- Я обещал, что с тобой ничего не случится, - попытался притянуть меня ближе к себе Алекс.
И я подняла голову и прошептала:
- Я освобождаю тебя от этого обещания.
Видеть его лицо в тот момент было совершенно невыносимо. Мне даже показалось, что он заплачет. Я так не могла, я не знала как быть и прильнула к нему в отчаянном поцелуе. И мир содрогнулся. Его пальцы вцепились в мою спину, захватывая волосы и причиняя боль, но разве она могла сравниться с той, которую причинили нам уже? Когда я сдалась на милость Алекса, когда я позволила ему разрушить все стены, которыми отгораживалась, выяснилось, что они не единственные, и зависит все совсем даже не от меня. Но я бы не изменила ни секунды. Каждая рана, каждая слезинка, каждая обида того стоили. Он стал моим определением, чем-то незыблемым и нерушимым. Он стал основой меня как личности. И я должна была его отдать.
Спотыкаясь о мои разбросанные вещи, мы оказались около кровати. Я безумно хотела забрать у него последнее, то, что не произошло только благодаря моему упрямству и страху. Какая же я идиотка. Я должна была больше ему доверять, больше отдавать, пока у меня был на это шанс. Неужели мне, как всегда, необходимо было дойти до самого края, чтобы прозреть? Он отдавал мне больше. Даже с самого начала он отдавал, а я отталкивала. И теперь, он приходил, он извинялся первым, и он был готов рисковать ради меня как жизнями друзей, так и своей. А я все время пыталась спрятаться, лгала себе, что недостаточно, что все не так. Винила его за то, что он живой человек. Лара была права. Я оставляю себе пути к отступлению. И не тропинку, а целую магистраль. Нет, я не хотела всю жизнь жалеть о том, что оказалась последней трусихой!
Одежда отправилась в дальний угол комнаты, мои ноги обвивали его талию, пальцы оставляли синяки на его спине. Но было мало, боюсь, мне всегда его будет недостаточно, но…
- Нет, - сказал он, высвобождаясь из моих объятий.
- Алекс…
- Пройдет неделя, месяц, год, неважно, однажды все изменится. Я не всегда буду "львенком слишком юным", - процитировал он мою маму, накидывая на меня простыню. - Я отказываюсь верить, что это конец. Я не позволю тебе заставить меня вспоминать, как это было, а не мечтать о том, как будет! Я не позволю тебе сейчас дойти до точки невозвращения и с чувством выполненного долга навсегда меня оставить.
- Ты шутишь?!
- Нет, я ухожу. А ты собираешь свои вещи и тоже уходишь.
Я бы хотела взять частичку него с собой навсегда. Не маячок, духи или что-то, сделанное для меня, а его частичку. Его аналог синей ленточки. Но я не знала такого.
Я скучала так, сильно, что было впору выть на луну. Постоянно вспоминались какие-то подробности: например, что во время сна морщинка меж его бровей разглаживалась. И то, что просыпался он всегда в хорошем настроении, всегда был рад меня видеть.
А еще я скучала по нашей чудесной компании из Стаса, Олега, Эрика, Инны, Димы и Игоря… Игоря, который погиб по моей вине… У меня с этих встреч осталось так много фотографий. И на каждой Алекс был одет в нечто темное, а я в половину цветов радуги.
Я знала, что это чистейшей воды эгоизм, но попросила Ларису переехать ко мне, чтобы меньше тосковать, чтобы она меня отвлекала. Тренировки я свела к минимуму и плевать на это, я не могла вынести мысль, что Женя снова и снова ходит докладывать Сергею о каждом моем шаге, о каждом взгляде побитой собаки. А потому вечерами мы с Ларой лежали рядом в моей кровати, укрывшись одним пледом на двоих, и смотрели старые фильмы, объедаясь искусственными эндорфинами, принимавшими вид, как правило, мороженого. И крепкие объятия подруги заставляли меня чувствовать себя чуточку лучше.
Памятуя о словах Алекса, я не позвонила Виктору Граданскому. Сидела и смотрела на дисплей аж несколько раз, но не решилась нажать одну-единственную кнопку. Я не смогла довериться Сергею.
Я застряла. Казалось, все вокруг проматывается в ускоренном режиме. Закончилась очередная пара (какая по счету? Не знаю, все они скучные и глупые), я наблюдала, как студенты выбегают из аудитории, несутся по своим делам. Серая масса с мелькающими редкими яркими пятнами. Нет, в серый и черный могут одеваться только такие люди как Алекс. Которым не нужно стараться выделиться, которые своим существованием уже раскрашивают этот мир.
- Я пойду вниз, кофе возьму.
Я спустилась по лестнице, дошла до автомата, который варил кофе редкой степени паршивости, бросила туда деньги и стала дожидаться, когда тот приготовит напиток. Однако в холле царило необычайное оживление, и только автомат снабдил меня желаемым, я двинулась к толпе людей, окруживших монитор.
Монотонный голос диктора сначала меня не увлек, но потом еще как…
"Взрыв нескольких инкассаторских машин повлек недовольство вкладчиков, владелец банка - Сергей Елисеев - уверяет, что все потери будут компенсированы в кратчайшие сроки…"
И стаканчик выскользнул из моих пальцев, проливая кофе на одежду и обувь мне и стоящим поблизости. Но сколько бы меня не материли окружающие, я была не в состоянии оторваться от экрана, потому что дальше шла живая сьемка.
Около здания банка Елисеевых было столпотворение. У входа - Сергей. Как оказалось, здание проверяли на наличие бомб. Перед лицом Елисеева старшего я насчитала целых двенадцать микрофонов. Транслируют по всем каналам? А потом донесся гул голосов, камера переместилась на подъездную дорожку, где крайне неосторожно припарковалась черная мицубиши эклипс. Из машины вышел Алекс и, перепрыгивая через две ступеньки сразу, направился к отцу. Фотовспышки отовсюду. Мое сердце стучало где-то в горле от одного лишь его вида. Сергей дернул сына в сторону и что-то ему сказал. А у Алекса на лице появилось такое выражение, что я поняла - быть драке. Он подался вперед и коротко что-то сказал. Руки Сергея сжались в кулаки. Вдруг словно из ниоткуда вынырнула Женя Ливанова. Она обхватила руку Алекса и что-то зашептала ему в ухо. Я хотела тоже быть там, с ним. По моим щекам потекли слезы.
А потом… Алекс с разворота врезал отцу в челюсть. Женя что-то кричала, но было, конечно, слшком далеко от микрофонов. Кто-то бросился их разнимать. Я даже боялась представить, что там происходит на самом деле.
- Ну, тебе нравится? - спросил прямо у уха сладкий голос, а потом Константин дернул меня за волосы вниз. Я вскрикнула, ну что ему вечно надо от моих волос?! А Константин провел рукой по моей шее, вытягивая золотую цепочку. - Изящный маячок, чего у Елисеева не отнять, так это хорошего, знаешь ли, вкуса, - Константин сдернул цепочку, сломав замочек, и я схватилась за шею, внезапно почувствовав себя голой. - И на подарки, и на девушек, - усмехнулся он. - А теперь самое время проявить хороший вкус мне, правильно? - развлекался Константин. - Который будет включать в себя и его девушку, и ее подарок!
Он, кажется, огляделся по сторонам.
- Ты! - воскликнул Константин, обращаясь к кому-то, и я скосила глаза, чтобы понять, что происходит. Неподалеку открыв рот стояла Настя. - Елисееву передай.
А потом он нажал на кнопку на маячке, заставляя телефон Алекса звонить, и швырнул его Насте.
- Как мне нравятся ваши милые сердцу гаджеты! - воскликнул Константин и дернул мою голову, заставляя взглянуть на экран и увидеть, как Алекс сорвался с места и бросился к мицубиши.
- Ну а теперь пойдем, псевдосестричка.
Только мы сели в машину, как мне к носу поднесли эфир.
Я сидела на стуле. Веревки опутывали все тело, будто мне было куда бежать! Кроме Константина здесь было два человека, каждый из которых мог меня как пристрелить, так и уложить одной левой.
Цементный пол, какие-то колонны. Пусто, хотя что-то мне подсказывает, что раньше это было здание завода.
- О, ты проснулась. Теперь можно переходить к самому интересному. - И он начал набирать номер Алекса. Губы Константина растянулись в совершенно безумную улыбку, и на момент я действительно усомнилась в его здравомыслии. Он взорвал инкассаторские машины, чтобы точно знать, где в этот момент будет Алекс? Если это так, то, простите, он ненормальный! Алекс долго не отвечал, наверное, пытался поставить прослушку. А Константин, тем временем, достал пистолет и начал привинчивать к нему глушитель. А я внезапно поняла, что не хочу умирать. Что я слишком многого не успела! До этого момента мне не верилось, что смерть вот так вот близка. Всегда была надежда, а тут…
- Здравствуй, Алекс, как твои дела? - Константин наклонился к моему лицу, позволяя мне слышать ответы Алекса. - А со мной рядом твоя красавица. Не хочешь с ней напоследок поговорить?
- Дай ей трубку, - хрипло произнес Алекс.
- Это я, - собственный голос показался мне чужим.
- Где ты?
- Я не знаю, Алекс. Я только пришла в себя.
- Опиши мне место!
- Бывший завод. Ныне пустой и пыльный. На стене граффити с изображением логотипа металлики.
Константин расхохотался, явно наслаждаясь, и сбросил звонок.
- Дольше нельзя. Засекут сигнал, - подмигнул он. - Ну что, Карина Орлова, предсмертные пожелания будут?
- Смотри мне в глаза, когда будешь убивать девушку, от которой получил отдачи больше, чем от сестры за всю жизнь!
И он… побледнел. Меня его реакция порадовала. Если это последнее, что я запомню в жизни - уже неплохо. Да ладно, вру, я была в жуткой панике и истерике, я просто хотела сделать с ним то же, что сделал со мной Сергей - сознательно сломать сознание, волю к борьбе. Я ненавидела Элю. Я ненавидела Константина. Я хотела, чтобы Алекс однажды передумал и стер их с лица земли к чертовой матери!
Он поднял пистолет и наставил на меня. Но его телефон снова разорвался трелями.
- Да кто там опять?! - прошипел Константин, но увидев имя стушевался. - Да, пап. - Я застыла. Вот и Виктор Граданский объявился. "Пап". Так обращалась к своему отцу я. Папа. Не отец. Не так, как Алекс к Сергею. Да у них, выходит, отношения иного рода!
Жалела ли я, что не позвонила Виктору? Временами находило, конечно. И в тот момент я понадеялась, что его звонок меня спасет.
Константин ничего не говорил, только слушал. Пять минут прошло, еще пять… Я в очередной раз коснулась языком в кровь искусанной губы. Внезапно Константин бросил охране пистолет и достал нож. Он зашел со спины, и приставил лезвие к моей шее. Я не выдержала - зажмурилась, а лезвие чиркнуло… и перерезало веревки.
- Вон отсюда. Сейчас же! - рявкнул он.
Я бы хотела бежать, но циркуляция крови в ногах была нарушена, не удавалось. И только я оказалась на улице, поняла, что все это бред и шутки. Никто никогда меня не отпустит из этого круга ада и кошмара. Потому что на меня неслись две здоровенные злющие немецкие овчарки, явно намеревающиеся разорвать самозванку в клочья! Если Константин жаждал зрелищ на тему бегающей и вопящей меня, то он обломался. Потому что все, на что я оказалась способна - упасть в оборок.
Очнулась я в больнице. Надо мной склонился Алекс.
- Привет. - Он провел большим пальцем по моей брови. Я подумала, что либо уже умерла, либо сейчас снова упаду в обморок. От счастья.
- Собаки… - вдруг вспомнила я и огляделась.
- Их отозвали. Спокойно. Я узнал завод по твоему описанию.
Я пошевелилась. Ничего не болело, двигалась я нормально.
- Что со мной?
- Нервное истощение, обезвоживание или что-то в этом духе. Все это мелочи, - пожал плечами Алекс. - Ты почти здорова. - И он прижал меня к себе.
А я заплакала от облегчения и радости. Он был рядом. Со мной.
- Нам надо поговорить, Карина. - Он погладил меня по волосам и отстранил. Его лицо было серьезным и грустным. - Тебе нужно уехать.
И я закричала. Сначала без слов, а потом вполне осознанно и гневно:
- Это твой отец сказал?! Ты не можешь! Ты права не имеешь! Куда ты собрался меня сплавить?
Я мечтала, надеялась, что назовет Британию. Ну или хотя бы Европу.
- В Сидней, - произнес он.
Да. Мы сделали все точно так, как хотел Сергей Елисеев. Как по нотам.
- АВСТРАЛИЯ?! - снова заорала я. - Может сразу в Антарктиду, нет? А почему, кстати, нет?
- Тише, - прошептал Алекс и приложил палец к моим губам. Я с трудом подавила жгучее его укусить. Причинить боль. Козел! Ненавижу! - Карина, пожалуйста, это ненадолго. Пока Константин не успокоится. Сидней это хорошо, поверь. Там живут мои друзья. Хорошие люди. А не Люк и Мэри, которые у Сергея на побегушках.
- И еще саранча с палец и пауки. И дальше ты меня сплавить просто не мог! - вопила я. - Ты не подумал, каково мне? Ты делаешь все, как это тебе удобно!
- МНЕ?! - не выдержал Алекс. - Да я только о тебе и думаю! Ты умрешь здесь, если ты правда этого хочешь, то я согласен. Ты не хочешь жить? Правда нет?
Я упала на кровать и закрыла лицо руками.
- А как же мама и папа? Как же вся моя жизнь?! Университет… Гимнастика…
- Да, тебе придется гимнастику бросить, но учебу нет. Мой хороший знакомый Бенжамин Картер - ректор университета кибернетики, с переводом проблем не возникнет, - я даже не шевелилась, боясь расплакаться. - А может случиться так, что ты прилетишь туда, и через месяц вернешься, Карина, и никакого перевода не будет. Послушай! Лучше живи и обижайся на меня там, чем… умирай счастливой тут, - он поморщился.
- Уйди, Алекс. Просто оставь меня.
Досрочная сдача сессии. Три экзамена. И хотя мы с Алексом с мрачной решимости тратили последние совместные русские деньги, Сергей не объявлялся, да уже и не появится.
Меня шокировало, что моему отъезду в университете никто не удивился. Видимо, все понимали, что дела у меня не плохи, а на грани.
Мы с Алексом той ночью лежали рядом и смотрели в потолок. Как бы там ни было, наша сказка оказалась разрушена.
- Кто там будет? В Австралии.
- Моя троюродная тетя Алина. И ее дочь - Аня. А еще Шон.
- И какие они? - спросила я.
Алекс пожал плечами.
- Алина добрая, на моего отца совсем не похожа. Аня - избалованная эгоистка, но она забавная. А Шон… он мой друг… он будет за тобой приглядывать. Он немножко социопат, но именно поэтому я уверен, что Сергей до него не доберется.
- Здорово, - без выражения ответила я.
- Пиши мне. И звони. Кстати, - сказал Алекс и потянулся за чем-то на тумбочке. Он разжал кулак, и я увидела мой маячок с новой цепочкой.
- Мне он больше ни к чему, - тускло произнесла я.
- Он достаточно красив, чтобы быть просто украшением.
Алекс застегнул замочек на моей шее, и я прижалась к нему.
После того, как я поставила в известность тренера, та долго молчала. Видимо, не знала, что ответить. На ее лице смешалось столько эмоций, что перечислять их было бы слишком долго. Это, пожалуй, было худшее из всего.
- Что ж, - наконец выдавила Женя. - Я говорила, что если ты соберешься уйти, мешать тебе не я стану. Просто я не ожидала, что это случится так скоро.
- Я не сама так решила. И из плюсов этой поездки я нашла только один - прекрасная языковая практика.
- Ну, хоть один нашла. Кхм… Карина, судьба редко чинит нам непреодолимые препятствия. Борись.
Мне оставалось пять дней. Экзамены. Прощания. И убийственный разговор с родителями. С криками, слезами, хлопаньем дверьми, заявлениями "я же тебя предупреждала" и так далее. Но как бы там ни было, время шло, и день отлета неумолимо приближался.
От Димы и Ларисы я потребовала много-много фотографий и писем. О каждом дне, о каждом шаге. Я не могла оборвать свои связи, я не могла смириться с тем, что все закончилось для меня так же, как для Лизы. Алекс, Сергей, Константин… они разрушили меня. И далеко не первую, так что жаловаться?
Я летела на частном самолете, который запомнила еще по визиту в Англию.
- Ты приземлишься за городом. Встретит тебя Шон, - сказал Алекс и протянул мне фото Шона. Он был старше Алекса. И пугающе серьезен. - Он тебя довезет до дома Алины и все расскажет. Кстати, он говорит по-русски. Он полиглот. Чертов гений.
Я повернулась к Алексу и заглянула ему в глаза.
- Пожалуйста, присмотри за моими родителями, - попросила я.
- Конечно, - пообещал он и погладил меня по волосам.
- Я люблю тебя.
- Я знаю, - улыбнулся Алекс.
И тут, скрипя шинами, на взлетную полосу вырулила зеленая ауди. Я задрожала от страха, я вспомнила выражение лица Константина, и тех собак… Я чувствовала страх и усталость. Ну что еще ему от меня нужно? Ну что еще, он хотел со мной сделать?
- Идем. Быстро, - сказал Алекс и открыл дверь.
Константин тоже вышел, а за ним - несколько людей. Может быть Алекс был прав, что отсылал меня в Сидней?
- Стой! - раздался его голос.
- Пошел отсюда, - произнес Алекс так, что у меня кровь в венах застыла. А затем он наставил на Константина пистолет.
- Уйди с дороги.
- Я предупредил. - Алекс кивнул на самолет. Я не выдержала, обняла его, коротко поцеловала на прощание и со всех ног бросилась к трапу.
- Остановите ее! - рявкнул Граданский. И тут раздался звук выстрела. Влетев в салон, я обернулась и увидела, что Константин лежит на асфальте в луже собственной крови. Преследователи растерялись. Меня хватать или его спасать? Уже в иллюминаторе, когда мы пошли на разгон, я увидела, как отъезжает мицубиши.
"Я не пострадал. И я тебя жду. Мы скоро увидимся" - сообщило мне смс. Его скоро означало целых три с половиной года…