Работа над гробницей Хатшепсут началась, когда она была еще женой Тутмоса II, но гробница не устраивала ставшую фараоном царицу, поэтому работу над ней прекратили и вырубили гробницу Хатшепсут в скале Долины царей .
После смерти Тутмоса II фараоном был провозглашен малолетний Тутмос III, а Хатшепсут – регентом. Это положение сохранялось до тех пор, пока во время церемонии в храме верховного бога Фив Амона жрецы, несшие тяжелую барку со статуей бога, не опустились на колени прямо возле царицы, что было расценено фиванским оракулом как благословение Амона новому правителю Египта. В период правления Хатшепсут не было войн, и соседние страны начали бросать жадные взгляды на растущее богатство Египта. После смерти Хатшепсут, став единоличным правителем, Тутмос столкнулся с коалицией правителей Кадеша и Мегиддо , которые готовились при первом удобном случае вторгнуться в Египет.
Тутмос решил первым нанести удар. Не дожидаясь, пока враг окончательно подготовится к вторжению, он собрал войско и выступил в поход. Его личный секретарь вел дневник событий, текст которого впоследствии был перенесен с кожаных свитков на стены храма в Карнаке, так что до нас дошел полный отчет о первой кампании фараона. В этой кампании Тутмос показал, что был военным гением своего времени .
Мегиддо был опорным пунктом восставших, и его следовало взять любой ценой. Собрал фараон военный совет, чтобы выбрать один из трех возможных путей движения к Аруне. Фараон предложил кратчайший, но одновременно и наиболее опасный путь, делая ставку на скорость и внезапность нападения. "Как же мы пойдем по этой дороге, которая узка? Ведь приходят (и докладывают), что враг там стоит и (ждет и они держат) дорогу против многих. Разве не пойдет лошадь за (лошадью и человек за) человеком так же? Разве не будет наш авангард сражаться там в то время, как наш арьергард будет еще стоять в Аруну не сражаясь? А ведь есть еще две дороги: одна дорога – смотри, она правильна для владыки нашего, ибо выходит она к Таанаке (город в Северной Палестине у восточного склона горного хребта Кармел), другая – вот, она (приведет) к дороге севернее Джефти так, что мы выйдем к северу от Мегиддо. Пусть наш победоносный господин следует как (найдет правильным) сердце его, но да не пойдем мы по той (трудной) дороге" , – высказали свое мнение военачальники. На это Тутмос ответил: "(Клянусь), как любит меня Ра и как хвалит меня отец мой Амон, как освежается дыхание жизнью и силой, мое величество пойдет той дорогой на Аруну! Пусть кто хочет из вас идет по дорогам, о которых вы говорили, и пусть кто хочет из вас следует за моим величеством! Неужели будут говорить у этих врагов, которых ненавидит Ра: "Разве его величество идет по другой дороге? Он боится нас – подумают они" . Выслушав его речь, военачальники единодушно заявили: "Да сотворит отец твой Амон, владыка Фив, первый в Карнаке, согласно твоему сердцу! Вот мы последуем за твоим величеством всюду, куда пойдет твое величество, ибо слуга – позади своего господина… И пошел он сам во главе своего войска, указывая своими шагами путь каждому человеку, и лошадь (шла) за лошадью, а его величество был во главе своего войска…" Они подошли к Мегиддо с той стороны, откуда враг не ожидал их увидеть. На следующий день состоялось сражение, в котором Тутмос одержал победу, заставив врага в панике бежать с поля боя. "…Побежали они в беспорядке к Мегиддо с устрашенными лицами. Они бросили своих лошадей и свои колесницы из золота и серебра. И подняли их в этот город, втаскивая за их одежды, ибо жители этого города заперлись от них (и спустили одежды), чтобы втащить их в этот город" . Если бы египетская армия, молодая и недисциплинированная, не предалась грабежу, то уже в этот день Тутмос захватил бы Мегиддо. Богатая добыча, захваченная египтянами, не произвела на фараона никакого впечатления, и он обратился к своим солдатам с вдохновенной речью: "Если бы вы вслед за этим взяли город, то я совершил бы сегодня (богатое приношение) Ра, потому что вожди каждой страны, которые восстали, заперты в этом городе и потому что пленение Мегиддо подобно взятию тысячи городов". Три недели продолжалась осада Мегиддо, и, наконец, город был взят. Египтяне захватили в Мегиддо богатую военную добычу, взяли заложников, причем Тутмос поступил с ними весьма гуманно, приказав не причинять им вреда.
В общей сложности Тутмос провел шестнадцать военных походов, но сохранился только один подробный отчет о первом походе и битве при Мегиддо. Тутмос III был не только великим полководцем, но и государственным деятелем с высокими идеалами. Он отличался гуманным обращением с завоеванными народами; он даже не казнил тех правителей, который боролись против него, и "были увезены дети князей и их братья, чтобы пребывать в Египте как заложники. Если кто-либо из этих князей умирал, его величество отправлял его сына поставить на его месте" .
Тутмос установил мир внутри своей империи. Больше ни один мелкий князек не предпринимал грабительских экспедиций против еще более мелкого князька. Сирия и Палестина были вынуждены соблюдать порядок, и во времена его правления страна достигла такой степени процветания, какой никогда еще не достигала.
Египетские поэты сравнивали своего великого царя с "летящей кометой, извергающей пламя" и изображали "в (образе) юного быка непоколебимого, обладающего (крепкими) рогами, на которого никто не осмеливается напасть". Но лучше всего говорят о Тутмосе III надписи, сделанные его приближенными после смерти фараона. Одна из них гласит: "Царь Тутмос поднялся на небо и соединился с солнечным диском; тело царя соединилось с создателем". Его визирь (Рехмира), близко стоявший к царской особе, сказал о нем: "Вот, его величество был тем, кто знает, что происходит. Не было ничего, о чем бы он не был осведомлен; он был Тотом (богом знаний) во всем; не было ни одной вещи, которой бы он не выполнил" .
Как только сирийские князья узнали о смерти великого завоевателя, они предприняли попытку вернуться к прежней, преступной жизни, но новый фараон, Аменхотеп II, унаследовал значительную часть военного таланта отца, и сирийцам понадобилась всего одна кампания, чтобы понять, что Египет не позволит нарушить мир, установленный Тутмосом II. Это была единственная попытка со стороны иностранных владений Египта отстоять право на разграбление соседей за весь период правления Аменхотепа. Преемником Аменхотепа II на троне стал его сын, Тутмос IV, который, во-первых, углубился далеко на север и вторгся в Нахарину (Митанни), а также совершил поход в Нубию с целью подавления вспыхнувшего там восстания. Его отличительной чертой была любовь к охоте. "Он охотился на диких зверей к северу и к югу от Мемфиса, он охотился на львов и газелей, он метко стрелял из лука, его колесница была запряжена быстрыми как ветер лошадьми".
Когда на трон взошел Аменхотеп III, сын Тутмоса IV, Египет находился на вершине своего могущества. Царь лишь однажды совершил военный поход. "Его величество вернулся из победоносного похода, одержав победу на земле несчастного Куша. Он отодвинул границу так далеко, как пожелал, водрузив свою пограничную плиту у вод Хора… Ни один царь Египта не сделал чего-либо подобного". Необычным событием его жизни стал брак с Тии, женщиной нецарской крови, которая в нарушение всех обычаев и традиций стала главной женой царя. Ее положение "великой жены царя" настолько подчеркивается в надписях времен господства Аменхотепа III, что логично высказать предположение о ее не слишком прочном положении. Так называемые "брачные скарабеи", на которых Аменхотеп объявляет о своем браке, содержат определенный вызов: "Царь Верхнего и Нижнего Египта, Ниб-Маат-Ра, сын Солнца, Аменхотеп, одаренный жизнью, и великая жена царя, Тии. Имя ее отца Юя, имя ее матери Туя. Она жена могучего царя, южная граница которого – Карой, а северная – Нахарина". К этому периоду относятся самые ранние документы, известные как таблички (таблетки) из Телль-эль-Амарны. Это официальные и частные письма царей великих держав к фараону, письма сирийских, финикийских и палестинских князей, находившихся в вассальных отношениях к Египту. Большой интерес вызывают личные письма, в которых идет перечисление присланных подарков и просьбы о подарках, сообщаются новости.
Аменхотеп может с полным основанием называться Великолепным. У него было все, что могла дать ему жизнь, и он щедро тратил ее на собственные удовольствия и на упрочение своего положения. Прекраснейший из его храмов, храм в Луксоре, был построен в честь его божественного происхождения. И по сей день статуи фараона Аменхотепа (колоссы Мемнона) возвышаются над каменистой пустыней. Он установил такое количество статуй богам, которое не устанавливал ни один фараон. Он поощрял искусство в любой форме и с равным вниманием относился к созданию архитектурных сооружений и изготовлению стеклянных бус. Аменхотеп III правил в период наивысшего могущества Египта, мир был у его ног, и у него было все, что он только мог пожелать.
Следующим фараоном стал сын Аменхотепа III, Аменхотеп IV, позже названный Эхнатон .
О правлении Эхнатона, известном как телль-эль-амарнский период, написано больше ерунды, чем о любом другом периоде египетской истории, и у исторических романистов Эхнатон является сильным соперником Клеопатры. Образ Клеопатры – романтичное сочетание любви и смерти, Эхнатона – религии и чувств. В случае с Эхнатоном зачастую имеет место неправильное толкование фактов.
На пятом году правления Эхнатон вводит культ Атона, которому посвящает оставшуюся часть жизни. Атон – это реальный солнечный диск, излучающий тепло и свет, в то время как Ра – божество, некое абстрактное понятие. Эхнатон не был еретиком, поскольку солнце во всех его аспектах было богом, и он признавал его, поскольку поклонялся Ра, Хору и быку Мневису.
Ненависть, которую выказывал Эхнатон по отношению к Амону, предполагает некое сильное личное чувство, которое он испытывал к жрецам этого бога. Вполне вероятно, что религиозная ересь и преследование Амона были связаны со жрецами верховного бога Фив. Перенос столицы из Фив в Ахетатон (Телль-эль-Амарна) нанес серьезный удар фиванским жрецам, ограничив всевластие и богатство традиционно привилегированного класса. Богатства из Сирии, Палестины и других земель Восточного Средиземноморья, которые до этого времени нескончаемым потоком поступали в Фивы и, конечно, в казну храмов, теперь оставались в новой столице. Царь заточил себя в новой столице; следом за ним переехали богатые чиновники, и началось строительство новых храмов.
Эхнатон дал клятву, что никогда не оставит Ахетатон, и эту клятву он сдержал. Он не ездил по стране, не интересовался тем, кто и как управляет страной. Все свое время он тратил на поклонение своему богу и строительство храмов в его честь. Даже когда преданные палестинцы умоляли его о помощи, он не находил времени, чтобы обратить внимание на мирские дела, а тратил его на гимны и молитвы Атону.
Неизвестно, приняла ли царица Нефертити новую религию. После рождения шести дочерей она жила (а может, была лишена свободы) отдельно от мужа в другой части города. Ее уединение, похоже, связано с тем, что Эхнатон якобы сделал соправителем молодого мужчину и царица поняла, что ее место в жизни царя незаконно захвачено.
После смерти Эхнатона его столица Ахетатон постепенно приходила в упадок. Жители покидали столицу, и город опустел. Многие статуи царской семьи и бога Атона были разбиты, храмы и дворцы разрушены практически до основания. Казалось, разрушители старались уничтожить малейшие следы ненавистного врага.
Подробности правления Эхнатона представлены в "Амарнских письмах", в которых подробно с болезненной скрупулезностью рассказывается о падении египетской власти в северных провинциях. Со временем в письмах все лихорадочнее звучат просьбы и требования о помощи для защиты от хеттов и внутренних врагов. В каждом письме звучат слова: "Все города, порученные мне царем, попали в руки варваров". Самые трагические письма направлял царю Рибадди из Гебала (Библа), поскольку понимал, что враг подходит все ближе и окружает его обреченный город: "Как птица в силке, так и я в Библе". Он просит прислать всего несколько солдат, символическую армию, для того чтобы продемонстрировать, что фараон все еще в силе. Но фараон поклоняется Атону, и его не интересуют мирские дела. Последнее письмо Рибадди потрясает отчаянием: "Если помощь не прибудет, погибнет вся земля, принадлежащая фараону… и пусть тогда фараон подошлет ко мне убийцу, чтобы я мог умереть". А дальше зловещая тишина.
За Эхнатоном последовали два мальчика-царя. Первым был Сменх-ка-Ра, который жил и умер в Ахетатоне. Вторым был Тут-анх-Амон (Живой образ Амона) , само имя которого говорит о возвращении прежней религии.
Несмотря на потерю сирийских областей, Египет все еще оставался державой, с которой считались. В гробнице Эйе (Ай), визиря Тут-анх-Амона, изображена сцена прибытия послов с севера и юга, вручающих подарки сидящему на троне молодому фараону с высокомерным выражением лица. В гробнице Тут-анх-Амона были обнаружены многие вещи, изображенные в гробнице Эйе.
Тут-анх-Амон умер в возрасте 18 лет, и его молодая вдова тут же написала правителю хеттов с просьбой сделать одного из его сыновей ее мужем. Предложив руку хеттскому царевичу, она автоматически превращала его в наследника египетского престола и будущего фараона. Однако в окружении Эхнатона был уже упомянутый нами жрец Амона по имени Эйе, ставший одним из самых ревностных почитателей единого бога Атона и достигший высокого положения при Эхнатоне. После смерти Эхнатона Эйе публично объявил себя приверженцем Амона. При Эхнатоне он достиг высоких постов и получил высокие титулы и теперь, со смертью Тут-анх-Амона, считал, что только единственное препятствие в виде молодой вдовы может помешать ему получить царский сан. Существовал единственный способ устранить это препятствие. Хеттский царевич, претендент на египетский трон, был убит на пути в Египет людьми Эйе, и молодая царица исчезла из истории, не оставив следа.
Некоторые современные историки заканчивают XVIII династию правлением Эйе и начинают XIX династию с правления Харемхеба (Хоремхеба), поскольку он выступает как великий реформатор, восстановивший порядок после хаоса, вызванного пренебрежительным отношением его предшественников. Однако, поскольку он тесно связан с телль-эль-амарнским периодом, похоже, женился, но не оставил наследников, его, по всей видимости, лучше причислять к XVIII династии.
Харемхеб датировал свое правление со смерти Аменхотепа III, не принимая во внимание годы правления Эхнатона, Сменх-ка-Ра, Тут-анх-Амона и Эйе. Годы их правления были причислены к годам царствования Харемхеба. При Эхнатоне Харемхеб стал главнокомандующим египетским войском и советником фараона. Это обстоятельство позволило ему вместе со жрецом и визирем Эйе стать регентом при малолетнем Тут-анх-Амоне. После смерти Эйе на празднике в честь Амона Харемхеб при поддержке фиванских жрецов был провозглашен царем Египта, якобы по инициативе самого бога.
Его основной работой было законотворчество; он не только создавал законы, но и настаивал на их претворении в жизнь. Хотя его правление было недолгим, он многого успел достичь. Харемхеб восстановил порядок в стране и избавил Египет от хаоса, в который его погрузили Эхнатон и его единоверцы. Он продолжил преследование приверженцев культа Атона, введенного Эхнатоном, и был ответствен за беспощадное уничтожение, которому подверглась столица Эхнатона, Ахетатон. В то же время он был строителем, улучшившим и достроившим многие храмы, посвященные разным богам. У него не было наследников, и на нем оборвалась прямая ветвь XVIII династии.