарплату.
– Спасибо, вы такой заботливый, но зарплатой я вполне довольна, – гуманно отказалась Пушкарева.
– Тогда увеличим представительские расходы. Я хочу, чтобы вы ни в чем себе не отказывали. И машина...
– Вас не устраивает класс моей машины? – удивилась стремительно пьянеющая Катя.
– Нет, нет, меня все устраивает...
– А что касается наших с Николаем представительских расходов. Завтра я представлю полный отчет, и если вы сочтете их завышенными...
– Нет, Катя, я вам доверяю и не собираюсь в это вмешиваться. Скажите, а ваш Николай, я надеюсь, сегодня за вами не приедет?
Катя посмотрела на часы, подумала и сказала:
– Успокойтесь, Андрей Палыч, мой Николай давно спит.
– Я вижу, вас очень многое связывает, – бросал он упрек за упреком. – Вы с такой нежностью говорите о нем. У вас крепкая команда, поздравляю! Ну, что ж, это ваш стиль, ваше лицо, в конце концов!
– Андрей Палыч, вытрите помаду на своем лице, – посоветовала Катя. – Кругом люди, в конце концов.
Жданов краем глаза обвел зал, пытаясь оцедить масштаб катастрофы, достал платок, потер щеку, потом нервно приложил платок ко лбу.
– Давайте не будем сегодня о делах. Я не хочу, чтобы в наши личные отношения вмешивался бизнес. В последнее время я места себе не нахожу. Разве вы не видите – я уже спать практически перестал!
Он ждал от Кати привычного участия и почти приторной заботы. Но ничего подобного не последовало – непривычная порция алкоголя туманила разум его безупречной сотрудницы! Катя бормотала:
– Уже было. Спать и есть перестали, пить начали. Так на чем мы? А! Не спите... И что же вы делаете?
– Я думаю о нас, Катя.
– Не бережете вы себя, Андрей Палыч.
– Будь я уверен в ваших чувствах, мне было бы легче...
– Вы сомневаетесь во мне? До сих пор? А в своих чувствах вы уверены?
– Катя, я не заслужил такого отношения. Почему вы меня так... игнорируете? Почему я постоянно чувствую присутствие вашего Зорькина? Вы всегда с ним, и я не понимаю. Скажите, что у вас?
– Андрей Палыч, вы меня в чем-то подозреваете?
– Нет, но вы однажды сказали, что любите меня. Катя, я это запомнил! Очень хорошо запомнил! Понимаете? Не молчите, Катя. Скажите, я вам совсем безразличен?
– Нет, Андрей Палыч. Я все еще люблю вас. Дело в вас, Андрей Павлович. Вы меня стыдитесь. Вот в чем проблема.
Катя с горечью подумала, что действительно до сих пор любит Андрея, а он продолжает беззастенчиво обманывать ее. И вот она сидит напротив человека, который устроил такую гадкую мистификацию, жестокий розыгрыш, даже ни разу не задумавшись о том, какие чувства испытывает его жертва. Теперь слишком поздно просить о пощаде! Если он ради бизнеса готов на все, пусть и делает все!
Андрей хотел возразить, но Катя его остановила:
– Не надо ничего говорить. Это только слова, а на деле... Вы можете быть со мной нежным только в темных закоулках.
– Уверяю тебя, это не так.
– Тогда поцелуйте меня, прямо сейчас, – потребовала Катя. – В этом шикарном ресторане, где вас знают все. Я вас тоже уверяю: все мои сомнения сразу исчезнут.
Андрей вздохнул, опять огляделся и хотел что-то возразить, но она жестом остановила его и, пошатываясь, стала подниматься. Андрей тут же схватил ее за руку, усадил на место:
– Катя, Катенька, прекрати сейчас же!
– Андрей, Андрюша, это я прошу, очень тебя прошу! Катя закрыла глаза в ожидании поцелуя.
Он нервно покосился по сторонам. В эту секунду ему показалось, что на него смотрят с каждого столика. Она ждала поцелуя.
– Пожалуйста, не просите меня, Катя. Не могу я этого сделать. Здесь не могу, – взмолился Жданов. Катя открыла глаза и улыбнулась. Он начал торопливо объяснять: – И потом, я вообще не понимаю, как можно целоваться при всех!
– В начале вечера у вас это получилось замечательно, – напомнила Катя. – Потому что вас целовали красивые девушки, и на вашей репутации это никак не могло отразиться. Со мной – совсем другое дело...
– Катя, прекратите, – жалобно попросил он.
– Меня можно целовать только в кромешной темноте, на необитаемом острове, – цинично цитировала пресловутую инструкцию Катерина.
Жданов сник. На сегодня он исчерпал запас аргументов и личного мужества.
– Давайте уйдем отсюда. Прямо сейчас, – предложил он.
– Зачем? Я уверена, в этом прекрасном заведении есть подвал, в котором можно выключить свет. Возьмем с собой бутылку виски – и все будет прекрасно.
– Я не понимаю, ты хочешь именно сегодня окончательно добить меня?
– Ну, что вы, я бы не посмела! – нетрезво рассмеялась Катя.
– Можете думать, что угодно. Наверно, я циник, негодяй, но мне нравится. Мне нравится целовать вас в темноте. Для меня это крайне важно. Пусть это звучит глупо, но я не могу иначе!
– Но мы ведь не вампиры, Андрей Палыч! – вызывающе хохотала Катя. – Мы не можем постоянно жить в темноте и прятаться от людей!
Он молчал. Его Катя стала совсем другой. А ему так не хватало прежней доброй, верной, наивной девчушки! Он и сейчас любил ту, прежнюю Катю...
Когда и почему с ней произошла эта разительная перемена? С момента появления Зорькина, ответил он сам себе.
– Стоило появиться этому Николаю. О Господи, это невероятно! – чуть слышно пробормотал Жданов.
– Опять Николай! – заунывно пропела Катя. – Вы продолжаете думать, что между мной и Николаем что-то есть?
– Я это чувствую.
– И вы думаете, что мои чувства к Николаю сильнее любви к вам? – серьезно спросила Катя.
Андрей замолчал.
– Ну что ж, я, в отличие от вас, готова на все. Я вам спою. Не беспокойтесь, петь я буду очень тихо и проникновенно. Вам за меня не будет стыдно. "Собираю наши встречи, наши дни, как на нитку – это так долго. Я пытаюсь позабыть, но новая попытка колет иголкой..."
В кармане Андрея зазвонил мобильный. Он достал его и посмотрел на номер. Конечно, звонила Кира. Взмахом руки Катя разрешила ему идти, продолжая шептать: