ПРИМЕР ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ
В предвоенные годы немало сложных спасательных работ эпроновцы выполнили на Дальнем Востоке. Особенно трудными были первые. Созданная в марте 1932 года Отдельная дальневосточная партия поначалу располагала лишь четырьмя старенькими несамоходными водолазными ботами и арендованным 25-сильным катером. Не было самых необходимых судоподъемных средств, подводных телефонов, светильников, водолазных мотокомпрессоров и многого другого.
Первым серьезным испытанием для тихоокеанских эпроновцев явилось спасение парохода "Сталинград" (3500 т).
Это судно, следуя из Владивостока в Ногаево с грузом оборудования для золотых приисков, 15 августа 1932 года на полном ходу выскочило на прибрежные камни у южной оконечности острова Сахалин.
Аварийная группа ЭПРОНа на ледоколе "Казак Поярков" 16 августа вышла из Владивостока и 19-го вечером подошла к району аварии. Но разрешение на производство работ в своих водах японские власти выдали лишь 20 августа. Вскоре к спасателям прибыл более мощный ледокол "Добрыня Никитич".
Японские специалисты считали, что "Сталинград" снять с камней невозможно: севший в том же районе подобный ему свой транспорт они снять не смогли, и его разбило штормом.
Обследование показало, что судно плотно сидит на камнях скулой левого борта и днищем - от носа до кормовой переборки машинного отделения. Остальная часть корпуса находится на плаву. Повреждения днища довольно значительны, рваная пробоина в носу, наружная обшивка в районе машинного отделения деформирована, в разных местах корпуса обнаружены разошедшиеся швы и многочисленные вмятины. Первый трюм полностью затоплен, второй - наполовину. Переборка между машинным и котельным отделениями выпучилась из-за деформации днища, часть балластных отсеков заполнена водой, остальные отсеки сухи.
Спасательные работы затрудняло течение из Татарского пролива в Японское море - настолько сильное, что сбивало водолазов с ног. Кроме того, район аварии изобиловал осьминогами.
Партия еще не имела своего корабельного инженера, поэтому точных расчетов операции не производилось. Приходилось полагаться на опыт, на интуицию. Бывалые моряки в целом правильно наметили план спасательных работ. Было решено максимально разгрузить первые три трюма, заделать пробоины и осушить носовые трюмы, дифферентовать судно на корму, осушив форпик и заполнив ахтерпик со всеми кормовыми цистернами. Одновременно с дифферентовкой попытаться снять судно с камней с помощью двух ледоколов.
Все это было бы просто сделать в условиях штилевой погоды или в закрытой бухте. Но в данном случае работы велись в открытом море с постоянным накатом и сильными ветрами.
Чтобы снять груз с аварийного парохода, подошли товаро-пассажирские суда "Волховстрой" и "Астрахань", затем пароход "Двина". Первый трюм разгружали водолазы с помощью грузовых стрел "Сталинграда" и "Двины". Одновременно заделывались пробоины. Вскоре определились границы главной из них - площадью около 1 квадратного метра. После того как на нее завели мягкий пластырь, удалось осушить первый трюм. Это позволило продолжать разгрузку всухую.
Во втором трюме обнаружилось повреждение второго дна. Водолазы заделывали пробоины снаружи, а где возможно - и изнутри судна. Разошедшиеся швы забивали паклей с салом, отверстия от выбитых заклепок - чопами. Трудились с большим риском: крупная зыбь не прекращалась ни на один день.
25 августа погода еще более ухудшилась, усилился ветер, круче стал накат. Надо было немедленно снять судно с камней, иначе надвигавшийся шторм мог окончательно разбить его. С большим трудом удалось завести на "Сталинград" буксир с "Добрыни Никитича", а на "Добрыню" - с "Казака Пояркова". При стягивании "Сталинграда" с камней его машины работали на задний ход. В 20 часов пароход был выведен на глубокую воду и поставлен на якорь. После подкрепления пластырей он самостоятельно перешел в японский порт Отомари. Через пять суток, когда были выполнены необходимые в чужих водах формальности и окончательно осушены все отсеки, "Сталинград" своим ходом прибыл во Владивосток.
Спасение крупного парохода положило начало доброй славе ЭПРОНа на Дальнем Востоке. К концу 1932 года партия получила несколько мягких 40-тонных понтонов, что помогло эпроновцам в том же году поднять корпус старого эсминца весом 300 тонн, несколько барж и катеров, а также до 100 тонн механизмов, цветного металла и различного имущества.
В следующем году Тихоокеанская экспедиция подготовила группу водолазов-глубоководников, спускавшихся на глубину до 63 метров. Она уже располагала одним водолазным ботом с компрессорной водолазной станцией, четырьмя мотокатерами, многими насосами. Увеличивался и список выполненных ею значительных работ: спасение в районе Камчатки парохода "Кама" (5000 тонн), снятие с мели в 900 милях от Владивостока парохода "Постышев" (10 000 тонн). Экспедиция регулярно вела различные подводные технические работы, очистку подводной части судов, ремонт винтов, рулей, кингстонов и т. д.
Большой вклад в успешное становление экспедиции внесли водолазы Безногов, Гарбуз, Дмитриев, Заплавный, Задорожный, Козлов, Кисель, Кот, Крушельников, Котенко, Лаптев, Мешалов, Мануилов, Мортошек, Недельский, Новиков, Прохоров, Ростовцев, Рободзей, Свистунов, Старостин, Таузвальт, Устенко, Ходасов, Хниль, Чурдалев, Шеповалов, Шейник, Щукин.
Газета "Тихоокеанская звезда" - орган крайкома партии и крайисполкома - в декабре 1933 года призывала своих читателей: "Учитесь на всех фронтах освоения Дальнего Востока работать так, как эпроновцы-дальневосточники".
Эпроновцы-тихоокеанцы получили новый спасательный паровой буксир "Находка" (около 700 тонн), через некоторое время - еще судно "Тельман" такого же типа, плавбазу "Кречет" (около 3000 тонн). Амурскому отряду были переданы небольшой спасательный буксир "СС-16" и два водолазных рейдовых бота.
Сюда поступала новая аварийно-спасательная техника, изготовлявшаяся в Центральных эпроновских мастерских в Ленинграде и на заводах страны. Экспедиция перестала ощущать недостаток в водоотливных мотонасосах и компрессорах всех назначений, появилось много сварочных агрегатов, что дало возможность освоить подводную сварку и резку. В достаточном количестве поступали стальные тросы, гини, лебедки, якоря, цепи и расходные материалы. Из Ленинграда было получено двадцать семь стальных 80-тонных понтонов и двадцать 40-тонных, на заводах Дальнего Востока построено пять 200-тонных цилиндрических понтонов. К началу 1941 года общая грузоподъемность понтонов была доведена почти до 4000 тонн.
К наиболее крупным работам эпроновцев тех лет на Тихом океане относятся спасение английского транспорта "Тереза Моллер" (6390 тонн), пароходов "Тобольск" (4250 тонн), "Охотск" (8150 тонн), "Лейтенант Краскин" (850 тонн), теплохода "Кузнец Лесов" (5500 тонн).
Небезынтересно заметить, что до подхода эпроновцев теплоход "Кузнец Лесов" пыталась спасти иностранная фирма "Манифесто". Затратив безрезультатно 10 суток, она прекратила работы. Между тем аварийная группа ЭПРОНа сумела снять судно с мели за 6 суток.
Этот теплоход, следуя из Ленинграда во Владивосток, в ночь на 11 марта 1934 года наскочил на корраловые рифы Пратос в Южно-Китайском море. 14 марта из Владивостока на помощь ему на пароходе "Днепр" вышла аварийная группа. Переход длился 8 суток. В пути эпроновцы получили по радио необходимые данные о положении теплохода и обстановке в районе аварии и выработали предварительный план спасательных работ. Капитану аварийного судна были даны четкие инструкции. Для приема груза с "Кузнеца Лесова" был вызван пароход "Комилес".
К приходу "Днепра" экипаж успел выполнить все указания эпроновцев, выгрузил за борт 410 тонн песка, завел судовые якоря, произвел промеры глубин. Это значительно сократило сроки спасательных работ.
Приступив к делу, водолазы обнаружили в наружной обшивке днища значительные вмятины и разошедшиеся швы. Второе дно повреждений не получило, и отсеки были сухими. Работы шли круглые сутки. В течение пяти дней с теплохода было выгружено 1300 тонн песка, 100 тонн чугунных чушек. Эпроновцы откачали 500 тонн воды, подвели под корму два 40-тонных мягких понтона, завели и уложили семь якорей, произвели разбивку гиней.
24 марта приступили к снятию судна с мели. Погода благоприятствовала этому. Теплоход стягивался с рифов кормой вперед. Ее сравнительно легко удалось повернуть вправо. Носовая же часть продолжала удерживаться на рифах. Произвели дифферентовку судна перекачкой балласта из форпика в ахтерпик, но это не помогло. Тогда в помощь пароходам "Двина" и "Комилес" был вызван буксир "Генрик Кейсвинг". Усилиями трех судов и машин самого теплохода с последовательной выборкой гиней "Кузнец Лесов" сошел на глубокую воду. Днище серьезных повреждений не получило, и он своим ходом прибыл во Владивосток.
29 июня 1936 года необычный аварийный случай произошел с пароходом "Лейтенант Краскин", направлявшимся из бухты Находка во Владивосток. Ночью, в тумане судно с ходу почти всем корпусом выскочило на прибрежные сухие камни и легло на борт с креном 85°. В воде оставалась лишь часть кормы.
Район был совершенно открыт для господствующих здесь ветров, и эпроновцам из-за штормов приходилось неоднократно прерывать работы.
Спасательная операция проводилась по проекту, разработанному Бобрицким и Семененко. Эпроновцы во главе с опытным специалистом Яновским и водолазным старшиной Шейником заделали все повреждения корпуса, уложили якоря и завели гини. В кормовых отсеках были размещены и продуты мягкие понтоны, а у юта остроплены два 80-тонных стальных понтона. Тяговое усилие создавали также ледоколы "Добрыня Никитич", "Казак Поярков" и шаланда "Амурская". Судно было повернуто до крена 50°. Но для полного выравнивания парохода этих усилий оказалось недостаточно. Пришлось увеличить плечо поворота. Для этого в носу судна установили кронштейн из толстых бревен и остропили за него гини. Работой гиней, лебедок и двух мощных ледоколов удалось полностью выровнять крен, а затем и стянуть пароход на глубокую воду.
Осенью того же года потерпел аварию пароход "Тобольск". Утром 14 ноября он стал на якорь в бухте Терней и до вечера производил разгрузку. Около 21 часа, когда на борт был принят 241 пассажир, поднялся шквальный ветер. Якорь пополз, и судно, развернувшись лагом к волне и ветру, стало стремительно дрейфовать. Капитан дал полный ход, но дрейф продолжался. Через 25 минут "Тобольск" прижало к песчаной гряде. Работой машины на задний ход капитану удалось вывести корму на ветер и несколько отойти от гряды. Однако лишь на время. Усилившийся ветер и волнение вновь постепенно прижали судно к отмели и оно уперлось в нее носом.
Около семи часов машины работали попеременно на задний и передний ход. Корму удавалось удерживать в направлении к ветру. Но вечером 15 ноября главная машина стала, холодильник через кингстоны забился песком, пароход мгновенно развернуло лагом и выбросило на отмель. Недооценив серьезность аварии, капитан "Тобольска" попросил прислать лишь один буксир и небольшую группу ЭПРОНа. 18 ноября на пароходе "Ола" к нему прибыли восемь эпроновцев во главе со старшим водолазным инструктором Шейником. Обследовав "Тобольск", они убедились, что для его спасения необходимо тяжелое оборудование и мощные буксировщики, о чем немедленно сообщили во Владивосток. Таким образом, спасательные работы были начаты с запозданием, лишь 23 ноября, когда на ледоколе "Казак Поярков" прибыла основная группа эпроновцев во главе с инженером М. Н. Семененко.
"Тобольск" всем днищем плотно сидел на песчаной гряде. Пробоин не было, но оказалось отломанным перо руля, получил повреждения ахтерштевень. В третьем трюме от ударов о грунт разрушился цементный ящик и открылись старые повреждения корпуса, через которые проникали вода и песок.
До 27 ноября с судна было удалено 160 тонн груза, вода и часть угля. Одновременно эпроновцы завели якоря с кормы и с носа и два буксирных троса - один для ледокола "Казак Поярков" другой для "Олы".
При обтягивании гинями якорных концов "Тобольск" стал разворачиваться. Но усилился ветер, и капитан ледокола не решился начать буксировку. Тогда эпроновцы, продолжая выбирать якорные концы, развернули судно на 37°. Корма "Тобольска" была уже на плаву, а нос еще касался грунта. Нужны были лишь небольшие дополнительные усилия для вывода судна на глубокую воду, но без собственного спасательного буксира эпроновцы не могли ничего сделать.
К 24 часам 27 декабря при 25-градусном морозе ветер резко сменил направление, волнение стало круче. "Тобольск" начал биться о грунт. Якорные концы не выдержали. Облегченное судно стремительно понесло к берегу и выкинуло на отмель. Теперь его положение стало несравненно хуже. Крен составлял 15°, пароход почти весь возвышался над водой. Продолжая биться о грунт, "Тобольск" выбил под собой котлован. Корпус быстро заносило песком.
План работ пришлось срочно пересмотреть. Разгружать с судна было уже нечего, оставалось единственное - удалив песок с правого борта, размыть канал до глубокой воды. Для этого, по подсчетам, требовалось выбрать около 40 000 кубометров грунта. В распоряжении же группы имелось лишь три мотонасоса, производительность которых была ничтожной.
Размыть песок можно было с помощью гребного винта мелкосидящего судна. Пришлось обратиться за помощью в местное пароходство. 5 января к месту аварии прибыл 150-сильный буксир "Рында". Вместе с 50-сильным катером и мотонасосами он удалил грунт с правого борта "Тобольска". Пароход сполз в размытый канал, крен выровнялся. Расширяя канал и выбирая якорный конец, эпроновцы постепенно развернули судно и 10 января вывели на глубокую воду. Сделано это было как нельзя своевременно: буквально через несколько часов поднялся шквальный ветер. Шторм силой 10–11 баллов бушевал трое суток.
В следующем году в районе залива Владимира в Японском море потерпел аварию пароход "Охотск", имевший на борту 124 пассажира и 3300 тонн каменного угля. 10 июля на переходе из бухты Тетюхе во Владивосток он наскочил на прибрежную каменную гряду и остался лежать с креном 10° на левый борт и дифферентом на корму 0,6 метра. От сильного удара средняя часть корпуса выгнулась, а оконечности провисли. Казалось, судно вот-вот переломится. Вода заполняла первый и второй трюмы и бункер, под ее напором переборка в котельном отделении выпучилась и начала трескаться. Но команда судна сумела подкрепить и загерметизировать ее.
Положение усугублялось крайне неблагоприятной погодой. Подошедшему на помощь пароходу "Джурма" пришлось снимать пассажиров с "Охотска" при шквалистом ветре и сильном волнении моря. Шел дождь, временами наплывали полосы тумана.
13 июня к месту аварии прибыла аварийная группа во главе с инженером А. Н. Танцыревым. Водолазы обнаружили в видимой части обшивки скулы и днища много вмятин, разошедшихся швов, отверстий от выбитых заклепок и несколько пробоин.
Работы велись в высоком темпе. Чтобы предотвратить перелом судна, начали откачку воды из носовых помещений и выгрузку угля из концевых трюмов. Была и другая опасность: облегченный пароход мог сползти и затонуть. Для предотвращения этого с носа завели на берег стальные тросы. Одновременно производились разбивка гиней, заводка якорей, заделка пробоин. Особенно трудоемкой работой оказалась разгрузка угля из-под воды в первом трюме.
В течение недели основные подготовительные работы были выполнены. Эпроновцы обтянули гини и развернули судно на 5°. Водолазы тщательно осмотрели поврежденные места. Выявился ряд новых повреждений, но погода ухудшилась, поэтому решили снимать судно с мели немедленно. 22 июля "Охотск" был сдернут с камней и с креном 8,5° на левый борт прибуксирован в бухту Владимир. Два дня ушло на укрепление заделок пробоин, устранение крена и дальнейшую разгрузку угля. 27 июля судно было доставлено во Владивосток.
В этой операции отличились водолазы Артемов, Завокевич, Сиднев, Милых, мотористы Аспидов, Серебренников, Шавырин. Высокие организаторские способности проявил инженер Танцырев.
В ЭФИРЕ - ТРЕВОГА
Высокое искусство в деле спасения судов проявили и эпроновцы Каспия. Особенно ярко их мастерство выявилось при спасении товаро-пассажирского парохода "Туркмен", танкера "Рабочий" и ледореза "Молодец".
Пароход "Туркмен", следовавший из форта Александровский в Астрахань с пассажирами и грузом на борту, ночью 11 октября 1936 года был застигнут жестоким штормом. Капитан решил отстояться в бухте в районе Тюбкараганского маяка. Во время вынужденного маневрирования близи от берега судно наскочило на подводный камень. В корпусе образовалась пробоина, вода хлынула в носовое помещение. Накатами волн пароход сдернуло с камней и прибило еще ближе к берегу. Здесь он затонул. Пассажиров и экипаж сняли подошедшие на помощь сейнеры.
Спасательные работы вела эпроновская группа во главе с Г. Л. Артюховым, в ее распоряжение был выделен небольшой транспорт "Ени Ел". Люди трудились самоотверженно. Водолазный инструктор Лобанов, старшины Шахов и Клименко, водолазы Цололо и Слисенко, мотористы Базай и Ушлык за короткий срок выполнили огромный объем работ. В сложных погодных условиях они нарастили комингс второго трюма, выгрузили с судна 32 тонны рыбы в бочках, зашили щитами комингс первого трюма, подвели под пробоину пластырь.
Когда осушили кормовые и носовые помещения, "Туркмен" всплыл, но держался на плаву ненадежно. Вода продолжала поступать в судно. Чтобы добраться до пробоин, водолазам пришлось выгрузить из первого трюма около 100 тонн муки и круп. После основательной заделки пробоин пароход был отбуксирован в Астрахань и поставлен на ремонт.
Каспий редко бывает спокойным, особенно весной и осенью. Зима 1936–1937 гг. в его северной части была на редкость суровой. Весна изобиловала сильными штормами, забившими льдом обширные районы моря. На астраханском рейде оторвало и унесло в море ледяное поле с рыбаками и охотниками на тюленей. На поиск попавших в беду людей был послан ледокол "Каспий", разведку с воздуха вела авиация. Дополнительно, в помощь "Каспию", был направлен ледорез "Молодец".
В районе Махачкалы ледорез решил приблизиться к маяку и определиться. Видимость была плохой. Ледорез, ошибочно приняв огонь костра за маяк, развернулся влево и на полном ходу выскочил на прибрежную каменную гряду. Все отсеки заполнило водой, судно накренилось на левый борт. Команда на шлюпках сошла на берег. Северным ветром нагнало сплошные ледяные поля, лед забил кормовой трюм, проходы. Ледяные горы образовались на палубе, на корме.
Группа ЭПРОНа во главе с представителем Главного управления М. С. Борисовым и автором этих строк прибыла из Баку на следующее утро. Пробиться к ледорезу на портовом буксире было невозможно. Полузатонувшее в южном море судно напоминало "Малыгина" на Шпицбергене зимой 1932 года. Лед находился в непрестанном движении, его то прижимало к пароходу, то относило от него. Ледяные глыбы лезли на палубу, громоздились в надстройках. Вокруг ледореза стоял сплошной грохот.