В августе 1912 г. министр иностранных дел Австро-Венгрии Бертхольд выступил с новыми инициативами по утверждению албанской автономии. Сербия и ее балканские союзники решили взять инициативу в свои руки, и перешли к активным действиям.
Примечания
1 Сборник договоров России с другими государствами. 1856–1917. М., 1952. С. 192, 205–206.
2 Например, русский консул в Ускюбе В.Ф. Машков отмечал в январе 1900 г.: "Турецкое правительство после войны 1878 г. задалось целью переорганизовать западные и центральные вилайеты Балканского полуострова таким образом, чтобы административные границы ни одного из них не совпадали бы с этнографическими пределами населяющих их народностей. Этим, по-видимому, путем имелось в виду затруднить применение разных реформ и частичных автономий, а может быть и способствовать расселению арнаутов (вошедших в каждый из тогда реформированных вилайетов) и по таким местностям, где христианское население до сих пор оставалось более или менее сплошным"). АВПРИ. Ф. 151. Д. 1472. Л. 8–9.
3 Авторитетный сербский историк Д. Батакович пишет: "Под Старой Сербией в XIX в. сербские писатели и ученые подразумевали земли, на которых возникла, развивалась и откуда начала распространяться вширь средневековая сербская государственность". После Первого сербского восстания 1804 г. "все территории,, входившие когда-то в Сербию, но остающиеся под турецкой властью, со временем стали называться Старой Сербией. Судя по всему, первым это название употребил Вук Стефанович Караджич в 1818 г." ( Батаковић Д. Предговор // Савременици о Косову и Метохии. 1852–1912. Београд, 1988. C. VII).
4 Подробнее о сербских планах см.: Тимофеев А.Ю. Крест, кинжал и книга: Старая Сербия в политике Белграда (1878–1912). СПб., 2007.
5 Тимофеев А. Истоки косовской драмы. М., 1999. С. 89, 93.
6 АВПРИ. Ф. 180. Д. 2298. Л. 117–117 об.
7 Цит. по: Шатилова Л.В. Македонский вопрос в период балканских войн 1912–1913 гг. и политика России // Балканские исследования. Россия и славяне. М., 1992. Вып. 15. С. 189.
8 По болгарским данным, собранным в 80-90-е годы XIX в. и опубликованным в 1900 г., в Македонии проживало 2 258 224 человека. В том числе: болгар – 1 181 336 чел., греков -228 702 чел., сербов – 700 чел., влахов – 80 767, албанцев – 128 711, турок – 499 204, евреев -67 840 чел. и т. д.
Согласно сербской статистике 1889 г. (учитывавшей население "Старой Сербии", т. е. Македонии, Косово и Метохии), в Македонии проживало 2 870 620 человек. Из них: сербов -2 048 320 чел., болгар – 57 600 чел., греков – 201 140, албанцев – 165 620, турок – 231 400, влахов – 69 665, евреев – 64 645 чел. и т. д.
По греческим данным, опубликованным в 1904 г., в Македонии (без Косовского вилайета) насчитывалось 1 724 818 человек. Из них: греков – 652 795 чел., болгар – 332 162, турок -634 017, влахов – 25 101, евреев – 53 147 чел. и т. д.
(См.: Report of the International Commission To Inquire into the Causes and Conduct of the Balkan Wars. (Доклад международной комиссии по расследованию причин и ведения балканских войн. Вашингтон, 1914.) Р. 28–30.)
9 АВПРИ. Ф. 180. Д. 1437. Л. 202–203.
10 Риттих П.А. По Балканам. Путевые впечатления военного туриста. СПб., 1909. С. 141.
11 "Политическим идеалом болгарина после Освобождения, – пишет болгарский историк Д. Вечев, – независимо от задач конкретного момента, была Сан-Стефанская Болгария, разрушенная решениями Берлинского конгресса" (Русия и българският национален въпрос в края на XIX и началото на XX век // България 1300. Институции и държавни традиции. София, 1983. Т. 3. С. 223).
12 Трубецкой Г.Н. Русская дипломатия 1914–1917 гг. и война на Балканах. Монреаль, 1983. С. 38–39.
13 Мартыненко А.К. Русско-болгарские отношения в 1894–1902 гг. Киев, 1967. С. 188.
14 Пандев К. Националноосвободителни борби на българите в Македония и Одринско след Берлинския конгрес от 1878 // Борбите в Македония и Одринско. 1878–1912. Спомени. София, 1981. С. 9; Он же. Националноосвободителното движение в Македония и Одринско. 1878–1903. София, 1979. С. 67–70; Силянов Х. Освободителните борби на Македония. Т. 1. София, 1983. С. 39–40.
15 Пандев К. Националноосвободителното… С. 77, 129, 204.
16 Петров Т. Нелегалната армия на ВМОРО в Македония и Одринско (1899–1908). София, 1993. С. 25–26.
17 АВПРИ. Ф. 151. Д. 1469. Л. 32.
18 Амфитеатров А. Страна раздора. Балканские впечатления. СПб., 1907. С. 90.
19 АВПРИ. Ф. 180. Д. 2021. Л. 107.
2 °Cм. подобнее об этом: Батаковић Д. Истрага оружја у Ибарском Колашину 1901. године // Косовско-метохијски зборник. Београд, 1990.
21 АВПРИ. Ф. 180. Д. 2021. Л. 165–167 об.
22 Тимофеев А. Истоки косовской драмы. С. 52.
23 Пандев К. Националноосвободителни… С. 18–19.
24 Национальный вопрос на Балканах через призму мировой революции. М., 2000. Ч. 1. С. 272.
25 Петров Т. Ук. соч. С. 97–99.
26 Струкова К.Л. Новые документы о положении в Битольском вилайете в 1903 г. (Из донесений русских консулов) // Славянский архив. М., 1963. С. 272–273.
27 Владева Л. Официална България и Илинденско-Преображенското въстание 1903 г. // 90 години Илинденско-Преображенско въстание. София, 1994. С. 81.
28 Силянов Х. Указ. соч. С. 409, 425.
29 Подробнее см.: Исаева О.Н. Мюрцштегский опыт "умиротворения" Македонии // Македония: вопросы истории и культуры. М., 1999. С. 72–99.
30 Исаева О.Н. Проблема Косово и Россия в начале XX века // Новая и новейшая история. Саратов, 2000. Вып. 19. С. 137.
31 Тимофеев А.Ю. Сербские четы в Старой Сербии (1904–1912) // Югославянская история в новое и новейшее время. М., 2002. С. 164–165.
32 Исаева О.Н. Мюрцштегский опыт… С. 90–91.
33 Австриски документа за историјата на македонскиот народ 1907–1908. Скопjе, 1981. Т. 2. С. 110–111.
34 Цехмистренко С.П. Греция и македонский вопрос // Очаги тревоги в Восточной Европе. М., 1994. С. 206–208.
35 Петров Т. Указ. соч. С. 170–174,176.
36 См., например: Тимофеев А. Истоки косовской драмы. С. 70. См. также: Ямбаев М.Л. Сербская политика в Македонии на рубеже XIX–XX вв. глазами русских консулов // Двести лет новой сербской государственности. СПб., 2005. С. 214–222.
37 "Кроме вооружения сербских чет чиновники МИД в Косовском вилайете использовали сербских четников как одно из средств в борьбе за поддержание сербского населения в Старой Сербии. Благодаря этому сербский консул получал колоссальную неофициальную власть", – пишет А.Ю. Тимофеев (см.: Тимофеев А.Ю. Крест, кинжал и книга: Старая Сербия в политике Белграда (1878–1912). СПб., 2007. С. 105).
38 Исаева О. Проблема… С. 142–144.
Глава 4
Хорватские земли и Воеводина
Хорватия и Славония . Во второй половине 60-х годов XIX в. югославянские территории империи Габсбургов в результате заключения двух договоров претерпели коренную политическую и административно-территориальную трансформацию. По австро-венгерскому соглашению 1867 г., превращавшему Австрийскую монархию в Австро-Венгрию, в состав Венгерского королевства (Транслейтании) помимо Венгрии вошли территории Трансильвании, Хорватии и Славонии, Воеводины, Закарпатской Украины и город Риека. Австрийскую часть монархии (Цислейтанию) составили Верхняя и Нижняя Австрия, Штирия, Каринтия, Тироль, Зальцбург, Форарльберг, Крайна, Горица и Градишка, Триест, Истрия, Далмация, Богемия, Моравия и Силезия, Галиция и Буковина.
Королевство Хорватия и Королевство Славония, независимые друг от друга административные единицы венгерской части Австрийской империи, по венгерско-хорватскому соглашению 1868 г. объединялись в новое Королевство Хорватия-Славония короны св. Стефана . Королевство Хорватия-Славония состояло из Гражданской Хорватии (или банская Хорватия, находившаяся под управлением бана) и включала три округа (Загребский, Вараждинский и Крижевацкий), и Гражданской Славонии (Вировитицкий, Пожегский и Сремский округ). Территориально Хорватия и Славония не были едины, их разделяла Военная Граница . Хорватия получила возможность соединиться со Славонией после издания императорского рескрипта от 8 января 1881 г., согласно которому территория демилитаризованной Военной Границы объединялась с Хорватией и Славонией в венгерскую административно-территориальную единицу Королевство Хорватия и Славония. Таким образом после ликвидации Военной Границы Королевство Хорватия и Славония было расширено на значительную часть сербского пространства, поскольку население Военной Границы на 90 % состояло из сербов .
В конце XIX – начале XX вв. Королевство Хорватия-Славония являлось гетерогенным в национальном отношении территориями без выраженного хорватского характера населения в славонской и сремской части. В 1890 г. население Загреба составляло 40 000 человек, из которых четверть приходилась на иностранцев, в первую очередь, немцев. Немецкий язык был доминирующим в употреблении даже на бытовом уровне семей, не являвшихся по происхождению немцами.
В австрийской монархии перепись населения проводилась каждые десять лет, но этническими показателями являлись вероисповедание и родной язык. В 1890 г. население Королевства Хорватии-Славонии составляло 1 841 000 человек, в 1910 г. более 2 600 000, из них римокатоликов различного национального состава было 1 863 847 (с 1869 по 1910 г. отмечается увеличение католического населения на 600 000 чел.), римокатоликов-славян (сербов, буневцев, шокцев и хорватов) – 1 550 000, православных – 649 453 чел. Особенно увеличилось венгерское население: если по переписи 1880 г. венгров насчитывалось 41 417,1890 г. – 68 794,1900 г. – 90 180, то в 1910 г. уже 103 000 . Население Хорватии и Славонии на 84 % было крестьянским (наивысший процент в монархии), и после Истрии эти земли являлись наиболее отсталыми в экономическом отношении .
После заключения венгерско-хорватского соглашения венгерское правительство развернуло систематическое политическое и экономическое наступление с целью подрыва его положений и интеграции хорватских территорий. В 1882 г. началась реорганизация финансового управления Королевства Хорватии-Славонии, включающая введение, помимо хорватских, венгерских символов (герба) и двуязычных надписей на вывесках зданий финансового управления. Кроме того, составной частью венгерской политики в отношении хорватского населения было немилосердное опустошение его карманов: так, например, за период с 1873 по 1883 гг. налоги выросли на 82 % .
Меры венгерской власти вызвали массовые демонстрации протеста, показавшие, что венгерскую гегемонию хорваты воспринимают как тяжкое бремя, а нарушение условий соглашения – и без того несправедливого – как беззаконие и насилие. Движение охватило практически всю банскую Хорватию, причем не только городские, но и широкие слои сельского населения. Из политических партий наиболее заметную роль в народных волнениях сыграли сторонники Партии права (праваши) . Волнения перешли в широкое крестьянское антивенгерское движение. Крестьяне протестовали против высоких налогов, принудительных мер изъятия задолженностей, ростовщичества, коррумпированности чиновников, а также против венгров вообще. Его подавление стало главной задачей венгерской власти – для этого на хорватских территориях был назначен военный комиссар – генерал X. Рамберг, силами армии справившейся с народными бунтами.
Упомянутые события повлекли за собой изменения на хорватском политическом поле. Прежние баны, И. Мажуранич (1873–1880) и Л. Пеячевич (1880–1883) не являлись прямыми экспонентами венгерского правительства, они были связаны с хорватскими политическими силами и посредством правящей Народной партии, несмотря на вынужденные уступки, доступными средствами пытались сохранить хорватскую автономию. Новый же бан Куэн-Хедервари (1883–1903) был проводником исключительно интересов Венгрии (также он пользовался особым доверием австрийского императора). Идеологической основой правления бана Куэна служили два тезиса: сильное, единое и неделимое венгерское государство может существовать лишь в рамках Габсбургской монархии как великой державы; венгерской политической элите необходимы поддержка австрийского двора и австро-германских правящих кругов.
Для сохранения системы дуализма Куэн-Хедервари на хорватских территориях использовал такие методы, как борьба с национальными политическими движениями административно-полицейскими мерами (вне закона объявлялась любая оппозиционная, по сути, политическая деятельность); допускалась лишь активность в культурно-просветительной сфере, но и она рассматривалась как потенциально опасная для власти, поскольку была неотделима от процесса национального возрождения. В практическом плане Куэн-Хедервари своей задачей считал не допустить присоединения Далмации к Хорватии-Славонии и способствовать обособлению Славонии.
Основой работы Куэна-Хедервари стал лозунг "сильное управление" – т. е. формирование административной системы, позволяющей осуществлять неуклонное наступление на автономные права Хорватии-Славонии, а также принцип "разделяй и властвуй", который нашел отражение в мерах по разделению сербов и хорватов путем некоторых уступок и обещаний первым. Итогом должна была стать денационализация Хорватии-Славонии, сведение хорватского национального самосознания до географического уровня и превращение Хорватии-Славонии в несколько областей единого венгерского государства.
Куэн-Хедервари развернул систематическое наступление на Соглашение 1868 г. В период с 1884 по 1887 гг. был проведен ряд законов (о реорганизации судебной системы и управления, об отмене суда присяжных для типографских правонарушений, новый регламент работы сабора и закон о выборах), в результате которых, во-первых, чиновничий аппарат превращался в дисциплинированную армию, которая на всех уровнях – от сабора до органов общинного самоуправления – выполняла задачу подавления оппозиционной активности. Во-вторых, зависимые от власти суды превратились в средство для расправы с оппозиционными изданиями – в результате оппозиция открыто могла проявить себя лишь в саборе. В-третьих, Куэн-Хедервари установил свои правила и в саборе, поскольку новый регламент передал в руки председателя сабора абсолютную власть, который с помощью проправительственной партии не допускал проявлений оппозиционных настроений. Кроме того, Народную партию Куэн превратил в послушный инструмент своего режима и, по сути, она прекратила существование как партия. Таким образом в хорватском саборе оказался мощный административный ресурс венгерской власти, подпитываемый ее благосклонным вниманием в виде включения в систему управления и предоставления экономических привилегий вплоть до сотрудничества с собственным банком Куэна-Хедервари. В результате он настолько преуспел в плане создания системы административного давления и коррупции, что Народная партия утратила следы самостоятельной позиции.